Мы публикуем расшифровку публичной лекции Александра Аузана,
прочитанной им 13 мая 2004 в клубе Bilingua. Александр Аузан, как и
Виталий Найшуль, в научной своей ипостаси – институциональный
экономист. Знание, которое оба лектора предъявляли на публичных
лекциях, – прагматично и не несет непосредственно в себе ценности
(действует по формуле если ., то…). Если для Найшуля либерализм –
самая эффективная форма социального принуждения, то для Аузана
гражданское общество – метод работы с внешними эффектами:
государство действует посредством принуждения, бизнес - посредством
купли-продажи, гражданское общество – посредством установления прав
контрагентов и достижения многосторонних договоренностей. У каждого
метода есть свои издержки, но императив модернизации и эффективное
функционирование общественного целого требуют всех трех
составляющих.
Интересно, что место и границы всех трех игроков: государства, бизнеса и гражданского общества – у Аузана не фиксированы, сильный институт способен перетягивать на себя функции более слабого. В этом смысле, сущность каждого определяется через метод.
Нам кажется, что это уже есть следствие рефлексии отдельных удач и неудач лектора в его практической ипостаси - как представителя гражданских организаций (см. пример с Ходорковским): по уму нужен был пересмотр общественного договора, но президент Путин принял иное решение, и сюжет начал развиваться в более архаичном гоббсовском варианте; как следствие, более разумная институциональная конфигурация не состоялась.
Отсюда правомерна постановка вопроса о политике и политической позиции, которая, собственно, и устанавливает право за каждым из этих трех общественных механизмов. И дискуссия в какой-то своей части иллюстрирует остроту этого вопроса и необходимость насыщения предложенной лектором схемы конкретным политическим содержанием, которое могло бы установить современные границы для государства, бизнеса и гражданского общества в России
Интересно, что место и границы всех трех игроков: государства, бизнеса и гражданского общества – у Аузана не фиксированы, сильный институт способен перетягивать на себя функции более слабого. В этом смысле, сущность каждого определяется через метод.
Нам кажется, что это уже есть следствие рефлексии отдельных удач и неудач лектора в его практической ипостаси - как представителя гражданских организаций (см. пример с Ходорковским): по уму нужен был пересмотр общественного договора, но президент Путин принял иное решение, и сюжет начал развиваться в более архаичном гоббсовском варианте; как следствие, более разумная институциональная конфигурация не состоялась.
Отсюда правомерна постановка вопроса о политике и политической позиции, которая, собственно, и устанавливает право за каждым из этих трех общественных механизмов. И дискуссия в какой-то своей части иллюстрирует остроту этого вопроса и необходимость насыщения предложенной лектором схемы конкретным политическим содержанием, которое могло бы установить современные границы для государства, бизнеса и гражданского общества в России