Могильницкий Б.Г. История исторической мысли XX века: Курс лекций. Выпуск I: Кризис историзма

Подождите немного. Документ загружается.

160

История исторической мысли XX века

ни был этот диагноз, он не являлся безнадежным. "Трагический гуманизм"

нидерландского мыслителя включал в себя светлую, оптимистическую ноту.

Недаром он сам уже в предисловии к 1-му изданию своей книги, предупреж-

дая упреки читателей в ее пессимистическом звучании, называл себя опти-

мистом. Позже, разъясняя свою позицию, Хейзинга писал, что оптимизм это

не бездумные заклинания, что все обстоит не так дурно. "Оптимистом, - про-

должал он, - я называю того, кто и тогда, когда едва различим путь, выводя-

щий из тупика, не теряет надежды на лучшее... Самым важным в конечном

счете остается одно - хранить мужество, верить и выполнять свой долг"

В полной мере это определение относится к самому Хейзинге, пола-

гавшему свой гражданский долг в том, чтобы "указать на возможность

выздоровления" тяжело, но не безнадежно больной западной культуры.

Отсюда проистекало принципиальное значение его решительного не-

приятия "мрачной теории Шпенглера", возвещавшей неминуемый "закат

Европы". Хейзинга именует "шпенглеровскую Zivilisation, связанную, как

выясняется, с дикостью и бесчеловечностью, скорее варварством, нежели

цивилизацией"

. По существу вся его книга противостоит шпенглеровской

"исторической морфологии", является ее развернутым отрицанием. Шпенг-

леровскому фатализму И. Хейзинга противопоставляет веру в фундамен-

тальные духовные ценности культуры и надежду на ее спасение.

Своеобразным теоретическим основанием для такой надежды стало

отрицание исторического детерминизма, который Й. Хейзинга отождест-

вляет с парализующим волю людей фатализмом. "История, - пишет он, -

ничего не может предсказывать, кроме одного: ни один серьезный пово-

рот в человеческих отношениях не происходит в той форме, в которой

воображало его себе предшествующее поколение. Мы знаем наверняка,

что события будут развиваться иначе, не так, как мы можем их себе пред-

ставить"

. Возможно ли прервать ту цепь событий, которая ведет к ката-

строфе? Неужели нет пути к спасению? Формулируя эти вопросы, Хей-

зинга именно в истории ищет и находит утешительные ответы на них.

Знаковой является заключительная XXI глава книги, озаглавленная

"Катарсис". "Катарсис, очищение, - поясняет Хейзинга, - так называли

греки то состояние духа, которое вызывается созерцанием трагедии,

...что возникло из постижения более глубоких истоков вещей"

. В та-

ком духовном очищении он усматривает путь к спасению западной

Там же. С. 244.

Там же. С. 354-355.

Там же. С 357.

Там же. С 363.

Лекция X. Историческая культурология Йохана Хейзинги

161

культуры. Для этого понадобится новая аскеза, преодолевающая "без-

мерный пуерилизм", которую призвана нести молодежь. Книгу завер-

шает подлинный гимн молодежи, ее преобразующей миссии: "Перед

этой молодой сменой стоит задача вновь овладеть и управлять этим ми-

ром, как им следовало бы управлять, не дать ему погибнуть в безрассуд-

стве и самоослеплении, снова пронизать его духовностью"

В поисках выхода из глобального кризиса своего времени Й. Хейзинга

в последнее десятилетие жизни все настойчивее обращает внимание на

историю. Я уже говорил об его апелляции к историческому опыту в кри-

тике исторического детерминизма. Но значение истории еще шире. По-

требность в историческом знании он считал абсолютной потребностью,

присущей человеку. История, полагал ученый, "это - способ радостного

приобщения к миру, растворения в его созерцании... В истории человек

переживает форму духовной свободы, - того высшего, что ему дано"

С тем большей тревогой Й. Хейзинга пишет о "пуерилизации" исто-

рии. XX в. сделал историю как никогда прежде "орудием лжи на уровне

государственной политики", никакая восточная деспотия в своих фанта-

стических "свидетельствах" не обращалась с историей так, как это дела-

ет современное государство. Поэтому, предупреждал он, "историческое

сознание нашего времени должно быть бдительным, дабы не были воз-

двигнуты от имени истории кровожадные идолы, которые поглотят

культуру!"

Едва ли надо доказывать, насколько это предупреждение

остается актуальным и по сей день и сколь опасными являются порож-

денные извращенные историческим сознанием в угоду тем или иным

политическим и идеологическим установкам "кровожадные идолы".

Уже в годы войны в книге "Ярмо истории" (1942) Хейзинга дает развер-

нутое обоснование основополагающего значения истории как интегрирую-

щего элемента культуры и жизни. Историческое знание, писал он здесь, соб-

ственно, и есть культура. Поэтому история может стать средством достиже-

ния столь необходимого в кризисное время духовного согласия людей.

Последние годы жизни Й. Хейзинга омрачили война и немецкая оккупа-

ция Нидерландов. В мае 1942 г. оккупационными властями был закрыт Лей-

денский университет, в котором ученый проработал более четверти века, а

сам он за свои антивоенные и антифашистские убеждения был брошен в

концентрационный лагерь заложников. Спустя несколько месяцев он был

сослан в деревушку Де Стег близ города Арнем. В октябре 1942 г. в день сня-

Там же. С. 366.

Цит. по: Тавризян Г. М. Йохан Хейзинга: кредо историка. С. 430-431.

См.: Там же. С 431.

