Проблемы российской истории. Вып. 10

Подождите немного. Документ загружается.

361

вая сплошную индустриальную полосу, а вернее чересполосицу жилых и производственных

зон, превращающуюся либо в «кляксу», либо в многокилометровую «полосу».

Но, если во всем мире, рост больших городов являлся естественным процессом – они

постепенно расширялись, вопреки усилиям властей сдержать их рост, то в СССР, в 1930-е

гг. этот процесс осуществляется, как планомерный и целенаправленный. Развитие урбани-

зации в Советском Союзе, становится сознательно осуществляемой программой, в ходе

реализации которой новые городские образования формируются искусственно, по «про-

мышленному принципу» – как результат рационального объединения групп кооперирован-

ных производств (создающих взаимосвязанные технологические цепочки) и размещения

подле них строго посчитанного количества потребных трудовых ресурсов.

Сознательно закрепляя за новыми крупными индустриальными (т.е. «пролетарскими»)

центрами, получившими название «соцгородов», роль опорных узлов единого общегосудар-

ственного производственно-распределительного процесса и присваивая им функцию центров

территориальной организации населения, власть, тем самым, выстраивает систему партийно-

административного управления, видя в ней важнейший атрибут государственности.

При этом, вопросы формирования условий нормального существования и благопри-

ятной среды жизнедеятельности людей, традиционно отходят на второй план или вообще не

ставятся, а только лишь идеологически провозглашаются.

Построение социализма в СССР основывалось, прежде всего, на идеологии, а не на

экономике. И, в частности, на идеологическом постулате о том, что «материальное стиму-

лирование и личная заинтересованность» это выдумки капитализма, а в советской стране

государство должно заставлять человека жить и работать там, где нужно и так, как нужно,

потому что «... пролетарское принуждение во всех своих формах, начиная от расстрелов и

кончая трудовой повинностью, является, как парадоксально это не звучит, методом выра-

ботки коммунистического человеческого материала из человеческого материала капитали-

стической эпохи». Так утверждал Н.И. Бухарин. «Именно!» – так подтвердил эту мысль

В.И. Ленин, при чтении выделив тремя чертами данный фрагмент абзаца и подчеркнув

часть фразы со слов «методом выработки»

Принудительный характер пролетарского государства обосновывается В.И. Лениным

в одной из основополагающих работ «Государство и революция»: «Пролетариату необхо-

дима государственная власть, централизованная организация силы, организация насилия и

для подавления эксплуататоров, и для руководства громадной массы населения, крестьян-

ством, мелкой буржуазией, полупролетариями в целях налаживания социалистического

хозяйства»

. Эту установку теоретически детально прорабатывает Н.И. Бухарин в своей,

вышедшей в 1920 г. книге «Экономика переходного периода»

, в которой формулируется

общий принцип принудительности организации жизни и деятельности людей, собственно,

организационный контекст той управленческой стратегии власти, в рамках которой впо-

следствии станет осуществляться сталинская расселенческая политика. Причем Н.И. Буха-

рин подчеркивает, что «концентрированное насилие» следует обращать не только на бур-

жуазию, но и на трудящихся, для которых оно должно выступать фактором «самоорганиза-

ции и принудительной самодисциплины».

«Верно!», – пометил В.И. Ленин и эту мысль,

перенеся в словах «самодисциплины трудящихся», за счет выделения чертой, акцент на

«...дисциплины трудящихся»

Эти теоретические положение позже будет положено в основу практических меро-

приятий по формированию контингентов строителей объектов ВПК – будущего населения

соцгородов. Принудительные миграции и подневольные перемещения людских континген-

тов: военно-мобилизационная советская экономика и трудо-мобилизационное «народное»

хозяйство СССР превращаются в неразрывно связаны друг с другом реальности, опреде-

ляющие характер государственной расселенческой доктрины.

362

Власть понимает, что территории у России слишком много, в сравнении с наличными

средствами ее освоение и содержания, коих хронически недостает. Огромная территория

страны в рамках концепции социалистического расселения заселяется очень дифференци-

ровано: а) окраинные и слабозаселенные территории страны «заполняются» новым населе-

нием за счет перемещения туда трудо- и спецпереселенцев; б) промышленно развитые цен-

тральные районы используются как базовые для социально-культурной переработки кре-

стьянского населения в пролетариат; в) срединные и северные, практически пустующие

части страны, являющиеся вместилищем разнообразных природных ресурсов, осваиваются

за счет подневольного принудительного труда заключенных.

