Конрад Н.И. Избранные труды. История

Подождите немного. Документ загружается.

другой

— имеют и вполне реальный смысл, так как в интересах завоева-

телей было раздать как можно больше участков мелким держателям и

тем самым иметь возможно большее число объектов обложения налогами;

допускать образование крупных земельных владений было отнюдь не в

интересах новых хозяев страны. Как известно, доклад Ли Ань-ши был

провозвестником реформы: указом 485 г. во всем Северовэйском царстве

вводилась система

цзюнъ

тянь

— уравнительного землепользования, фак-

тически прикрепившая крестьян к государственной земле и введшая,

по

существу,

принудительный

труд.

двух

ее сторонах красноречиво

говорят слова закона: «Не разрешается уклоняться от работы и преда-

ваться безделью. Там, где земли достаточно, переходить в

другое

место

без достаточных оснований не разрешается».

Самые общие, основные положения надельного строя, установленного

Северовэйском государстве, образовавшемся на территории Северного

Китая

в конце IV в. (формально в 386 г.) и просуществовавшем в ка-

честве, Западного Вэй до середины VI в. (формально до 556 г.), были

те же, на которых зиждился земельный строй в империи

Цзинь.

Северовэйская

система окончательно отвергла отработку как основную

форму выплаты за предоставленный надел и твердо остановилась на

форме земельного налога, т. е. на том, к чему в конце концов пришла

цзиньская система. В этом заключается то новое, что внес в станов-

ление надельной системы вэйский аграрный режим.

Однако во всем прочем вэйская система являет исключительно много

нового и своеобразного — не только в области конкретных законополо-

жений,

но и в области общеправовой базы всего строя. Прежде всего

необходимо признать, что произошло изменение в отношении государства

населению: при Цзинь объектом наделения была трудоспособная лич-

ность;

в Северовэйском

государстве

таким объектом стал налогоплатель-

щик

(ибо различались некоторые основные положения цзиньской и се-

веровэйской

систем в целом). Цзиньская — ориентировалась в первую

очередь на отработочную ренту, и для нее, следовательно, была важна

прежде всего фактическая трудоспособность личности. Северовэйская —

ориентировалась прежде всего на земельную ренту, и для нее, следова-

тельно, личность существовала в аспекте налогоспособности. Это обстоя-

тельство и представляется тем принципиально новым, что ввела северо-

вэйская

система в правовом оформлении надельной системы. Население,

с точки зрения северовэйского законодательства, разделялось на две ка-

тегории: платящих налог и не платящих налог. Конечно, если идти

далее в анализе этого установления и выяснять, на чем основывалось

это

разделение, то придется снова вернуться к принципу трудоспособ-

ности:

несомненно, что платить налог мог тот, кто мог работать; рабо-

тать же мог тот, кто трудоспособен. Поэтому в конечном счете и вто-

рая

система исходила из принципа трудоспособности. Путь же ее

уста-

новления

был в общем один: если исключить лиц, фактически нетру-

доспособных по особым причинам, т. е. калек, больных и т. п., то

нормально нетрудоспособными оказывались, конечно, дети до 15 лег,

с одной стороны, и старики с 70 лет — с другой. Северовэйская система

при

установлении понятия налогоплательщика в конечном счете руковод-

ствовалась признаком возраста.

северовэйское законодательство не могло пройти мимо вопроса о

степени трудоспособности. Если государство подходило к личности как к

налогоплательщику, то все, что давалось такому налогоплательщику (что-

бы с него потом можно было брать), должно было даваться в размере,

126

соответствующем его силам. С этой точки зрения законодательство дела-

ло различие

между

мужчинами и женщинами, считая, что первые

могут

сделать больше, чем вторые. Таким образом, при Цзинь для определе-

ния

степени трудоспособности существовали два критерия — пол и воз-

раст, а в Северовэйском

государстве

был всего один критерий — пол.

здесь сказались новые черты, внесенные в надельную систему вэй-

ским

режимом.

