Тарле Е. Собрание сочинений в 12 томах. Том 3

Подождите немного. Документ загружается.

Оберкампф, владелец ситцевых мануфактур, нуждался в воз-

можно более дешевых бумажных материях и стоял лишь за

повышение пошлин на эти материи, привозимые из-за границы,

но не за безусловное воспрещение ввоза. Коллен де Сюсси,

имея в виду интересы таможенного дохода, поддерживал Обер-

кампфа. Ришар и Ленуар, конечно, стояли за безусловное вос-

прещение и опровергали мнение, высказанное Оберкампфом,

что французские мануфактуры еще не могут выделывать такие

материи, какие привозятся из-за границы. Вечером того же дня

состоялось заседание Государственного совета, куда были при-

глашены снова Ришар и Ленуар. Здесь им противоречил другой

фабрикант ситцев, Давилье

, утверждавший, что во Франции

не могут выделывать такие дешевые материи, как за границей.

Император стал на сторону мнения Ришара и Ленуара.

Наполеон на о. Св. Елены хвалился перед Ласказом настой-

чивостью, которую он проявил, запретив ввоз во Францию сит-

цев,

бумажных материй и бумажной пряжи, и подчеркивал,

что он это сделал вопреки желанию окружающих: в Государ-

ственном совете «побледнели», когда он объявил свою волю.

И именно этому запрещению Наполеон приписывал, что теперь

(разговор с Ласказом происходил в 1816 г.) Франция, «к ущер-

бу и прискорбию» англичан, обладает и прядильнями, и ткац-

кими, и ситцевыми мануфактурами. А «это доказывает, что и в

управлении, как и на войне, чтобы достигнуть успеха, нужно

часто показать характер».

Этот запрет был поистине «государственным переворотом».

Император говорит не о Ришаре, а об Оберкампфе, который,

хотя и с оговоркой, но высказывался будто бы всецело в пользу

запрета

. Версия Ришара вероятнее; могло, впрочем, быть, что

Наполеон получил (obtint) от своего собеседника в конце кон-

цов то, что желал получить.

О последствиях декрета от 22 февраля 1806 г. речь будет

дальше, в связи с анализом положения всей французской про-

мышленности в промежуток времени между берлинским декре-

том о блокаде и кризисом 1810—1811 гг. Пока отмечу только,

что немедленное, непосредственное впечатление, произведен-

ное декретом на прядильщиков и ткачей, было самое отрадное.

Даже слухи о декрете действовали на промышленников

подбадривающим образом. Еще за несколько дней до декрета

от 22 февраля префект департамента Орны уведомлял министра

внутренних дел об открытии в Лэгле новой бумагопрядильни

(Ришаром и Ленуаром)

22 февраля 1806 г. Наполеон воспретил вовсе ввоз бумаж-

ных материй во Францию, и уже в мае Лионская торговая

палата констатировала счастливейшие от этого результаты для

французской промышленности

142

Но были и несколько расхолаживающие речи, так как по-

следствия декрета от 22 февраля 1806 г. сказались не сразу.

Этому помешало несколько причин: «неуверенность в войне

или мире» (дело было перед разрывом с Пруссией) и уменьше-

ние сбыта по этой причине, большие запасы уже ввезенных во

францию материй (особенно ситцев). Префект Роны, напри-

мер,

донося (3 апреля 1806 г.), что «l'effet du décret a été nul»,

уверял, что «еще долго» его действие не скажется, «хотя этот

декрет и дает прядильщикам и фабрикантам (т. е. ткачам —

Е. Т.) надежду на счастливое будущее»

