Коэн Д.Л., Арато Э. Гражданское общество и политическая теория

Подождите немного. Документ загружается.

2

ВАЗ

ции универсалистского нормативного потенциала (в данном случае, речь ет о

предпосылках демократической революции), которая создала бы возможность

формирования частных идентичностеЙ.

В этом контексте [ Алмонд и С. Верба идут дальше Парсонса, но недоста

точно далеко. См.: G. Almond, S.Verba, Th e Civic Culture (Boston: Little Brown,

1965). На формирование целого поколения послевоенных плюралистов нал

жил

свой отпечаток опыт фашистских и коммунистических массовых движений.

См.: Parsons, The Distribution о/ Po wer in American Socie в Po litics and Social

Structu.

Parson,

Th e Sys tem, 102.

63 См.: Parsons, Th e Distribution о/ Power.

64 Ibid., 198 и The Mass Media and the Structure о/ American So cie в Po litics and

Social Structure, 251.

65 Parsons, Th e Mass Media, 248-250.

Ibid.,

244.

67 Parsons, Th e Sys tem, 117.

68 Ta 1cott

Parsons, Law  аn Intelleclual Stepchild, Sociological Inquiry 47, No. 3-

4 (1977), 11-57. См. также его рецензию: R. М. Unger, Law in Mode Socie (New

Yo rk: Free Press, 1976) в Law and Society Review 12, No. 1 (Fall 1978), 145-149.

69 С позиций собственного системотворчества он определяет четыре «абсо

лютизма», угрожающие нашему пониманию (а может быть, и самому существо

ванию) современного права: экономический абсолютизм Маркса и Фридмана;

политический абсолютизм Вебера; моральный абсолютизм Беллаха; правовой

абсолютизм Унгера. Как с точки зрения его собственной систематики, так и с

точки зрения коммунитаристских положений Унгера, в последнем случае лучше

было бы говорить об абсолютизации такого аспекта, как социальная интеграция,

которая, в свою очередь, способна привести к устранению дифференциации,

традиционализации социетального сообщества и исчезновению права в совре

менном понимании этого термина. См.: Law as аn In tellectual Stepchild, 13-15, 16,

26, 31, 33, 44. Тезис о политическом и экономическом абсолютизме предвосхи

щает концепцию Хабермаса о колонизации жизненного мира, а тезис о мораль

ном и право во м абсолютизме предвосхищает нашу критику демократического

фундаментализма (см. . 8).

Ведь он протестует против самой возможности этого, когда, например, ут

верждает, что Унгер преувеличивает проблемы, с которыми сталкивается право

вая автономия в постлиберальных обществах (ibid., 40.).

71 Он сетует на то, что Унгер использует дихотомию государства и общества,

не поясняя, что подобная позиция не оставляет ему точки опоры для критики

как экономической, так и политической редукции права, принуждая его под

черкивать традиционные компоненты общества в контексте современности

(ibid., 37).

Ibid., 42.

РАЗВИТИЕ Т



РИИ ГР



СКО



ОБЩЕСТВА В  ВЕКЕ

241

73 Прекрасное сравнение взядов всех троих см. в: Norberto ВоЬЫо, Gramsci

and the Соnсер! o/ Civil So ciety в J .Кеапе, ed., Civi/ Socie and the State. New Еигореаn

Perspectives (London: Verso, 1988). Вполне вероятно, что Гр амши позаимствовал

это понятие из «Восемнадцатого брюмера Луи Бонапарта» Маркса, как сделал

Перри Андерсон в «The Antinomies of Antonio Gramsci,), New Lejt eview, No. 100

(November 1976 - January 1977), 5-78. Однако некоторый оттен

к идиосинкра

зии, с каким излагается эта позиция в работе Маркса, и использование Грамши

преобразованной версии учения Ге геля о корпорациях, свидетельствуют против

этой интерпретации. Но то, что «Восемнадцатое брюмера» оказало на концеп

цию Гр амши огромное влияние, неоспоримо.

74 Пожалуй, следует отметить, что к числу этих причин явно не относилась

незаинтересованность в преобразовании существующих экономических отно

шений и скептицизм относительно их успеха. См.: А. Arato, Civil Socie, History

and Socialism: Reply 10 John Ке аnе, Praxis Inteational 9, No. 1-2 (Apri1-Ju1y 1989),

133-152.

75 Antonio Gramsci, Prison Noteboo (New Yo rk: Internationa1 Publishers, 1971),

235-238.

Ibid., 160.

77 Под влиянием Сореля (через Кроче) Грамши пришел к убеждению, что то

«новое,), которому надлежало родиться, было если не мифом, то неким единым

мировоззрением, способным придать смысл и направление коллективному дей

ствию. Для Грамши источником этой новой культуры была теория марксизма, но

на практике ее следовало осуществить через организацию в сфере гражданского

общества ряда контр институтов, ассоциаций, культурных форм и т.д. Другими

словами, гегемония рабочего класса и социалистическое гражданское общество

должны были зародиться в гранском обществе, дабы противостоять отмира

ющим либеральным и религиозным моделям прошлого и превратить массы в об

ладающий классовым сознанием субъект коллеивного действия. Рассмотрение

различий в воззрениях Грамши и Кроче относительно гражданского общества

см.: Wa1ter L. Adamson, Gramsci and the Po litics o/ Civil Socie, Praxis In leationa1 7,

No. 3-4 (Winter 1987-1988), 322.

