Сидорцов В.Н., Нечухрин А.Н., Яскевич Я.С. и др. Методологические проблемы истории

Подождите немного. Документ загружается.

реальности. Поэтому исторический факт был объявлен Беккером

символом, простой формулировкой тысячи и одного простейшего

факта

208

. Этот символ был противопоставлен реальному событию,

которое нельзя вновь повторить или засвидетельствовать в нашем

опыте. «Исчезнувшие реальности,

—

писал ученый,

—

уступили

место тусклым отражениям, неосязаемым образам или идеям о

себе», и последние «есть все, что осталось

от

действительного собы-

тия»

209

. Свою жизнь фвкты получают только через творческую

работу историка, а потому они являются частью настоящего

210

Таким образом, под пером исследователей начала XX в. факт

предстал как известная теоретическая конструкция, причем эла-

стичная по своему характеру. Р.Ю. Виппер доказывал, что одни

и те же факты появляются и исчезают в различных исторических

представлениях и картинах: «Факты существуют для одного глаза

и отсутствуют для другого»

211

. Это не значит, что ученый их выду-

мывает. Он, по мнению Виппера, обращает внимание лишь на

определенные элементы реальных остатков прошлого (источни-

ков), и здесь он связан. Свобода же его творчества проявляется в

конструировании элементов источникового знания, заполнении

пробелов на базе теории и в соответствии с выбранным углом

зрения. Конечный вывод методолога, объявившего исторический

факт одним из видов «мысленных разрезов» действительности,

производимых по личному произволу исследователя

212

, страдал

явной односторонностью. Подходы Беккера и Виппера к катего-

рии оказались весьма симптоматичны для методологических поис-

ков историков первой половины XX в.

Для советской же историографии характерна объективистская

трактовка категории «факт». Советские исследователи стремились

если не отождествить, то максимально сблизить понятия «научный

факт» и «событие». Так, А.В. Гулыга писал, что отражение истори-

ческой действительности есть ее воспроизведение, и задача историка

состоит в том, чтобы «дать максимально верный слепок с реаль-

ности...»

213

. Академик

Е.М.

Жуков полагал, что неправильно противо-

поставлять реальное событие научному факту, так как всякая объек-

тивная реальность, по его мнению, есть исторический факт. Исто-

рик только «воспроизводит минувшую действительность на основе

исторических фактов». Отсюда его неприятие понятия «реконст-

рукция» применительно к историческому творчеству

214

работах 90-х гг., напротив, подчеркивается реконструктивный

характер исторического познания. Так, К. В. Хвостова и В. К. Финн

указывают, что изучение исторического прошлого, как и совре-

менного состояния общества, означает реконструкцию событий,

процессов, отношений, ценностных установок, институтов и оценку

этих явлений с точки зрения современного знания. Соответственно

в историческом познании указанные авторы выделяют имманент-

ный и оценочный уровни изучения. Первый связывается ими с

реконструкцией изучаемых явлений прошлого путем восхождения

исследователя в знаковую ситуацию изучаемой эпохи. Второй же

—

с выявлением исторической роли изучаемых феноменов, их места

в системе других явлений с учетом исторической перспективы,

неизвестной современникам, но определяющей их оценку с точки

зрения последующей истории

215

Для советских методологов характерной являлась также тен-

денция сблизить социальные и естественные факты, «ибо их раз-

витие представляет собой естественно-исторический, внутренне

обусловленный и закономерный процесс, в котором имеет место

повторяемость»

216

. На этой почве соответственно тесно сближались

познавательные задачи истории и естественных наук: раскрытие

закономерностей объективного хода общественно-исторического

процесса

217

. В целом в советской историографии делался акцент

на приоритете именно марксистских исследований в разработке

объективных научных фактов и основанных на них научных кон-

цепций исторического прошлого.

