Кирюшина Ю.Ф., Тишкина А.А. (ред.) Исторический опыт хозяйственного и культурного освоения Западной Сибири: Сборник научных трудов

Подождите немного. Документ загружается.

191

басса в 1-й пол. II тыс. н.э. Как представляется, особенности погре-

бальной кочевой культуры, наличие большого числа малых кур-

ганных групп, многообразие погребальных надмогильных и внут-

римогильных сооружений, расположение могильников разрознен-

но, в привязке к микрорельефу, отсутствие достоверно зафиксиро-

ванных материальных свидетельств боестолкновений между

«представителями» рядом расположенных синхронных могильни-

ков с различным погребальным обрядом, отсутствие достоверно

зафиксированных летников и зимовок позволяют считать террито-

рию Кузнецкой котловины своеобразным убежищем, но не препят-

ствующим проникновению как в широтном, так и в меридианаль-

ном направлении и утверждать факт постепенности формирования

населения? композитного по характеру, в предмонгольское время.

А.С. Суразаков, А.А. Тишкин

Институт алтаистики им. С.С. Суразакова;

Алтайский государственный университет

ПАМЯТНИК КЫЗЫК-ТЕЛАНЬ-I В ГОРНОМ АЛТАЕ

И ЕГО ПЛАНИГРАФИЧЕСКИЕ ОСОБЕННОСТИ

∗

Археологический комплекс Кызык-Телань-I находится в 7 км

к юго–юго-востоку от с. Куюс Чемальского района Республики Ал-

тай. Он расположен в одноименной долине, которая занимает 15-

метровую надпойменную террасу правого берега Катуни и тянется

вдоль него на 2,5–3 км. С запада эта территория ограничена скло-

ном террасы, с востока – горами, с юга и севера – бомами. В конце

долины Кызык-Телань обрывается дорога, представлявшая отрезок

первоначального варианта Чуйского тракта, от которого затем от-

казалbсь ввиду сложности его строительства и редкости населения

на правобережье Катуни. Северная часть рассматриваемого участка

частично распахивалась, а южная, где сконцентрировано большин-

ство древних сооружений, хорошо задернована и на ней находи-

лась стоянка для скота.

Памятник насчитывает около 120 археологических объектов

различного времени, находящихся в пределах одного могильного

поля. Выделяются небольшие группы, представляющие собой, по

всей вероятности, общинные кладбища. Достаточно хорошо иден-

∗

Работа выполнена при поддержке РФФИ (проект №02-06-80342).

192

тифицируются кольцевидные каменные выкладки афанасьевского

типа, округлые в плане курганы с каменной наброской диаметром

5–20 м эпохи раннего железа, подквадратные оградки тюркского

времени. В центре указанных сооружений иногда заметны пологие

западины. В восточной части представляемого комплекса, у под-

ножья окаймляющих долину гор, находится святилище – камень с

петроглифами, рядом с которым зафиксирован культурный слой с

остатками кострищ, фрагментами керамики и костями животных.

Строгой закономерности в расположении курганов не наблюдается.

Однако можно выделить отдельные группы и цепочки, о чем речь

пойдет ниже. Археологические объекты сильно задернованы. Мно-

гие поросли мелким кустарником и слабо выделяются на поверхно-

сти, что при визуальном осмотре затруднило определение их точ-

ного количества, первоначальной формы, размеров, а также куль-

турной и хронологической принадлежности.

В 1980 г. А.С. Суразаков произвел на памятнике Кызык-

Телань-I первые раскопки. Были вскрыты восемь курганов (№1–7,

10) и одна подквадратная каменная оградка с вертикальной стелой

в центре (объект №8). Кроме этого, удалось скопировать петрогли-

фы и заложить небольшой раскоп у камня, на котором они находи-

лись (объект №9) (Суразаков А.С., 1981, с. 214; 1983, с. 42–52). За-

тем работы на памятнике были продолжены в 1988, 1989 и 1991 гг.

совместными экспедициями ГАНИИИЯЛа и Института археологии

АН СССР. Основной объем работ оказался выполнен в полевом

сезоне 1988 г., когда исследовались 29 объектов, из которых один

отнесен к афанасьевской культуре (№31), 21 курган (№11–12, 14–

21, 23, 26–30, 34–36, 39–40) и пять выкладок (№13, 22, 24–25, 35)

определены раннескифским временем, а два кургана (№37, 41) –

пазырыкским периодом. В 1989 г. было вскрыто 13 каменных со-

оружений. Из них к афанасьевской культуре отнесены объекты

№32 и 33. Курганы №44–52 датированы раннескифской эпохой.

