Ефименко П.П. Первобытное общество. Очерки по истории палеолитического времени

Подождите немного. Документ загружается.

ПЕРВОБЫТНАЯ РОДОВАЯ ОБЩИНА 299

к ориньяко-солютрейской эпохе (Рок-де-Комб-Капелль, Брассемпуи,

Фурно-дю-Дьябль и др.). Следует считать правильным объяснение

относительной редкости подобных вещей тем, что обычно они должны

были выделываться из дерева, а

дошедшие до нас экземпляры

являются изготовленными случай^

но из кости и рога оленя.

Костный мозг, добывавшийся

из трубчатых костей животных,

нужно думать, являлся не только

лакомством, но и важным техни-

ческим средством. Им должны

были натирать и пропитывать шку-

ры животных для придания им

мягкости и предохранения их от

сырости. С костным мозгом расти-

рали и минеральные краски, глав-

ным образом красную и желтую

охру, куски которых постоянно

встречаются в стоянках позднего

палеолита, затем уголь и мел или

каолин. Подобные красящие ве-

Рис. 129. Ступка мадленской эпохи, выре-

занная из камня.

щесгва употреблялись одинаково

как для раскрашивания тела, так

и окраски оружия и утвари. В од-

ной из французских пещер (грот Jle Коттэ) найден был „флакон",

сделанный из берцовой кости северного оленя, внутри которого сохра-

нился порошок красной охры.

На палеолитической стоянке Боршево II при раскопках в 1923 г.

в одном из скоплений отбросов верхнего культурного слоя была нами

найдена красивая раковинка, одна из створок

морского моллюска, наполненная яркокрасной

железистой краской, которая была предваритель-

но растерта и с чем-то смешана. Комки красной

и желтой краски переполняли культурный слой

этой стоянки. Ту же картину дают другие иссле-

дованные нами палеолитические поселения в

окрестностях Костенок и Боршева, где всюду по-

падалась красная охра то в виде комьев либо об-

точенных или оскобленных кусков, то в порош-

кообразном состоянии. Ею был окрашен культур-

ный слой в местах наиболее обильных находок,

то есть обычно вблизи от очагов.

Краска, в особенности красная, играла, судя

по частоте ее находок в позднепалеолитических

стоянках Европы и Сибири, очень большую

роль

в эстетике и, вероятно, также в религиозных пред-

ставлениях того времени. То же значение она очень долго сохраняет

в, быту многих наиболее примитивных народностей, которые, как австра-

лийцы, не только еще в недавнее время пользовались ею для татуировки

тела во время тотемических обрядов, но и окрашивали такой краской

свое оружие и предметы обихода. Погребения позднепалеолитического

времени часто бывают посыпаны красной краской. Ею наносились

изображения животных на стенах пещер, ею также окрашивались

Рис. 130. Костяная проб-

ка от бурдюка.

Краска

300

ГЛАВА ЧЕТВЕРТАЯ

предметы, несомненно имевшие ближайшее отношение к культу, напри-

мер чуринги, встречающиеся на местах поселений мадленской и азиль-

ской эпох.

По поводу находки в пещере Ла Рош резной пластины из кости,

выкрашенной красной охрой и затем покрытой выгравированными

изображениями, исследователь указывает на обычай, существовавший

в палеолите, закрашивать кровью или красной краской изображения

животных, перед которыми должны были совершаться обряды тотеыи-

ческого культа.

Резьба Можно подходить с разных точек зрения к тем фактам, которые

п• костя представляет так называемое искусство позднего палеолита. В нем

естественно видеть не только выражение эстетического

вкуса и художественной одаренности первобытного

человека, но довольно сложный комплекс явлений,

ключ к которому следует искать в кругу идей, питав-

ших мировоззрение охотника поздней ледниковой

эпохи. Однако нельзя не подчеркнуть тесной связи

между художественным выражением подобных идей

и теми возможностями, которые должна была откры-

вать растущая и усложнявшаяся техника позднего

палеолита. Овладевая постепенно обработкой иных,

чем кремень, более мягких и пластичных материалов —

таких, как дерево, затем кость и мягкий камень,

человек нашел в данной области применение своим

художественным вкусам, развивавшимся вместе с уме-

ньем претворять этого рода материал в желаемую

форму.

Вместе с тем нельзя не заметить известной связи

между художественной отделкой многих изделий, быв-

ших в употреблении у охотников позднего палеолита,

и практическими задачами, разрешаемыми формой са-

мого предмета, на который наносились те или иные

изображения. Таких примеров можно было бы указать

достаточно много, хотя они относятся большей частью

к изделиям более поздней поры мадленской эпохи,

когда человек научился свободнее владеть таким

материалом, как кость. Рукоятки длинных кинжаловид-

ных острий, происходящих из стоянок мадленского

времени, часто представляют фигуру животного, на-

пример северного оленя на всем бегу (пещера Нижняя

Ложери) с поджатыми передними ногами и запроки-

нутой головой (рис. 131) либо мамонта, увязшего или

попавшего в ловушку, со сближенными ногами и под-

нятым хоботом (пещера Брюникель). В этой позе очень

Рис. 131. Кинжал удачно сочетается правдивость изображения с практи-

ИЗ

оленя

северного

чески целесообразной формой рукояти, приспособлен-

Нижняя

Ложери,

ной

ля

удобного держания в руке.