78 Наиболее надежным путеводителем по терминологическим дебрям Грам

ши является работа Андерсона Th e Antinomies о/ Antonio Gmschi. Альтернатив

ный подход, менее убедительный, но также возможный, см. у Кристины Бюси

Гл юксман (Christine Buci-G1ucksmann) в Gramsci and the State (London: Lawrence

and Wishart, 1980); она доказывает, что у Грамши бьшо две концепции государст

ва: «государство В строгом смысле» и «интегральное государство,); второе включа

ет в себя гражданское и политическое общество, первое исключает гражданское

общество. Несмотря на то, что данное предположение соответствует гегелевско

му различению «пс'литического государства» и «государства,), оно не способно

разрешить все терминологические и теоретические проблемы. В терминологиче

ском плане мы все равно не сможем поть те случаи, когда Гр амши говорит о

242

ГЛАВА 3

тоестве гражданского общества и государства.

теоретической точки зрения,

трудно очертить границы «государства В интегральном смысле,). Интересно, что

в последующем Бюси-Глюксман, кажется, склоняется к историческому реше

нию, согласно которому дифференциация гражданского общества и государства

соответствует либеральному капитализму (или описанию его у Гр амши), а поня

тие интегрального государства отражает государственно-интервенционистский

капитализм.

м.: Buci-Glucksmann, Hegeтony and Consenl: а Po litical Slrale в

А. Showstack Sassoon, ed., Approaches 10 Graтsci (London: Writers and Readers

Cooperative Society, 1982). Данным доводам, как и всем непротиворечивым дово

дам в пользу слияния, противостоит возражение Андерсона, согласно которому

здесь имеет место стирание различий между либерально-демократической и ав

торитарно-капиталистической системами.

79 Однако дело не только в терминологии. Если понимать гражданское обще

ство как противоположность государству, то в функциональной схеме Грамши и

гегемония, и господство окажутся функциями системы воспроизводства, укоре

ненной в экономическом базисе. Если же представить и гражданское, и полити

ческое общества как подсистемы государства, то и гегемония, и господство ока

жутся функциями государства. Именно последняя возможность просматривает

ся в интерпретации Альтюссера: Jdeolo and the Id eological St ale Apparatuses в Lenin

and Philosophy (New Yo rk: MontЫy Review Press, 1971).

80 Уолтер Адамсон отрицает интерпретацию Боббио, утверждая, что Грамши не

приписывал надстройке первостепенной роли, но сохранил традиционное марк

систское положение о первичности экономического фаора, изменив вместе с

тем его роль в теории революции. Конечно, на этом он настаивает для того, чтобы

отвести от себя обвинение в идеализме. Однако, если ключом к выявлению рево

люционных возмоостей стал «в сущности культурно-политический анализ геге

монии и контр гегемонии в рамках надстроек гражданского общества» (Graтsci and

lhe Po litics o/ Civil So cie, 323), то трудно понять, в чем состоит первичность эконо

мики. Более убедительно выглядит вывод о нерелевантном характере модели «ба

зис/надстройка», а также оппозиции

«материалистическое/идеалистическое»

(ibid., 320-339).

81 Можно было бы возразить, что если мы принимаем мысль о том, что в це

лом Гр амши проводит различие между гражданским обществом и государством,

это не означает, что возможно на тех же основаниях провести различие между со

гласием и принуждением, гегемонией и господством. Некоторые интерпретаторы

утверждают, что вообще Грамши в процесс установления гегемонии вовлекает го

сударство.

м.

агl Bos, Th e Two Revolutions: Antonio Graтsci and the Dileттas о/

We ste Ma isт (Boston: South End Press, 1984), 191-192. Андерсон

точняет эту

позицию, утверждая, что Грамши понимал (или должен был понимать), что если

(легитимное) принуение отсутствует в гражданском обществе, то и государст

во, и особенно парламент включают в себя и принуждение, и согласие (The

Antinoтies о/ Antonio Graтsci, 31-32, 41�. По нашему мнению, лучше всего сфор-

РАЗВИТИЕ ТЕОРИИ ГРСКОГО ОБЩЕСТВА В  ВЕКЕ

243

мулировать эту мысль можно с помощью гегелевского представления об институ

тах опосредования меу гражданским обществом и государством. Кажется, и

Боггс, и Андерсон сознают негибкость и терминологическую неразвитость тео

рии дифференциации Грамши.

82 В данной главе нас интересуют не детали Марксовой конпции и не ход

его мысли, а наиболее открытый и наименее догматизированныи вариант пони

мания гражданского общества с точки зрения марксизма. В этой связи следует

помнить, что Грамши интересовала в основном пролетарская революция и пост

роение социалистического общества.

оответственно проведенный им анализ

совпадает с основной парадигмой Марксовой теории классов и имеет своей

целью дать ответ на стратегические вопросы, вытекающие из революционного

проекта, а именно вопросы о путях выработ классового сознания рабочих,

установления социалистической контргегемонии и, наконец, власти рабочего

класса. Конечно, ортодоксальный марксизм Грамши не позволил этому интерес

нейшему из всех ревизионистов сделать надлежащие выводы из своей двойной

«декларации

независимости»

гражданского общества от экономики и государст

ва. Ибо хотя Грамши и открыл современные формы ассоциаций вн

три граждан

ского общества и автономность его координирующих механизмов (согласие), что

позволило ему установить различие между тем, что сейчас называется социаль

ной и системной интеграцией, он вместе с тем настаивал на рассмотрении пер

вой в качестве инструмента второй. Динамику и логику социальной интеграции

он интерпретирует в соответствии с теорией классовой борьбы и ее цели - рево

люции рабочего класса; такой подход не позволил ему увидеть различия между

коммуникативной и стратегической координацией взаимодействия. Конечно,

Грамши понимал, что рыночная экономика и государство интегрируются через

механизмы, организованные деньгами и властью, и что гражданское общество в

отличие от них координируется с помощью коммуникативных средств порожде

ния согласия. Но коммуникативную интеграцию он понимал прежде всего в

стратегическом смысле. Такая ориентация позволила ему увидеть оборотную

сторону «массовых коммуникаций» и определить те пути, которыми господству

ющие или стремящиеся к господству классы желают манипулировать общест

венным мнением, формируя его в наиболее выгодном для себя направлении. Но,

как мы увидим ниже, это завело его в тупик функционалистского анализа ком

муникативного взаимодействия и гражданского общества, создав большие труд

ности для его общетеоретического анализа.