Стремление видеть в каждом прежде всего налогоплательщика за-

ставляло государство учитывать и все условия, которые обеспечивали бы

надлежащее поступление налогов. Приходилось учитывать и качество

предоставленного участка: качество самой почвы, необходимость годово-

го

отдыха

(пара) для почвы, расположение участка, степень трудности

его обработки и т. п. Отсюда понятие «нормального

надела»

(чжэн

тянъ)

различного типа увеличенных наделов: двойного, если землю можно

было обрабатывать через год, и тройного и

даже

четверного, если для

отдыха

земли требовался еще больший срок. Это — также новый эле-

мент в режиме надельной системы. Тот же основной принцип — получе-

ние

с населения налогов — заставлял государство принимать меры к со-

зданию такой обстановки, чтобы могли поступать все виды налогов вооб-

ще.

Раздача пахотных наделов обеспечивала получение зернового налога;

нужно было обеспечить и поступление подати продукцией ткацкого про-

мысла.

Ввиду

этого северовэйское законодательство наряду с пахотным

наделом (лу

тянъ)

установило и тутовый надел (сан

тянъ),

как это

официально

называлось, т. е. участок, на котором полагалось разводить

первую очередь, конечно,

тутовые

деревья, поскольку шелк был не

только главным предметом подати, но, по-видимому, и основной расчет-

ной

единицей для определения стоимости

других

видов подати. Однако

помимо

тутовых

деревьев полагалось разводить и

другие

растения, имею-

щие

промысловое значение: юй — вяз и

цзао

—

жужуб.

Так как разво-

дить

тутовые

деревья было возможно не везде, то подать бралась поэтому

холстом. Населению, когда это было нужно, давались конопляные на-

делы (ма

тянъ)

для разведения конопли, для выработки пеньки и затем

холста.

Как

и в цзиньском законодательстве, объектом обложения податью

по-прежнему оставался двор, но уже с полным уточнением этого

поня-

тия:

под двором с точки зрения взимания податей подразумевалась семья,

состоящая из

мужа

и жены и из не имеющих еще своей собственной

семьи детей. Кроме того, приходилось учитывать и потребности двора

как

такового, т. е. жилой постройки со служебными помещениями и

огородной землей. Таким образом, был установлен еще новый вид

участ-

ков

— усадебная земля

(чжай

ди).

Новшества, внесенные северовэйским законодательством в общую си-

стему надельного землепользования, как мне кажется, диктовались одним

общим подходом феодального государства, т. е. феодальной бюрократии,

основной массе населения — крестьянству: крестьянина рассматривали

прежде всего как налогоплательщика, и все было направлено к

тому,

чтобы обеспечить возможность получать налоги.

В вэйском законодательстве можно явственно обнаружить еще одну

установку, имеющую также принципиальное значение. Ее можно усмо-

треть в существовании правила, по которому пахотные участки выдава-

лись на двор не только по числу душ свободных, но и по числу душ

несвободных, т. е. по числу рабов, имевшихся в распоряжении хозяев

двора, а также по числу голов имеющегося рабочего скота, в последнем

127

•случае, правда, с известным ограничением: не более чем на четыре го-

ловы. Это установление вводило новую

черту

в надельную систему, по-

скольку владение имуществом, каким в то время были рабы и рабочий

скот, превращалось в источник получения земли. Государство, с одной

стороны,

признавало необходимость кормить рабов и рабочий скот и от-

пускало их владельцам дополнительные наделы, а с

другой

— стремилось

получить налог не только с населения, считавшегося свободным, но и с

рабов — конечно, через посредство их хозяев,— поскольку участки, выде-

ляемые на рабов, также облагались налогом. Более того, в стремлении

получить как можно больше государство облагало налогом и участки,

выдаваемые на рабочий скот. Однако поскольку налоговые ставки в обоих

случаях были значительно ниже обычных, постольку получалось, что

государство относилось особо покровительственно к владельцам рабов и

рабочего скота. А так как и то и

другое

было в те времена (если не

считать землю) основным видом имущества, надельное законодательство

первую очередь стало выгодно тем, кто мог называться по условиям

того времени богатым. Сочетание

двух

установок — отношения к жите-

лям

как к налогоплательщикам, с одной стороны, и одновременно созда-

ния

фактических преимуществ для богатых — с другой, характерно для

всей северовэйской надельной системы.