162

История исторической мысли XX века

тия осады Лейдена в ходе освободительной войны Нидерландов против ис-

панского владычества, Хейзинга выступил в монастыре св. Михаила перед

интернированными согражданами с ярким рассказом об этой героической

борьбе. Очень точно сказала Г.М. Тавризян: "В тяжелейшие для страны дни

и45

он жил, мыслил и чувствовал, как историк -.

И. Хейзинга умер 1 февраля 1945 г. от истощения, продолжая рабо-

тать до последних дней жизни.

Йохан Хейзинга принадлежит к числу мыслителей оказавших наиболее

сильное влияние на развитие исторической мысли XX в. Конечно с высоты

современного знания культурно-историческим построениям ученого можно

предъявить немало упреков. Слишком аристократическим, например, оказался

в его изображении образ культуры позднего средневековья, да и общий его

колорит представляется чересчур мрачным. Едва ли можно безоговорочно

согласиться и с его абсолютизацией категории "культура в игре'

. Однако каким

бы пространным ни был перечень подобных претензий, он не в состоянии по-

колебать место Хейзинги, стоявшего у истоков таких интенсивно развиваю-

щихся направлений современной научной мысли, как историческая антропо-

логия и культурология. Никак не противопоставляя конкретно-исторические

результаты исследований Хейзинги и его методологию, замечу все же, что

именно последняя стала прочным достоянием современной науки.

Наконец следует подчеркнуть большой гуманистический потенциал

творчества нидерландского мыслителя, противостоявшего разрушительным

устремлениям века. Пусть в этом противостоянии было что-то рыцарствен-

но-наивное, не отвечавшее реалиям суровой действительности, пусть излюб-

ленная ученым идея возрождения честной, справедливой и бескорыстной

игры как панацеи спасения культуры не была, да и не могла быть реализо-

ванной, он оказался прав в главном. В трудах О. Шпенглера и Й. Хейзинги

были представлены две полярные трактовки кризиса западной культуры и,

соответственно, два сценария ее дальнейших судеб - пессимистической и

оптимистической. Не сразу, но в конечном итоге, уже после II Мировой вой-

ны, возобладал последний, чему в немалой степени способствовали проник-

нутые гуманистическим пафосом труды нидерландского ученого.

Там же. С 432.

Лекция XI

ИСТОРИОСОФИЯ АРНОЛЬДА ТОЙНБИ

Историософия выдающегося английского мыслителя А.Дж. Тойнби

завершает собой целую эпоху в развитии европейской историко-

теоретической мысли, которая может быть обозначена как общий кри-

зис историзма. Это было время краха воплощенных в парадигме исто-

рии XIX в. просветительско-прогрессистских иллюзий о разумном,

умопостигаемом мире, заботливо оберегаемом и ведомом добрым Богом

к достижению абсолютного блага. Конечно, это благо разными направ-

лениями общественно-исторической мысли понималось по-разному,

равно как и понятие доброго Бога используется здесь расширительно.

Под ним разумеется не только христианский Бог, но и, например, такое

марксистское божество, как производительные силы, неуклонное разви-

тие которых определяет весь облик истории. Общее согласие существо-

вало и в понимании европейского обличья этого божества.

Смерть доброго Бога в катастрофических потрясениях начала века

потребовала кардинального переосмысления всей картины социального

мироздания. Самый грандиозный его опыт запечатлен в двенадцатитом-

ном "Постижении истории", принадлежащем Тойнби. Два обстоятель-

ства усиливают наш интерес к этому ученому. Во-первых, младший со-

временник мыслителей, о которых речь шла выше, он смог включить

катаклизмы начала XX в. в общий контекст социальной трансформации

этого столетия, что позволило углубить их понимание, разглядеть более

или менее отдаленные последствия.

Во-вторых, в отличие от этих мыслителей, Тойнби был "чистым" ис-

ториком. Его цивилизационная теория покоится на внушительном эм-

пирическом базисе исторической конкретики, что придает ей в наших

глазах особую ценность. Ведь это взгляд на кризис не философа или

культуролога, а историка. К своему главному труду Тойнби приступил

уже имея исследовательский опыт в области греческих древностей. Он

был выдающимся знатоком античной истории, и мы увидим, как это

отразилось на его цивилизационной теории, не только сообщив ей опре-

деленное историческое наполнение, отсутствующее, например, у

164 История исторической мысли XX века

Шпенглера, но и во многом обусловив сам исследовательский метод

ученого. Античность в его построениях выступает как модель для объ-

яснения исторических судеб всякой цивилизации.

1. На путях к "Постижению истории"

В отличие от Хейзинги Тойнби никогда не колебался в выборе сво-

его жизненного пути. Кажется, к занятиям историей он был предопре-

делен самим фактом своего рождения и семейного воспитания. Даже

имя свое он получил в честь своего дяди, рано умершего известного

историка, автора книги "Промышленный переворот в Англии" (есть

русский перевод) Арнольда Тойнби.

Арнольд Джозеф Тойнби родился 14 апреля 1889 г. в состоятельной

интеллигентной семье с сильными либерально-гуманистическими и ре-

лигиозными традициями. К семье восходят истоки первоначального

исторического мировоззрения ученого, основанного на традиционных

либерально-христианских ценностях, центрировавшихся вокруг идеи

прогресса в ее европоцентристском виде.

Ранним пробуждением интереса к истории он обязан своей матери

Эдит, автору "Невыдуманных рассказов из шотландской истории". Позднее

он вспоминал восторг, который охватил его, девятилетнего мальчика, когда

он увидел эту книгу с яркими картинками. На всю жизнь запечатлелись в

его памяти вечера, когда мама перед сном рассказывала ему события из

английской истории. Но решающим для своего становления как историка

Тойнби считал зимнее утро начала 1898 г., когда в квартире появились че-

тыре тома серии Фишера Унвина "История наций'

, посвященные Древнему

Востоку. Много позже он вспоминал: "То памятное утро произвело ре-

шающее воздействие на мое дальнейшее интеллектуальное становление.