83 Другим ключевым различием между Грамши и Ге гелем, связанным с анти

этатизмом первого, является то, что Гр амши лишает государство того этического

субстанциального свойства, которое приписывает ему Ге гель.

огласно Грамши,

государство осуществляет интеграцию прежде всего на основе власти и господст

ва; используемые им инструменты - это главным образом орудия принуждения.

Основной сферой этической жизни становится граанское общество, являю

щееся источником политической легитимности или, говоря языком самого

2

ГЛАБА З

Грамши, местом порождения и сохранения гегемонии, столь необходимой для

воспроизводства власти государства (а также власти господствуЮщего класса).

См.: Adamson, Gramsci and the Po litics o/ Civil Socie, 322.

84 Gramsci, Prison Noteboo, 259; в этой работе мотивируется, вопреки Ге гелю,

разделение гражданского общества и экономики. Относительное неразличение

того и друтого у Ге геля воспринималось Грамши как пережиток Средневековья,

так как современным ассоциациям нет необходимости строиться исючитель

но по экономическому признаку.

85 Ibid., 268; ср.: Alexis de To cqueville, Th e Old Regime and the French Revolution

(New York: Doubleday, 1955).

Ibid., 54.

87 Ibid., 245; см.: ВоЬЫо, 'Gramsci and the Concept o/ Civil Socie, 95.

88 Это один из тех контекстов, в которых господство и гегемония как харак

терные для политического и гражданского обществ формы контроля представле

ны в качестве инструментов единой государственной асти. Ясно, что здесь

функционализм совпадает с остатками исторического материалиализма, пред

ставленного в перевернугом виде.

89 Gramsci, Prison Noteboo, 54, 265.

Центральная антиномия в творчестве Гр амши представляется Адамсону в

Биде антиномии между представлениями о гражданском обществе как, с одной

стороны, об обществе открытой демократической конкуренции и свободной

коммуникации и, с друтой стороны, как о таком пространстве, внугри которого

одна единообразная и единая культура может быть заменена друтой (Gramsci and

the Politics o/ Civil Socie, 331-332.) Мы же не убеждены, что в творчестве Гр амши

присугствует коммуникационная модель, но предложенную Адамсоном поста

новку вопроса мы воспринимаем как в основном здравую. Однако единую анти

номию мы разделяем на две части: на аналитическом уровне это антиномия меж

ду моделью Функционалистской и моделью, основанной на теории конфликта;

на нормативном уровне это антиномия между унитарной и плюралистической

угопиями.

91 Gramsci, Prison Notebooks, 265.

См.: ВоЬЫо, Gramsci and the Соn

ер! o/ Civil So cie, 92. Карл Боггс также на

деется выискать у Гр амши основы для такой политики, но он вынужден при

знать, что его творчество полно неясностей и внугренних противоречий. См. по

следние две главы его работы Th e Two Revolutions.

93 Первое подчеркивает Андерсон, второе - Адамсон в упомянугых статьях.

Позицию Адамсона поддерживает Дж. Фемиа: J. Femia, Gramsci's Po litical Th ought

(New Yo rk: Oxford University Press, 1981). Мы же считаем, что у Грамши имеются

обе позиции и что он никогда не замечал их несовместимости.

94 См.: Anderson, The Antinomies 0/ Antonio Gramsci, 69; Femia, Gramsci's Po litical

Th ought, особенно гл. 6. За пределами Италии мало о угверждал, что Гр амши

подменил революционную стратегию захвата власти стратегией создания альтер-

РВИТИЕ ТЕОРИИ ГРСКОГО ОБЩЕСТВА В  ВЕКЕ

2

нативной структуры гегемонии и тем самым - нового гражданского общества.

Однако те, кого интересует радикально-демократический аспе его теории, ред

ко осознают присущие ему противоречия, и не только с ленинизмом (что всем

заметно), но и с учением о революционном захвате власти в условиях либераль

ной демократии.

95 Кроме того, хотя Грамши знал о том, что «буржуазное гранское общест

во», обеспечиваемое набором прав, таких, как свобода слова, собраний и ассоци

аций, бьшо условием возможности появления пролетарских форм организации и

культурного самовыражения, я него это означало только перенаправление де

ятельности с государства на общество, а в институциональном и правовом уст

ройстве существующих вариантов гражданского общества он не находил ничего

достойного сохранения.

96 Это верно лишь при условии, если удастся избежать друтого функциона

лизма, превращающего гражданское общество в инструмент воспроизводства

экономического базиса. Нам представляется, что Гр амши, в отличие от некото

рых своих последователей, никоа не впадал в подобную разновидность марк

систского функционализма.

97 Gramsci, Prison Noteboo, 242.

98 Ibid., 247.

99 Ibid., 268.

Ibid., 253. Об этом см.: Anпе Showstack Sassoon, Gramsci Po litics (Minneapolis:

University ofMinnesota Press, 1987), 224-225.

1 Ведь Маркс считал, что существование гражданского общества и государ

ства как обособленных сущностей является причиной политического отчужде

ния или тождественно ему. Он никогда не строил планов реконструирования,

демократизации или сохранения той или иной разновидности гражданского

общества. См.: Cohen, Class and Civil So cie.

