считали истинным, мы считаем это истинным. Следовательно, любая философская теория
является существенно неполной, если в ней не находится места для явного объяснения
природы психики и личности или по крайней мере Для указания, в какой степени трактовка
психики и личности влияет на рассмотрение исследуемых философских проблем. Например,
важное различение между так называемыми рационалистской и эмпиристской теориями
овладения языком (эти теории по преимуществу связаны с работами Ноэма Хомского [1972]
и его оппонен-
43
тов) становится совершенно непонятным — и, более того, этот спор утрачивает всякие
перспективы на разрешение, — если оно не дополняется четким анализом основных
принципов рационалистской и эмпиристской теории психики и способов их подтверждения и
опровержения. Как мы увидим в дальнейшем, общая теория личности является ключом к
решению этих задач.
Предлагаемые рассуждения, следовательно, имеют целью продемонстрировать
жизнеспособность и относительную силу концепции, которую мы назвали эмерд-
жентистским материализмом. Мы будем продвигаться вперед в двух направлениях: во-
первых, по пути рассмотрения недостатков стандартных теорий—теорий тождества,
физикализма, элиминативного материализма, бихевиоризма и т. п., и, во-вторых, по пути
диалектического исследования основных характеристик психической жизни, связанного с
разработкой убедительного объяснения явлений сознания, чувствительности, интенции,
мышления, желания, эмоций, действий, речи и оценкой адекватности соперничающих
теорий, которые пытаются объяснять эти явления. В заключение будут намечены
концептуальные связи между философией психического и моральной философией. Это
необходимо для того, чтобы показать, насколько серьезно влияет теория, объясняющая
природу личности, на перспективы исторических и поведенческих дисциплин и насколько
следует изменить прежние взгляды на объективность оценок человеческого поведения, чтобы
согласовать их с обоснованными взглядами на природу психики и личности.
Критикуя предшествующие теории, следует, однако, соблюдать осторожность. Когда мы
пытаемся показать, что осуществление некоторой философской программы невозможно, мы,
конечно, можем воспользоваться тем точным смыслом слова «невозможно», который предла-
гает нам доказательство теоремя Гёделя. Однако вряд ли стоит ожидать, что для наиболее
интересных теорий о соотношении духовного и телесного—например, для разных вариантов
теории тождества—удастся показать, что обычные их версии являются категорически невоз-
можными в указанном смысле слова. Но мы всегда можем привести разумные основания в
пользу мнения о том, что такие теории являются невозможными или не могут быть
возможными, если они не выполняют того или иного условия (с диалектической точки зрения
мож-
44
но показать, что эти условия либо не выполнены, либо просто не учитываются, либо их
выполнимость не очевидна в рамках любой известной стратегии). Философские рассуждения
обычно имеют такого рода недостатки, однако в ходе дискуссий значительно чаще исполь-
зуются более сильные эпитеты, связанные с одобрением или неприятием какой-либо теории.
В первой главе книги мы дадим краткий очерк нашей теории в целом, а затем перейдем к
критике теории тождества и других форм радикального, или редукционист-ского,
материализма. При этом, однако, мы не будем скрывать, что значительная часть нашей
критики остается в этом контексте условной по той простой причине, что не может быть
абсолютно твердого базиса, отталкиваясь от которого мы смогли бы показать, что крити-
куемые воззрения являются «невозможными», а также потому, что все наши аргументы в
конечном счете имеют форму правдоподобных и рациональных предположений.