Панченко А.М., Живов В.М., Николаев С.И., Плюханова М.Б. и др. Из истории русской культуры. Том III (XVII

Подождите немного. Документ загружается.

Прот. Г. Флоровский

ВСТРЕЧА С ЗАПАДОМ

1. В жизни русского Запада XVI век был временем тра-

гическим и тревожным. Это было время напряженной рели-

гиозной борьбы и богословских споров...

В середине века вся Польша и особенно Литва охвачена

реформационным возбуждением. Это возбуждение и беспо-

койство очень чувствовалось и в православной среде... Всюду

являются кальвинские проповедники и министры. Их под-

держивают местные магнаты, особенно в Литве (достаточно

назвать имя Радзивиллов). Еще раньше образуются общины

«чешских братьев»... В Польше в это время находят себе

приют и убежище разного рода религиозные вольнодумцы,

гонимые у себя на родине. В частности, широко распростра-

няется учение антитринитариев или социниан (у нас на-

зывали обычно «арианами»). Польша становится как бы

II глава из книги «Пути русского богословия» (Париж, 1937 г.)

По замыслу издателя данная публикация делается по отдельным

главам: в каждом томе читателю предлагается соответствующий рас-

сматриваемому периоду фрагмент из книги.

Предыдущие переиздания «Путей...» выполнялись репринтным

способом, тем самым они сохраняли не только ошибки парижских

издателей и белградских наборщиков, но и трудности в расшифровке

ценнейшего библиографического аппарата книги. В нашей попытке

приблизить текст к современным нормам мы соблюдаем принци-

пиальные требования автора к орфографии и пунктуации. В

частности, позволив себе разбиение подразделов на абзацы на

основании подобного оформления других работ Г.В. Флоровского 30-х

годов, мы сохраняем авторские многоточия. Поскольку Г.В.

Флоровский цитирует источники, адаптируя их к современным ему

нормам графики, мы, в свою очередь, не реконструируем этот уровень

передачи текста. Примечания и ссылки помещаются после каждого

подраздела соответственно. Библиография приведена в виде

алфавитного указателя на стр. 330.

Подготовка текста и подстрочные комментарии М.Г. Обижаевой

(при участии М.Ф. Гришаковой и М.В. Пржевской).

266_____________________ Г. Флоровский

второй родиной и новым центром антитринитарианского

движения. И в самой польской реформации всего сильнее бы-

ли именно «либеральные» мотивы...

Католическая церковь сравнительно скоро локализовала

это протестантское брожение. Решающим было вмешательст-

во иезуитов, призванных в помощь знаменитым кардиналом

Ст. Гозием, одним из главных деятелей Тридентского собора.

От обороны отцы-иезуиты сразу перешли в наступление.

В короткий срок им удалось разрешить поставленную зада-

чу: религиозно перевоспитать (не только переубедить) като-

лическое общество и самый клир. Проповедь и школа были

главными средствами борьбы и пропаганды. И кроме того,

иезуиты получают преобладание при дворе, особенно в прав-

ление Сигизмунда III (1587—1632). К концу века Польша

снова была вполне католической страной...

Русская Церковь не была готова тогда к этой воинствен-

ной встрече с Западом. Современники с горечью говорят о

«великом грубинянстве и недбалости

» местного клира. И

всего менее была подготовлена к борьбе высшая иерархия.

Политические вопросы интересовали западнорусских еписко-

пов тогда больше, чем вопросы веры, — «и вместо богословия

учатся хитростям человеческим, адвокатской лжи и диа-

волъскому празднословию» (отзыв Иоанна Вишенского)... XVI

век кончается почти повальным отступничеством иерархии,

отпадением в унию... Вся тяжесть православной самозащиты

падает на церковный народ. И в соборном творчестве крепнет

церковное самосознание...

Задача предстояла сложная и трудная. Строго говоря,

нужно было разобраться во всех исторических разногласиях

Востока и Запада. И найти или определить православное ме-

сто среди противоречий тогдашнего Запада. Иначе сказать:

решить вопрос о Риме и рассудить реформационный спор...

Конечно, такая задача и не могла быть разрешена вдруг

и сразу. Это программа для многих поколений. Нужно было

предвидеть, что первые опыты полемики не будут очень

удачны. К тому же в борьбе мешало невольное разъединение

мирян и иерархии.

Недбалость — беспечность. Ср. полъск. niedbalstwo.