Gramsci,

Prison No teboo, 263.

3 Эта критика продолжена Корнелиусом Касториадщ:ом в ряде важных ра

бот. См., например: С. Castoriadis, Th e Imagina Institution 0/ Socie (Cambridge:

MIТ Press, 1987).

4 Gramsci, Prison Noteboo, 263.

Ibid.,

268.

6 Гр амши сознательно не идет на уступки либерализму по данному вопросу.

См.:

Prison No teboo, 263.

7 Данный постулат в конечном счете связан с тем, что Грамши в сущности

был ортодоксальным марксистом, ибо, хотя его трехчастная модель является та

ким же отклонением от марксизма, что и отрицание им исторического материа

лизма, он никоа не отказывался от классовой теории. Так, он отстаивает плю

ралистическое понимание коллективного действия и широкую систему классо

вых альянсов (а также сложную модель функционирования ассоциаций внугри

гражданского общества) как стратегию, которой надлежит следовать на пуги к

2

ГЛАВА З

установлению социалистической гегемонии; но как только возникнет такая геге

мония, ассоциации, институты и нормы нового граанского общества станут, в

его представлении, такими же монолитными и односторонними, как и их буржу

азные предшественники.

08 Без квалифицированного управления, освобождающего общество от вре

MeHHbix ограничений, общество не может быть одновременно и современным, и

демократическим. Таким образом, идея упразднения государства несовместима с

демократией по функциональным соображениям.

109 Разновидность данной интерпретации имеется у Адамсона (Gramsci and the

Politics o/ Civil So cie, 331). Адамсон утверждает, что основная антиномия теории

Грамши - это антиномия между: 1) предстаением о гражданском обществе как

о находящемся вне государства публичном пространстве, в котором возможна де

мократизация организаций и свобода коммуникаций между множеством социаль

ных партий, и 2) тотализирующей унитарной культурной моделью или мировоз

зрением (марскизм как Sittlichkeit). Предполагается, что последняя даст явно анти

плюралистическое разрешение кризиса кульры и поставит на место отчужденного

и бессмысленного буржуазного гражданского общества «связное, единое, распро

страненное в масштабе общества представление о жизни и человеке» - филосо

фию, ставшую «культурой.). В этом смысле, как справедливо отмечает Адамсон,

политика гражданского общества придет к концу. Но, как кажется, у Адамсона не

так много оснований утверждать, что центральной категорией в осуществленной

Грамши реконструкции гражданского общества является публичная сфера, он

ошибается, прочитывая его концепцию гегемонии, организации согласия через

призму концепции коммуникативного взаимодействия, выдвинутой Хабермасом

(р. 331-333). Для Гр амши коммуникация, культура и интеллектуальная жизнь все

гда связаны с некой стратегической целью; ведь именно нормы публичной сферы

и понятие коммуникации и дискуссии, ориентированное на рациональное сужде

ние, однозначно отрицаются Гра мши. Его концепция гегемонии задумана как аль

тернатива этой «бур�азной,) идеологии нейтралитета.

Althusser, Ideolo and the Ideological State Apparatuses, 142. и примеч. 7.

III ОН даже не пытается доказать недоказуемое - то, что все они представля

ют собой «аппараты.) (т.е. бюрократические, административные механизмы).

Althusser, Ideolo and the ldeological State Apparatuses, 146.

3 lbid., 148. Конечно, можно отказаться от утверждения, что функцией

гражданского общества является воспроизводство власти государства (что звучит

правдоподобно, по крайней мере, применительно к политическим, правовым и

образовательным институтам), и доказывать, что гражданское общество отно

сится к структуре государства (что правдоподобно только по отношению к вос

питательным институтам), утверждая тем самым, что его функция состоит в том,

чтобы вместе с репрессивными институтами помогать воспроизводству всей си

стемы в целом. Альтюссер никогда не принимает этой эмпирически сомнитель

ной концептуальной стратегии.

Ibid.,

149.

РАЗВИТИЕ ТЕОРИИ

ГР НСКОГО ОБЩЕС



А В 

ВЕКЕ

247

5 Бюси-Глюксман (Gramsci and the State, 66) отмечает наличие антиномии

между базирующейся на теории конфликта и Функционалистской позициями

Альтюссера, который лишь изредка уходит от Функционалистской перспективы,

и не замечает его присутствия у Гр амши, весь подход которого �рактеризуется

этой двойственностью.

6 Anderson, «The Antinomies of tonio Gramsci.), 35.

7 Ibid., 35-36. Андерсон не замечает того, что, возможно, является главным мо

тивом осуществлея Альтюссером данного шага. Во всех государственно-социали

стических обществах, особенно в Советском Союзе и Китае, социальные инстит

ты

были гораздо более последовательно огосударствлены, чем при фашизме, и это по

ложение дел стало объектом довольно нерешительной критики Грамши. Если мы

объим социальные институты частью западного государственного аппарата, мы

лишимся выгодной позиции, позволяющей критиковать существующие социалис

тические системы, и тогда правильной окажется политика Французской коммунис

тической партии, а отнюдь не еврокоммунистических партий. Ссылка Андерсона в

этой связи на китайскую культурную революцию совершенно непонятна.

8 Ibid., 31-34. К сожалению, после проведения первоначального различия

между включением гражданского общества в состав государства и отождествле

нием того и другого (очень редко встречающегося у Грамши) Андерсон решает

слить воедино два этих варианта. Резкость его критики Альтюссера объясняется

отчасти и этой неточностью.