Переходя теперь от характеристики общеправовой стороны северо-

вэйской

надельной системы к изложению конкретных ее установлений,

можно представить всю картину в следующем сжатом, но охватывающем

все главные ее элементы виде.

Общие положения.

1. Вся земля в

государстве

представляет собственность государства и

образует государственный земельный фонд, находящийся в ведении и

распоряжении

правительственных органов.

2. Государство предоставляет в потребном количестве землю в поль-

зование населения в виде наделов. Их размеры соответствуют реальным

возможностям обработки для каждого наделяемого и его имущественному

положению. Учитывается также качество наделов, которое обеспечивало

бы развитие

всех

основных видов сельского хозяйства, т. е. зернового,

садово-огородного и промыслового.

3. Государство признает только ту часть населения, которая может

быть подвергнута обложению, и не считается с теми, кто такому обло-

жению подлежать не может. Соответственно этому наделы предоставля-

ются только первым.

II.

Категории населения.

1. Население делится на две категории:

а) плательщики налога и подати, облагаемые трудовой повинностью и

получающие наделы;

б) неплательщики налога и подати, не облагаемые повинностью и не

получающие наделов.

Первыми

считаются мужчины и женщины в возрасте от 15 до 70 лет,

вторыми — дети до 15 лет и старики от 70 лет.

2. Население, платящее налоги и вносящее подати, отбывающее по-

винности

и получающее вследствие этого наделы, распадается на два раз-

ряда соответственно своей трудоспособности и налогоспособности:

а) мужчин, признаваемых обладающими 100-процентной трудо- и на-

логоспособностью ;

б) женщин, признаваемых обладающими 50-процентной трудо- и на-

логоспособностью.

128

III.

Виды наделов.

Соответственно хозяйственным потребностям государства наделы де-

лятся на следующие категории:

1. Наделы пахотные (лу тянь).

2. Наделы промысловые (тутовые — сан

тянъ

и конопляные — ма-

тянъ).

3. Наделы усадебные

(чжай

ди).

Соответственно характеру объекта, которому предоставляется надел,

наделы делились на следующие категории:

1. Подушные наделы — на каждую

душу

свободного населения; к ним

относились наделы пахотные.

2. Дворовые наделы — на двор в целом; к ним относились наделы

для промышленных

культур

и усадебные.

3. Имущественные наделы — на рабов (рассматриваемых как вид иму-

щества) и на рабочий скот; к ним относились наделы как пахотные,

так

и промысловые.

Примечание.

При исчислении размеров наделов, выдаваемых на двор

или

на имущество, исходили также из числа свободных лиц, рабов и

голов рабочего скота в каждом хозяйстве. Женщинам полагалось 50%

наделов мужчин.

IV. Размеры наделов.

1. Подушные наделы:

пахотные: на

душу

мужского пола 40 му, на

душу

женского пола

20 му.

2. Дворовые наделы:

а) промысловые: 1)

тутовые

наделы — по числу душ: на каждую

душу

мужского пола 20 му, па каждую

душу

женского пола 10 му;

2) конопляные наделы — по числу душ: на

душу

мужского пола 10 му;

на

душу

женского пола 5 му;

б) усадебные — по числу душ: на каждых

трех

человек по 1 му.

3. Имущественные наделы:

а) пахотные: 1) на рабов — по числу имеющихся душ, в размере

40 му на

душу

мужского пола и 20 му на

душу

женского пола; 2) на

рабочий скот — по числу голов, в размере 30 му на каждого вола

(в

пределах четырех голов);

б) промысловые

(конопляные):

на рабов — по числу имеющихся душ,

размере 10 му на

душу

мужского пола и 5 му на

душу

женского пола.

V. Порядок раздачи наделов и возврата их в казну.

1. Подушные пахотные наделы получал каждый из свободного на-

селения

по достижении им 15-летнего возраста; возврату в казну такие

наделы подлежали либо при достижении владельцем 70-летнего возраста,

либо в

случае

его смерти.