Франция). Умень- Скульптурные украшения метательных палочек,

шено. воспроизводящие, например, фигуры лошади или гор-

ного козла анфас, являются чрезвычайно удачным

решением практической задачи в отношении конструктивного сочетания

художественно задуманного образа с назначением предмета. Что

касается „жезлов начальников", часто богато разукрашенных целыми

композициями из фигур животных, то вряд ли эта резьба не служила

ПЕРВОБЫТНАЯ РОДОВАЯ ОБЩИНА 301

и женского

труда

в значительной степени также и для практической надобности — для

того, чтобы при работе инструмент хорошо держался и не скользил

в руке. Известно, что на некоторых жезлах иногда эти украшения

заменяются рядами насечек. То же нужно сказать о нарезках на

рукоятях орудий из кости, рассматривавшихся раньше как счетные знаки

или охотничьи меты.

Несомненно, что в этих изображениях сказывается миропонимание

первобытного человека, для которого нет грани между живым и неоду-

шевленным, реальным и изображаемым. На этом миропонимании осно-

ваны колдовство, первобытная магия, охотничьи заговоры и значение

амулетов.

Вполне вероятно, что тем же стремлением обеспечить себя от слу-

чайностей охоты посредством магических действий перед изображениями

животных можно объяснить происхождение подобных изображений на

оружии и предметах охотничьего обихода мадленцев.

С другой стороны, художественные изделия, которые поражают нас Область

в собраниях подобных вещей, происходящих, например, из пещерных ™у

жс

ого

местонахождений эпохи мадлена, свидетельствуют о высоком чисто тех-

ническом мастерстве людей, их оставивших.

Правда, на этой ступени развития первобытного общества роль

индивидуального труда не могла быть значительной уже по необеспечен-

ности существования, по условиям невысокой производительности охот-

ничьего хозяйства, требовавшего участия в нем всего производственного

коллектива, всех членов общины. Такой вывод может быть сделан

в отношении основной массы изделий позднего палеолита, прежде

всего орудий из кремня и кости, всегда очень простых и однообразных.

Можно думать, что их изготовление, не требовавшее особенно сложных

приемов, было делом всех членов охотничьей группы. Очевидно, то же

приходится предполагать и в отношении обработки других материалов,

например изготовления оружия и орудий из дерева и т. п.

Однако общее усложнение технических навыков, — проявляющееся

в зарождении уже с начала позднего палеолита определенных, постоянно

повторяющихся видов изделий из камня и кости, связанных с опреде-

ленными производственными функциями, — свидетельствует все же

в пользу того, что процесс внутригруппового естественного разделения

труда здесь получает дальнейшее развитие по сравнению с мустьерской

эпохой. В основном он, очевидно, был обусловлен дальнейшим разграни-

чением двух главных хозяйственных функций: во-первых, охоты с ее

усложняющимся промысловым, то есть специализированным характером

(охота, очевидно, становится теперь в значительной степени делом опыт-

ных, обученных охотников), во-вторых, разнообразных работ по обслу-

живанию лагеря, связанных с постройкой жилища, заготовкой топлива

и хозяйственных запасов на зимнее время, приготовлением пищи,

одежды и многим другим.

Такое разделение функций, в известной мере намечающееся уже

в позднемустьерское время, идет, несомненно, по линии разделения

мужского и женского труда. Различные категории орудий из камня

и кости, особенно те из них, которые постоянно встречаются в поселе-

ниях позднепалеолитической эпохи на всем ее протяжении, становятся

понятными, если рассматривать их под этим углом зрения. Среди них

нетрудно различить две группы предметов: одни, имеющие прямое отно-

шение к потребностям охоты, являлись, очевидно, средствами производ-

ства преимущественно мужской части первобытной общины, тогда как

другие, разнообразные мелкие кремневые инструменты, как скребки,

302

ГЛАВА ЧЕТВЕРТАЯ

- иглы, острия„

работ, должны

Значение

изобра-

жений

ножички, проколки и т. п., и многие изделия из кости

лощила, предназначенные для домашних хозяйственных

были составлять принадлежность женской ее части.

Необходимо учесть и другой момент, позволяющий, очевидно,,

глубже подойти к пониманию общественно-хозяйственных условий того

времени и, во всяком случае, ставящий перед нами ряд весьма важных

вопросов. Это — сторона жизни первобытных охотничьих общин, отобра-

женная в их изобразительном творчестве.

Как ни трудно отдать себе ясный отчет в том, что представляет

собой художественное творчество позднего палеолита, при том доста-

точно поверхностном знании первобытного мировоззрения, которым рас-

полагает наука в настоящее время, — все же можно утверждать, что

это искусство на данной ступени общест-

венного развития в действительности

должно было выполнять довольно серьез-

ные общественные функции. Зная, какую

роль играет изображение в глазах перво-

бытного человека, мы вправе видеть в

скальных рисунках и художественно вы-

полненных образах животных и людей,,

сохранившихся среди других остатков во

многих становищах позднего палеолита,

вещественные документы, свидетельствую-

щие о существовании определенной обряд-

ности, своего рода культе и связанных

с ним представлений (рис. 132). Это

и понятно, поскольку для первобытного

человека на данной ступени изображение

животного или человека представлялось

чем-то близким к реальному существу,

могло иметь качества живого существа и

обладание копией означало в известной

мере обладание и подлинником.