Среди них следует отметить объекты №45/51 и №46/50, в которых

зафиксированы погребения людей в каменных ящиках и сопровож-

дающие их, но отдельно устроенные, конские захоронения в ямах.

Выкладка №43 оказалась с непотревоженным грунтом. Курган №42

можно считать объектом пазырыкского времени. В 1991 г. было

вскрыто шесть курганов раннескифского периода (№54–59). Таким

образом, к настоящему времени на памятнике изучено всего 58

различных объектов (рис. 1).

193

Рис. 1. План памятника Кызык-Телань-I

Лишь небольшая часть материалов, полученных при раскоп-

ках в долине Кызык-Телань, издана. Помимо общей информации в

«Археологических открытиях» (Суразаков А.С., 1981) опубликова-

194

ны данные о курганах №3–6, исследованных в 1980 г. Эти объекты

первоначально датированы V–III вв. до н.э. и на основе анализа их

погребального ритуала был сделан вывод о выделении в Горном

Алтае кара-кобинской культуры, отличной от пазырыкской (Сура-

заков А.С., 1983, с. 42–48). Позднее время исследованных курганов

№3–6 было определено V–IV вв. до н.э. (Суразаков А.С., 1989,

с. 103). Изданы материалы объектов №31–33, отнесенных к

афанасьевской культуре и датированных рубежом III–II тыс. до н.э.

(Ларин О.В., 1990, с. 3–6, рис. I–VIII). Кроме этого, в научной ли-

тературе еще имеются очень краткие сообщения о работах на па-

мятнике Кызык-Телань-I и ссылки на некоторые полученные резуль-

таты (Могильников В.А., Суразаков А.С., 1994, с. 49; Ларин О.В.,

Суразаков А.С., 1994, с. 87; Кирюшин Ю.Ф., Тишкин А.А., 1997,

с. 33–34; и др.). Поэтому является важным введение в научный

оборот имеющихся сведений о планиграфических и других особен-

ностях крупного археологического комплекса, отражающего про-

цессы освоения Алтая в древности и средневековье.

Некрополь Кызык-Телань-I не является сплошным могиль-

ным полем. Визуально на нем выделяются пять групп курганов и

несколько примыкающих к ним или отдельно расположенных це-

почек. Кроме того, небольшие цепочки, состоящие из нескольких

курганов, фиксируются и внутри групп. Рядом с погребальными

конструкциями располагаются выкладки. Зафиксированная ситуа-

ция отражает последовательность сооружения объектов памятника,

а также социальную структуру оставивших его коллективов.

Выделяющиеся на могильнике пять групп курганов прону-

мерованы римскими цифрами с юга на север, исходя из следующих

соображений. В южной части долины площадь памятника ограни-

чена бомом, выходящим к Катуни и служащим естественной гра-

ницей долины. При этом южная часть могильника исследована

наиболее полно. Все визуально наблюдаемые сооружения групп

I–III раскопаны полностью. Курганы групп IV–V вскрыты частич-

но. Объекты раннескифского времени, по всей видимости, начали

сооружать с южной оконечности долины, от бома. Затем уже шло

устройство курганов к северу, в сторону основной и наиболее рас-

ширенной части долины. Возможно также, что курганы различных

групп могли сооружаться относительно синхронно представителя-

ми разных общин. Средняя или основная часть долины оказалась в

какой-то мере свободной от погребально-поминальных сооруже-

195

ний, сделанных из камня. Подобная приуроченность курганов к

концам, а не к средней части долин и у скальных выходов просле-

жена одним из авторов в 1974 г. на Средней Катуни в ходе разведок

в зоне предполагаемого затопления Катунской ГЭС, а также отме-

чена в ряде других мест Горного Алтая, например, на памятниках

Кызыл-Джар, Талдура, Бойтыгем и др. (Могильников В.А.,

1983а, 1983б; Могильников В.А., Елин В.Н., 1982; 1983; Абдул-

ганеев М.Т., Ларин О.В., 1992, с. 35, 1994; Тишкин А.А., 1996; и

др.). Такое устройство курганов определялось, видимо, рядом об-

стоятельств разного характера.

В условиях ограниченного количества в Горном Алтае тер-

риторий, удобных для реализации хозяйственной деятельности, это

обеспечивало использование средней части долин в качестве паст-

бищ или давало возможность земледельческой обработки пригод-

ных участков. В какой-то мере указанное размещение погребаль-

ных сооружений гарантировало изоляцию зоны памятника. Следу-

ет отметить, что в концах долин рядом находятся склоны гор, с ко-

торых брали камень для возведения насыпей, что существенным

образом облегчало его доставку.