2. Дворовые промысловые наделы получал каждый по достижении им

15-летнего возраста. Они оставались за получившим до самой его смер-

ти,

а затем — в распоряжении его семьи. Отчуждению в казну земля

подлежала только в том случае, если исчезал сам двор.

3. Дворовые усадебные наделы получали только те семьи, которые

заново

устраивали свое хозяйство; передаче в казну они подлежали также

лишь

при исчезновении самого двора.

4. Наделы на имущество, т. е. на рабов и рабочий скот, выдавались

соответственно числу рабов, по установленным нормам, и числу голов

скота; возврату в казну эти наделы подлежали в

случае

утраты

рабоз

или

скота.

5 Н. И. Конрад 129

VI. Порядок распоряжения наделами.

1. Пахотные подушные наделы нельзя было ни продавать, ни поку-

пать, ни сдавать в аренду, ни передавать другим лицам.

2. Установленная для промысловых участков норма считалась мини-

мальной.

Если при закреплении этих участков за двором в его распоряже-

нии

оказывалась площадь, превышающая положенное число му, эти из-

лишки

могли продаваться, или сдаваться в аренду, или передаваться

другим лицам. Если двор по каким-либо причинам не имел полной нор-

мы,

можно было до нормы докупить. Категорически запрещалась только

продажа из нормы, а также покупка сверх нормы.

3. Передел происходил ежегодно в первом месяце каждого

года.

В первую очередь надел предоставлялся беднякам, во

вторую

— богатым.

Такова была конкретная картина северовэйского земельного законо-

дательства. Однако это всего лишь одна сторона надельной системы;

вторая неотъемлемая ее сторона — система обложения. Сущность надель-

ной

системы вскрывается полностью только из совместного рассмотрения

этих

двух

сторон.

Система обложения в Северовэйском царстве слагалась из

трех

видов

обязательств населения: 1) из обязательства платить зерновой налог с

пахотных наделов; 2) из обязательства вносить промысловую подать,

первую очередь тканями, получаемыми с

тутовых

плантаций или ко-

нопляных

полей; 3) из обязательства отработки на государство опреде-

ленного числа дней. Иными словами, северовэйская система прочно ут-

верждает классическую для Восточной Азии в эпоху надельной системы

триаду повинностей: натуральный земельный налог, промысловую подать

рабочую повинность.

VII. Земельный налог.

1. Принцип исчисления налога.

Земельный налог исчислялся не с площади, а с души. При этом

основной

единицей для всего налогового исчисления служил не отдель-

ный

человек, а чета

супругов

— муж и жена. Уплачиваемый ими со-

вместно налог рассматривался как единая нормальная ставка. По этой

ставке устанавливался размер налога для прочих, т. е. для неженатых

членов семьи, имеющих надел, для рабов и для рабочего скота. Таким

образом, получался следующий налоговый тариф:

а) чета

супругов

— 1 ставка земельного налога;

б) один неженатый член семьи (из имеющих наделы) —

U ставки;

в) один раб (на которого выдан надел) — '/в ставки;

г) один вол (на которого выдан надел) — Vio ставки.

Другими словами, с точки зрения налогового обложения к

чете

супру-

гов приравнивались: четверо неженатых членов семьи, восемь человек

рабов и десять голов рабочего скота.

2. Размеры налоговых ставок.

Размеры налоговых ставок в Северовэйском царстве не всегда были

одинаковы.

В основном обычно устанавливают два периода: первый —

до 485 г., т. е.

года

окончательного законодательного закрепления се-

веровэйской

надельной системы, второй — после 485 г. Основная ставка

первый период составляла 2 гни, во второй период — 2 ши 2 доу проса.

VIII. Промысловая подать.

1. Принципы исчисления размеров подати.

Так

же как и при исчислении земельного налога, основной ставкой

считалась подать, вносимая четой супругов. Все прочие ставки исчисля-

130

лись приноровительно к этой основной. Таким образом, получался сле-

дующий тариф:

а) чета

супругов

вносила 1 ставку;

б) каждый неженатый член семьи (из числа получающих наделы)

вносил

U ставки;

в) с каждого раба взималась Vs ставки;

г) с каждого вола — Vio ставки.