9 Ibid., 22. Что еще хуже, в данном контексте Андерсон ссылается на Совет-

ский Союз, видя в нем (деформированное?) государство рабочих.

Ibid.,

44-46.

Ibid.

27-29.

Ibid.,

28.

3 Альтюссер также одно время был близок к тому, чтобы отвести парламен

там подобную роль, но затем он назвал собственного кандидата на роль идеоло

гического лидера в условиях развитого капитализма, а именно образовательные

инстит�ы. См.: Ideology and the ldeological State App aratuses, 152-155.

В период с января по апрель 1969 г. (!) Альтюссер мог указать только на со

противление немногих изолированных, героических учителей, которые, находясь

в ужасных условиях, сумели построить преподавание вопре устремлениям пре

обладающей идеологии (ibid., 157).

5 Anderson,

The Antinomies о/ Antonio Gramsci, 28.

Ibid.,

71.

Во

ЬЫ

о, Gramsci and the Concept о/ Civil So cie, 88-90.

Ibid.,

92-93.

Ibid., 94-95.

См. прежде всего: ich So cialism? (1976) (Oxford: Po 1ity Press, 1987) и Th e

Future о/ Democracy (1984) (Oxford: Polity Press, 1987).

равда, и здесь мы не нахо-

248

Г З

дим критики взглядов Гр амши на «регулируемое общество». Эта критика исходит

от британского издателя Боббио Ричарда Беллами, написавшего предисловие к

работе Which Socialism ?

1Зl

ВоЬЫо, Wh ich Socialism ?, 43. См. также с. 66, на которой дана подробная

критика принципов правления большинства, и т.д. Как ни странно, в этом позд

нем про изведении Боббио выпускает из данного определения понятие контроля

снизу.

Ibid., 99.

133 Bobbio, Th e Fu ture о/ Democracy, 24-45. Данное на с. 19-20 этой работы

определение, имеющее, очевидно, еще более позднее происхождение, является

еще менее процедурным по своему характеру; кроме того оно порывает с присут

ствующей в ранних работах Боббио классической моделью, так как ставит во гла

ву угла совокупность интересов и компромисс. Однако не очевидно, почему эта

позднейшая модель должна вообще обладать какими-либо связями с формально

демократическими институтами, поэтому она никак не может быть использова

на для определения данных институтов.

134 Ср. с. 25-26 его работы Th e Fu tu о/ Democracy со с. 114-1 16.

135 Ibid., 27-36. К сожалению, этот перечень довольно разнороден. юра

лизм - это не столько невыполненное обещание индивидуализма, сколько аль

тернативная теория и обещание демократии, восходящие к Монтескье и особен

но к Токвилю. Ни классическая, ни либеральная традиция не содержит обеща

ний расширения демократии за рамки политики. Данная тема всплывает лишь в

работах критиков этих демократических моделей, в частности у утопистов, марк

cиcToB и анархистов.

Ibid.,

40.

137 Ibid., 41-42.

138 Боббио утверает, что в существующих «социалистических»

обществах

положение еще хуже (ich Socialism?, 75)

139 Ibid., 101.

ВоЬЫо, Th e Fu ture о/ Democracy, 52-54.

Ibid.,

50-51.

Даже после придания формально публичного характера договорам между

заинтересованными группами реальные решения могут приниматься тайно пу

тем закулисных переroворов. И вторая палата не будет в этом смысле отличаться

от первой. Но в обоих случаях представители партий или групп по интересам бу

дут вынуены формулировать свои позиции таким образом, чтобы это давало

им возможность публично отстаивать их. Мы считаем, что подобное требование

вносит существенные изменения в сами позиции и заключаемые в результате до

говоры. Конечно, на это Боббио мог бы возразить, что если бы представителям

партий пришлось бы обосновывать свои взглы в глазах всего общества, то

представителям групп по интересам пришлось бы делать то же самое только в

масштабах собственных групп. Но политические партии также апеллируют к оп-

РВИЕ ТЕОРИИ ГРСКОГО ОБЩЕСТВА В  ВЕКЕ

249

ределенным слоям поержки, а необходимость обосновывать решения в рамках

собственной группы по интересам явилась бы существенным достижением по

сравнению с тем положением, которое ныне имеет место во многих странах.

143 ВоЬЫо, Th e Future о/ Democracy, 54-55.

144 Ibid., 56.

145 Ibid., 62.

Ibid., 57.

147 Ibid.

148 См. особенно ibid., 105, е он явно возвращается к Марксовой и либе

ральной двухпартийной модели.

149

Ibid., 69, 77.

Все, что осталось здесь от социализма в традиционном смысле, - это не

уверенный призыв к экономической демократии и более решительное отстаива

ние идеи нового общественного договора, призванного решить проблему спра

ведливости в соответствии с предложениями Роулза. См. Th e Future о/ Democracy,

chap. 6.

Гла

ные

еории граанского общест

ва

Нормативная критика: Ханна Арендт

 числу наиболее беспощадных и, несомненно, наиболее страстных кри- -)

тических исследований граанского общества современной эпохи при-

(

нежат работы Ханны Арендт, посвятившей данной проблематике це-

лый ряд книг и статей. Роль своего основного оппонента Арендт отводит

Ге гещо, хотя имя его почти не упоминается на страницах ее работ'. Непо-

средственным объектом ее критики является представление об «общест-

)

ве» как о промежуточной области меу частным и публичным, меу

семейной и политической жизнью. При таком понимании «общество»

представляет собой область опосредований, в которой частные интересы,

действия и институты обретают публичную роль, в то время как государ

ственные институты берут на себя частные «хозяйствене» функции.