В западной науке прочно утвердилось мнение, что научный

факт не является независимой от исследователя субстанцией:

«Это,

—

по словам итальянского историка Э. Сестана,

—

продукт

нашего мозга, в котором факт (действительности) получает зри-

тельную форму и непосредственное или косвенное понятие (кото-

рое хранит память)»

218

. Вера в твердые, незыблемые факты науки

представляется сегодня нелепой ошибкой, поскольку интерпрета-

ция входит в любой факт. «Нельзя представлять себе исторический

факт,

—

повторяет за Б. Боммелье П. Доорн,

—

как вечную истину:

это всего лишь предварительно принятые результаты аргумента-

ции»

219

. Как подчеркивают австрийские исследователи Г.Л. Мико-

лецкий, Г. Лютц и Ф. Энгельс-Яноши, «нет такой единой точки

зрения..., которая давала бы возможность гармонически рассмот-

реть все историческое целое»

220

. Ни одна историческая перспек-

тива не исчерпывает до конца исторической реальности и каждая

не исключают одна

другую.

Что же касается интегральной системы

субъективных исторических перспектив на событие прошлого,

то она, как отмечает А. Стерн, «будет лишь одною из сверхин-

дивидуальных реальностей, но не абсолютной реальностью»

221

Наличие множества интерпретаций не означает, что все они

равноценны, хотя и правомерны. Проверка достоверности того

или иного факта осуществляется их комплексным использова-

нием, углубленной работой с источниками как реальными остат-

169

ками прошлого, на которые может опереться историк

222

. Такой

подход к историческому факту предполагает, что конструктиви-

зация прошлого не всегда верифицируется источниками. В итоге

в современной западной историографии (Дж. Клоппенберг, Т. Хас-

кел и др.) истина трактуется как многовариантная, изменчивая;

это

—

истина-версия, претендующая на правдоподобное воспроиз-

ведение прошлого, которая включает в себя не только реконст-

рукцию прошлого, но»и его конструирование

223

К каким же основным выводам мы можем прийти, рассматри-

вая категорию «исторический факт»? Прежде всего, это понятие

неоднозначно. Можно выделить три основных значения этого

понятия в науке:

1) факт как событие или явление исторической действитель-

ности, что предполагает наличие у объекта каких-то развиваю-

щихся свойств или наличие временных отношений между объек-

тами, множество некоторым образом выделяемых взаимосвязан-

ных событий исторической ситуации;

2) факт как сообщение источника, т. е. определенная информа-

ция о событии, свидетельство отражения фактов действительности

в сознании автора источника;

3) научно-исторический факт как элемент логической 9трук-

туры исторической науки.

Научно-исторический факт

Научный факт в отличие от факта прошлого является вычле-

нением объекта с определенными свойствами в рамках исследо-

вательской ситуации, реконструкцией явления действительно-

сти в нашем сознании. Он возникает на стыке субъекта

.и

<эбъекта

познания и обязательно включен в систему научного знания.

Каждая их трех названных категорий фактов обладает своими

особенностями. Факты исторической действительности социальны

по своей природе. Эти самые сложные и многообразные факты

неизбежно вызывают к себе оценочное отношение. Являясь элемен-

том прошлого, они непосредственно не наблюдаемы (известное

исключение составляют события современности) и не воспроиз-

водимы в эксперименте. Факты действительности, подчеркивает

И.Д. Ковальченко, объективны и по отношению к творцам истори-

ческих источников, и по отношению к историку. Как явления прош-

лого, они инвариантны и неизменны в своей пространственно-

временной и сущностной завершенности

224

. Исторические фак-

ты приобретают смысл,

—

отмечает французский исследователь

170

Ф. Инар,

—

только при тройной ссылке: на то, что им предшест-

вует и иногда подготавливает их; на то, что их окружает и является

их сутью; и, наконец, на другие факты, которые следуют за ними,

даже если они и не обязательно являются их следствием

225

Факты исторического источника, будучи отражением собы-

тий прошлого авторами источников, субъективны по своей при-

роде, однако они однозначны в своем конкретном выражении и

существуют объективно по отношению к исследователю. Потен-

циально любой источник может содержать в себе значительно

больше информации, чем мы научились извлекать из него. Поэтому

из известных источников историки нередко начинают извлекать

новые факты.