2. Размеры подати.

До 485 г. основную ставку подати составляли: 2 пи простой шелковой

материи сорта бо, 2 цзинь шелкового хлопка сорта сюй и 1 цзинь шел-

ковой пряжи сы. Эта подать вся целиком вносилась в общегосударствен-

ные склады. Кроме нее, полагалось вносить в хранилища, контролируе-

мые местной администрацией

{чжоу

ку), 1 пи 2 чжан шелковой материи

бо. После 485 г. основная ставка была увеличена до 3 пи шелковой

материи бо. Одновременно была увеличена и местная подать — до 2 пи.

Там, где

тутовые

деревья разводить было нельзя, вместо

тутовых

полей

предоставлялись конопляные. В таких случаях подать вносилась хол-

стом по норме 1 пи с четы супругов.

IX. Повинности.

Население привлекалось государством к выполнению работ, имеющих

общее значение. Такими работами считались те же, что и в период

Цзинь,

т. е. всякого рода строительные работы, проведение и ремонт

•оросительных сооружений, а также осушение. Несомненно, одной из форм

повинностей была и воинская

служба.

* * *

Таков был в общих

чертах

земельный строй Северовэйского государства.

Как

уже было выше сказано, в нем нашли свое окончательное выра-

жение все основные черты надельной системы. Дальнейшее законода-

тельство царств Северного Ци, Северного Чжоу, Суйской и Танской им-

перий только детализирует эти основные положения,

дает

их в еще

более разработанном виде. Правда, как это

будет

видно из последую-

щего, некоторые новые институты, введенные впоследствии, приводят

в конце концов к совершенному изменению всего порядка и его само-

отрицанию, но это обстоятельство представляется совершенно закономер-

ным

результатом конкретного исторического процесса.

Северовэйский аграрный строй вызвал к жизни институт, который,

как

показала история Китая, Кореи и Японии, оказался совершенно не-

отделимым от надельной системы как таковой и совершенно обяза-

тельным для ее существования. Этот институт — специальная админи-

стративная организация деревни. Она должна была возникнуть в силу

объективной необходимости. Раздача наделов, отобрание наделов в казну,

собирание налогов и необходимое ведение подворных и подушных списков

со всякого рода сведениями и отметками — все это требовало наличия

строго определенного в административно-правовом отношении объекта,

требовало точного аппарата управления. Поэтому государство не могло

мириться ни с исторически сложившимися, приспособленными к иному

строю формами организации деревни, ни со всякими формами «само-

чинной» ее организации.

Ввиду

этого в деревне и был введен новый

административный порядок, так называемая система

трех

старост

(санъ

чжан).

Насколько тесно она была связана с вновь установленным зе-

131 5*

мельным строем, насколько необходима для него, показывает тот факт,

что эту новую административную организацию деревни ввели на следую-

щий

же год после декретирования надельной системы: новый земельный

порядок

был декретирован в 485 г., новый административный порядок —

486 г.

Новая

административная организация деревни вкратце состоит в сле-

дующем:

1) каждые пять соседних дворов образуют первичную администра-

тивную единицу — соседскую общину

линь;

2) каждые пять соседских общин образуют среднюю административ-

ную единицу — деревенскую общину ли;

3) каждые пять деревенских общин образуют самую крупную кре-

стьянскую административную единицу — сельскую общину дан.

Во главе каждой из этих

трех

административных единиц был по-

ставлен староста (чжан), на обязанности которого лежало не только

общее управление делами своей общины, но и наделение землей, а также

собирание налогов и податей, наблюдение за «добрыми нравами» и т. д.

Иными

словами, одновременно этот аппарат выполнял и контрольно-по-

лицейские

функции. Без него режим надельной системы вряд ли мог

быть осуществлен.