Поэтому, согласно Арет, институты, подобные гегелевским корпораци

ям и полиции, отнюдь не стабизируют и не регулируют обособление

публичнрго и частного, а, наоборот, размывают четкую грань меу ни- j

ми, ставя под угрозу целостность и автономность того и другого. В отли-

чие от Ге геля Арет не помышляет о синтезе современного общества и

античного республиканизма, определенно отдавая предпочтение модели

классического политического общества, poike koinonia, предполагаю

щей жесткое отмежевание последнего от oikos, или частной сферы, и вы

ступая против новейших социальных форм, в особенности, таких, как со

временное (бюрократическое) государство и современное (массовое)

)

общество. Ее критика является, в сущности, нормативной критикой, по-

_

стенной

�

���енном�рет представлении о классичесх ценно- \

стях общественной (политическое равноправие, публичный дискурс, �/

граанская

честь) и частной (уникальность, своеобразие, индивидуаль-

ность)

жизни)в отлиЧИёOТi<ритики, с которой выступ в 1843  моло-

2

ГЛАВА 4

дой Маркс (с Марксом того периода у Арендт было много общего). кри

тика Арендт не является имманентной. Действительное политическое

возроение и реинституционализация этих ценностей предполагает

почти полный разрыв со всеми существующими институгами. История

упадка с момента зарождения «общества» и до возникновения массового

общества, представленная как неизбежность, не позволяет согласиться с

общепризнанным утверждением, будто к числу достижений современно

сти относится развитие и обогащение частной сферы как сферы личной

жизни. Таким образом, подобно Вальтеру Беньямину, Арендт сознатель

но при бегает к своего рода искупительной критике, к попытке спасти ра

ди возможного будущего .некоторые ценностные аспекты прошлого от

крушения традиций (в том числе традиций ранней современности)2.

Необходимость столь подробного анализа взглядов Арендт обуслов

лена несколькими причинами. Во-первых, выводы, сделанные ею в ре

зультате глубокого изучения оборотной стороны институционализации

современного гражданского общества, обеспечат нас неким противове

сом по отношению к концепции Парсонса. Во-вторых, внутренние про

тиворечия осуществленного ею анализа позволят нам показать, что даже

Арендт не уд алось создать современную теорию свободы в обход концеп

ции гражданского общества; даже она, при всем неприятии ею идеи

граЖданского общества, вынуждена признать необходимость его сохра

нения. В-третьих, сравнение ее работ с ранними сочинениями Рейнхар

та Козеллека и Юргена Хабермаса поможет нам донести до читателя ту

мысль, что построенный на нормативном принципе социальный 'проект

Арендт - проект, в центре которого находится концепция публичной

сферы, - применительно к современности может иметь смысл лишь при

условии рассмотрения его в контексте той опосредующей сферы соци

ального, которую сама Арендт желала бы проигнорировать.

у Арендт понятие социального соответствует традиционному гегелев

скому berche Gesescha; фактически оно противопоставлено как ан

тичному политическому обществу, так и гражданскому обществу совре

менных либералов. Если в концептуальной схеме античности придается

особое значение публичной сфере, а либерализм ставит на первое место

частную сферу, то такое творение современности, как «социальная сфе

ра», являет собой смешение и взаимопроникновение как самих этих двух

сфер, так и их основополагающих принципов3. Для того чтобы разобрать

ся в этом смешении, мы должны начать с анализа его компонентов.

Несмотря на то что при систематизации своей теории публичной

сферы Арендт пользовалась теорией действия, основу теории публичной

сферы составляет ее интерпретация модели античных республик. В ее

понимании, полис представляет собой (рганизацию людей, возникаю

щую из их совместного говорения и совместного деЙствия»4. Действие

НОРМАТИВНАЯ КРИТИКА: ННА АРТ

2

же понимается как самораскрытие и даже как самообновление действу

ющего субъекта через посредство речи, и как таковое оно возможно

лишь в присутствии других лиц, видящих, слушающих и способных тем

самым придать реальность субъективному выражению5. Поэтому всякое

.деЙствие является взаимодействием, не только подтвержающим мно

жественность уникального опыта и личностей, но и устанавливающим

общность мира, одновременно «соединяющего И

разделяющего» субъек

тов действия. Этот общий мир и есть публичная сфера.

Описывая античные города-государства (и предположительно сохра

нившиеся - правда, лишь в виде исключения - современные аналоги

полисов) одновременно и как антропологически существенное условие

человеческой жизни, и как своеобразное, исторически неповторимое

образование, Арендт создает себе чрезвычайные теоретические труднос

ти. Тем самым она воспроизводит предрассудки древних греков и делает

попытку разрешить возникающие при этом затруднения при помощи

собственной концепции власти. П � , �

Основу публичной сферы составляет действие или вернее взаимо

действие6, но обеспечить существование

эт�го последн�го-спос6бна,-по-



видимом только власть7, В свою очередь,_

влачь

определяе

как согласованные действия на основе данных и выполняемых обеща

, договоренностеЙ  взаИМХ обязательств8, Но если g предлагае-

мой Арендт модели действия подчеркивается

мление

актора к сла�е

и даже к

«бессмертию»,

что может быть достигнуто путем драматургиче-

ской самопрезентации, построенной на риторическом умении «найти

нужные слова в нужный момент,>9, то ее концепция власти предполагает

соответствие действия определенным нормативным принципам, беру-

щим свою силу в глубинной структуре той формы коммуникации, кото-

рая основана на взаимном признании и солидарностиlO, Таким образом,

понятие действия можно считать общеантропологической составляю-

щей «услвия существования

человека»,

вместе с тем полная актуализа-

ция понятия власти и связанного с ним представления о полностью ин

ституционализированной публичной сфере предполагает, по всей види-

мости, республиканскую модель, И действительно, понятие власти куда

теснее увязывается Арендт с политической речью, чем с действием в его

первородном ,

«риторическом»

смысле 11.