Ибо открытие сияния древнеегипетского и вавилонского светил вывело

меня из состояния Инь и привело в динамику Ян, пробудив неугасающее

любопытство. И это продолжается более пятидесяти четырех лет"

Студенческие годы Тойнби прошли в Баллиольском колледже в Окс-

форде, где он изучал античную историю. После окончания колледжа в

В этом и других разделах, особенно пятом, фактический материал заимст-

вован из книги: Мучник В.М.В поисках утраченного смысла истории: Эво-

люция мировоззрения. А.Дж. Тойнби. Томск, 1986.

ТО й н б и А.Дж. Постижение истории. М., 1991. С. 624. Инь и Ян - поня-

тия китайской философии, означающие противоположность активного мужско-

го начала Ян и пассивного женского Инь. Эта мифологема играет важную роль

в историософии Тойнби, и с ней мы еще не раз встретимся.

Лекция XI. Историософия Арнольда Тойнби

165

1911 г. он обучался в Британской археологической школе в Афинах, уча-

ствовал в археологических экспедициях по Греции и островам Эгейского

бассейна, где познакомился с памятниками только что открытой Эгей-

ской культуры. В 1912 г. молодой ученый возвращается в Баллиольский

колледж уже в качестве преподавателя античной истории и филологии.

Появились его первые публикации по истории Древней Греции. Все, ка-

залось бы, предвещало благополучную карьеру историка-античника.

Август 1914 г. круто переломил и направление научных интересов

Тойнби, и все его мировоззрение. С 1915 г. он работает в Министерстве

иностранных дел в качестве научного консультанта по историческим,

политическим и демографическим проблемам Ближнего Востока. Одним

из направлений его деятельности была публикация документов о насили-

ях Германии и ее союзников в отношении мирного населения. Итогом ее

стала книга Тойнби "Армянские резни. Уничтожение нации" (1915), по-

священная чудовищному геноциду Турции в отношении армян в 1915 г. В

книге приводились слова армянской женщины, у которой живьем был

сожжен ребенок: "Разве вы не видите, что случилось? Бог сошел с ума".

Эти слова в определенном смысле можно отнести к мироощущению

самого Тойнби, остро переживавшего крах либералыю-прогрессистских

иллюзий. На смену им пришло осознание нелепости, иррациональности

происходящего, несовместимости войны со сложившимися устоями

цивилизации. Война, писал он в другой своей книге, вынесла на поверх-

ность дикий субстрат человеческого духа, смела создаваемые многими

поколениями цивилизационные нормы человеческого общежития.

Главную вину за постигшую мир катастрофу Тойнби возлагал на нацио-

нализм. Если непосредственной виновницей войны он считал Германию, то

глубинные причины ее усматривал в идеологии национаіьного государства,

"идее нации", господствовавшей в Европе XIX в. и представлявшей, по его

убеждению, угрозу самому существованию европейской цивилизации.

Соответственно этому начинается переориентация научных интере-

сов Тойнби. После войны он возвращается к преподавательской дея-

тельности, становится профессором византийской и современной грече-

ской истории в Лондонском университете, пишет ряд трудов, обнару-

живающих его интерес к истории человечества в целом. Особенно

большое значение имела его многолетняя деятельность (1924-1956 гг.) в

качестве основного автора ежегодных фундаментальных "Обзоров меж-

дународных отношений", публиковавшихся Королевским институтом

международных проблем. Впоследствии он сам высоко оценивал ее

значение как счастливое сочетание параллельного изучения прошлого и

настоящего, без чего не мог быть написан его главный труд.

166

История исторической мысли XX века

2. От замысла к исполнению

Уже в самом начале 20-х гг. А.Дж. Тойнби задумал исследование, по-

священное сравнительному изучению цивилизаций, чтобы таким путем

прийти к общему пониманию смысла истории. Это был грандиозный за-

мысел, рассчитанный на 40 лет напряженной работы. За это время плани-

ровалось издать десять томов, которые должны были содержать около 2

млн слов. Забегая вперед, скажу, что этот план был не только выполнен,

но и перевыполнен. В 1934 г. были опубликованы первые три тома, в

1939 - следующие три, в 1954 - 7-10-й тома. В своей совокупности они

насчитывают 6300 страниц и 3 млн 150 тыс. слов.

В 1961 г. вышел по-

следний, 12-й том "Пересмотры" (т. 11 составляют исторические карты).

В 1946 г. английский издатель Д. Сомервелл выпустил сокращенное из-

дание первых шести томов, впоследствии оно многократно переиздава-

лось и дополнялось. Своеобразным российским "Сомервеллом" стало

московское издание "Постижение истории

' (1991).

Работа над книгой растянулась на целую историческую эпоху - эпо-

ху великих политических, социальных и экономических потрясений, с

неумолимостью океанского прибоя накатывавшихся на Запад. Воспри-

няв, что называется, с молоком матери духовные ценности западной

цивилизации, Тойнби с понятными чувствами озабоченности и тревоги

переживал ее глубокий кризис. Едва ли будет преувеличением утвер-

ждать, что к постижению истории его двигало прежде всего стремление

постичь судьбы западной цивилизации в самый критический момент ее

существования. Тем более, что действительность давала основания для

самых мрачных прогнозов в отношении этих судеб.