. Что в момент опуб-

ликования декрета в Империи уже были колоссальные массы

заблаговременно ввезенных товаров, что их еще может хватить

на 15 месяцев, доносили правительству и из промышленного

департамента Дильского

. В департаменте Соммы цена на бу-

мажную пряжу не повысилась, а пала, и декрет вообще дейст-

вия не оказал: все дело было не в нем, а в подавленном состоя-

нии рынка сбыта

. И префект подчеркивает, что «общие

причины» и прежде всего прекращение сбыта за границу по-

мешали какому бы то ни было благоприятному действию им-

ператорского декрета

Но официальному оптимизму не было пределов с самого на-

чала, еще до того, как были собраны какие бы то ни было све-

дения о реальных последствиях. Правительство считало декрет

от 22 февраля 1806 г. вполне достигшим цели. «Этот декрет соз-

даст эпоху в истории французской промышленности, наши фаб-

риканты никогда не забудут, с каким вниманием ваше вели-

чество рассмотрело этот вопрос,— восклицал министр внутрен-

них дел, представляя императору отчет о последствиях

декрета,— именно благодаря декрету хлопчатобумажная про-

мышленность процветает, несмотря на общие неблагоприятные

обстоятельства. В момент издания декрета Франция покупала

хлопчатобумажной пряжи и материй на 70—80 миллионов

франков, и вся эта сумма шла в пользу Англии. Теперь почти

вся эта сумма остается во Франции»

Году, начавшемуся декретом от 22 февраля, суждено было

закончиться разгромом Пруссии и объявлением континенталь-

ной блокады.

Но раньше, чем перейти к континентальной блокаде, позна-

комимся с общим состоянием французской промышленности в

момент провозглашения берлинского декрета. А для более пол-

ного уяснения этого положения скажем предварительно не-

сколько слов о формах промышленной жизни при Наполеоне.

143

Глава V

ФОРМЫ ПРОМЫШЛЕННОЙ ЖИЗНИ В ЭПОХУ

КОНСУЛЬСТВА И ИМПЕРИИ

этой работе относительно господствующих форм про-

мышленного труда я не могу всецело повторить того,

что было мной сказано во второй части «Рабочего

класса во Франции в эпоху революции»: читатель

уже видел и еще увидит в дальнейшем изложении,

что машинное производство в хлопчатобумажной промышленно-

сти,

бесспорно, уже к 1808 г. достигло довольно большого раз-

вития, и соответственно стало возрастать число крупных ману-

фактур с работой в помещении самого заведения. Но и в этой

отрасли промышленности все-таки мелкое производство продол-

жало играть заметную роль. Что же касается других отраслей,

то.

здесь по-прежнему мелкие, разбросанные мастерские, распы-

ленность производства и в частности кустарная промышлен-

ность являются факторами в самом деле громадного значения.

После всего сказанного о формах производства в эпоху

1789—1799 гг. в моей книге «Рабочий класс во Франции в эпоху

революции» мне здесь достаточно ограничиться несколькими

иллюстрациями, чтобы окончательно подтвердить то априорное

соображение, что не могли внезапно и круто измениться в стра-

не формы промышленной жизни в какие-нибудь несколько

лет — от конца революционного до конца императорского пе-

риода. Но привести эти иллюстрации все же необходимо, ибо

слишком часто попадаются, хоть и беглые и, конечно, голослов-

ные,

преувеличенные утверждения о крупной промышленности

в эпоху Наполеона.

В господстве petites fabrications, в распространенности имен-

но деревенского кустарного труда, в связанном с этими явле-

ниями отсутствии или почти полном отсутствии машинного про-

изводства некоторые публицисты времен Консульства видели

громадный ущерб для Франции, ее решительную слабость в

144

î- борьбе с Англией ', но в самом факте ничуть не сомневались.

* И этот факт постоянно напоминал о себе правительству.

Конечно, жизнь заставляла правительственных чиновников

• считаться со своими условиями, и все эти «удостоверения о про-

исхождении», которые должны были служить отличительным

признаком французских товаров, были и остались бюрократиче-

ской фантазией, неосуществимой в стране кустарной промыш-

- ленности. Вот (в 1802 г.) заподозрили некоего негоцианта

Г. Нанси, гражданина Соломона Леви, в том, что он торгует

Контрабандными полотнами (спешу оговориться, что из всех бу-

• маг этого дела я после внимательного их изучения сделал вы-

. вод, что гражданин Соломон Леви в самом деле занимался конт-

г рабандной торговлей и имел деловую переписку непосредствен-

но с Лондоном). Но что он ответил, когда во время обыска его

спросили о происхождении товаров? Что он купил эти материи

на ярмарке и, следовательно, никаких документов об их про-

•

исхождегши предъявить не может

. Да и в самом деле, какие

удостоверения могли дать покупателям безграмотные лотаринг-

ские кустари, привозившие в Нанси свою работу на продажу?