___________________ Встреча с Западом____________________ 267

Примечания и ссылки к п. 1.

По истории реформации и реакции в Польше все еще не поте-

ряли значение старые книги: Graf Valer. Krasinaky, 1838-1840;

польский перевод только в 1003-1905, с ценными дополнениями;

J.Lukaszewicz, 1835; его же, 1842-1843. По-русски см. работы проф.

Н.Любовича, 1883; его же, 1890, и статьи НМ.Кареева, 1885.

Из новых работ нужно назвать прежде всего исследования Th.

Grabowsky, 1906; его же, 1908; его же, 1920; его же, 1922. Ср. еще

A.Bruckner, 1905; Bidlo, 1900-1903; H.Merczyng, 1911; K.Vdlker,

1930; St.Kot, 1932; J.Lorts, 1931.

Об иезуитах в Польше основная работа St.Zaleeki, 1900-1901.

Особенно см. о П. Скарге J.Tretjak, 1912; Th.Grabowsky, 1913;

J. Syganski, 1912 (и изд. Listow Sis.., 1912); St.Sapinski, 1914; A.

Berga, 1916. Скарга совсем не был ученым, вся его ученость из

вторых рук, всего больше заимствует у Беллармина, отчасти у Стап-

летона. «Patres non vidi, theologos nunquam audivi»

, — признавал-

ся он сам (письмо 1568 г.). Но это был искусный спорщик и увле-

кательный проповедник.

Нужно указать еще новую книгу: К. Chodynicki, 1934.

2. Среди западнорусских писателей XVI века особо

нужно отметить московских изгнанников (скорее беглецов).

Это — старец Артемий и князь A.M. Курбский. Артемий,

бывший троицкий игумен, был осужден в Москве за ересь

(«в некоторых люторских расколах»). Из Соловков, куда он

был сослан под начал, ему удалось выбежать за литовский

рубеж. Здесь он сразу втягивается в спор и борьбу с проте-

стантами и арианами. Захария Копыстенский впоследствии

так говорил о нем: «Преподобный инок, споспешствующу ему

Господу, многих от ереси арианской и люторской в Литве от-

вернул, и чрез него Бог справил, же весь русский народ в Литве

в ереси тыя ся не перевернул»... Особенно интересны послания

Артемия к Симону Будному, влиятельному кальвин-скому и

позже социнианскому министру (принадлежал к крайней

левой польского арианства, к так называемым «нон-

адоранцам» и сочетал библейский критицизм с началами

деизма, ср. влияние Спинозы). В них поражает дух

терпимости, дух евангельской кротости. Чувствуется, что

пишет ученик заволжцев. Будного Артемий называет братом,

«для общаго человеком прирожениа», — и этой связи,

Отцов не видел, богословов никогда не слышал (лат.).

268

_____________________ Г. Флоровский

чувствует Артемий, не может разрушить и самое «зловерие

лжеименнаго разума»... По условиям полемики Артемий все-

го больше должен был говорить об обрядах, о внешнем бла-

гочестии вообще. Но сам он очень далек от всякого обрядо-

верия. Для него христианство есть прежде всего внутреннее

делание, «деяние Креста», — аскетический подвиг, путь без-

молвия и собирания духа. Чаще всего он ссылается на Иса-

ака Сирина, на Василия Великого, на Ареопагитики и на

Дамаскина... Артемий не был только начетчиком, он живет

в отеческих преданиях. И, подобно преп. Нилу Сорскому,

настаивает на испытании писаний...

В другом стиле действовал Курбский (1528-1583). Он не

вел прямой полемики. Встревоженный успехом «скверных

ересей», он не менее был встревожен беспечностью и непод-

готовленностью православных: «а мы неискусны и учитися

ленивы, а вопрошати о неведомых горды и презоривы». И

прежде всего ревновал об общем укреплении православного

сознания. Для этого звал вернуться к истокам, к первоисточ-

никам вероучения. Курбский был ревнителем отеческих пре-

даний. Его смущало (и возмущало), что православные так

мало знают и мало читают творения отцов: «наших учите-

лей чуждые наслаждаются, а мы гладом духовным таем, на

свои зряще»... Он удивляется, что не все отеческие творения

переведены по-славянски. И прежние переводы его не удов-

летворяют. Он решается переводить снова. При этом вспоми-

нает Максима Грека, которого восторженно чтил и называл

«превозлюбленным учителем»... Курбский переводил с ла-

тинского, не с греческого, — и нарочито для того учился по-

латине. Он обращался на Запад, — ибо туда после взятия

Константинополя вывезены все греческие книги, «вся газо-

филакия

книжная», и там переведены по-латине. Так

понял он рассказ Максима Грека. Именно по Максиму и

судит Курбский о Западе, ищет там греческие предания...