Формирующаяся система расселения, неразрывно связана со структурой промыш-

ленного производства и административно-территориального деления, «заточенного» под

централизованную иерархически выстроенную систему партийно-государственного управ-

ления. В советской системе урбанизированный характер фрагментов расселения обеспечи-

вается за счет того, что население привязывается к производству широким спектром

средств – пропиской, трудовыми книжками, дефицитом жилья, распределением и закрепле-

нием молодых специалистов, плановым направлением трудовых ресурсов на ударные

стройки, ограничением зоны проживания после отбытия срока заключения и проч. Власть

всеми силам стремится исключить естественные миграции и, напротив, активно иницииру-

ет искусственные плановые целевые перемещения трудовых ресурсов. А города превращает

в эффективное средство добровольно-принудительного прикрепления населения к местам

трудоустройства.

Принудительные миграции, основательно изучались историками и исследователями-

крестьяноведами в контексте раскулачивания и массовых депортаций крестьянского насе-

ления. Но никогда не рассматривались в неразрывной связи с концепцией соцрасселения –

как инструмент формирования трудовых ресурсов поселений-новостроек: соцпоселков и

соцгородов. Коллективизация, фактически, никогда не изучалась в контексте индустриали-

зации – как процесс целенаправленного превращения крестьянства, отрываемого от земли,

от привычных форм хозяйствования и образа жизни, в универсальную рабочую силу, с пла-

новым ее перемещением в места отправления принудительного труда в промышленности,

строительстве, лесозаготовках, добыче природных ископаемых и проч. А именно такой

профиль трудового использования определяла власть для раскулаченных крестьян и спец-

переселенцев – к концу 1930-х гг., в комендатурах ГУЛАГ половина спецпереселенцев ра-

ботала в сферах промышленности и строительства, четверть на лесозаготовках и только

оставшаяся четверть – в сельском хозяйстве.

В середине 1920-х гг. Госплан получает задание разработать организационно-

управленческие принципы административно-территориального деления страны в соответ-

ствии с задачами формирования мощного современного военно-промышленного комплекса,

рассматриваемого как маховик развития всех остальных («гражданских») сфер деятельно-

сти. А также определить величину трудовых ресурсов, необходимых для решения задач

индустриального развития страны в контексте геополитических, организационно-админи-

стративных и социально-экономических принципов, положенных сталинским руководством

в основу индустриализации, и неразрывно связанной с ней, концепции социалистического

расселения. Потребность в новых рабочих руках для возведения новых промышленных

предприятий и поселений при них, для транспортного строительства и освоения сырьевых

регионов определяется в количестве, примерно, 10 млн. чел. Возводимые промышленные

объекты слагают единую централизованно управляемую общегосударственную сеть техно-

логически взаимосвязанных промышленных предприятий. Они образуют процессуально

взаимосвязанные производственные цепочки. А располагаются как можно ближе к местам

добычи сырья и производства электроэнергии, а также наличия воды – так выгоднее. При

363

этом, рабочая сила в советской доктрине размещения промышленности и концепции рассе-

ления не является «определяющим показателем». В отличие от принципов размещения

промышленности, зафиксированных в западноевропейской теории, где ее концентрация

является одним из основных критериев, определяющих места строительства новых фабрик

и заводов. Размещение советской промышленности является воплощением массированного

«восточного дрейфа» тяжелой индустрии и энергетики на Урал, в Сибирь, на Дальний Вос-

ток. В районы, где имеются лесные ресурсы и крупные залежи полезных ископаемых.

Именно сюда, в тот период, не могут долететь самолеты, практически, ни одного из вероят-

ных противников, начинают подтягиваться транспортные артерии. Вслед за ними переме-

щается население.

Перемещение и закрепление на новых местах обитания трудовых контингентов воз-

водимых промышленных предприятий осуществляется несколькими способами:

1) за счет добровольного приезда, в широком диапазоне мотиваций, начиная от доб-

ровольной вербовки, направлений по комсомольским путевкам и заканчивая приманивани-

ем молодых людей возможностью получить на новостройках хоть какое-то жилище;

2) в результате вольного найма с последующим «добровольно-принудительным»

удержанием. Так например, в строительстве Сталинградского тракторного завода осенью

1929 г. участвовали артели (общей численностью свыше 4 тыс. чел.), срок договоров с ко-

торыми истекал в ноябре месяце. «Строительство тогда было делом сезонным. На зиму

обычно работы сворачивались, строители – а они, как правило, были сезонники – расходи-

лись по домам. На Тракторострое решили поломать эту традицию. Партком принял реше-

ние строить завод неослабными темпами и зимой 1929/30 г. Но для этого надо было удер-

жать строителей-сезонников … отдельные артели уже стали отбывать. Партийная организа-

ция поставила задачу – закрепить сезонников на стройке, сделать их кадровыми рабочими,

преобразовать артели в постоянные производственные бригады. Борьба разгорелась острая.