Научно-исторические факты представляют собой дважды субъек-

тивизированную реконструкцию прошлого

—

на уровне источ-

ника и на уровне исследователя

—

и представляют собой продукт

исторического творчества. Информация источников, сохраненная

и транслированная его составителями в научном факте, отмечают

К.В. Хвостова и В.К. Финн, усваивается современным исследова-

телем, работающим в рамках организованной им исследователь-

ской ситуации, под влиянием исследовательской теории и других

компонентов предпосылочного знания с учетом сформулирован-

ной цели, поставленных задач и проблем, выдвинутых гипотез,

с использованием соответствующих логических приемов

226

. «Уста-

новить» определенный научный факт означает доказать его реаль-

ность на материалах исторических источников. Какое-то явление

прошлого может стать научным фактом лишь попав в кругозор

исследователя, а для этого оно обязательно должно быть отражен-

ным в источнике. Так, например, сегодня не вызывает сомнения

существование во 2-й половине III - 1-й половине II тыс. до н. э.

на территории Сирии важнейшего торгового и культурного цен-

тра древности

—

города Эблы. Однако данный факт появился в

науке лишь на рубеже 60—70-х гг. прошлого столетия в результате

успешных раскопок итальянской археологической экспедиции

под руководством Паоло Маттие. До этого научного факта «города-

государства Эбла» не существовало, хотя упоминания о нем ученые

встречали в шумеро-аккадских документах.

Наличие источниковой информации само по себе не гарантирует

объективной реконструкции прошлого. Для этого необходимо пра-

вильное прочтение и истолкование источников. Здесь на помощь

историку приходят такие дисциплины, как источниковедение, гер-

меневтика, палеография и другие.

171

Между информацией, содержащейся в источнике, и научным

фактом лежит большая дистанция. Факты информации выступают

по отношению к историку только как историческое сырье, на базе

которого он должен реконструировать научный факт.

источниках

редко встречаются факты в позитивном смысле. На помощь иссле-

дователю приходит теория, которой он руководствуется, весь ком-

плекс накопленных им знаний и критические методы работы с

источником. А.Г. Кузьмин не без оснований отмечает, что успех

исторической критики, адекватного понимания источниковой

информации зависит от методологии исследования: «Принци-

пиальное значение при этом имеет исходная точка поиска: идти ли

от источника или же от проблемы; следуя за источником, легко как

бы стать на его точку зрения и просмотреть действительно важное.

Постановка же проблемы обязывает шире смотреть на сам источ-

ник, учитывать условия его происхождения, полнее использовать

уже открытые законы развития общества»

227

. Историк не может

полностью доверять свидетельствам современников и даже пря-

мых участников событий. Эти свидетельства очень ценны своей

свежестью и непосредственностью, однако их авторам редко

удавалось разобраться в сущности протекавших процессов. Оценки

современников исторических деятелей и явлений оказываются

весьма спорными. Еще более ненадежным источником в этом отно-

шении являются мемуары, если при их создании не привлекались

документальные материалы.

О многих событиях прошлого известные источники не содержат

сведений, и перед исследователями стоит постоянная задача расши-

рения круга источников.

то же время упоминание в источнике о

каких-то событиях или героях вовсе не обязательно означает, что

они имели место. Например, историки считают мифологическими

персонажами «допотопных» и первых 20 царей

династии Киша,

о которых рассказывает «Шумерский царский список», относя-

щийся к эпохе III династии Ура.

Иными словами, источник не дает прямого и непосредствен-

ного отражения прошлого (за исключением остатков материаль-

ной культуры). Поэтому в исторической науке идет речь не только

о реконструкции прошлого с опорой на информацию источника,

но и его конструировании. Подобная реконструкция минувшего во

всех его красках и деталях непосильна для исследователя. Пробелы

в источниках в этом плане может восполнить лишь воображение.