Само

собой разумеется, надельный строй должен был приспосо-

бить к себе не только низовой административный аппарат, но и весь

государственный аппарат

сверху

донизу, поскольку земельный строй при

феодализме в конечном счете предопределяет все государственное устрой-

ство в целом. Иначе говоря, при надельном строе должен быть свой

собственный тип феодального государства. Такой тип, конечно, и со-

здался. Но в данной работе не излагается в точном смысле слова история

Китоя,

и поэтому рассмотрение государственного строя — надстройки над

надельным режимом —

будет

произведено на примере танского государ-

ственного строя, который представляет, как мне кажется, такой же клас-

сический

тип государственного строя надельной системы в Китае, каким

Японии был государственный режим периода Нара и отчасти Хэйан,

Корее — Силла.

НАДЕЛЬНАЯ СИСТЕМА ПРИ СЕВЕРНОМ ЦИ

Падение

в 534 г. Северовэйского царства и быстрое исчезновение его

осколков

— Восточновэйского царства, просуществовавшего с 534 по 549 г.,

Западновэйского царства, просуществовавшего немногим дольше, с 535

по

556 г.,— не повлекло за собой ликвидацию надельной системы. Наобо-

рот, все последующие государственные образования на территории быв-

Сведения о земельном строе в Северном Ци содержатся в «Бэй Ци шу». В седьмом

цзюане этого сочинения приведен указ Учэн-ди (564 г.), предписывающий произ-

вести распределение наделов. Из этого указа мы узнаем об основных положениях

надельной системы в то время. Однако гораздо больше сведений содержится в

«Суй

шу» («Истории

Суй»)

в разделе «Шихо чжи». Данные, приведенные в этой

части настоящей работы, заимствованы большей частью

оттуда.

Для характери-

стики

положения с надельной системой в Северном Ци важен доклад Сун

Ши-ля-

на,

относящийся к годам правления под девизом Тяньбао Вэньсюань-ди (550—

559 гг.). С этой же точки зрения имеет большое значение

«Гуаньдун

фынсу

чжуань»,

помещенная в энциклопедии

«Тундянь».

Именно в этом источнике име-

ются сведения о

захвате

земель «сильными и богатыми».

132

шего Вэйского царства — Северное Ци

(550—577

гг.), Северное Чжоу

(557—581

гг.) — не только полностью приняли земельный строй Вэй,

по

и продолжали его развивать далее.

Надельная система в Североциском царстве строилась на тех же об-

щих основаниях, которые наметились при Цзинь и приняли точную фор-

му при Вэй. Однако введены были некоторые новшества, которые не

только развивали ее отдельные стороны, но и привели в

результате

важнейшим последствиям для всего общественного порядка в целом.

Такие

новшества составляли: 1) объявление промысловых

(тутовых

конопляных)

наделов находящимися в вечном пользовании, так назы-

ваемыми вечными наделами

(юнъетянъ);

2) объявление находящимися

вечном пользовании так называемых новых полей

(кэнъ

тянъ),

т. е.

поднятой

нови.

Конечно,

то, что устанавливалось первым законом, фактически не

представлялось чем-то абсолютно новым. Безусловно, и до сих пор

туто-

вые поля фактически были вечными наделами, если под словом

«веч-

ность» понимать срок действительного существования на данном месте

двора, которому отведены эти поля. Именно этот смысл имел, по сути

дела, и прежний закон, гласивший, что

тутовые

поля

отходят

в казну

только в

случае

распада двора. Новый закон, таким образом, только

давал иную юридическую формулировку существующему явлению, т. е.

приводил его название в соответствие с его содержанием. Однако не

нужно забывать, что понятие «вечное пользование» в правовом сознании

феодализма и для всей правовой системы феодализма вообще было рав-

носильно

тому,

что в

другом

историческом типе правосознания передается

словом «собственность». При анализе правовой системы феодализма со-

вершенно

необходимо, как мне кажется, учитывать, с одной стороны,

несомненное

отсутствие в правосознании элементов, которые оформились

мышлении только позже — при переходе к

другому

социально-эко-

номическому строю, а с

другой

стороны, иную словесную формулировку

многих понятий, обозначающихся определенным термином, в последую-

щие,

более близкие к нам эпохи. К примеру, таких понятий, как ны-

нешние

«политика» и «экономика» в том смысле, как их создала ка-

питалистическая эпоха, в мышлении людей феодального общества не

было. Не было поэтому и таких терминов, как современные «политика»