Во главе артели стояли подрядчики, – это они подписывали договора и фактически были

хозяевами артели, держали ее в своих руках <...> открыто подбивали сезонников на уход со

стройки, пугали их провокационными слухами»

. Подрядчиков объявили «кулаками» и

припугнули репрессиями, бригадам задержали выплату денег и, тем самым, сорвали отъезд,

посулили большие будущие заработки, и, в конечном счете «… основная масса сезонников

осталась на зиму»

3) в результате «добровольно-вынужденных» миграций из старых городов в города-

новостройки в результате очистки городов от нетрудоустроенного населения. Различные

категории населения: неработающие, деклассированные элементы, лишенцы и др. само-

стоятельно покидают города, переезжая на новостройки из-за страха быть арестованным и

насильственно депортированным. Принудительное перемещение «неработающих» и «де-

классированных элементов» законодательно обеспечивается принятием Декрета ВЦИК и

СНК РСФСР от 14 июня 1926 г. «Об условиях и порядке административного выселения

граждан из занимаемых ими помещений»

4) в процессе «добровольно-вынужденных» миграций из деревни в города-ново-

стройки. Так, например, в 1930-1931 гг. не менее 1 миллиона крестьян, не дожидаясь ре-

прессий, бегут в существующие города и на новостройки. В этот же период к ним присое-

диняются еще около 2 млн. крестьян, предназначенных на выселение по так называемой

третьей категории (т.е. в пределах своей области), они также, не дожидаясь депортаций и

бросив имущество, уходят из деревни в города

. В 1930-1932 гг. страшный голод, унесший

миллионы жизней, также выталкивает в города массы крестьянского населения;

5) в результате принуждения к приезду на ударные стройки за счет приказов-

направлений на работу квалифицированных специалистов (инженеров, техников, мастеров,

служащих, квалифицированных рабочих и др., т. н. «оргнабор»

). Указом Президиума

364

Верховного Совета СССР от 19 октября 1940 г. «О порядке обязательного перевода инже-

неров, техников, мастеров, служащих и квалифицированных рабочих с одних предприятий

на другие»

власть окончательно закрепит принудительный характер подобных перемеще-

ний специалистов. А также за счет направлений на работу по комсомольским путевкам, в

тех случаях, когда на не желавших это делать, оказывались различные приемы морального

воздействия. Так, 24 декабря 1929 г. ЦК ВЛКСМ принял постановление: «провести вербов-

ку 7 тысяч молодых рабочих и батраков проверенных на общественной работе … для на-

правления на Тракторострой»

. Далеко не все из них ехали, исключительно, по «зову

сердца».

6) в результате направления на работу после окончания учебы молодых выпускников

средних учебных заведений (т.н. «распределение») – 2 октября 1940 г., одновременным вы-

ходом двух постановлений

, правительство законодательно утвердит практику принуди-

тельного перемещения к местам отправления трудовой повинности молодых специалистов

среднего специального и ремесленного образования. Одно из постановлений однозначно

предпишет: «Предоставить право Совету Народных Комиссаров СССР ежегодно призывать

(мобилизовывать) от 800 тыс. до 1 млн. человек городской и колхозной молодежи мужского

пола в возрасте 14-15 лет для обучения в ремесленных и железнодорожных училищах и в

возрасте 16-17 лет для обучения в школах фабрично-заводского обучения … Установить,

что все окончившие ремесленные училища, железнодорожные училища школы фабрично-

заводского обучения считаются мобилизованными и обязаны проработать четыре года под-

ряд на государственных предприятиях по указанию Главного управления трудовых резер-

вов при СНК СССР …»

;

7) в ходе «замещающего» перемещения, осуществляемого в «приказном порядке». К

подобного рода перемещениям относятся, например, массовые переселения в 1930-е гг. де-

мобилизованных красноармейцев в пограничные районы страны (Украина, Северный Кав-

каз, Дальний Восток) для создания т. н. «красноармейских колхозов». Подобные переселе-

ния выполняли роль компенсирующих (замещающих) заселений на те территории, где по-

сле «чисток», коллективизации, депортаций, голодомора и др. причин образовался дефицит

трудоспособного населения. Согласно официальной статистике Всесоюзного переселенче-

ского комитета, с 1933 по 1937 г. в СССР в ходе подобного типа государственных плановых

переселений было переселено 77 304 семьи (включая демобилизованных красноармейцев –

одиночек и с семьями) или 347 866 чел.»

8) за счет подневольного перемещения раскулачиваемых крестьян («спецпереселен-

цы», ссыльные). В 1929-1930 году «на переселенческих земельных фондах общесоюзного

значения» совершенно официально планируется поселить и хозяйственно устроить 100 тыс.

переселенцев – бывших кулаков и подкулачников. В 1930-32 году планируется переселить

198 тыс. чел.

