Дикий А. Неизвращенная история Украины-Руси (в двух томах)

Подождите немного. Документ загружается.

ковых товарищей"во весь второй период неуклонно и быстро

росло и к концу гетманства Разумовского было уже множество

этих "бунчуковых товарищей"и их потомков, то-есть помещи-

чьих семейств. Кроме того, аналогично "бунчуковым товари-

щам", в полках было установлено так же щедро раздаваемое

звание "значкового товарища".

Создавшееся таким образом высшее сословие строило свое

материальное благополучие на обширности своих маетностей

и числу обязанных им "послушенством"крестьян-посполитых.

Больше на числе посполитых, чем на количестве земли, которая

тогда особой ценности без рабочих рук не представляла.

В связи с этим старшина всеми мерами препятствовала пе-

реходу посполитых в казаки, что было обычным явлением в

первый период гетманства, а кроме того старалась перечислять

казаков в посполитые и требовать от них "послушенства".

Сопротивление населения этому постепенному затягиванию

на его шее петли крепостного права жестоко подавлялось стар-

шиной, в руках которой находилась власть. На этой почве в

широких народных массах росло и крепло недовольство против

старшины, которая постепенно возвращала ненавистный соци-

альный порядок времен польского владычества.

Русское правительство эти настроения хорошо знало и

нередко одергивало черезчур рьяных новых помещиков, высту-

пая в защиту их "посполитых", (Указы и инструкции Петра,

директивы "решительных пунктов"). Во время восстания Ма-

зепы настроения эти сыграли не малую роль и население не

захотело поддержать своего гетмана, вводившего "панщину", а

стало на сторону России, защищавшей их от новых помещиков

старшины. Даже сепаратистические историки не отрицают того,

что народные симпатии были не на стороне Мазепы, объясняя

это недостаточно развитым сознанием "украинской обособлен-

ности"от "москалей".

В результате этих социальных расслоений, к концу гетман-

401

ского периода (1764 г.) все Левобережье было густо покрыто

наследственными "маетностями"старшины и ее потомков, ис-

числявшимися иногда десятками тысяч десятин земли и тыся-

чами дворов "посполитых". Произведенным при Екатерине II

"Генеральным размежеванием"земли эти были закреплены за

новыми помещиками.

Но, кроме помещиков и их "посполитых"оформились и дру-

гие, весьма значительные группы земледельческого населения.

Это были казаки и бывшие "ранговые посполитые", позднее "го-

сударственные крестьяне".

Первые — казаки, как до, так и после упразднения "ма-

лороссийского казачества"(конец 18-го века), были свободные

земледельцы- собственники, никогда никому никаким "послу-

шенством", а тем более "панщиной"обязаны не были и да самой

революции 1917 года имели свое казачье самоуправление и свои

казачьи земли и угодья. Иногда они жили своими отдельными

селами и хуторами, а очень часто, в больших селах, в осо-

бенности, в одном и том же селе жили и казаки и крестьяне.

В таком случае в одном и там же селе были как бы две са-

моуправляющиеся единицы — "общества": казачье и крестьян-

ское. Каждое "общество"выбирало своего "старосту"и сельскую

полицию — "десятских"и "сотских"и отдельно, от своего "обще-

ства"сносилось с представителями государственной власти. Как

правило, казаки были более зажиточны чем крестьяне, хотя в

бытовом отношении между казаками и крестьянами никакой

разницы не было.

Во многих уездах Черниговской и Полтавской губерний

(Гетманщины) казаки составляли большинство земледельческо-

го населения.

Наконец, третья часть земледелческого населения — это "го-

сударственные крестьяне". Как и казаки они жили или в от-

дельных селах или смешанно с казаками и так называемыми

"частновладельческими"кретьянами, образуя с последними "об-

402

щество крестьян"данного села.

"Государственные крестьяне"— это бывшие "посполитые", не

захваченные старшиной в свое частное владение. При Польше

они принадлежали "Короне"или крупным магнатам; во время

гетманщины — гетманскому и другим "рангам"; после упразд-

нения гетманства — Российскому государству, по отношению к

которому и несли разные повиности, причем барщина заменя-

лась денежным налогом.

Таким образом социальная структура Левобережья к концу

18-го столетия приобретает следующий вид: высшее сословие —

старшина и их потомки, фактические помещики; крестьянско-

земледельческая масса (люди физич. труда) — три, перечислен-

ных выше группы: казаки, государственные крестьяне и част-

новладельческие "посполитыекрестьяне; городское население —

мещане-ремесленники и торговцы; живущее и в городах и в се-

лах духовенство. Пролетариата, людей живущих продажей сво-

его труда, почти не было. Помещики в наемной рабочей силе

не нуждались, так как имели даровую; фабрик и заводов почти

не была; ремесленники в большинстве были кустари одиночки;

только торговцы нуждались в наемной рабочей силе, да и то в

ограниченных количествах.