По мнению Аре, существование публичной сферы предполагает

Н�lЮЖkПl3 lИВИДОВ, неравных по своей природе, но

уравнен-

ных

политически" В ее представлении значение nолuск

исономии

(буквально: равенство перед законом) сводится к отсутствию правления

в смысле отсутствия разделения граждан на управляющих и управляе

мыхl2. Та ким образом, публичная сфера устанавливает такую модель вза

имодействия, которая характеризуется непринудительным дискурсом

2

Г 4

между гражданами, изначально обладающими и свободно обмениваю

щимися самыми разнообразными мнениямиl3• Оказывается, что данная

модель носит весьма ограничительный характер. Разграничение таких

понятий, как действие и работа, praxis и poiesis, заставляет Арендт в от

дельных случаях исключать из разряда собственно публичной, политиче

ской деятельности законотворчество, принятие решений путем голосова

ния и даже основание городов, ибо так, по ее мнению, поступали сами

грекиl4. Однако, совершив в своей работе «О революцию> путешествие из

Гр еции в Рим, она стала рассматривать акт основания (т.е. деятельность

по созданию конституций или осуществление /е pouvoir constituant) как

деятельность, которая K

�

K таковая является публичной, политической.

Тем не менее в одном существенном отношении ей удается поставить

данные две позиции в логичес непротиворечивую связь - речь идет о

сформулированном ею тезисе, согласно которому публичную жизнь сле

дует в любом случае рассматривать исключительно как самоцель. Таким

образом, создание истинно республиканской конституции, согласно бо

лее поздней позиции Арендт, не может иметь никакой иной цели, кроме

институционализации самой публичной сферыl5. Поэтому Арендт кате

горически отвергала как противоречащую самому принципу публичнос

ти возможность привнесения акторами собственных интересов, потреб

нрстей и пстрастий (отражающих их частную жизнь, их житейскую

ситуацию) в процесс совместного принятия решений.

Отношение меу публичным и частным описываются Аре тер

минах дифференциации, взаимодополнения и конфликта. Она начинает

с того, что различает принципы, описываемые ею весьма многообразно:

через оппозиции «действие - труд/работа» , «действительность создан

ная - действительность природная», «уникальность - реальное отли

чие», «свобода -

необходимость»,

(тсутствие правления - господство»,

«равенство -

HepaBeHCТBo» 16.

По мнению Арендт, осуществлению прин

ципов частного и публичного должна предшествовать радикальная ин

ституциональная дифференциация, и на то есть две причины. Во-первых,

частное способно осуществлять свою комплементарную функцию по от

ношению к публичному только в условиях отмежевания одного от друго

го. Во-вторых, эти два принципа (если один из них окажется в сфере дей

cTBия другого) обладают ярко выраженной тенденцией взаимоослабле

ния - вплоть до взаимоуничтожения.

Если рассуать абстрактно, то свобода в общественной жизни требу

ет преодоления необходимости, а это является задачей частной сферы в ее

экономическом аспекте, которому соответствует oikoSl7. Таким образом,

сама организация домашнего хозяйства была рассчитана на то, чтобы

предоставить главе этого хозяйства достаточно времени  реализации

собственной публичной свободы. Но Арендт в данном случае занята вы-

НОРМАТИВНАЯ КРИТИКА: ННА АРЕНДТ

257

явлением тех условий, которые необходимы для превращения граждани

на в независимого субъекта деятельности, способного выносить веские и

независимые суждения. Подобную независимость гарантирует институ

циональная форма частного, воплощенная в хозяйственном владении (в

противоположность движимым формам собственности); э форма уста

навливает «внешние» границы, разделяющие граждан и их домашние

владения; «внутреннее пространство» этих владений, укрывая их обитате

лей от света публичности, является питательной средой для той личной

неповторимости, отсутствие которой делает жизнь «пустой»18.

Несмотря на всю важность наличия в обществе обособленной част

ноы, общество относится к этой последней с недоверием и опас

кой. Основанием для такого отношения служит возможное разобщение

гражiан, характерное для модели личного благополучия, а тае иску

шение привнести в полис деспотические формы правления, неравенство

и дифференциацию, характерные для oikosl9. Хотя В данном контексте

Арендт характеризует влияние частного на публичное как «перманент

ную

угрозу» , В других местах она утверждает, что большую опасность для

античного мира «являла тенденция публичной власти к экспансии и

ущемлению частных интересов». Ограничивать эту «заложенную В ре.с

публиканском

правлении»

тенденцию можно лишь путем институцио

!1ализации частной собственности, а также через такую ее современную

�тtyнативу (порожденную возобновлением экспериментов с респуб

ликанскими формами правления), как введение ограничительных зако

нов, дающих публичные гарантии «прав» частной жизни, Т.е. установле

нием соответствующих конституционных прав2О•

Постоянно подчеркивая незыблемость собственной позиции защиты

этих прав, Арендт в то же время утверждает, что они в недостаточной сте

пени обеспечивают разделение публичного и частного в современных

условиях. Так, например, те публичные права, которыми О,бладают част

ные лица, не гарантируют защиты ни от специфически современных

форм вторжения частного в публичное, ни от ответных нападок новых,

искаженных форм (убличной» жизни на частную. Обе эти тенденции

связываются Арендт с единым явлением - становлением социальности.