. Планомерное перемещение раскулачиваемых крестьян законодательно

обеспечивается принятием 30 января 1930 г. Политбюро ЦК ВКП (б) постановления «О

мероприятиях по ликвидации кулацких хозяйств в районах сплошной коллективизации»,

которое предписывает осуществлять массовые высылки репрессируемых «в отдаленные

местности Союза ССР», а также «в пределах данного края и в отдаленные районы края»

, а

также серии связанных с ним постановлений ЦИК и СНК СССР

, СНК РСФСР

, Нарком-

зема

«… В основу переселения кладется создание новых экономических рай-

онов», прежде всего, в целях планомерного освоение сырьевых ресурсов Урала,

Севера, Сибири, Юга и Дальнего Востока. «Переселение отдельных хозяйств

прекращается – переселяться будут только коллективы. Главная задача пе-

реселения – это не разгрузка аграрно перенаселенных районов, а открытие

новых сельскохозяйственных и промышленных районов»

;

365

9) в результате принудительного перемещения в осваиваемые районы лиц, выселяе-

мых в ходе очистки приграничной зоны и т. п. Подобный характер имело, «… организован-

ное государством, переселение 1935-1937 гг. сельскохозяйственного населения из европей-

ской части страны (Воронежская и Горьковская области, Чувашия, Татария) в Восточную

Сибирь. Оно затронуло около 10 тыс. семей, или до 45 тыс. чел. …»

;

10) в результате перемещения заключенных (репрессированных) в составе контин-

гентов концентрационых (исправительно-трудовых) лагерей. В мае-июне 1929 г. под гри-

фом «Совершенно секретно» выходят сразу три постановления Политбюро ЦК ВКП (б) с

одинаковым названием: «Об использовании труда уголовных арестантов». В первом пред-

писывается: «Перейти на систему массового использования <…> труда уголовных арестан-

тов»

. Во втором, – «… ОГПУ приступить к организации концентрационного лагеря в р-не

Ухты …»

. В третьем: «Именовать в дальнейшем концентрационные лагеря исправитель-

но-трудовыми лагерями»

. В приложении № 3 к третьему постановлению разъясняется

более детально и подробно для чего надо организовывать новые концлагеря, называемые

теперь исправительно-трудовыми: «Организовать новые концентрационные лагеря … в

целях колонизации этих [отдаленных – М. М.] районов и эксплуатации их природных бо-

гатств»

Контингенты заключенных направляются в зоны хозяйственного освоения – в места

лесозаготовок, добычи полезных ископаемых, на трассы строящихся автомобильных и же-

лезных дорог, водных каналов, а также к местам возведения заводов-гигантов и соцгородов-

новостроек. То есть в места, которые планом первой пятилетки намечены в качестве ареа-

лов индустриального развития – Урал, Северный край, Западная Сибирь, Восточная Си-

бирь, Дальний Восток, Северный Кавказ, Южный Казахстан, Средняя Азия, Украина, Горь-

ковский край, Ленинградская область, Средняя Волга, Башкирия и т. д.

. В 1933 г. к списку

добавляется Белбалткомбинат НКВД

(Беломоро-Балтийский канал).

11) за счет удерживания досрочно освобожденных заключенных на «закрепленном

поселении». В 1930-е гг. подобное происходило, по меньшей мере, дважды: в 1933 г. после

акции по «разгрузке мест заключения», когда в спецпоселки и трудпоселения Западной Си-

бири и Казахстана было направлено свыше 100 тыс. заключенных, досрочно освобожден-

ных из тюрем, лагерей и колоний. И в 1933-1934 гг., когда колонизационные поселения,

создаваемые для осуществления программы освоения зоны БАМ, стали формироваться за

счет заключенных, отбывавших сроки в БАМЛАГ и переводимых на режим поселения

Подобное происходило и в последующие годы, например, в виде локальных депортаций –

перемещений спецпереселенцев из северо-восточных и южных (кузбасских и новосибир-

ских) комендатур в северные (нарымские) спецкомендатуры

. Осуществлялись подобные

перемещения и в послевоенный период;

12) а результате «придания оседлости» (смена образа жизни и характера трудовой

деятельности) – депортации с целью закрепления кочевых народов на земле. «В 1932г. сот-

ни казахов работали на кемеровских предприятиях. Большинство – семейные, прибыли из

районов Семипалатинска в количестве более полутора тысяч человек. Работали они в ос-

новном на Энергострое (359 чел.), Цинкострое (52 чел.), Кузбасстрое (40 чел.), Коксохим-

комбинате (118 чел.), Сибстройпути (120 чел.) и т.д. Большинство проживало в землянках,

остальные – в бараках. Некоторые не имели жилья – ночевали по месяцу и более на стан-

ции. Поначалу же депортированным вообще негде было жить – их бросили посередь тайги,

и они обитали там в летнюю пору под деревьями, потому что в городе селиться было неку-

да»

13) за счет размещения эвакуированных и реэвакуированных;

14) за счет размещения беженцев и репатриантов. Герман Грайф в своей книге «При-

нудительный труд в СССР» пишет:

366

«Репатриант Эрнст С., который был арестован и сослан ГПУ, рассказал

кроме всего прочего следующее: «Через немного дней я прибыл в большой ла-

герь Магнитогорск, к востоку от Урала, в нем было 12 000 человек и он делил-

ся на 7 подлагерей. Поблизости находилась еще одна штрафная колонна на

14 000 человек и еще один лагерь. В моем лагере заключенные занимались

строительством плотины <…>. Зимой 1932/33 в этом лагере г. Магнито-

горск замерзли в общей сложности 11 000 человек, о чем мне рассказали за-

ключенные, которые работали с книгами в конторе. <…> В октябре 1933 мне

удалось освободиться и убежать в Германию»

15) в результате концентрации военнопленных. Труд заключенных составлял значи-

тельную долю трудовых вложений в строительство объектов военно-промышленного ком-

плекса и соцпоселений подле них.

В целом, все эти способы осуществления в конце 1920-х-начале 1930-х гг. добро-

вольных и принудительных колонизационно-переселенческих мероприятий (обеспечиваю-

щих индустриализацию и социалистическое расселение), можно сгруппировать в четыре

«потока»: а) добровольные и «добровольно-вынужденные» – по найму, по велению сердца,

вынужденные покидать города и добровольно перебираться в соцгорода-новостройки и

т. п.; б) «добровольно-принудительные» планово-мобилизационные переселения (расселе-

ние демобилизованных красноармейцев, распределение специалистов, командирование

квалифицированных работников, направление по комсомольским путевкам и проч.); в)

принудительные миграций (депортации; спецпереселения

); г) репрессивные миграции

(заключенные, распределяемые по сети трудовых колоний и исправительно-трудовых лаге-

рей).

Между этими организуемыми государством, «потоками» перемещения трудовых ре-

сурсов, существует своего рода макрогеографическое разделение – не репрессивные пере-

селения используются государством для размещения людей в районах с относительно бла-

гоприятными природно-климатическими условиями (Украина, Северный Кавказ, Восточная

Сибирь, Дальний Восток); принудительные миграции (крестьянские, а потом этнические

депортации), сопровождаемые формированием системы спецпоселений (трудпоселений)

распространяются преимущественно на Европейский Север, Урал, Западную Сибирь, Ка-

захстан

; репрессивные (заключенные) направляются на освоение ресурсов необжитых

территорий с неблагоприятными природно-климатическими условиями (Норильск, Колыма,

зона БАМа и т. д.).

Необходимость применения насильственных методов перемещения трудовых ресур-

сов в места строительства объектов ВПК и столь же насильственных приемов их удержа-

ния, вызвана тем, что и условия труда, и условия жизни в соцпоселениях-новостройках,

оказываются совершенно ненормальными. Прежде всего, из-за того, что власть целенаправ-

ленно сокращает любые «непрофильные» затраты (т. е. те, которые не связаны непосредст-

венно с возведением промышленности), доводит их до предельного минимума.

Установка на первоочередность исполнения плановых показателей ввода в строй про-

изводственных объектов вынуждает руководство наркоматов решать жилищные проблемы

строителей в последнюю очередь, по остаточному принципу – т.е. возводить не нормальное

постоянное жилище, а то, которое стыдливо именуют «временным» – палатки, бараки, зем-

лянки, полуземлянки; вынуждает удовлетворяться присутствием самостроя в виде шалашей,

балаганов и проч. И это происходит не в каком-то одном соцгороде, а повсеместно.

Так, в конце 1929 г. число строителей Магнитогорска равнялось 6 700 чел.

а жилья

было возведено 52 барака (37 зимнего типа и 15 – летнего). В итоге, большая часть вольных

рабочих Магнитогорска, мест в бараках не имела и они вынуждены были жить либо в па-

латках, либо в самостоятельно возведенных землянках.

367

Житель Магнитогорска Л. Николаев вспоминает, что барачный город состоял из от-

дельных дoвольно крупных участков, которые имели номера с 1 по 14. Первый участок был

«элитным». Он располагался юго-западнее городского парка Металлургов, стадиона и про-

спекта Пушкина и простирался до клуба Железнодорожного транспорта. Элитным он счи-

тался потому, что в нём размещались городские магазины, нарсуд, кинотеатр «Магнит»,

открывшийся в августе 1932 года. К югу от 1-го участка находился 13, а за ним 11 участки.

Самым крупным участком был пятый, который расположился севернее будущего проспекта

Пушкина

«Бараки, как правило, устанавливались параллельно на расстоянии 30-50 метров друг

от друга. В пространстве между бараками часто возводились вспомогательные деревянные

строения, которые назывались «будками». В них жители хранили дрова и уголь, позднее

разводили птицу и даже коров <…> Барак представлял собой одноэтажное сооружение ко-

ридорного типа. Входы в барак осуществлялись в торцах через пристроенные к баракам

тамбуры. В некоторых бараках устраивались дополнительные входы в центральной части,

за счет ликвидации одной из комнат. Барак имел чердачное пространство. Учитывая, что на

строительство металлургического завода в основном приезжали мужчины, в бараках для

них устраивались большие комнаты по 15-20 человек в каждой». Бараки заселялись отдель-

но, по половому признаку – либо не женатыми мужчинами, либо незамужними женщинами.