Курбский не только спорил с царем московским и не

только сводил с ним сословно-боярские счеты. Он был не

только ехидным и ядовитым памфлетистом. Курбский был

искренним ревнителем православной культуры...

Кругозор Курбского типично византийский. Его можно

назвать скорее всего византийским гуманистом. Отеческое

От греч. ><x£oq>vA&!KU>»' — хранилище сокровищ.

___________________Встреча с Западом ____________________ 269

богословие и эллинская мудрость смыкаются для него в

единое целое. Он напоминает, что «древние учителя наши в

обоих научены и искусны, сиреч, во внешних учениях философ-

ских и в священных писаниях». И сам он, кроме отцов Цер-

кви, изучает внешних философов, Аристотеля прежде всего

(Физику и Ифику), еще Цицерона. Вероятно, от Цицерона у

него (стоическая) идея естественного права. К Аристотелю он

пришел, конечно, через Дамаскина...

У Курбского были большие переводческие планы. Он со-

бирался перевести великих отцов IV века. Для этого собира-

ет и организует кружок переводчиков или «бакаляров», как

сам их называет, для классического учения. Родственника

своего, князя Михаила Оболенского, он посылает в Краков

и в Италию учиться «вышних наук». Курбский приобретает

(в западных изданиях) «все оперы» Златоуста, Григория,

Кирилла Александрийского, Дамаскина...

Перевести удалось сравнительно немногое. Начал Курб-

ский со Златоуста и перевел сперва сборник его поучений

(«Новый Маргарит»). Затем переводили Дамаскина: Богосло-

вие, Диалектику, «Небеса», мелкие сочинения. Из других

отцов были переведены только отдельные статьи и поучения,

еще отрывки из истории Евсевия. По-видимому, Курбскому

принадлежит еще ряд интересных экзегетических сводов:

Толковый Апостол особого состава, «Сокращение толковых

пророчеств» (обычно, но неосновательно приписывается

Максиму Греку), Толковая Псалтырь догматического содер-

жания, составленная главным образом по Феодориту и Псев-

до-Афанасию, но с умелым и богатым подбором и других

отеческих текстов. Все эти книги рассчитаны для споров с

«арианами». И в них сказывается живой догматический ин-

терес, ясность и трезвость сознательной веры...

Важно не столько то, что Курбскому удалось сделать и

закончить. Важно уже самое намерение, один уже замысел

его и план работы... Курбский не был только книжником

или только эрудитом. У Курбского было живое чувство со-

временности. Он стремился к творческому обновлению отече-

ских преданий, к оживлению и продолжению византийской

традиции. У него чувствуется цельный религиозно-культур-

ный идеал, и это был идеал словено-греческой православной

культуры (его он противопоставляет «польской барбарии»)...

270

Г. Флоровский

Примечания и ссылки к п. 2.

Послания старца Артемия изданы в Р.И.Б., т. IV; о нем см.

книгу Вилинского, 1906. Ср. статьи прот. В.Плисса о Симоне Буд-

ном и реформации в Литве, 1914; H.Merczyng, 1913.

«Сказания» Курбского в издании Устрялова, 1833 и лучшее 1868,

Г. Кунцевича; Послания Курбского, 1863; [Н.Иеанишев], 1849, во

II томе «Предисловие на книгу сию, достойную нарицатися Новый

Маргарит». Ср. НЛ.Попов, 1913, в приложении экскурс о Толковой

Псалтыри; Л.Бедржицкий, 1915. Ср.: A.Kurbsky, 1928. Из литерату-

ры о Курбском достаточно назвать здесь М. П-ий, 1873; В.Андреев,

1873; ср. в особенности у А.С,Архангельского, 1887 (из «Чтений»).

3. Курбский не был одинок в своих литературно-богослов-

ских начинаниях. В середине XVI века в Литве развивается

православное книгопечатание. И эта издательская деятель-

ность вдохновлялась прежде всего апологетическими зада-

ниями. Прежде всего нужно было бороться с протестантской

и особенно с «арианской» пропагандой. Важно подчеркнуть:

в целях борьбы издают не столько обличительные книги,

сколько именно первоисточники...