Остановимся на размещении курганов по группам и цепоч-

кам (рис. 1). Самую южную группу I образуют пять курганов

(№11–12, 14–15, 21) и одна выкладка №13, находившаяся между

объектами №12 и 14. При этом курганы №11–12, 14 были выстрое-

ны в цепочку, ориентированную по линии ЗСЗ–ВЮВ. Под углом

45–50º к ней в направлении ЮЮВ–ССЗ (почти Ю–С) стояли кур-

ганы №15 и 21. Исходя из непосредственной близости друг к другу,

можно говорить о попарном расположении курганов №11 и 12,

№15 и 21. Ритуал всех пяти курганов группы I одинаков. Они со-

держат под насыпями из рваных камней с кольцевыми выкладками

по периметру единичные погребения в ящиках из каменных плит,

установленных на уровне древнего горизонта. Компактное распо-

ложение и аналогичный погребальный обряд свидетельствуют об

их хронологической близости. В ящике кургана №21 был найден

бронзовый втульчатый ассиметрично-ромбический наконечник стре-

лы, датирующийся концом IX–1-й пол. VI вв. до н.э. Подобные изде-

лия представлены в кургане Аржан (Грязнов М.П., 1980, рис. 8, 11,

12) и в других памятниках раннескифской эпохи (Кирюшин Ю.Ф.,

Тишкин А.А., 1997, с. 80–84). Это позволяет относить рассмот-

ренные объекты к VIII – началу VI вв. до н.э. К группе I с за-

196

пада пристроен курган №2, возможно, уже пазырыкского времени

с погребением в ящике, установленном в яме.

Объекты группы II расположены в 28 м к северу от преды-

дущего скопления. Семь курганов располагались двумя почти па-

раллельными цепочками, ориентированными по линии ЗСЗ–ВЮВ,

на расстоянии 10–12 м друг от друга. Западная из них включает

четыре кургана (№16–18, 23), восточная – три (№19, 20, 60). С

севера и юга к группе II симметрично примыкают две каменных

выкладки (№22, 24). Среди камней первой обнаружен уголек,

вторая оказалась без находок. В курганах группы II прослежива-

ется некоторое разнообразие погребального ритуала: устройство

каменных ящиков на уровне древнего горизонта (курганы №16–

17, 19–20); установка ящика в яме таким образом, что плиты его

перекрытия были на уровне древнего горизонта (курган №23);

сооружение ямы без ящика (курган №18). Датирующих вещей не

обнаружено, кроме «оленных» камней, лежавших возле насыпей

курганов №17 и 18. Верхний предел их бытования определяется

VII–VI – рубежом V в. до н.э. (Савинов Д.Г., 1994, с. 113). По ука-

занным особенностям зафиксированного обряда курганы группы

II, возможно, являются несколько более поздними по отношению к

объектам группы I.

Группа III, состоявшая из восьми сооружений (№10, 26–30,

34, 61), располагалась вблизи камня с петроглифами и отстояла на

25–30 м к северу от предыдущего скопления (рис. 1). С западной

стороны к указанным курганам примыкали три выкладки (№25, 35–

36). Четкой планировки в локализации объектов рассматриваемой

группы не наблюдалось. Можно отметить микрогруппу из трех

курганов (№27–28, 30), парное расположение конструкций №29, 34

и обособленность объекта №10, отстоявшего на 9 м к востоку от

кургана №34. Для погребальных памятников группы III характерны

захоронения в ящиках из плит, установленных на уровне древнего

горизонта, под насыпями из рваного камня с кольцевой выкладкой

по периметру. Компактное расположение и единообразие ритуала

указывают на хронологическую близость этих объектов. В кургане

№29 найдена бронзовая пронизка-столбик от перекрестия ремней

узды. Подобные изделия датируются обычно VII–VI вв. до н.э.

К раннескифскому времени можно отнести и другие курганы груп-

пы III. Следует указать отличие сооружения №10, которое содер-

жало погребение в каменном ящике, установленном в яме глубиной

197

1,4 м, что более свойственно уже погребальному обряду кара-

кобинской группы памятников пазырыкской культуры, однако на-

ходок, свидетельствующих об этом, не обнаружено.

Объекты групп I–III вместе представляют одну макрогруппу,

состоявшую в основном из курганов раннескифского времени и

отделенную от группы IV пространством шириной около 50 м. В

свою очередь сооружения групп IV–V представляют другую мак-

рогруппу, в которой объекты связаны тремя цепочками нераско-

панных курганов, ориентированных по линии Ю–С и относящихся,

судя по отмеченному направлению, к пазырыкскому времени. По-

видимому, эти конструкции по отношению к основной массе па-

мятников VIII–VI вв. до н.э. групп IV–V являются более поздними

и ими было занято пустое пространство между ранее сформиро-

вавшимися скоплениями.