Бараки были одним из наилучших видов жилья. Те, кто не попадал в число счастлив-

цев – включенных в число очередников на получение места в бараке-общежитии, вынужде-

ны были решать свои жилищные проблемы самостоятельно – они мастерили балаганы,

шатры

, землянки и полуземлянки.

Через год – осенью 1930 г. в Магнитогорске насчитывалось уже в три раза больше

рабочих – 19 тысяч чел.

. А ситуация с обеспеченностью жильем не улучшилась. Не изме-

нилась она и в последующие годы. «Магнитогорец Н. Яловой вспоминает, что в 1935 году

его отец построил землянку № 57 в поселке 8-го Марта, который среди жителей назывался

Малый Шанхай. Эта землянка, как и все другие, представляла собой домик с засыпными

стенами: с двух сторон доски, а между ними земля. Сверху был уложен дощатый настил, по

доскам – толь, а сверху слой глины, на который ветром наносилась земляная пыль и росла

летом трава. Поселок Малый Шанхай был расположен между 5-м участком и Ежовкой в

небольшой низине, по которой протекал желтый от глины ручей, где купались дети. <…> С

запада от доменного поселка вдоль трамвайной линии и шоссейной дороги расположились

бараки исправительно-трудовой колонии и землянки рабочих деревообрабатывающего

комбината, которые, возможно, и организовывали участок № 1. <… > За ним в северном

направлении находились землянки Тукового поселка»

Труженики Магнитки, которые создавали семью и демонстрировали положительные

результаты в труде, имели шанс получить отдельное изолированное помещение в семейных

бараках аналогичной конструкции, что и для холостых рабочих. Эти комнаты были площа-

дью по 12-15 кв.м. В каждом бараке было 30-36 таких комнат. «При наличии в семье детей

родители устанавливали над входной дверью антресоль (палата) для игр и сна, площадью

до 5 кв.м. В комнатах справа или слева от входной двери размещалась каменная или кир-

пичная печь для обогрева помещения и для приготовления пищи, которую выкладывали

сами жители. Печь топилась со стороны коридора. Часто жители в комнатах под полом уст-

раивали погреба для хранения продуктов. Напротив входа в наружной стене устраивалось

небольшое остекленное окно, рамы которого, как и сегодня, на зиму заклеивались полоска-

ми газет, чтобы снизить чрезмерное продувание комнаты холодным воздухом через щели в

рамах окна и в дверях. Вдоль одной стены комнаты размещалась железная кровать, которая

часто вместо сетки имела дощатый настил. Двери не имели запоров, поэтому комнаты оста-

вались не запертыми и неработающие женщины (больные, беременные) всегда присматри-

вали за детьми.

368

В каждом бараке, в одной из комнат площадью до 30 кв.м., размещался красный уго-

лок, где стояло несколько столов и стулья, на стенах висели портреты Сталина и пролетар-

ских вождей, а также награды коллектива барака в соревнованиях за лучшую жизнь. Здесь

же часто находилась барачная библиотечка, и дети имели свободный доступ к книгам. Мно-

гие дети выполняли свои домашние задания в этом помещении. Здесь же играли малыши.

Вечерами в помещении красного уголка неграмотные жители учились грамоте. В одной из

комнат барака, чаще всего около основной входной двери, проживала семья барачного ми-

лиционера, хотя барачным коллективом выбирался и «старший» бараком. Вдоль одной сте-

ны комнаты размещалась железная кровать, которая часто вместо сетки имела дощатый

настил. Двери не имели запоров, поэтому комнаты оставались не запертыми и неработаю-

щие женщины (больные, беременные) всегда присматривали за детьми

Бараки – общежития для холостых и семейные бараки строились без кухонь. Пита-

лись рабочие «в специально оборудованных столовых, которые устраивались в таких же

бараках. При входе в барак проверялись карточки, и каждому выдавалась деревянная лож-

ка. Рабочие питались за длинными деревянными столами. За спинами обедающих стояли их

товарищи, которые ожидали своей очереди»

. Бараки строились без туалетов.

«Туалеты с выгребными ямами размещались в дощатых побелённых

строениях вне бараков, рядом с ящиками для мусора и отходов»

На окраинах «кварталов» барачной застройки для передовых строителей отводились

земли под самостоятельное и кооперативное «индивидуальное» строительство. В результа-

те, вокруг палаточно-земляных и барачных участков образовались поселки. Они до сих пор

сохранились. Это Димитровский, Карадырский, Березки, Чапаева, Щитовые и т.п.