В ряду издательских предприятий того времени всего

важнее, конечно, Острожская Библия (1580). Это не только

просветительный, но и богословский памятник. Издание было

задумано с полемическим расчетом, — это прямо видно из

предисловия, где читателя предостерегают против тех, кто

«злохулно с Арием исповедати дерзают», якобы на основа-

нии Священного Писания. К тому же ведь и вообще нацио-

нальная Библия везде бывала одним из средств реформаци-

онной пропаганды; большинство западнорусских библейских

переводов выходит именно из протестантской среды. Извест-

ный перевод Фр. Скорины связан с гуситством. Курбский о

нем отзывался резко: «с препорченных книг жидовских», и

отмечал его сходство с «люторовым Библием». В действи-

тельности Скорина переводил по чешской гуситской Библии

1509 года, при помощи латинских постилл известного Ни-

колая Де-Лиры

. Другие переводили тоже с чешского или

чаще с польского. Таковы переводы русских социниан:

Евангелие Василия Тяпинского (около 1580 г.) с польской

То есть при помощи комментария к книгам Ветхого и Нового

Завета, составленного французским богословом Николаем Л иран-

ским (Nicolas de Lyra, 1270-1370).

___________________Встреча с Западом ____________________271

Библии Симона Будного, Новый Завет Валентина Негалев-

ского (1581) с польского издания М. Чеховича. И часто это

бывал не столько перевод, сколько пересказ или переложе-

ние, — и довольно ясно чувствовалась инославная тенденция

и в самом тексте, и еще более в объяснительных примеча-

ниях. Во всяком случае, все эти западнорусские переводы

отрывались от восточной библейской традиции. И в этой свя-

зи значение Острожской Библии определяется уже тем, что

она сознательно и критически обоснована на греческом тек-

сте. В основу издания был положен геннадиевский свод

(список удалось получить из Москвы не без труда). Но текст

был заново и с большим вниманием пересмотрен, на осно-

вании сличения многих славянских списков, и еще раз све-

рен с греческой Библией (вероятно по печатным изданиям

Альдинскому и Комплютенскому). При этом латинизмы ген-

надиевского текста были во всяком случае сглажены и смяг-

чены, хотя и в Остроге пользовались Вульгатой...

По-видимому, в Остроге был под руками достаточно бо-

гатый и разнообразный материал. Судить о нем приходится

по самому тексту перевода. Князь К.К. Острожский собирал

рукописи повсюду: и в пределах римских, и в славянских

землях, и в монастырях греческих, болгарских, сербских.

Писал и в Константинополь, к патриарху, и просил его при-

слать «людей, наказанных в писаниях святых эллинских и

славянских», и еще «изводов добре исправленных и порока

всякаго свидетельствованных». Ему удалось собрать в Остро-

ге кружок «различных любомудрцев», которые и работали

над изданием. «Найдовалися тут и мовцы, оному Демосфе-

нови ровный. Найдовалися тут и докторове славный в грече-

'сколе, славянском и латинском языках выцвечоныи. Найдова-

лися математикове и острологове превыборныи» (Захария

Копыстенский). Не всех мы знаем: Герасим Смотрицкий,

первопечатник Иван Федоров, священник Василий Сураз-

кий, автор книги «О единой вере», священник Демьян

Наливайко, брат известного гетмана, — особо нужно назвать

Яна Лятоса, бывшего краковского профессора, математика и

астронома, принужденного уйти из Кракова из-за своего

бурного сопротивления введению Нового стиля...

Работа над Библией была сложная и кропотливая. В

предисловии острожские издатели отмечают несовершенст-

ва рукописного предания, «не токмо разньствия, но и раз-

вращения». И при всех своих больших несовершенствах

272

____________________ Г. Флоровский

Острожская Библия в общем исправнее и надежнее латин-

ской Вульгаты по знаменитому Сиксто-Климентову изданию.

Это одно показывает всю значительность культурно-бого-

словского подъема в западной России конца XVI века...

Но всего важнее при этом ненарушенная и живая связь

с византийским преданием. В Остроге вдохновлялись тем

же заданием словено-греческой культуры, что и Курбский.