В конце 1803 г. и в начале 1804 г. в Главном совете по делам

торговли было высказано мнение о необходимости подвергать

всякий кусок материи (все равно какой — шелковой, шерстя-

ной, полотняной, бумажной) наложению трех клейм, чтобы

этим путем окончательно воспрепятствовать контрабандному

ввозу. Но это мероприятие показалось настолько пагубным и

Стеснительным для французской же торговли и промышлен-

ности, особенно для тех мест, где скупщики скупали у крестьян

их товар, настолько разорительным, что раздались энергичные

протесты. Руанская торговая палата прислала обстоятельный

доклад, составленный в духе протеста

, министр внутренних

дел всецело стал на сторону Руанской палаты

, и вопрос вре-

менно был снят с очереди.

Крупнейшие фирмы часть работы часто отдают в деревню

или иногда просто скупают деревенскую пряжу, которую потом

подвергают дальнейшей обработке.

Что даже Richard, например, был теснейшим образом свя-

зан с кустарными производителями, явствует уже из того, что

в 1811 г. с г представил особое ходатайство о том, чтобы были

облегчены формальности для negotiants-commissionaires, ску-

пающих кустарные бумажные материи для сбыта в Италию

А между тем не было во Франции хлопчатобумажного фабри-

канта, у которого такую большую роль в производстве играли

бы машины, как у Ришара: одних mull-jennys в его промыш-

ленных заведениях было: в Париже — 122, в Шантильи — 14,

в Легле —72, в Séez'e — 105, в Саеп'е — 84, в Аппау — 82

Наполеоновское правительство встретилось с вопросом о

10 Е. В. Тарле, т. III 145

кустарной промышленности еще и в 1809 г., и, как почти всегда

в эпоху Империи, в связи с экспортной торговлей. Дело в том,

что для вывоза из Франции в Италию хлопчатобумажных ма-

терий требовались специальные разрешения (это была еще одна

мера контроля против английской контрабанды). Эти разреше-

ния выдавались фабрикантам, и вот возник естественный во-

прос:

кто же может считаться фабрикантом? Тот ли, кто изго-

товляет товар (что согласуется со смыслом термина), или кто

скупает этот товар для вывоза в Италию? Города Амьен, Руан

и Лилль, т. е. центры промышленных округов Нормандии и

Пикардии, обратились в министерство с указанием, что «тысячи

отдельных лиц в городах и окрестных деревнях» ткут материю

за собственный свой счет, «особенно зимой деревенское насе-

ление отдается этому занятию», и затем приносят на рынки го-

товый товар, который у них купцы и скупают. Министр от себя

уже прибавляет, что правительство «почти вовсе и пе зиает»

всю массу этих самостоятельных производителей, и ие им же

выдавать разрешения для торговли с Италией (с которой они

и не думают торговать, ибо не идут дальше соседнего рынка).

Значит, эти разрешения нужно выдавать купцам, которые ску-

пают их товар для дальнейшего экспорта. Император было

отверг (9 января 1811 г.) это ходатайство. В резолюции Наполео-

на, написанной на полях доклада 7 января, сказывается явст-

венное раздражение от одной мысли, что если давать разреше-

ния скупщикам, а не производителям в точном смысле слова, то

англичане воспользуются этим для контрабанды, которую через

Францию будут сбывать в Италию

. Пришлось тогда вторич-

ным докладом убеждать Наполеона, что пострадают не англи-

чане,

а французы, если он не хочет считаться с организацией

французской промышленности.

Это вызвало дополнение декрета от 10 октября 1810 г. соот-

ветствующими пунктами

И сплошь и рядом префекты зимой 1806 и веспой 1807 г. ста-

рались внушить министерству, что самая организация произ-

водства, царящая в их департаментах, делает очень затрудни-

тельным осуществление таких надуманных центральной вла-

стью «благодеяний», как совещательные палаты

Правда, в мануфактурах, где действовали mull-jennys, рабо-

чие работали почти исключительно в здании самого заведения

(только беление происходило впе мануфактур)

. Но и в хлоп-

чатобумажной промышленности машинное производство вовсе

еще пе было правилом; что же касается остальных отраслей, то

оно там еще только возпикггао.