Однако историк и не ставит перед собой задачу «оживить» их.

Научный исторический факт, который он создает, представляет

собой не слепок с исторического явления, а только его модель.

172

При известной доле творческого воображения данная модель

может превратиться в образ прошлого, который, конечно, не дол-

жен быть оторван от реальной почвы. Подлинными мастерами

исторических образов являлись Леопольд фон Ранке, Т. Моммзен,

Н.И. Костомаров и другие выдающиеся историки.

У научного исторического факта всегда имеется объективная

основа

—

это источниковая информация. Реконструкция исто-

рического факта представляет собой своеобразный ретроспек-

тивный процесс возвращения к исторической реальности через

источник. Поэтому научный факт неправомерно сводить к ин-

терпретации, безусловно входящей во всякий исторический факт,

поскольку исходная позиция исследователя в познании минув-

шего

—

современность. Последняя реализуется через мировоз-

зрение историка, его язык и научную концепцию. Интерпрета-

ция придает всякому научному факту значение, без которого

немыслим ни отбор фактов, ни их понимание. Простая иденти-

фикация событий еще не есть история, в лучшем случае мы

можем признать ее, вслед за Б. Кроче, хроникой. В этом смысле

научно интерпретированные факты прошлого всегда принадле-

жат современности.

Не фактичность чистая делает факт «историческим», а его зна-

чимость, которая проявляет себя постепенно, в течение времени

и придает ему особое качество. Поэтому факты по своей природе

динамичны, находятся в постоянном развитии, по мере, с одной

стороны, общественной эволюции, а с другой

—

совершенствова-

ния теории и методов получения и обработки информации источ-

ников.

содержательном отношении, указывает И.Д. Ковальченко,

научные факты незавершены и способны к обогащению в процессе

исторического познания

228

. Нередко «обогащение» тех или иных

исторических фактов на базе традиционных источников оборачи-

вается попыткой пересмотра сложившейся картины прошлого или

отдельных ее фрагментов. В этом отношении показательна работа

Ф. Инара, посвященная знаковой фигуре римской истории

—

Луцию Корнелию Сулле. Ф. Инар не только реабилитирует этого

выдающегося политического деятеля, но и пытается доказать благо-

творность даже таких его мероприятий, как введение проскрипций,

объявленных средством для ограничения жертв в гражданской

войне

229

. Негативные характеристики Суллы в научной литературе

и свидетельства против него современников автор просто отбрасы-

вает как измышления против гениального реформатора и полко-

водца, стремившегося сохранить сенатскую республику.

173

Научные факты достаточно эластичны: они изменяются, появ-

ляются и исчезают в зависимости от утла зрения, принятых масшта-

бов исследования, исследовательского интереса, концептуальной

системы. Как нет факта вне источника, так его нет вне его творца -

историка. В целом научные исторические факты представляют

собой более или менее адекватную реконструкцию прошлого и

выступают как надежное основание исторического знания.

Важной проблемой для ученого является отбор исторических

фактов. Постановка в один ряд исторических событий, когда одно

явление накладывается на другое, далеко не есть история. Задача

науки— приведение в порядок исторического наследия, а для этого

она должна иметь свою теорию, на базе которой осознается изби-

рательный подход к материалу прошлого. Чем, собственно, должен

руководствоваться историк, отдавая предпочтение тому, а не иному

факту, есть ли универсальный критерий такого отбора? Подробно

этот вопрос будет рассмотрен ниже в связи с ценностным подхо-

дом в истории. Сейчас отметим только, что отбор исторических

фактов тесно связан с ценностными установками исследователя и

его научной концепцией. При этом ученый не может, конечно,

игнорировать реальное влияние отдельных исторических явлений

на последующий ход событий, что выявляется в ходе ретроспек-

тивного исследования. В историографической практике сочетаются

ценностный и научный отборы фактов.