Это не единичный пример, это общая система, одинаково проявляющая себя во всех

соцгородах-новостройках.

Так, перед руководством Кузнецкстроя, как и перед руководством прочих градообра-

зующих предприятий, ВСНХ ставит задачу, первоочередным образом и как можно скорее,

ввести в эксплуатацию производственные мощности. В результате, положение людей на

стройке, и в директивах Запсибкрайкома, и в справках ОГПУ постоянно характеризуется

как «бедственное». Однако ситуация почти не изменяется. Так, в 1932 году на одного ра-

ботника Кузнецкстроя приходится 3,5 квадратных метра жилья, в Сад-городе ситуация еще

хуже – там на одного человека приходится только 1,5-2 квадратных метра. «Под жилища

заняты все сени, чердаки, чуланы. Несмотря на то, что завод входит в первую группу пред-

приятий страны, люди не видели ни молока, ни мяса. На стройке начинают появляться еди-

ничные случаи инфекционных заболеваний»

В Челябинске, приказ экономии средств за счет сокращения «непромышленных» за-

трат, выливается в применение т.н. «облегченного строительства». Если первоначально в

соцгороде ЧТЗ предполагалось строительство жилых домов и объектов соцкультбыта с ис-

пользованием железобетонной каркасной системы, а в начале 1930 г. сборные железобетон-

ные конструкции уже начали применятья, то уже в ноябре 1930 г. постановление Прези-

диума ВСНХ СССР:

«в целях достижения в строительстве всемерной экономии дефицитных

стройматериалов, категорически воспрещает применять в жилых, культур-

но–бытовых и обслуживающих зданиях профильное железо, проектировать и

строить их с железными и железобетонными каркасами и перекрытиями». В

декабре этого же года распоряжение ВАТО предписывает заменять желез-

ные и железобетонные конструкции более дешевыми и доступными материа-

лами, в том числе кирпичом

Руководство наркоматов допускает иногда возведение отдельных капитальных ка-

менных зданий. Но делает это, скорее, в угоду официальной идеологии с целью создания

369

«наглядных примеров» «образцово-показательного» социалистического строительства, не-

жели преследуя цели наделения основной массы населения комфортным жилищем. Госу-

дарство, с помощью своих карательных органов, зорко следит за тем, чтобы руководство

строек направляло деньги, материальные и человеческие ресурсы на возведение производ-

ственных объектов, а не жилищ. И если кто-то из «красных директоров» неверно понимает

установки партии, то его решительно «поправляют». Показательно письмо главы НКВД

Р. Менжинского И. Сталину от 14 февраля 1931 г., в котором он высказывает свою обеспо-

коенность чрезмерным жилищным строительством, опережающим строительство стратеги-

ческого тракторно-танкового завода:

«Строительство Челябтракторостроя находится сейчас в следующем

состоянии: ведется широкое жилищное строительство совершенно неувя-

занное со сроками вступления завода в эксплуатацию в то время как для

строительства промышленных цехов произведены только подготовительные

работы и ни один цех в течение года готов не будет...»

Прямым следствием обнаружения сотрудниками НКВД «враждебных происков» по

строительству жилья, становятся аресты и расстрелы: «Кроме произведенных арестов из

аппарата Управления строительством вычищено 40 чел. и приняты меры к удалению со

строительства остального негодного элемента»

. А косвенным следствием – ряд указаний

ВСНХ СССР и ВАТО (Всесоюзное автотракторное объединение ВСНХ СССР) по сокраще-

нию «гражданских» затрат в 1931 г.

В отношении соцгорода Челябинского тракторного завода эти указания выливаются

в безусловное требование возводить жилье исключительно из местных материалов и если и

строить двухэтажные дома, то облегченной конструкции, с печным отоплением, наружным

водопроводом (колонками), а также отменить запланированную в 1931 г. постройку неко-

торых объектов соцкультбыта (универмага, гостиницы, диспансера, общежития)

. В том

же году Совнарком РСФСР рекомендует жилищное строительство облегченного типа, осу-

ществлять и в других соцгородах, например, в Магнитогорске. Правда, в отличие от соцго-

рода ЧТЗ, щитовые двухэтажные дома здесь рекомендуется возводить с водопроводом и

канализацией

В Магнитогорске на декабрь 1931 г. размер жилплощади составляет в среднем 2,3 кв.

м., в 1932 г. – 2,5 кв.м., а к 1938 г. – 3 кв.м. на одного человека. В соцгороде ЧТЗ в 1935 г.,

т. е. через несколько лет после начала строительства, только 40 % работников завода имеют

жилье в постоянном фонде, а средний размер жилплощади составляет 4,6 кв. м. / чел.