(чжэнчжи)

и «экономика» (цзинцзи). Использовались только их

экви-

валенты, выражающие эти понятия в том смысле, в каком их могло

создать и принять феодальное общество. Эквивалентом капиталистиче-

ской

категории «частной собственности» в эпоху надельной системы стало

понятие

«вечное пользование». Если принять такое толкование терми-

на

«юнъетянь», нововведение правительства Северного Ци, имеющее как

будто

значение чисто формальной юридической формулировки, должно

рассматриваться как исключительно важный законодательный акт. Закоп,

по

существу,

официально признал частную собственность на землю. Прав-

да, он касался только одного вида земель —

тутовых

наделов. Собствен-

ность на пахотные

угодья

оставалась за государством. Но для первого

шага и того было достаточно. Допущение частной собственности на зем-

лю, хотя и чрезвычайно ограниченное и находящееся под всемерным

контролем государства, все же открывало путь к присвоению земли,

что и не замедлило обнаружиться со всей очевидностью.

Если

первый закон (в предложенном толковании) получал очень боль-

шое значение, то исключительную важность имел также и второй закон,

отдающий в вечное пользование новые поля. Установлено второе исклю-

133

чение из системы государственной собственности на землю, гораздо более

существенное, чем первое. Первое коснулось участков, которые были пре-

доставлены промысловым сельскохозяйственным культурам, второе — ос-

новы

всех

основ земельного строя — пахотной земли. Не

будем

сейчас

касаться вопроса о мотивах действий администрации, о них

будет

речь

ниже.

Здесь важно отметить только, что в общей системе надельного

землепользования появился участок, открывающий

дорогу

индиви-

дуальному присвоению.

Наряду с этими двумя законами серьезное значение приобретает и

третий закон, имеющий как

будто

противоположное направление. Это

закон

о лимитах на число рабов. Содержание его сводилось к

тому,

что наделы на рабов выдавались не в безграничном количестве, а только

на

число рабов, не превышающее определенного лимита. Лимит же этот

был разным в зависимости от социального положения владельца рабов.

Таким

образом, были выработаны следующие лимиты:

1) принцы в звании

цинъ-ван

могли получать землю не свыше чем

на

300 душ рабов, независимо от того, сколько они их имели в дей-

ствительности;

2) принцы в звании

сы-ван

получали не более чем на 200 душ рабов;

3) принцы в звании

сы-ван

1-го и 2-го рангов и

пинь,

эр

пинь,

а также принцы в звании,

шусин-ван

— не более чем на 150 рабов;

4) лица, состоящие в рангах от 3-го до

6-го,—

не более чем на

100 рабов;

5) лица, состоящие в 7-м ранге,— не более чем на 80 рабов;

6) лица, состоящие в 8-м и 9-м рангах, и прочие — не более чем

на

60 рабов.

Эти ограничения представляют нечто совершенно новое по сравнению

с северовэйской системой. Подобных мер она не знала. Единственное

ограничение,

предусмотренное северовэйским законодательством, касалось

рабочего скота. Относительно наделов, выдаваемых на него, существовал

лимит: не свыше чем на 4 волов, сколько бы их фактически в хозяйстве

ни

было. Лимита же относительно числа рабов не существовало.

Новое

законодательство свидетельствует, разумеется, о стремлении

государства не допускать слишком большого скопления земли — хотя

бы и в виде наделов — в одних

руках.

Оно было безусловно направлено

не

столько против возможного «излишнего» — с точки зрения государ-

ства — «обогащения» крестьян, сколько против

«богатых»,

т. е. лиц, имею-

щих много рабов. Коль скоро к ним принадлежали верхи феодального

общества, правовые нормы оказались направленными именно против них.