Вслед за потрясениями войны и революции пришел мировой эконо-

мический кризис. В 1931 г., вспоминал Тойнби, люди всего мира серьезно

размышляли о возможности близкого краха доселе триумфально разви-

вавшегося западного общества. С тревогой он писал о внутренней болез-

ни, поразившей западную цивилизацию, симптомом которой стала победа

в ряде европейских стран фашизма, по определению ученого, "буржуаз-

ного большевизма". Характеризуя атмосферу, в которой создавались

предвоенные тома "Постижения истории", как повседневное предчувст-

вие надвигающейся катастрофы, он писал в марте 1939 г.: "Были минуты,

когда казалось искушением Судьбы и напрасным трудом продолжение

См.: Косми некий Е . А . Реакционная историософия Арнольда Тойнби

//Косминский Е.А. Проблемы английского феодализма и историографии

средних веков. М., 1963. С. 286, 291.

Лекция XI. Историософия Арнольда Тойнби

167

книги, которая писалась много лет - ведь в течение нескольких недель

или дней катастрофа могла перевернуть мир автора"

В последних томах книги, вышедших после войны, мироощущение

английского мыслителя становится более оптимистическим. Однако в

целом его историософия, как мы убедимся, пронизана тревожными но-

тами, так как каждая цивилизация несет в самой себе зародыши собст-

венной гибели.

Трагизм эпохи составлял важный ингредиент цивилизациопной тео-

рии Тойнби, но, конечно, ее не исчерпывал. Не будем упускать из виду,

что это прежде всего научная концепция, в каких-то существенных мо-

ментах обогатившая наше видение истории. Приступая к ее характери-

стике, я начну с обоснования ученым предмета своего изучения или,

говоря его словами, "возможного умопостигаемого поля исследования".

Таковыми провозглашаются цивилизации, т.е., поясняет Тойнби, "об-

щества с более широкой протяженностью как в пространстве, гак и во

времени, чем национальные государства, города-государства или любые

другие политические союзы"

Всего в человеческой истории Тойнби насчитывает 21 такое общест-

во, или цивилизацию, включая православную христианскую

. Я не буду

перечислять остальные, в числе которых есть и такие экзотические, как

юкатанская или андская. Назову лишь две, занимающие особое место в

его историософии. Это - эллинская (античная), служившая моделью для

всех его цивилизационных построений, и западная, к которой принад-

лежал он сам.

Подобно Данилевскому Тойнби выделяет два типа цивилизаций: не-

зависимые (египетская, андская, шумерская, китайская и др.) и родст-

венно связанные, появляющиеся через отделение от предшествующих

цивилизаций (западная, православная, индуистская, арабская и др.). В

настоящее время, полагает он, "когда весь мир оказался опутанным се-

тью западной цивилизации, ... едва ли можно представить, что возник-

нут новые цивилизации, не связанные хоть в какой-то мере со своей

предшественницей - западной цивилизацией"

См.: Мучник В. М. Цит. соч. С. 59.

Тойнби А.Дж. Постижение истории. С. 40.

См.: Гам же. Правда, в отличие от Данилевского или Шпенглера, Тойнби

не настаивает на существовании строго определенного числа цивилизаций. В

конце своего исследования он говорит уже о 37 цивилизациях, включая нераз-

вившиеся или застывшие, подобно эскимосской (см.: Там же. С. 559, 724-726).

Там же. С 92.

168

История исторической мысли XX века

Согласно Тойнби все цивилизации являются философски эквивалент-

ными и одновременными. Первое понятие означает принцип равноценно-

сти цивилизаций. В утверждении этого английский мыслитель не был

оригинальным. Достаточно вспомнить Данилевского. Иначе обстоит дело

со вторым понятием. "Если возраст человечества равняется приблизи-

тельно 300 тыс. лет, то, - заявляет Тойнби, - возраст цивилизаций, ото-

ждествляемый до сих пор с длительностью человеческой истории, равен

менее чем 2% данного отрезка". Поэтому, настаивает он, "с философской

точки зрения жизнь их протекает в одно и то же время"

. Следовательно,

более правильным будет признать все цивилизации существующими од-

новременно и не размещать их по восходящей хронологической линии -

взгляд, который едва ли может быть принят исторической наукой.

Историософия А. Тойнби является религиозной. Во-первых, потому

что Бог выступает в ней активным деятелем истории. "Автор, - пишет

он, - смеет заверить читателя, что через постижение действительности

он пытается постичь Бога, который раскрывает Себя через движение

душ, искренне ищущих Его... История позволяет видеть божественную

творящую силу в движении..."

Самое возникновение цивилизации трактуется в сакральном плане

как результат спора между Богом и Дьяволом, столкновения между

двумя сверхчеловеческими личностями. Прибегая к языку мифа, Тойн-

би описывает возникновение цивилизаций как переход совершенного

состояния Инь в динамику Ян вследствие вызова Дьявола Богу: "Дьявол

в своем ликовании не замечает, что он тем самым дает Богу возмож-

ность совершить акт нового Творения. И таким образом божественная

цель достигается с помощью Дьявола, но без его ведома"

Во-вторых, историософия Тойнби является религиозной потому, что ре-

лигия выступает основой классификации цивилизаций. В основании каждой

цивилизации лежит своя система религиозно-нравственных представлений,

отличающая ее от всякой другой. Более того, Тойнби рассматривает церковь

как "высший вид общества", указывая на "прямое назначение" цивилизации -

"родить высшие религии". Правда, это назначение не могли выполнить пер-

вые цивилизации, но они, полагает ученый, совершили свою миссию косвен-

но, породив цивилизации второго поколения, из надлома и распада которых

появились "полностью развернувшиеся высшие религии"".

Там же. С. 86.

Там же. С. 617.

Там же. С. 109.

Там же. С. 522-523.