Даже при знавая наличие у публичного и частного тенденций к взаиМ- "

ным посягательствам, Арендт вместе с тем последовательно доказывает,

что античным республикам уд алось сохранить обособление публичного

и частного, принадлежащее к числу неотъемлемых условий их общест

венного устройства. Фактическое же взаимопроникновение и даже сли

яние того и другого есть продукт современности, продукт возникнове-

ния той самой социальной сферы, которая составляет основной объект

критики Арендт, направленной на гражданское общество. Подобное вза

имопроникновение, соответствующее подспудным тенденциям публич-

9. Заказ NQ 832.

258

ГЛАВА 4

(

ной и частной сфер, происходит в обоих направлениях. Го сударство (т.е.

современное объединение принудительного характера, осуществленное

по территориальному принципу) берет на себя функцию материального

воспроизводства, или «хозяйственную

часть», в то время как коллектив

ная жизнь, оформленная в нацию, отвечает за структуру и формы поведе

ния некой человеческой

«сверхсемьи».

Формула, предложенная Арендт

для политической формы становящегося социального начала - нация

государство, - выражает собой это двухстороннее вз

имопроникнове

ние2

Результатом этого обоюдного взаимопроникновения публичного и

частного является исчезновение сколь бы то ни было четких границ меж

ду этими «двумя сферами, [которые] ... постоянно перетекают одна в дру

гую»22. Новая тематизация порождает между тем совершенно новый тип

гибридной структуры, которой предстоит играть роль динамического

центра процесса, ведущего в конечном счете к исчезновению как пуб-

личного, так и частного.

Истоки социальной сферы рассматриваются в работах Арендт в са

мых различных терминах. Можно выделить как минимум три таких ис

тока: начальная стадия современной политической или национальной

экономики; деполитизированное придворное общество и зарождение

«салонного» общества; и современная демократическая революция. В

каждом случае главная роль принадлежит порожденному абсолютизмом

государств раннесовременной эпохи. В первом из предложенных ею

обоснований происхождения социальной сферы (наиболее близом к

марксистской традиции23) подчеркивается самооформление абсолютной

монархии в «огромный деловой концерн», которому, согласно одной из

линий ее рассуждения, не удалось найти для себя подходящей классовой

опоры24. По этой версии, именно государство переместило вопросы хо

зяйственной деятельности в публичную сферу, вместе с тем искажая эту

сферу привнесением в нее задач, несовместимых с ее основополагающи

ми принципами25• Следует заметить, что в подобном контексте «соци

альное» становится синонимом «политической

экономии».

Ги потетиче

ски почти неограниченная экспансия социального связывается с совре

менным феноменом безудержного экономического роста. А от этого

утверждения всего лишь одни шаг до экономически односторонней нео

марксистской позиции - и Арендт фактически делает этот шаг, говоря о

безграничном экономическом росте как об экспансии часtной сферы,

осуществляемой за счет публичной сферы26.

Вторая линия аргументации Арендт отчасти совпадает с рассуждени

ями Токвиля. Ее тезис состоит в том, что абсолютизм разрушил собст

венную классовую базу, деполитизировав Stndestaat как сословное

общество, для которого одновременно и образцом, и господствующим

НОРМАТИВНАЯ КРИТИКА: ННА АРЕНДТ

259

институтом являлось общество придворное27• Данное рассуение под

черкивает, что конформизм, тайные манипуляции и интриги являлись

следствием не

«экономизации», а «деполитизации». Наиболее важным

следствием описанного процесса стала утрата французской знатью вся

кого влияния. Иными словами, такое становление соци�ьности верши

лось ценой утраты политического общества.

Обе эти линии рассуждения могут быть вполне совместимы друг с

другом, но у них есть один общий недостаток: и та и другая, очевидно,

подразумевают, что до того как начался процесс абсолютистской депо

литизации и/или экономизации, имело место разделение публичной и

частной сфер, каждая из которых существовала в соответствии с собст

венной логикой. Но использование Арендт нормативной модели,

заданной античными городами-государствами, вступает в явное проти

воречие с этой неявной посылкой. Верно или ошибочно, но Арендт

постулирует утрату в эпоху Средневековья способности понимать

политику так, как ее понимали греки, и отсутстви публичной сферы

в секулярной жизни эпохи феодализма. То, что имевший место в Сред

ние века корпоративный уклад расценивается ею как построение всей

человеческой жизни по образцу хозяйственной деятельности, делает

крайне маловероятной возможность интерпретации ею Stndestaat,

основанного на таком укладе, как модели публичной жизни - в том

смысле, как она ее понимала28•

Тр етья линия аргументации, раскрытая Арендт в работе «О револю

ции»,

предлагает модель, позволяющую избежать указанной трудности,

однако разработка этой модели ставит под сомнение историческую реле

вантность двух других тезисов. Арендт дает здесь ответ на вопрос о том,

что предшествует деполитизации, приписав

«республиканской»

состав

ляющей нововременных революций заслугу воссоздания классической

модели публичной сферы. А это дает возможность утверждать, что имен

но неспех институционализации данной составляющей и/или возник

новение темы «социальности» привело впоследствии к уничтожению

разделения публичного и частного и к упадку того и другого. Однако,

если говорить о Французской революции, то утверждение о возникнове

нии социальности является здесь совершенно новым словом. Согласно

Арендт, радикальная фаза революции открьmа доступ в политическую

сферу бедноте, массам, побуждаемым к действию материальной нуой,

и тем самым сделала достоянием публичности то, что по самой своей

природе принадлежит к частной сфере хозяйствования и может быть ре

шено не публично-политическими, а исключительно административны

ми средствами29. Таким образом, вопреки республиканскому духу рево

люционеров, правление снова превращается в администрирование.

Конечно, подобная практика превращения правления и администрирова-