Скорее, исключением является сведение, сообщаемое в ян-

варе 1813 г. префектом департамента l'Eure, о том, что и в шер-

стяном производстве механический труд начинает вытеснять

146

ручной и прежде всего, конечно, губит кустарей

. Я искал еще

известий в том же духе, но мне не удалось найти больше ни од-

ного (относящегося к шерстяной промышленности). Искал я

этих известий особенно усердно, конечно, в документах, касаю-

щихся наиболее промышленных департаментов, но нашел фак-

ты совсем иного порядка.

Шерстяная индустрия Рерского департамента (сосредото-

ченная близ Кельна, Ахепа, Дюрена) давала в начале 1813 г.

заработок 11 112 прядильщикам, 2538 ткачам, 6638 лицам, за-

нятым другими функциями по тому же производству. Но Кельн-

ская торговая палата, давая эти цифры, предупреждает, что

эти ткачи, прядильщики и т. п. работают «с перерывами» из-за

земледельческих работ, и с такими перерывами, что каждая

сотни их успевает за год сделать столько, сколько сделало бы

семь человек, работающих постоянно. Стоило бы нам не заме-

тить этого невинно приютившегося на полях пояснения, и пред-

ставление о развитии шерстяной индустрии в департаменте по-

лучилось бы самое превратное

Подобный же факт мы находим и в документах, относящих-

ся 'К вопросу об императорских субсидиях 1807 г., в эпоху

частичного кризиса, постигшего промышленность. Например, де-

партамент Соммы работает над всеми родами текстильной про-

мышленности, но все производство — в руках мелких произво-

дителей, работающих и сбывающих плоды рук своих изо дня в

день.

Они-то нуждаются, но воспользоваться императорскими

милостями не имеют права

. Сложнее дело в департаменте

Mayenne: департамент производит полотна, но это производство

«рассеяно по всем частям территории департамента». Рабочие

работают тут на фабрикантов, живущих в городах; когда нет

продажи, фабриканты этим «рабочим» ничего не заказывают.

Как быть? Предприятия есть большие, значит, к ним декрет от

27 марта применим, но где искать рабочих? Придется оказы-

вать им помощь на дому

В департаменте Кальвадос один из центров (сильно там пав-

шей со времен революции) суконпой индустрии — город Vire,

но (в 1802 г.) «его фабрики рассеяны по деревням»

Даже женевские торговые дома непосредственно заказывали

всякого рода текстильные товары кустарям, разбросанным по

Деревням, близ Руана, Амьена, Сен-Кантена, Лилля

То же самое видим и в бельгийских департаментах.

Колоссальный полотняный промысел, составляющий главное

богатство департамента Шельды, кормящий (одной пряжей)

«сотню тысяч взрослых людей, а кроме того детей» да еще

более 21 тысячи ткачей, весь в руках крестьян, «нет и трех стан-

ков,

собранных в одном помещении»

. To же самое нужно ска-

зать и о кружевном промысле, втором по распространенности

10*

147

На мануфактурах шерстяных материй в Брюгге к 1 января

1812 г. числится 6134 рабочих, но из них лишь около 1400 жи-

вут в городе, а больше 4600 разбросано по деревням. Там же

числится 4 'тысячи человек, занятых пряжей льна, и, кроме 300

живущих в Брюгге, все разбросаны по деревням

. Там же чис-

лится 9150 кружевниц, которые «почти все работают в своей

семье»

. Так обстоит дело с тремя важнейшими промыслами

в одном из самых промышленно-передовых районов наполео-

новской Империи.