Формальным завершением этого сложившегося социально-

го порядка была "жалованная грамата"Екатерины II (1781 г.),

превратившая старшину и их потомков в "потомственных дво-

рян Российской Империи". Согласно этой грамате вся бывшая

старшина была уравнена в правах с дворянами остальной ча-

сти России, получила свое сословное, дворянское самоуправле-

ние (выборы губернских и уездных предводителей дворянства)

и роды их были записаны в дворянские "родословные кни-

ги"соответствующих губерний (Черниговской и Полтавской).

Зависевшие же от них крестьяне-посполитые одновременно с

этим превращены в их крепостных крестьян.

Так произошло то "закрепощение украинцев", которое сепа-

403

ратисты приписывают Екатерине II, исходя только из последне-

го этапа этого длительного процесса, осуществленного самими

же украинцами — украинской старшиной. Екатерина II только

подтвердила и оформила уже сложившиеся отношения, начатые

Мазепой и продолженные последующими гетманами.

Процесс превращения безклассовой и безсословной массы,

каковой являлось население Гетманщины в годы восстания, в

строго сословный, крепостничесткий строй конца Гетманщи-

ны, представляет собой исключительно интересное, не имеющее

прецедентов, социальное явление. Тем более, что это превраще-

ние произошло без давления извне, своими внутренними сила-

ми, и почти без сопротивленния страдающей от этого превраще-

ния части населения: ни крупных восстаний, ни больших бун-

тов, принуждаемых к "послушенству"крестьян-"посполитых"не

было. Но зато отдельных мелких случаев сопротивления, не

выходящих из границы одного села было множество. Обычно

дело начиналось с суда, перед которым надо было доказать свое

казачье происхождение и тем освободиться от крепостного пра-

ва. Благодаря отсутствию документов и вследствие пристрастия

судей ("шляхты") дело редко кончалось успехом. Тогда обижен-

ные несправедливостью поднимали бунты, которые жестоко по-

давлялись.

Историки, А. М. Лазеревский в своих "Очерках старой Ма-

лороссии"и В. А. Мякотин в своей капитальной "Социальной

Истории Малороссии"дают исчерпывающую и строго докумен-

тированную картину этого превращения, построенную в резуль-

тате долголетних изучений архивных документов того периода.

Не имея возможности задерживаться на многочисленных

подробностях "закрепощения украинцев", можно рекомендовать

интересующимся вопросом, кто и как провел это закрепощение

поближе ознакомится с грудами названных двух историков.

Здесь же мы вынуждены ограничиться изложением этапов

социальных изменений приведших к тому строю, который весь-

404

ма подробно изложен в "Описании Малороссии". на основании

данных, собранных Румянцевым (наместником Малороссии) в

1767-8 гг.

3.12.3 Население

Заканчивая краткий обзор "социальной истории"110-летнего пе-

риода Гетманщины, не безинтересно упомянуть, что ее населе-

ние за этот период увеличилось почти втрое. Согласно данным

Румянцева в 1768 г. в Малороссии было 1.119.000 населения

мужского пола, то- есть около 2-1/4 миллионов всего, в то вре-

мя как в момент воссоединения, как упомянуто выше, всего на-

селения на воссоединенной территории было около 1.000.000.

3.12.4 Культурное слияние

За 110-летний период гетманства Левобережье претерпело из-

менения не только в административно-политическом устройстве

и в социальном порядке, о чем сказано выше, но значительно

изменилась и культурная сторона жизни и пути ее дальнейшего

развития.

После Люблинской (политической) и Брестской (религиоз-

ной) уний, католическо-польская агрессия на Украине-Руси по-

шла быстрыми шагами, накладывая яркий отпечаток на всю ее

культурную жизнь, в особенности на жизнъ ее высших сосло-

вий, как наиболее образованных.

Ополячивание этих высших классов шло быстрее и воспри-

нималось легче, чем переход в унию или католичество. Не было

исключением и высшее духовенство, стоявшее на страже пра-

вославия, но незаметно все больше и больше полонизировавше-

еся.

До какой степени далеко зашла полонизация — свидетель-

ствуют многочисленные документы 17-го столетия, сохранив-

405

шиеся в разных архивах и до наших дней. Так например, в

1637 г. митрополит Киевский пишет частное письмо архиепи-

скопу Луцкому на польском языке; по-польски же пишет ар-

химандрит Киево-Печерской Лавры епископу Черниговскому в

1653 г. Таких документов можно найти немало в архивах Киева,

Луцка и Чернигова.