Группа IV насчитывает 31 объект. С юга к ним пристроена

цепочка из четырех курганов (№3–6), а с запада и востока – две

квадратных оградки тюркского времени. В данной группе, помимо

указанных, исследовано еще 20 сооружений. Среди них можно на-

метить 5–6 цепочек курганов, ориентированных с разными откло-

нениями от линии З–В. В южной половине центральной части это-

го скопления в одной цепочке с объектом №47, содержавшем захо-

ронение в каменном ящике, находились два кургана (№46, 51) с

погребениями в цистах и сопутствующими захоронениями лоша-

дей, совершенными под отдельными выкладками №45 и 50, кото-

рые располагались с юго-восточной стороны. Большинство иссле-

дованных курганов рассматриваемой группы содержат характер-

ные погребения в каменных ящиках на уровне древнего горизонта с

насыпью из рваных камней и кольцевой выкладкой по периметру.

На периферии, в южной части, в курганах №38, 41, 37 прослежено

размещение ящиков в ямах.

Группа V является самой многочисленной и наименее иссле-

дованной. Ее объекты локализовалась в северной части некрополя.

Там расположен самый крупный курган могильника диаметром

около 20 м, высотой 1,2 м, вероятно, раннескифского времени,

сложенный, как и другие курганы из рваного камня и имеющий в

центре грабительскую воронку. Всего в группе V насчитывается

около 55 курганов и выкладок, располагающихся без четкого по-

рядка. Раскопано 7 объектов, в том числе два кургана и выкладка

(№31–33) афанасьевской культуры (Ларин О.В., 1990, с. 3–6, рис. I–

198

VIII), два кургана (№34, 44) VII–VI вв. до н.э. с погребениями в

каменных ящиках на уровне древнего горизонта, курган №42 с за-

хоронением в каменном ящике и в яме, возможно пазырыкского

времени, и выкладка №43 без находок.

В 20 м к северо-западу от крайних курганов группы V нахо-

дится цепочка из пяти подквадратных оградок размером около 4х5,

4х4 м, ориентированная по линии ЮЮЗ–ССВ, и расположенный

рядом с ней объект диаметром около 8 м, высотой 0,45 м. В 35 м от

него на северо-запад располагалась цепочка из пяти каменных на-

сыпей диаметром 6–8 м, высотой 0,3–0,4 м, ориентированная по

линии Ю–С. Судя по такой организации погребального комплекса,

курганы предварительно можно было бы отнести к пазырыкскому

времени (2-я пол. VI–III вв. до н.э). Самый южный объект №7 этой

цепочки раскопан. Обнаружены останки детского погребения на

уровне древнего горизонта без вещей.

В заключение необходимо отметить, что исследованные кур-

ганы памятника Кызык-Телань-I относятся преимущественно к

раннескифской эпохе. Несмотря на малочисленность инвентаря,

плохую сохранность остеологических остатков и полную разграб-

ленность большинства каменных ящиков исследованный могильник

в настоящее время является самым крупным из некрополей бийкен-

ской археологической культуры (Кирюшин Ю.Ф., Тишкин А.А.,

1997, 1999; Тишкин А.А., 1996, 2002). Большой интерес представля-

ет связанное с ним святилище. Подобная ситуация уже отмечена на

базовом памятнике раннескифского времени Горного Алтая Бийке

(Тишкин А.А., 2000) и требует специального рассмотрения.

С.С. Тихонов

Омский филиал Объединенного института истории,

филологии и философии СО РАН

СИСТЕМА РАССЕЛЕНИЯ РУССКИХ И АБОРИГЕНОВ

В КУЗНЕЦКОМ УЕЗДЕ В ПЕРВОЙ ТРЕТИ XVIII в.

И ПРОБЛЕМЫ ЕЕ ЭКСТРАПОЛЯЦИИ

НА БОЛЕЕ РАННИЕ ЭПОХИ

Закономерности расселения народов Западной Сибири изу-

чены неполно. Известно, что подавляющее большинство абориге-

Работа выполнена при поддержке РГНФ (проект №03-01-841а).