Лекция XI. Историософия Арнольда Тойнби

169

Тойнби формулирует "парадоксальный, но глубоко истинный и важ-

ный принцип", согласно которому, "чтобы достигнуть какой-то опреде-

ленной цели, следует стремиться не к самой этой цели, но к чему-то еще

более возвышенному, находящемуся за пределами данной цели"

. Это

возвышенное, по его убеждению, и дает человеку религия как высший

регулятор социальных отношений.

Однако наряду с сакральным в историософии А. Тойнби присутству-

ет и мирской аспект, в котором, в частности, исследуется механизм ци-

вилизационного процесса. Постулируемые при этом закономерности и

по сей день сохраняют эвристическое значение, составляя неотъемле-

мый элемент столь распространенного ныне цивилизационного подхода

в изучении истории.

3. Ритмы цивилизаций

В этом разделе речь пойдет о цивилизациях, прошедших или проходящих

полный цикл своего развитая. Каждая их них имеет свою религию и свой

эстетический сталь. Но при всем многообразии и уникальности каждой из

них все они в своем развитии подчиняются некоторым общим закономерно-

стям, проходя определенные фазы: возникновение, рост, надлом, распад.

Рассмотрим каждую из них. Но сначала следует отметить одну при-

мечательную особенность исследовательского метода А. Тойнби. С це-

лью исследования закономерности общественного развития он стремит-

ся обнаружить ритмы, которым оно подчиняется. В их числе фундамен-

тальное значение принадлежит мифологеме "Вызов-и-Ответ", раскры-

вающей динамику цивилизационного процесса.

В этом ритме совершается восходящее развитие всякой цивилиза-

ции, начиная с ее возникновения. Самое возникновение есть результат

вызова. В сакральном плане, как уже говорилось, это вызов Дьявола,

порождающий борьбу двух сверхличностных начал. Но главное внима-

ние Тойнби уделяет трактовке этого феномена в мирском плане, под-

черкивая его цивилизационно-формирующее значение, так как "отсут-

ствие вызовов означает отсутствие стимулов к росту и развитию" .

Первоначальными являются вызовы природно-географического ха-

рактера (изменение природных условий или давление со стороны сосе-

дей). На многочисленных примерах Тойнби показывает, что такие вызо-

вы не должны быть ни слишком слабыми, так как в этом случае они не

Там же. С. 515-516.

Там же. С. 120.

172

История исторической мысли XX века

таком направлении подражания Тойнби и усматривает основное разли-

чие между цивилизацией и примитивным обществом

Характеризуя механизм роста цивилизации, А. Тойнби выявляет его

ритм, который он описывает с помощью мифологемы "Уход-и-

Возврат", обозначающий "двухтактный" ритм творческих актов, состав-

ляющих процесс роста.

Под уходом здесь понимается время осознания

идеала, ухода от активной деятельности, накопление духовной энергии.

Побудительным моментом его является необходимость преодоления

социального кризиса, чтобы ответить на вызов, брошенный цивилиза-

ции. Возврат - время практической реализации идеала.

Как полагает Тойнби, большинство биографий выдающихся творче-

ских личностей дают яркие свидетельства присутствия в растущей ци-

вилизации такого ритма. В русской истории самым известным приме-

ром тому может служить начало реформаторской деятельности Петра I

после его возвращения из Голландии. В книге приводятся также многие

другие примеры действия ритма "Ухода-и-Возврата" в жизни предста-

вителей творческого меньшинства: Иисуса, Давида, Будды, Конфуция,

Игнатия Лойолы, Мухаммеда, Макиавелли и др.

Этому ритму подчиняется жизнь не только отдельных гениальных лич-

ностей, но и больших социальных групп, играющих в своих цивилизациях

роль творческого меньшинства. Например, пишет Тойнби, "английские

нонконформисты, громко заявившие о себе во время гражданской войны и

образования парламента, вскоре сошли со сцены и ... ушли в среду частно-

го предпринимательства накануне Реставрации, чтобы через полтора века

вернуться всемогущими и стать авторами промышленной революции"

В движении роста, в котором одна проблема порождает другую,

А. Тойнби усматривает яркий пример чередующегося ритма Инь-Ян, в

процессе которого осуществляется дифференциация цивилизации как

следствие ее поступательного (восходящего) развития. Но вечно так

продолжаться не может: фаза роста, по Тойнби, самая короткая в жизни

всякой цивилизации. Происходит нарушение ее ритмов, возвещающих

вступление в следующую фазу - надлома.

Главная причина надлома заключается в деградации элиты, меняющей

ценности духовные, непреходящие, на ценности земные, преходящие.

Тем самым она впадает в идолопоклонство, которое Тойнби определяет

как "интеллектуально и морально ущербное обожествление части вместо

Там же. С. 260-261.

Там же. С 261.

Там же. С. 266.

Лекция XI. Историософия Арнольда Тойнби

173

целого, твари вместо Творца и времени вместо вечного"

. В практиче-

ской жизни оно выражается в поклонении отдельной личности эфемер-

ному институту, такому, например, как Римская империя, идолизапии

техники, проявляющейся в слепом поклонении и безграничной вере во

всемогущество и непреходящую ценность технических достижений и т.п.

В фазе надлома цивилизация, по образному выражению Тойнби, ут-

рачивает Прометеев порыв, воплощавшийся в даре творческого мень-

шинства находить оптимальные ответы на вызовы времени. Утратившая

способность к творческим решениям элита, продолжая удерживать в

своих руках власть, вырождается в правящее меньшинство. Но тем са-

мым радикально меняется природа ее отношений с большинством, мас-

сой. Музыку Орфея заменяет окрик капрала. Мимесис утрачивает доб-

ровольный характер, механизируется.