типологии жилищ, которыми застраиваются соцгорода-новостройки, здания каркасно-

барачного типа и землянки вплоть до 1938 г. продолжают занимать ведущее место, состав-

ляя не меньше 67,2 % от общего числа домостроений. Причем, все они в это время имеют

износ от 70 до 100 %

Государство не собирается формировать комфортную среду обитания – все средства

и все материальные ресурсы оно вкладывает в военно-промышленный комплекс (т.е. тяже-

лую промышленность). Причем, для него нет особого различия в «типах» трудовых ресур-

сов – и «свободных» (вольнонаемных), и «репрессированных» (заключенных) одинаково

нужно принуждать к труду. И тем, и другим нужно платить, хотя бы самый минимум денег

и выдавать хотя бы предельный минимум продуктов, чтобы не умерли с голоду. Так, спец-

поселенцы, работающие на Магнитострое в 1934 г., получают среднюю зарплату 4,40 руб.,

в то время как по данным Дж. Скотта, средняя зарплата вольнонаемного строительного ра-

бочего в 1935 г. составляет 5,50 руб. Условия труда и быта и тех, и других отличаются не-

значительно: «свободные» рабочие содержатся, фактически, в таких же жилищный услови-

ях, что и «вредители»-спецпоселенцы – в землянках, общих бараках, бараках комнатного

типа. Правда, на одного спецпоселенца (а их насчитывается 24 000 чел.) приходится много

меньше «жилплощади», чем на «вольняшек» – 1,88 кв. м.

370

Для государства, собственно, нет разницы между «свободным» и принудительным

трудом – «рабсила» должна обеспечивать индустриальный рывок, и в этом ее единственное

предназначение. И именно этим определяется катастрофическая ситуация с обеспеченно-

стью жилищем, для исправления которой не прилагается почти никаких усилий. А бедст-

венное положения с жильем прикрывается целенаправленной пропагандистской шумихой и

подлинно жертвенным энтузиазмом некоторой части первостроителей.

Следует отметить, что в соцгородах возводятся также и домостроения для индивиду-

ального заселения. Но предназначаются эти дома с индивидуальными квартирами, не для

широких масс строителей, а для узкой группы инженерно-технических специалистов: так, в

1929 г. в Магнитогорске для них было построено 10 рубленых домов

Особую категорию домостроений слагают отдельностоящие коттеджи, как правило,

объединяемые в обособленный поселок. Они предназначены для заселения семьями высше-

го партийно-советского руководства и начальников силовых структур, а также иностранных

специалистов. На строительстве, например, Магнитки высококвалифицированных рабочих

из США, Германии, Англии, Италии и Австрии, насчитывалось более 800 чел.

. Они про-

живали в коттеджном поселке «Березки». Тоже самое происходит и на других стройках пя-

тилетки, при возведении поселений подле промышленных гигантов.

Советская архитектурная пропаганда все годы существования советской власти и во

всех публикациях, посвященных архитектуре соцгорода Магнитогорска выдавала это

«элитное» жилище за «массовое жилье для рабочих». Фотографии одноквартирных отдель-

ностоящих домов для семей начальства и иностранных специалистов в поселке Березки

публиковались во множестве советских книг по истории архитектуры в качестве образцо-

вых примеров массового жилья для трудящихся. Фундаментальные научные исследования

вещали:

«В поселке «Березки» его обитателям – металлургам Магнитки –

предоставлены все бытовые удобства: здесь построены детский сад,

детские ясли, школа, столовая, «Березки» удобно связаны трамвайным и

автобусным сообщением с заводом. В то же время поселок выглядит

очень живописно. Несмотря на невысокое качество выполнения некото-

рых деталей (тяжелая каменная ограда и др.), архитектура и благоуст-

ройство поселка в целом вполне отвечают нашему представлению о при-

городе нового, молодого промышленного центра и делают его безусловно

положительным примером в практике советского малоэтажного строи-

тельства. В индивидуальном жилищном строительстве, широко распро-

страненном в Магнитогорске, многие дома уступают по внешности доми-

кам «Березок», но по удобству и степени благоустройства они также

стоят на высоком уровне: просторные трехкомнатные квартиры с ван-

ными, верандами, двор и сад – таков массовый тип индивидуальных доми-

ков Магнитогорска»

Пытаясь разрешить жилищную проблему, вопреки провозглашенной в программе

строительства нового социалистического города Магнитогорска ориентации на возведение

коммунального жилища различных видов, государство было вынуждено официально до-

пустить с 1934 г. существование частной индивидуальной застройки с приусадебным уча-

стком. Однако подобный тип домостроений порождал для советской власти одну чрезвы-

чайно важную и не разрешимую проблему – потерю эффективности контроля и управлен-

ческого воздействия на людей. Советская власть отвергала индивидуальное жилище, как

форму массового расселения, так как не умела управлять рассредоточенными человечески-

ми массами. Американский исследователь С. Коткин справедливо отмечал, что одной из

главных причин сноса в Магнитогорске районов землянок, прежде всего пресловутого