Город Труа — один из самых промышленных и в частности

славится вязаными изделиями; но в деревнях, вблизи Труа,

вчетверо больше вязальщиков (в 1811 г.), нежели в городе

{au moins quadruple)

, a в городе работает в вязальном про-

мысле 950—965 станков

В департаменте Нижней Сены в начале 1808 г. на 105 814

рабочих, занятых в бумаготкацком производстве, приходится

около 3550 <(фабрикантов» (о бумагопрядильном я и не говорю,

там даже попытки подсчета не делается, а просто пишется, на-

пример, в графе «leurs noms» такое замечание: inconnus nomi-

nativement, divers fileurs, a в графе «demeures» — такое геогра-

фическое обозначение: dans tout le reste d'arrondissement

О малопромышленных департаментах нечего и говорить:

все население, занимавшееся шерстяным или вообще текстиль-

ными промыслами, покидало их весной и летом для земледель-

ческих работ. Так было, например, в департаменте Лозеры, где

промышленная деятельность тем не менее составляла главное

богатство

департамента

; так было, подавно, и в таких местах,

где текстильные промыслы были лишь подсобными и второсте-

пенными статьями.

В департаменте Lozère есть шерстяное производство, но ого

исключительно нужно искать в деревнях: крестьяне приносят

выделанные ими товары в город Mende, где и продают купцам;

есть еще две небольшие бумагопрядилыга в департаменте, по

шерстяное производство — главное и очень существенное для

крестьян занятие

(конечно, chambres consultatives набира-

лись из этих скупщиков, а вовсе не из крестьян-кустарей)

Очень типичны и в разных выражениях очень часто повто-

ряются и такие замечания в «промышленной статистике», ко-

торая должна была в 1812—1814 гг. давать сведения о числе

«рабочих» по триместрам: «земледельческие работы занимают

много рук в это время года, и, кроме того, ткачи частью поки-

дают свои мастерские, чтобы идти продавать продукты своего

труда»

В особенности в отчетах о полоя?ении полотняной промыш-

ленности префекты в один голос отмечают, что во 2-м и 3-м

триместрах (апрель — сентябрь) всюду это производство силь-

148

но падает, и тут играет роль именно то обстоятельство, что по-

левые работы не оставляют досуга прядильщикам и ткачам

Это же, впрочем, нередко встречается и в объяснениях касатель-

но упадка шерстяного

и бумагопрядильного Производства

летом.

Префект Верхпей Гаронны дает (в 1811 г.) число работаю-

щих в шерстопрядильном промысле и подчеркивает, что на са-

мом деле это число неверное, ибо рабочих «гораздо больше», но

они разбросаны по деревням, занимаются пряжей только зи-

мой, и он их не посчитал

. И это замечание повторяют очень

и очень многие префекты.

В 1813 г. префект департамента Ardèche прямо отказался

сообщить что-либо о числе ткачей вследствие их разбросанности

по департаменту

Нужно заметить, что вновь присоединенные на севере

департаменты отнюдь не вносили диссонанса в общую картину.

Префект департамента Верхнего Эмса, представляя в 1812 г.

«промышленную статистику» вверенного ему департамента, ис-

числял, что в общем во всех отраслях обрабатывающей промыш-

ленности насчитывается 94 516 рабочих, из них 92 108 человек

работают за свой счет дома, в деревне. А кроме этих 94 516 че-

ловек, существуют не вошедшие в этот подсчет крестьяне и кре-

стьянки, «в часы досуга» прядущие лен; их число он исчисляет

«в 50 или 60 тысяч человек»

Шелковая промышленность не испытала в эпоху Империи

абсолютно никаких перемен в смысле организации производ-

ства сравнительно с эпохой революционной (о которой под-

робности см. в моей книге «Рабочий класс во Франции в эпоху

революции», ч. II).

В 1810 г., например, в Лионе числилось 220 marchands-fa-

bricants (maisons de commerce, как пояснено в скобках), заня-

тых шелковой промышленностью, 5813 «хозяев мастерских»

(получавших заказы и сырье от этих 220 marchands-fabricants)

и около 15—16 тысяч рабочих обоего пола, работавших в этих

мастерских (но из 5813 мастерских, которые числились, не ра-

ботало уже в 1810 г.— 718). Таковы цифры, в которых пред-

ставлялось в 1810 г. положение шелковой промышленности

Лиона французскому правительству

, и таковы формы произ-

водства, царившие в этой области производства. Как видим,

все осталось по-старому.

Разбросано производство далеко не только в области про-

мышленности текстильной. Постоянно встречаются указания на

то,

что это явление было распространено и в металлургии.

