13
власти сами хотят регулировать поступление ресурсов и распоряжаться землей,
создавая из малых городов и деревень, отстоящих друг от друга на десятки
километров, городские округа. В литературе еще долго, вероятно, будут
сосуществовать район, город, местность, регион, национальное государство,
континент и, наконец, весь мир. Представления об их соотношении,
сложившиеся в период модерности – иерархические
: одно входит в другое по
принципу матрешки. Сегодня они трансформируются, проявляясь, к примеру, в
представлениях о глобализации, которая мыслится как масштабная сила, по
нисходящей влияющая на континенты, регионы, страны, города, местности и
индивидов. Логика, согласно которой должна существовать некая
всеобъемлющая «структура», влияющая на происходящее, сохраняется, только
масштаб этой структуры существенно
увеличивается, разрастаясь от
национального государства к глобализации. Хотя картина мира как набора
ограниченных территорий все слабее сочетается с пониманием мировой
истории и географии именно как сети взаимодействий, для которых границы
часто не имеют значения, представление о городах как территориальных
образованиях еще, вероятно, долго будет сочетаться с мышлением о них в
качестве
сетей отношений. Вместе с тем будет нарастать осознание
исследователями того факта, что в этой сети отношений те, что основаны на
пространственной близости участников, отнюдь не являются
привилегированными.
Как ни велика инерция мышления политиков и администраторов в
терминах замкнутых территорий, связи между диаспорами, людьми и товарами,
электронные сети, усиление миграции делают
территориальность лишь одним
из возможных принципов понимания современных городов. Отношения между
капиталом и государством, социальным воспроизводством и социальным
контролем поэтому сильно изменились. Последствия этой только
разворачивающейся тенденции особенно очевидны в изменении шкалы
социальных процессов и отношений, в итоге чего создается новое сочетание
масштабов, так что вместо привычного сочетания (сообщество–город–регион
–