199

нов (угров, самодийцев, тюрок) жили вдоль крупных сибирских рек

и в нижнем течении их притоков. Поселения на этих территориях

были крупнее, чем в глубинных таежных районах. То же можно

сказать и об особенностях расположения русских деревень. Глу-

бинные таежные районы русские массово начали заселять только в

XIX в. Возможно, следует говорить об особой природно-

географической зоне – пойме больших рек с особым биоценозом,

почвами, гидрологическим режимом и т.д.

Расположение известных археологических памятников от

эпохи неолита до позднего средневековья в Алтайском крае, Кеме-

ровской, Курганской, Новосибирской, Омской, Томской, южных

районах Тюменской вышесказанному не противоречит. Можно го-

ворить и о двух принципах заселения:

– микрорайонном, когда археологические комплексы распо-

лагаются на ограниченной каким-то образом территории, а между

ними находятся свободные от археологических объектов террито-

рии;

– линейном заселении, когда памятники тянутся длинными, в

несколько десятков километров, непрерывными цепочками.

В результате археологических работ в поле зрения специали-

стов ежегодно попадают десятки новых памятников, и представле-

ния об особенностях системы расселения могут быть скорректиро-

ваны. Но поскольку полное обследование территории Западной Си-

бири не завершено, есть смысл обращаться к этнографическим, кар-

тографическим, письменным и другим источникам.

В данном случае были использованы описания Кузнецкого

уезда Г.Ф. Миллером (1996) и географические карты масштабом

1:200000 Новосибирской и Кемеровской областей, Алтайского края

и Республики Алтай. В результате анализа распространения нане-

сенных на карты населенных пунктов первой трети XVIII в. стало

возможным говорить о некоторых особенностях системы расселе-

ния аборигенов и русских.

Интересно, что после сооружения Кузнецкого острога в этой

части Западной Сибири до начала XVIII в. русская администрация

не устраивала укрепленных поселений, но зато потом остроги и

крепости появляются почти одновременно: Би-Катунская крепость

в 1709 г., Мунгатский острог в 1715 г., Бердский острог в 1717 г.,

укрепленная Малышевская слобода в 1722 г., Колыванский завод

и крепость при нем в 1728 г. Примерно в это же время по правому

200

берегу Иртыша русские сооружают Омскую (1716 г.), Семипала-

тинскую (1718 г.), Усть-Камено-горскую (1719 г.) крепости и ме-

жду ними укрепления на Ямышевском озере, Качиры и Железин-

ку. В 1722 г. была устроена дорога через Барабинскую степь из

Омска в Томск с пятью станцами, куда перевели томских и тар-

ских крестьян.

Очевидно, что в первые десятилетия XVIII в. начинается

мощное движение русских в лесостепные и степные районы Запад-

ной Сибири. По Оби крестьяне шли в южные районы современной

Новосибирской области и Алтайский край. Здесь сочетались кре-

стьянская и военная колонизации: Би-Катунская и Белоярская кре-

пости были построены казаками изначально для оборонительных

целей и позже к ним были приписаны деревни. А вот Мунгатский,

Бердский остроги и Малышевская слобода были построены после

заселения этих районов крестьянами. По Иртышу выше Омска бы-

ли построены только крепости.

В таежных районах Западной Сибири существовали террито-

рии, заселенные только аборигенами, только русскими или череспо-

лосно теми и другими. Вероятно, русские первоначально селились

на незанятых территориях. Однако существовала тенденция вытес-

нения аборигенов с наиболее удобных мест и угодий в глубинные

таежные районы. Это служило источником нескончаемых жалоб и

указов о «нестеснении» инородцев. В материалах Г.Ф. Миллера в

местах длительного проживания русских практически все географиче-

ские названия имеют русское происхождение.

В Кузнецком уезде была несколько иная ситуация. После со-

оружения Кузнецкой крепости в XVII в. вокруг нее вверх и вниз по

Томи, в низовьях Кондомы, по Ускату, Абе, Бачату и Чумышу по-

являются русские деревни. Только в Кыстымской и Керетской во-

лости русские и аборигены жили чересполосно. Во всех остальных

волостях ни одной русской деревни не отмечено. В 35 инородческих

волостях на юге современной Кемеровской области по Томи, Мрас-

су, Кондоме, в Красноярском крае по Абакану, в Алтайском крае по

Лебедю, Бие, Катуни на гигантской по площади территории прожи-

вало всего 1304 плательщика ясака. Г.Ф. Миллер не указал число

плательщиков в Телеской волости (табл.). Можно предполагать, что

ясак платили главы хозяйств. Неизвестно, сколько в среднем человек

было в хозяйстве, вероятно, можно применять коэффициент 4,5 или

5. Тогда общая численность населения не будет превышать 6–6,5

тысяч человек.