Известное острожское училище было устроено скорее всего

по греческому образцу, в числе учителей мы встречаем гре-

ков. У <князя> Острожского была мысль и надежды создать

в Остроге славяно-греческий культурный центр, превратить

тамошнее училище («трехязычный лицей») в подлинную

академию, как бы в противовес римской униатской коллегии

св. Афанасия (так оценивал замыслы Острожского униат-

ский митрополит Рутский). Этот замысел не осуществился,

и самая острожская школа существовала слишком недолго.

Более того, этот замысел оказался неосуществимым. Для того

было много причин. Время было смутное и трудное, не

хватало сил, не хватало людей. Но всего важнее — настрое-

ние в острожских кругах было неустойчивым и двоилось.

Кн. К.К. Острожский был непохож на кн. Курбского, кото-

рый и за рубежом остался непреклонным москвитянином и

филэллином, как ни мало любил он современную Москву, и

как много ни работал он по западным и латинским книгам.

Острожский был уже скорее западным человеком. И кроме

того, он был общественным и национально-политическим

деятелем прежде всего, — потому слишком часто бывал не-

осторожен и шел слишком далеко в вопросах примирения и

соглашения, был способен на компромисс. Бесспорный рев-

нитель православия, он вместе с тем принимал известное

участие в подготовке унии, и дал повод и основание ссы-

латься на его сочувствие. Женат он был на католичке (Тар-

новской), и старший сын, князь Януш, был окрещен по ка-

толическому обряду. И в то же время он был настолько бли-

зок с социнианами, которых уважал за умелую постановку

и развитие школьного дела, что не колебался прибегать к

их помощи в своих начинаниях. Так, опровержение на

книгу Скарги «О греческом отступлении» Острожский пору-

чил писать социнианину Мотовиле, к величайшему негодо-

ванию и возмущению Курбского, для которого Мотовила

был «помощником Антихриста», как последователь нечести-

вого Ария, Фотина и Павла Самосатского. «В таковую дер-

Встреча с Западом 273

зость и стультицию начальницы христианские внидоша, иже

не токмо тех ядовитых драконов в домех своих питати и хо-

вати не стыдятся, но и за оборонителей и помощников их

себе мнимают. И что еще дивнейшаго: за духовных бесов

духовную церковь Божию оброняти им разсказуют и книги

сопротив полуверных латинов писати им повелевают»... С

ригоризмом Курбского соглашались вряд ли многие. Каза-

лось: почему же не радоваться, что даже «геретики» засту-

паются за православную веру?!.. И в спорах и борьбе ведь

нельзя было медлить и выжидать...

В общей борьбе за веротерпимость и за религиозную сво-

боду православные и протестанты оказались невольными

«конфедератами», и латинский натиск отвлекал внимание

от протестантской опасности. Очень характерен виленский

съезд православных и кальвинистов в 1599 году, когда не

только был заключен религиозно-политический союз между

ними, но был поставлен и вопрос о соглашении в вере, при-

чем сходство или единство определялось от противного, по

противоположности латинской вере. Кстати заметить, пере-

говоры с «разноверцами» входили в свое время в программу

либеральных католиков в Польше и Литве в эпоху Сигиз-

мунда Августа...

Дальнейшего движения проект соглашения не имел, но

богословское сотрудничество с протестантами продолжалось.

Православные полемисты пользовались западной обличи-

тельной литературой, особенно по вопросу о папском гла-

венстве, — на эту тему нередко повторяли доводы больших

реформационных соборов (Базельского и Констанцкого),

имела большую популярность известная книга сплетского

архиепископа Марка Антония Господнечича, De Dominis

(обращалась и в местных рукописных переводах, впрочем,

позже)...

Социниане часто выступали в защиту православия, —

правда, под чужими именами, как бы под маской... В этом

отношении особенно характерен «Апокрисис», изданный под

именем Христофора Филалета в 1587 г. в ответ на книгу

Скарги о Брестском соборе. Автор прикрылся литературной

маской, греческим псевдонимом, выдавал свою книгу за пе-

ревод. Вряд ли этому многие верили. Кажется, автора узна-

вали и под ложным именем. Современным исследователям

узнать его много труднее. Во всяком случае, автор не был ни

русским, ни православным. Можно с достаточным основанием

Панченко А.М., Живов В.М., Николаев С.И., Плюханова М.Б. и др. Из истории русской культуры. Том III (XVII - начало XVIII века)

Подождите немного. Документ загружается.