Начинается распад единого прежде социального тела цивилизации

на правящее большинство и отчужденный от него пролетариат, под ко-

торым в отличие от общепринятого словоупотребления Тойнби понима-

ет скорее не социальное положение, а психическое состояние отчуж-

денности, "мучительное переживание оторванности от своих корней"" .

Следствием надлома цивилизации является ее распад, который выражается

в расколе социального тела цивилизации. Тойнби выделяет два типа раскола:

вертикальный, когда общество распадается на ряд локальных государств, что

ведет к кровопролитным междоусобным войнам, и горизонтальный, когда в

гибнущем обществе выделяются три группы: правящее меньшинство, внут-

ренний пролетариат и внешний пролетариат, т.е. племена, не входящие в дан-

ную цивилизацию, но подверженные ее воздействию (радиации).

В центре внимания Тойнби находится горизонтальный раскол, указы-

вающий главный вектор деградации цивияизации в фазе ее распада вплоть

до гибели и возникновение на ее руинах нового общества. Вот как сам уче-

ный определяет этот вектор: "Исторический путь, в котором имели место

классовая борьба или горизонтальный раскол надломленного общества, не

следует считать случайным или противоестественным. Движение постоян-

но проявляется в феномене распада, обращения через Ян к Инь и через бес-

смысленное и дикое разрушение ценностей, созданных Прошлым, Трудом

и Любовью, к возрождению в новом акте творения"" .

Там же. С 310.

Там же. С 378.

Там же. С. 338.

174

История исторической мысли XX века

Для характеристики распада Тойнби формулирует мифологему

"Спад-и-Оживление", затухающий ритм которой охватывает все исто-

рическое расстояние от надлома цивилизации до ее полного исчезнове-

ния

. В этой фазе вся деятельность элиты направлена на сохранение

собственного влияния с помощью насилия. Апофеозом этих усилий яв-

ляется создание универсального государства и приход "Спасителя с ме-

чом

. Однако ничто не может спасти гибнущую цивилизацию. Сама

природа превращается в ее злейшего врага. Ее преследуют неурожаи,

наводнения, эпидемии. Растут всеобщая апатия и насилие, пока, нако-

нец, она не гибнет под совместным натиском внутреннего и внешнего

пролетариата с тем, чтобы дать жизнь новой цивилизации.

Обратите особое внимание на эту последнюю мысль Тойнби: гибну-

щая цивилизация не исчезает бесследно. В ее недрах зарождается кукол-

ка, которая впитывает в себя энергию, излучаемую распадающейся циви-

лизацией, и формирует завязь новой цивилизации. Эту роль играет цер-

ковь. Согласно Тойнби вселенская церковь рождается в смутное время,

наступающее сразу за надломом цивилизации в недрах внутреннего про-

летариата. Создание ее является его исторической миссией. Ибо таким

образом осуществляется поступательное развитие человеческой культу-

ры. При этом, подчеркивает мыслитель, "христианство можно рассматри-

вать как высшую точку непрерывно восходящего движения в духовном

прогрессе, который не только пережил последовательные мирские ката-

строфы, но и был порожден их мучительным опытом"

4. Что ожидает Запад?

Уже говорилось, что в основе цивилизационной теории Тойнби ле-

жит античная модель. Это особенно заметно в его характеристике фазы

распада и гибели цивилизации. В его суждениях об универсальном го-

сударстве и спасителе с мечом, возникновении новой универсальной

религии (раннего христианства), как и об общей атмосфере глобального

кризиса цивилизации, становящейся жертвой объединенного натиска

внутреннего и внешнего (варварские вторжения ) пролетариата, вы лег-

ко можете разглядеть конкретные явления и процессы, имевшие место в

поздней Римской империи, представлявшей собою образец "универ-

сального государства',.

Может ли эта модель безусловно прилагаться к другим цивилизациям?

Очевидно, некоторые сомнения на этот счет были и у самого Тойнби. Во

Там же. С. 477.

Там же. С 523.

Лекция XI. Историософия Арнольда Тойнби

175

всяком случае, говоря о роли церкви как куколки, из которой завязывается

новая цивилизация, он оговаривался, что это специфическая черта перехода

цивилизации второго поколения к цивияизации третьего

. В процессе рабо-

ты над книгой эти сомнения все более возрастали, пока, наконец, в ее двена-

дцатом томе, озаглавленном "Пересмотры", Тойнби, как он писал, под влия-

нием справедливой критики не признал ошибкой то, что "втискивал факты

истории других цивилизаций в это греческое прокрустово ложе"" .

Но дело здесь, разумеется, не только в критике. Думается, что глав-

ным в отказе от античной модели были тревожные раздумья Тойнби о

судьбах родной ему западной цивилизации, ее настоящем и, в особен-

ности, будущем. Ведь признание эталонного характера античной исто-

рии неминуемо должно было вести к заключению, что западная цивили-

зация обречена на повторение ее пути вплоть до распада и гибели. Про-

изойдет ли это в действительности? Ожидает ли Запад судьба Рима?

Вопросы, которые в годы работы Тойнби над своей книгой отнюдь не

являлись риторическими. Ведь это были годы, когда гибель западной

культуры временами казалась неотвратимой, когда, по словам англий-

ского мыслителя, люди Запада жили в повседневном предчувствии ка-

тастрофы. Вот почему в его цивилизационную теорию, определяя всю

ее тональность, властно вторгалась тема кризиса западного общества.

Вопреки своим западным критикам, обвинявшим его в пораженчест-

ве

, Тойнби не был "пророком несчастья". Напротив, в определенном

внутреннем противоречии с коренными постулатами своей историосо-

фии, воплощенными в античной модели, он стремился обосновать воз-

можность спасения западной цивилизации.