Предваряя

более подробное освещение этого вопроса, можно сейчас

сказать, что здесь проявилась, очевидно, обычная борьба центральной

феодальной власти, верховного феодального сюзерена и окружающей его

феодальной бюрократии против местных феодальных магнатов. Не в инте-

ресах сюзерена было чрезмерное усиление

даже

членов его собственного

рода. История владетельных домов в Китае

дает

множество убедительных

примеров того, как добившиеся самостоятельности сыновья, племянники

вообще родственники правителей при первом подходящем

случае

свер-

гали с престола, а то и просто убивали своих отцов и прочих старших

родстпенников,

несмотря на столь пропагандировавшуюся конфуцианцами

патриархальную обязанность сыновней покорности (сяо) или не менее

незыблемую феодальную обязанность вассального долга (чэнь). Если

изучать историю Китая как историю династий, т. е. историю правите-

лей,

то в таком

случае

она предстанет как хаотическая картина воз-

134

никновения

и падения царств и империй, калейдоскоп предательств, из-

мен

и т. п., а действительная история китайского парода совершенно

исчезнет из

виду.

Поэтому прежде всего

следует

учитывать не междо-

усобицы внутри правящего дома, а общий факт борьбы центральной

феодальной власти и окружающего ее чиновничества с местными фео-

далами — иначе говоря, противодействие центробежным силам феодализ-

ма во имя единства государственной системы.

Законы

о вечных наделах, с одной стороны, и о лимитах на наделы

для рабов — с другой, представляются по своей внутренней сущности

противоречащими

друг

другу.

Они наилучшим образом свидетельствуют

наличии

двух

тенденций, борющихся внутри режима надельной си-

стемы: центростремительной, действующей за сохранение централизован-

ного феодального государства, и центробежной, влекущей к феодальному

раздроблению; идеи государственной собственности на основное богат-

ство страны — землю и идеи частновладельческого ее присвоения; стрем-

ления

— в интересах господствующего класса в целом и правящего дома

особенности — сохранять общегосударственный характер эксплуатации

крестьянства и стремления представителей господствующего класса взять

эксплуатацию в свои руки непосредственно; борьбы за основное богат-

ство страны и источники

доходов

между

двумя слоями этого класса:

феодального чиновничества против местных помещиков, феодальной бю-

рократии

против местной владетельной аристократии. Законодатель-

ство Северного Ци балансирует

между

противоречиями этих сил.

Прочие

новшества правителей Северного Ци не имеют принципиаль-

ного значения. Из этих новшеств необходимо отметить только сле-

дующие.

1. Изменение облагаемого возраста: обязанность платить налоги,

а следовательно, право иметь наделы получали мужчины с 18 лет, жен-

щины

— с момента выхода замуж, а не с 15 лет, как было установлено

северовэйскими

законами; эта обязанность, а вместе с ней и право конча-

лись с наступлением 66 лет, а не 70, как это было раньше.

2. Изменение размера пахотных наделов: на одну

душу

мужского

пола выдавалось 80 му, на

душу

женского пола — 40 му; то же число

му отводилось соответственно и на рабов; на одного вола выдавалось

60 му вместо 30 му при Северном Вэй, лимит в 4 вола оставался

неизменным.

Норма

тутового

надела или конопляного надела также оста-

валась прежней — по 20 му.

3. Пересмотр наделов происходил в десятом месяце каждого

года,

а не в первом, как при Северном Вэй.

Некоторые новшества были введены и в систему налогов и повин-

ностей,

причем все они представляют не больше чем дальнейшую раз-

работку того, что сложилось ранее.

1. Таким дальнейшим развитием и уточнением этой системы должно

быть признано установление возрастных норм для обложения налогами

привлечения к трудовой повинности. Если раньше оба момента совпа-

дали, то теперь обложению земельным налогом и промысловой податью

стали подлежать с момента наступления «надельного совершеннолетия»,

т. е. с 18 лет, привлечение же к трудовой повинности стало произво-

диться только с достижением 20-летнего возраста. Изменены были и сроки

снятия

налогов и повинностей: от налога и подати освобождались в

66 лет, от повинности — в 60 лет. Не внося ничего принципиально но-

вого во всю систему, новый закон, по-видимому, исходил из

учета

фак-

тической целесообразности привлечения к работе лиц моложе 20 лет

135