Еще дальше зашла полонизация среди магнатов и шляхты

17-го века, даже оставшихся в православии. Православный маг-

нат Кисель пишет православному магнату Четвертинскому тоже

по-польски. Магнатам подражает шляхта, а шляхте, берущая с

нее пример, стремящаяся сама превратиться в шляхту, казачья

старшинская верхушка.

Разговорный язык тоже быстро начинает засоряться поло-

низмами, в первую очередь, конечно, разговорный язык выс-

ших классов, соприкасавшихся с поляками, принимавших от

них слова, недостающие в народном языке простонародья, ко-

торый у всех народов беднее языка более культурных классов.

Говоря о языка, надо иметь ввиду, что в эту эпоху, не только

на Руси-Украине и в России, но и по всей Европе разговорный,

народный язык, на котором говорили, сильно отличался от язы-

ка "книжного", на котором писали и печатали немногочислен-

ные тогда книги.

Только на рубеже 18-го и 19-го. столетий "книжный язык и

pазоговорный язык пошли по пути быстрого слияния.

Карамзин и Пушкин положили начало этому слиянию в язы-

ке русском, Котляревский — в языке украинском.

Еше в 18-м веке русские писатели — Кантемир, Ломоносов,

Сумароков, писали на языке "книжном", равно как на "книж-

ном"же языке писал и украинский философ Григорий Сковоро-

да.

В эпоху же Воссоединения и непосредственно предшеству-

ющую ей на Украине-Руси "книжный"язык, по словам Гру-

шевского, представлял из себя смесь "украинско — церковно-

406

славянского и польского". Говоря это Грушевский забыл упомя-

нуть и обилие слов и целых выражении на средневековом ла-

тинском языке, знанием которого щеголяли образованные люди

того времени и любили уснащать латинизмами свои письма и

речи, подобно тому, как русское высшее общество 19-го века

уснащало свою речь французскими словами. В письмах выс-

ших классов Украины-Руси первой половины 17-го века неред-

ко можно найти десять-двадцать процентов, а то и больше,

латинских слов. Все это делало "книжный"язык Украины-Руси

малопонятным для простого народа. Отличался сильно "книж-

ный"яаык от народного и в Великороссии, но все же в меньшей

степени, ибо в нем не было ни полонизмов, ни латинизмов.

Основной же базой "книжного"языка и Киева и Москвы был

язык церковнославянский, богослужебный язык православной

церкви. Это установлено многочисленными филологическими

исследованиями и не вызывает никаких возражений сепарати-

стов.

Вот почему оказались "без надобности"два переводчика,

включенные в многочисленную свиту Бутурлина, ехавшего в

1653 году оформлять Воссоединение Великой и Малой Руси.

Московские бояре и казацкая старшина понимали друг друга

без всяких переводчиков и в дальнейшем в архивах нет никаких

следов о наличии переводчиков при сношениях представителей

России с казацкой старшиной. Не было их и в дальнейшем

до самого 1917 года. Хотя в остальных частях России с не-

русским населением переводчики были обязательны, как при

органах администрации, так и при судах, ибо там население,

действительно, часто не понимало русского языка, на котором

велось все делопроизводство.

Только в июле 1918 г. украинцы перестали понимать русских

и, во время мирных переговоров Украинской Самостийной Дер-

жавы с Россией, украинский делегат Шелухин вел переговоры

с делегатом России, Раковским, через переводника, хотя оба от-

407

лично владели обоими языками. Переговоры велись публично

и доставили не мало веселых минут Киевлянам, присутствова-

шим в качестве публики при этих переговорах.

Еще на рубеже 18-го и 19-го столетий, один из исследова-

телей украинского языка, писал: "не справедливо думать, что

наречие, коим говорят теперь малороссияне, обязано своим про-

исхождением единственно влиянию языка польского. Местное

удаление киевлян от новгородцев и других славянских племен,

еще в глубокой древности положило зародыш таковому измене-

нию языка славянского, и, наблюдательный филолог в Летопи-

си Несторовой, в путешествии к Святым Местам черниговского

игумена Даниила и в Песни Игоревой, письменных памятниках

XI и XII столетий, приметит уже сии отмены в некоторых сло-

вах и в самом их составе.

Неоспоримо, что соседство с Польшей и Литвою, а потом

долгое господство сей державы над Малороссией, изменив в ее

духе, правилах, обычаях и частью в вере, много подействовало

и на язык, показывая в теперешнем его составе смесь древних

славянских слов с польскими, литовскими, немецкими, которым

особенный выговор дал собственную, совершенно отличную от

других наречий, форму.