В этом Тойнби был близок Хейзинге. Схожей была и аргументация

обоих мыслителей. Подобно нидерландскому ученому, он основывает

ее на отрицании исторического детерминизма. Уже говорилось, что он,

признавая историческую закономерность, отвергал историческую неиз-

бежность. Сейчас я хочу обсудить эту тему подробнее, обратившись к

его обстоятельной критике жесткого детерминизма в истории.

Там же. С. 521.

^ См.: Диалог историков. Переписка А. Тойнби и Н. Конрада // Кон-

рад Н. И . Избранные труды Историка. М., 1974. С. 272.

Сошлюсь на самого известного на Западе критика Тойнби голландского

историка П. Г'ейла, обвинявшего его в клевете и поношении западной культуры,

более того, в "враждебной Западу и пораженческой тенденции всего его труда",

труда не историка, а пророка, проповедующего неизбежность гибели западного

общества(см.: Geyl P. Die Diskussion ohnc Ende. Darmstadt, 1958. S. 120-159.)

176

История исторической мысли XX века

Показательно, что эта критика содержится в разделе "Надломы ци-

вилизаций". Более того, он с нее начинается. Так, акцентируется прин-

ципиально важная для Тойнби мысль, что надлом цивилизации, за кото-

рым следует ее распад и гибель, не есть неизбежная участь Запада.

Задавая вопрос, убедителен ли детерминизм, Тойнби дает на него

развернутый однозначно отрицательный ответ, подвергая, подобно Хей-

зинге, острой критике Шпенглера как, по его словам, одного из наибо-

лее известных представителей детерминистской школы. В полемике с

ним английский мыслитель утверждает, что общество не является орга-

низмом, необходимо проходящим в строго определенные сроки перио-

ды детства, юности, зрелости и старости. Ибо общество (цивилизация)

представляет собою основу пересечения полей активности отдельных

индивидов, энергия которых и является той жизненной силой, которая

творит его историю. "Кто может утверждать или предсказать, - заклю-

чает Тойнби, - каковы будут характеры и типы взаимодействия между

всеми этими действующими лицами и сколько появится их на сцене

истории? Догматически утвердить вслед за Шпенглером, что каждому

обществу предопределен срок существования, столь же глупо, как и

требовать, чтобы каждая пьеса состояла из одинакового числа актов"

Столь же решительно ученый отвергает теорию циклов, согласно ко-

торой цивилизации следуют одна за другой по закону их природы в бес-

конечно повторяющемся цикле чередований рождения и смерти. Обна-

жая конечную направленность своей критики детерминизма, он пишет:

"Мы не можем принять циклическую версию предопределения как выс-

ший закон исторической истории... Цивилизации, которых уже нет, не

являются "жертвами судьбы",, и поэтому живая цивилизация, как,

например, западная, не может быть априори приговоренной к повторе-

нию пути цивилизаций, уже потерпевших крушение"

Итак, слово произнесено. Западная цивилизация не предопределена

к гибели. Судьба ее в собственных руках. Ибо, как здесь же пишет уче-

ный, "божественная искра творческой силы заложена внутри нас, и если

ниспослана нам благодать возжечь из нее пламя, то "звезды с путей сво-

их" не могут повлиять на стремление человека к своей цели'

. Таким

образом, даже надлом цивилизации не обязательно ведет ее к гибели.

В какой же фазе своего развития находится сейчас западная цивили-

зация? Переживает ли она надлом? Однозначный ответ на эти вопросы

книга Тойнби не дает, так как здесь можно встретить самые разные су-

То й н б и А. Дж. Постижение истории. С. 295

Там же. С 300.

Лекция XI. Историософия Арнольда Тойнби

177

ждения на этот счет. Вплоть до безапелляционного утверждения, что

"западная цивилизация претерпевает процесс надлома и распада"

Это суждение, надо полагать, отразило общее мировосприятие дово-

енного Тойнби с его острым ощущением надвигающейся катастрофы. В

первые послевоенные годы его мироощущение становится гораздо бо-

лее оптимистическим, что обусловило перемену взгляда мыслителя на

исторические последствия западной цивилизации. Он по-прежнему при-

знает ее кризисное состояние, но в явном противоречии с этим реши-

тельно отрицает ее надлом. Усматривая фундаментальную причину

"кризиса, с которым столкнулась западная цивилизация в наши дни" в

стагнации масс и признавая, что "творческое меньшинство в современ-

ном западном мире находится перед опасностью регресса", он тем не

менее довольно неожиданно объявляет это состояние "чертой, характе-

ризующей процесс роста'"

. В другом месте, сопоставляя две христиан-

ские цивилизации, ученый говорит о западной цивилизации, "не знаю-

щей надлома даже сейчас, спустя тысячу лет, после того как правосла-

вие вступило в полосу своего смутного времени"

Убеждение Тойнби в жизнеспособности западной цивилизации ос-

новывалось на его излюбленной идее о наличии в истории свободного

выбора человека, разрывающего путы исторической предопределенно-

сти; и чем шире рамки этого выбора, тем более человек властен над сво-

ей судьбой. Ведь, наставительно замечает ученый, "грешник гибнет не

по воле Божьей, а по своей собственной". То же относится и к историче-

ским судьбам цивилизации. В послевоенных томах "Постижения исто-

рии" надлом выступает не как фатум, предопределяющий цивилизацию

к гибели, а всего лишь как одна из возможных тенденций ее развития,

которой может успешно противостоять творческое меньшинство. Во

всяком случае именно так обстоит дело с западной цивилизацией. Раз-

гром фашистской Германии вселил в Тойнби уверенность в неиссякшем

потенциале ее творческого меньшинства, способного к поступательно-

му развитию на базе традиционных либерал-христианских ценностей.