Даже в таких сложных отраслях сталелитейной и железо-

делательной промышленности, как выделка ножей, клинков

и т. п., работа дома преобладала. У нас есть такие показания,

149

относящиеся к центральному, первенствующему пункту Импе-

рии (в смысле развития этого рода промыслов) — г. Септ-Этье-

ну. Вот какие цифры даются для 1810 и 1813 гг.

Для 1810 г. и

первой половины 1811 г. документ дает цифры по полугодиям,

для второй половины 1811 г.— по триместрам (все цифры отно-

сятся к сент-зтьенскому производству металлических товаров).

Дата

Число

мануфактур

Число рабочих,

работающих

в помещении

мануфактур

(occupés dans

les usines)

Число

рабочих,

работающих

в отдельных

мастерских

1-й семестр 1810 г.

2-й семестр 1810 г,

1-й семестр 1811 г.

3-й триместр 1811 г.

4-й триместр 1811 г.

Июль 1812 г. . . .

Июль 1813 г. . . .

240

210

190

202

190

170

160

3530

3250

2989

3190

2980

3000

3400

Таковы указания, которые дают представление об общем

характере форм промышленной жизни во Франции в эпоху

Империи. Мы видим, что при Наполеоне не совершилось чуда

(потому что это было бы чудом) внезапного превращения стра-

ны мелкого производства, какой Франция была в 1789—1799 гг.,

в страну производства крупного, сосредоточенного в больших

фабриках.

Общая характеристика, здесь данная, будет много раз под-

тверждаться документальными показаниями, которые мной

дальше приводятся совсем в другой связи. Это общий фон, на-

поминающий о себе властно и постоянно, даже когда ни иссле-

дователь, ни читатель о нем уже не думают, а поглощены дру-

гими вопросами, заняты рассмотрением тех или иных отдель-

ных частей сложной картины. Особенно много подтверждений и

иллюстраций мы встретим в седьмой главе.

Теперь коснемся в заключение вопроса о размерах платы

в рассматриваемую эпоху.

<fc—————^————Ш——il —

Глава VI

ЗАРАБОТНАЯ ПЛАТА

В ОБРАБАТЫВАЮЩЕЙ ПРОМЫШЛЕННОСТИ

В ЭПОХУ ИМПЕРИИ

ii | ак я уже сказал в предисловии, рабочему классу в

эпоху Консульства и Империи мной будет посвяще-

на особая работа. Здесь поэтому заработная плата

занимает нас главным образом лишь как одно из ус-

' ' ловрй промышленной деятельности, знать которое

необходимо для правильной оценки положения вещей. Разумеет-

ся,

больше всего этих данных относительно писчебумажных фаб-

рик (относительно которых опросные листы содержали всегда

этот пункт) ; меньше всего данных — о рабочих во всех тек-

стильных промыслах, где: 1) расценка труда почти всегда была

сдельная, а не поденная и 2) громадную роль играли кустари,

ежедневный заработок которых совершенно невозможно опре-

делить в сколько-нибудь обоснованных цифрах (и правительство

даже не пыталось это сделать). Скудпы, сбивчивы и предполо-

жительны данные о заработке в шелковой промышленности.

Сводные таблицы и показания, относящиеся ко всем промыс-

лам данной местности, крайне редки (хотя именно они-то и

были бы особенно интересны). Приведу один документ такого

рода, найденный мной в архиве департамента Устьев Роны.

Вот какие результаты, например, дала анкета 1812 г. отно-

сительно Марсельскохо округа департамента Устьев Роны, кро-

ме Марселя (сводка касается коммун: Allauch, Aubagne, Auriol,

Belcodène, Cassis, Ceyreste, Cuges, Gémenos, Gréasque, la Ciotat,

la Penne, Peipin, Roquefort, Roquevaire, St. Savournin,— отно-

сится ко всем промыслам, ко всем заведениям, где есть наемные

рабочие) : в 227 заведениях работает 648 человек; в среднем

на заведение приходится 3—4 человека, нередко 2 человека,

гораздо реже

5—6—7

человек (в виде едипичных исключе-

ний).

Заработная плата колеблется от l'/г до 2'/г франков, чаще

всего доходя до 1 франка 75 сантимов, до 2 франков в день; в

151