Оперируя историческими фактами, ученый обладает известной

творческой свободой. От него зависит отбор фактов и построение

их в известную систему, а также итоговая оценка событий и героев

минувшего. Вместе с тем свобода не означает произвола. Историк

обязан бережно относиться к фактам, составляющим основу всякой

научной работы; без них его теоретические рассуждения бесплодны.

В реальном историческом процессе протекают относительно

как простые, так и сложные события. Всякий факт прошлого,

—

отмечает французский исследователь

А.

Дюпрон,

—

это не отдель-

ная неразделимая реальность, существующая в самой себе, а взаимо-

связь

230

. Тем более это относится к «сложным» фактам, для отобра-

жения которых в научной работе необходимо введение простран-

ственно-временных, а нередко и смысловых границ (в том случае,

когда историк не ставит себе задачей освещение всех аспектов

рассматриваемых явлений). Подобные границы всегда относи-

тельны и разрывают живую ткань истории. Поэтому между истори-

ками возникают споры о том, что считать началом определенных

событий, например гражданской войны в России: Октябрьскую

174

революцию, разгон Учредительного собрания или интервенцию

со стороны стран Антанты? Подобные вопросы никогда не могут

получить однозначного ответа, поскольку речь идет о противоречи-

вых динамических процессах, допускающих вариативные подходы.

Таким образом, всякий научный исторический факт пред-

ставляет собой сложную познавательную конструкцию, в которой

органически соединяются объективные (информация источника)

и субъективные элементы. Наличйе последних, как и возможность

появления новой информации о прошлом, никогда не позволяет

прийти к абсолютному суждению о прошлом. В итоге история

—

это, по словам английского методолога Э. Kappa, непрерывный

процесс взаимодействия между историком и его фактами, бес-

конечный диалог между настоящим и прошлым

231

. В историче-

ском исследовании невозможен эксперимент, поэтому верифи-

кация нашего «знания жизни» всегда носит ограниченный харак-

тер. Проверку достоверности познания в истории ученый может

осуществить только путем углубленной работы с источниками и

комплексным использованием научных исторических фактов.

Этого достаточно, чтобы рассматривать научный исторический

факт как более или менее адекватную реконструкцию явлений

прошлого и надежное основание исторического исследования.

Каково же место факта в общей структуре исторического исследо-

вания? Написание исторической работы является кульминационным

пунктом деятельности ученого, включающим три взаимосвязанных

операции: 1)

сбор фактов,

построение модели,

3) интерпретацию.

Тем самым, говоря словами Г. Ренира, ученый «осуществляет свою

социальную задачу, увековечивает

для

будущих исследований неко-

торый коллективный опыт прошлого человеческого общества»

232

Конкретизируя схему исторического исследования, В.К. Финн

и К.В. Хвостова выделяют в нем предпосылочное знание и конкрет-

ную исследовательскую ситуацию

233

реальной историографической практике все эти операции тесно

переплетены и их последовательность относительна:

задолго до

науч-

ного синтеза у ученого складывается некое предварительное мне-

ние, которое оказывает воздействие на всю процедуру исследования.

Окончательная формулировка этого мнения представляет собой

историческую теорию. В

связи с этим небезынтересно рассмотреть

вопрос о соотношении эмпирического и теоретического знания

в историческом исследовании.

175

Эмпирическое и теоретическое знания

в историческом исследовании

Исторический процесс представляет собой бесконечный поток

лиц и событий, который не может быть сколько-нибудь полно отра-

жен в научном труде. Поэтому историческая работа является, по

сути, сведением в одну плоскость разнородных черт и характерис-

тик из массы элементов, разбросанных во времени и пространстве.

Для своих познавательных целей ученый вынужден упрощать,

схематизировать содержание действительности, т. е. заниматься

ее «построением». По своему содержанию историческое знание

нельзя отнести к чисто эмпирическому либо к теоретическому.