Сведующие люди находят нынешнее малороссийское наре-

чие сходным с тем, коим говорят венгерские россияне, из-

вестные под именем карпатороссов. В малороссийском наре-

чии скрыто происхождение многих славянских слов, которых

тщетно будем искать в нынешнем языке русском."(Бантыш-

Каменский, "История Малой России"т. III, стр.220). Приведен-

ная цитата является ответом французскому путешественнику

и писателю Шевалье, проведшему в 17 веке несколько лет в

Польше и писавшему, что — язык населения Украины-Руси есть

"наречие языка польского".

Не надо забывать, что культурная жизнь Руси-Украины, как

и везде в ту эпоху, ограничивалась только высшими классами,

408

почти не затрагивая широких народных масс. Соприкасаясь по-

стоянно с высшим классом польско-литовским, получая обра-

зование в иезуитских школах Запада, представители высших

классов Руси-Украины легко воспринимали западную культуру

и постепенно, довольно быстро, полонизировались, как, напри-

мер, такие роды как князья Вишневецкие, Сангушки, Острож-

ские, Четвертинские и др.; а за ними и шляхта. Обычно с по-

лонизацией приходило и окатоличивание без каких либо при-

нудительных мер. Так шло до Брестской унии (1596 г.) и, на-

ступившей непосредственно за ней, католической агрессии, со-

провождавшейся жестокими насилиями и издевательством над

прадедовской православной верой. Насилия эти вызвали сопро-

тивление и ожесточенную борьбу, в первую очередь, в области

религиозной жизни, которая в ту эпоху была и центром куль-

турной жизни вообще.

Для оснащения необходимыми знаниями для борьбы с хо-

рошо образованными противниками-униатами и католиками на-

чали создаваться "русские"(так тогда называли) учебные заве-

дения, готовившие не только кадры образованного православ-

ного духовенства, но выпускавшие и светских борцов против

окатоличивания и ополячивания. Это были преимущественно

сыновья православной шляхты и казацкой старшины, как вид-

но из сохранившихся списков учеников. Из этих учебных за-

ведений, особенную известность приобрели: Киевская Акаде-

мия при Братском монастыре, основанная митрополитом Пет-

ром Могилой в начале 17-го века, бывшая полтора столетия,

культурно-духовным центром Украины-Руси и давшая много

культурных сил Великороссии, как об этом уже упоминалось

выше.

Кроме научной подготовки, преимущественно церковно—

схоластической, окончившие Академию, выносили из нее и хо-

рошую антипольскую и антикатолическую зарядку, что сказа-

лось впоследствии, когда они заняли руководящие должности

409

на Украине-Руси во время и после Освободительной борьбы.

С Москвой и московской культурой они, находясь в преде-

лах Польши, почти не соприкасались и ее не знали, кроме сек-

тора религиозного. В то время, Москва, уже была и центром, и

оплотом православия и все православные к ней тянулись.

Так было до окончения Освободительной Борьбы, закончив-

шейся, как известно, разделом Руси-Украины на польское Пра-

вобережье и русское Левобережье.

Хотя, формально, эта борьба и закончилась "вечным ми-

ром"с Польшей в 1686 г., но, фактически она завершена только

Полтавской победой 1709 г., т. е. заполняет собою весь первый

полувековой период Гетманщины (1654-1709 гг.).

После окончательного включения в Российское Государство,

культурная жизнь Гетманщины-Левобережья, во весь второй

период (1709-64) сильно меняется. Борьба религиозная отходит

в область тяжелых воспоминаний.

Православие торжествует победу; из гонимой при Польше,

делается религией господствующей.

Во всем Левобережьи не остается ни одного католика или

униата. Их костелы и монастыри навсегда исчезают из горо-

дов, и в 1917 г. из 42 городов Гетманщины (Черниговская и

Полтавская губернии) ни в одном городе не было польско-

католического монастыря или костела (катол. и протест. храмы

были только в немецких "колониях"— Черниг. губ.).

Вместо Варшавы, политическим и культурным центрам ста-

новится Петербург, и, при том, центром государства строго цен-

трализованного, не в пример полуанархической Польше.

Бывшая раньше почти исключительно религиозной, куль-

тура Москвы, заменяется европеизированной светской культу-

рой Петербурга, где открываются светские учебные заведения

(Шляхетский Корпус), учреждается Академия Наук, начинает

выходить газета, печатаются книги.

Одновременно с этим, Петербург становится местам, где

410