5. После "Постижения истории": мировоззренческий кризис

Однако в послевоенном мире, принесшем новые вызовы и прежде

всего угрозу ядерного взаимоуничтожения человечества, эта уверенность

долго сохраняться не могла. Правда, Тойнби по-прежнему иногда еще назы-

Там же. С. 92.

Там же. С. 259.

Там же. С 317.

178

История исторической мысли XX века

вает себя оптимистом. Но оптимизм этот все более становится призрачным.

Уже в 1969 г., констатируя, что мир по-прежнему, как и после 1914 г., живет

в обстановке "нестабияьности, беспорядков, преступлений и страданий", он с

горечью добавляет, что при этом "не видно надежды на какое бы то ни было

облегчение, а на горизонге лишь маячит непоправимая катастрофа'

132

Нарастающее чувство безысходности усугублялось мучительной пе-

реоценкой западной цивилизации. Конечно и раньше, во всяком случае

после августа 1914 г., Тойнби ее не идеализировал. Я уже говорил о его

резкой критике европейского национализма, обернувшегося кровавыми

войнами. В "Постижении истории", как на одно из выражений идолопо-

клонства, указывалось на столь характерную для Запада идолизацию

техники и т.п. Но это была "критика изнутри", не затрагивавшая соци-

ально-духовных основ западной цивилизации.

Теперь положение меняется. На фоне выраженного скепсиса в отноше-

нии способности западной цивияизации строить свое будущее, руково-

дствуясь либеральными ценностями, Тойнби как никогда раньше остро

критикует присущие ей социальные антагонизмы, превращающие Запад в

"зону мировой контрреволюции". Примечательна в этом отношении его

книга "Америка и всемирная революция" (1962). Называя в ней США ли-

дером мировой контрреволюции, он характерным образом сравнивает их с

Римской империей, чья политика вела к социальной несправедливости.

Обращает на себя внимание фразеология позднего Тойнби, запечат-

левшая его заметное движение влево от традиционных либеральных

ценностей. При всем неприятии коммунизма он теперь видит в его

идеологии определенное гуманистическое содержание, заключающееся

в утверждении принципа социальной справедливости.

Вспомните бердяевскую "правду коммунизма". Как неожиданно

близки оказались взгляды двух столь разных мыслителей по такому ак-

туальнейшему для XX в. вопросу! Близость их видна и в другом. По-

добно Бердяеву, писавшему о своекорыстии буржуазных критиков ком-

мунизма, Тойнби указывает на социальную заданность антикоммуни-

стических настроений, подчеркивая, что богатые люди во всем мире

воспринимают коммунизм сквозь призму слишком личных настроений,

как угрозу своему карману.

Растущее разочарование Тойнби в западной цивилизации было связано

с духовным кризисом мыслителя, заключавшимся в радикальной пере-

оценке исторического значения христианства, да и религии вообще, что

Тойнби А.Дж. Цивилизация перед судом истории. СПб., 1995. С. 336.

Лекция XI. Историософия Арнольда Тойнби

179

подрывало самое основание его историософии. Как вы должны помнить,

это была религиозная историософия, базировавшаяся на признании веду-

щей роли религии, в особенности христианства, в мировой истории. Но уже

в 1961 г. в 12-м т. "Постижения истории" Тойнби называет себя "религиоз-

ным агностиком" и даже "экс-верующим". Понятно, что такая позиция не

могла не сказаться на его отношении к христианству, которое в другой его

работе, написанной примерно в это же время, обвиняется в эмоциональной

нетерпимости и на этом основании объединяется с такими современными

идеологиями, как фашизм, нацизм и коммунизм.

Христианству противопоставляются "религии и философии индий-

ского происхождения", составляющие определенную культурную тра-

дицию, ценность которой для современного мира Тойнби усматривал в

присущей ей интеллектуальной терпимости. Благодаря этой черте, по-

лагал он, индуизм является в настоящее время преимущественным кан-

дидатом на роль религии мирного сосуществования. С этой культурной

традицией он связывал единственную возможность спасения человече-

ства. Ибо, настаивал он, спасителем может быть только тот, чья власть

является духовной. Примеры тому ученый видел в жизни таких выдаю-

щихся деятелей индийского национально-освободительного движения,

как Неру, с которым он был в дружеских отношениях, и, особенно, Ганди.

На протяжении 60 - 70-х гг. раздумья Тойнби об окружающей дей-

ствительности становятся все более тревожными. Гаснут надежды на

мирное объединение человечества, под каким бы флагом оно ни заду-

мывалось - ООН или индийской культурной традиции. К угрозе атом-

ной войны прибавилась опасность экологической катастрофы, порож-

даемой техногенной деятельностью человека, которая приобрела осо-

бенно разрушительный для природы масштаб в западной цивилизации.

Эти раздумья вели к печальному заключению о беспомощности че-

ловека перед Судьбой. С особой пронзительностью эта тема прозвучала

в книге "Встречи" (1967), где декларировался конечный триумф Судьбы

в трагическом поединке с ней человека. Так завершила свое развитие

столь важная для Тойнби тема свободы выбора человека. В этой книге с

особой горечью он констатирует неудачу в борьбе с Судьбой Джавахар-

лала Неру, замечая, что "когда Судьба в конце концов повергает челове-

ка необычайного духовного уровня, она дает урок всем нам"^.

О каком же уроке идет речь? Вспомним, что еще сосем недавно, в начале

60-х гг. именно с индийской культурной тр

ие

Й крупнейшим современ-

См.: Мучник В . М . Цит. соч. С. 173.