Вряд ли можно согласиться с ведущим теоретиком психоистории

Л. де Мозом, заявляющим, что исключительной задачей истории

является «говорить что произошло, а не почему»

234

действительности историческое исследование направлено как

на конкретные факты прошлого, так и на выяснение их каузаль-

ных связей, установление причинно-следственных рядов, научное

объяснение и создание концепции исторической эволюции чело-

вечества. К.В. Хвостова и В.К. Финн в этом плане справедливо

подчеркивают необходимость комплексного понимания истории,

в качестве науки предполагающей внимание как к индивидуаль-

ному и неповторимому в прошлом, т.е. к так называемой событий-

ной истории, так и к явлениям социального порядка, социальным

структурам и тенденциям

235

Эмпирический уровень непосредственно связан с источниковым

знанием и в этом отношении более верифицируем. Теоретиче-

ский уровень представляет собой идеальный разрез материала

под определенным углом зрения, заданным мировоззрением,иссле-

дователя, его принадлежностью к определенному научному направ-

лению, школе и т.д. Связь теории с источниковым знанием носит

более опосредованный характер, отсюда поэтому всякое истори-

ческое объяснение или концепция всегда имеет определенную

авторскую заданность.

Эмпирический и теоретический уровни обладают определенной

автономией, однако их невозможно оторвать друг от друга, они

опосредованы практикой исторического исследования. Сама поста-

новка научной проблемы, отбор источников, их критика, реконст-

рукция исторических фактов непосредственно связаны с теорети-

ческой работой. Все эти научные операции так или иначе выходят

на современный уровень развития общества

236

176

Всякое историческое исследование начинается с постановки

научной проблемы. Проблема придает смысл и направление истори-

ческой работе. Она выступает в качестве вопроса или комплекса

вопросов, имеющих практическое или научно-познавательное

значение. Выделяется неизвестное в объекте и обозначаются кон-

кретные исследовательские задачи, раскрывающие круг подлежа-

щих изучению явлений и определяющие конкретные аспекты и цели

изучения. По мнению ряда методологов (О. Фосслер, Г.-И. Мдрроу,

А. Хойс и других) историческая наука вообще не имеет своего

специального предмета, а только проблемы, если под предметом

понимать факт, который дан за пределами сознания и противо-

стоит нам. Через проблемы историк приходит не только к новым

фактам и открывает для себя возможности более достоверного

их изучения, но и к новым проблемам, требующим решения.

Проблемы и задачи должны быть актуальными для развития

исторической науки, иметь общественный интерес

237

. Научно-исто-

рическая работа исходит из проблем, которые возникают в настоя-

щем. Так, для отечественной историографии в настоящее время

актуальной признается разработка концепции, которая бы орга-

нично сочетала черты формационного и цивилизационного под-

ходов

238

. Нуждаются в детальном изучении проблемы истории

культуры, отдельных общественных классов и сословий и прочее.

Степень изученности той или иной проблемы позволяет опре-

делить предварительный историографический анализ, учитываю-

щий основные достижения в данной области, имеющуюся ис-

точниковую базу, апробированные методы и методологические

подходы. Добросовестный, объективный историографический

анализ позволит ученому опереться на достигнутые результаты

в изучении данной проблемы, более четко сформулировать иссле-

довательские задачи.

Для получения существенно новых результатов, справедливо

замечает И.Д. Ковальченко, исследовательская задача должна ориен-

тироваться на привлечение новых источников или извлечения из

известных источников новой информации и использование иных

подходов и методов изучения рассматриваемого объекта

239

. Каждая

исследовательская задача требует применения своего комплекса

методов исследования, учитывающего содержательную природу

объекта изучения и наличную источниковую базу.

Эмпирическое познание в истории неправомерно трактовать

как чисто описательное, хотя описание в исторической работе само

по себе дело немаловажное. Проблема заключается в том, что

эмпирическое познание невозможно без элементов объяснения.

177