За подобными изображениями, как за

изображением кенгуру в обряде интичиу-

мы или за чурингами австралийцев, дол-

жен был стоять сложный, разработанный

ритуал обрядового действия, направлен-

ный на то, что составляло основу благо-

получия первобытной общины, — на охоту

и имевший целью обеспечить ее удачу. Обрядовое действие являлось

для человека в описываемую эпоху непременной частью его производ-

ственной деятельности, не менее важной по своим результатам, чем сама

охота. При такого рода оценке художественных произведений, оставлен-

ных позднепалеолитическим временем, — можно думать, довольно близ-

кой к действительности, — палеолитические стоянки Европы дают

некоторый материал, позволяющий раскрыть такие моменты в истории

позднего палеолита, к которым было бы трудно подойти другим путем.

Особенный интерес с этой точки зрения представляет вопрос, почему

в стоянках, относящихся к более ранней поре позднего палеолита, в так

называемое ориньяко-солютрейское время встречается на громадных

пространствах умеренных широт северного полушария — от Пиренеев

до Байкала — один и тот же весьма выразительный и своеобразно

художественно оформленный образ женщины? Почему он исчезает в сле-

дующее, мадленское, время, когда на смену ему появляются изображе-

Рис. 132. Вход в пещеру Фон-де-

Гом, где в 1901 г. открыты

палеолитические настенные изо-

бражения.

ПЕРВОБЫТНАЯ РОДОВАЯ ОБЩИНА 303

рическая

эпоха

ния иного характера, среди которых мы находим странные фигуры полу-

людей-полуживотных?

К этому вопросу нам еще предстоит вернуться при рассмотрении

материальных остатков деятельности человека в раннюю и среднюю

пору позднего палеолита.

Однако уже здесь следует заметить, что объяснение изобразитель-

ного творчества людей палеолитической эпохи его производственно-

магическим значением является все же как будто не единственно воз-

можным, во всяком случае, не разъясняющим целиком и полностью

общественную роль, например, изображения женщины, столь распростра-

ненного среди палеолитических общин на определенном этапе развития.

На этого рода изображениях и их месте в представлениях первобытных

родовых коллективов мы будем иметь возможность остановиться ниже.

ВОПРОС О ВОЗНИКНОВЕНИИ РОДОВОЙ ОРГАНИЗАЦИИ

Из изложенных выше фактов, относящихся к позднему палеолиту, Поздний

можно уже получить известное представление о соответствующей архео- палеолит

логической эпохе как исторической ступени. В ней нельзя не усматри-

как ист0

вать весьма значительного шага вперед в отношении культурного раз-

вития человечества по сравнению с тем, что давало в этом смысле

предшествующее время — эпоха среднего палеолита.

В сущности говоря, мы вправе считать необычайно большими

успехи, достигнутые человеческим обществом на этом новом его истори-

ческом этапе. Радикально изменяются и совершенствуются приемы обра-

ботки кремня, в соответствии с чем в поселениях того времени совер-

шенно меняется и характер каменного инвентаря. В качестве источника

новых возможностей для хозяйственно-бытового использования высту-

пают такие ценные материалы с чрезвычайно широкой областью при-

менения, как рог, кость и пр. В очень большой степени вообще услож-

няются и совершенствуются орудия и средства труда, связанные и с до-

быванием средств существования, и с домашним, бытовым обиходом.

До нас дошло сравнительно немногое из той бытовой обстановки,

в которой складывалось существование человеческого общества в рас-

сматриваемое нами время, но и это немногое все же достаточно пока-

зательно для уровня культурного развития кроманьонцев. Мы увидим

дальше, что это уже были не примитивные люди неандертальской эпохи,

места обитания которых представляли собой убогие стойбища небольших

замкнутых полубродячих орд охотников и собирателей.

В эпоху позднего палеолита, уже в достаточно раннюю пору этого

времени, получают широкое распространение настоящие, прочные, долго-

временного типа, относительно неплохо устроенные большие жилые

сооружения, остатки которых известны сейчас не только на материке

Европы, но и в ряде мест на территории Северной Азии. В качестве

примера можно указать позднепалеолитические поселения Мальту

и Буреть, где, несмотря и а огромное расстояние, отделяющее эти

находки от памятников позднего палеолита, открытых на территории

Европы, (мы встречаем ту же высокую технику обработки кости и камня,

то же поразительное по своей целостности и художественному реализму

палеолитическое искусство, которое вообще может рассматриваться как

одно из наиболее ярких проявлений творческих способностей перво-

бытного человека.

Глубокая историческая обусловленность перечисленных явлений

особенно подчеркивается тем обстоятельством, что переход от одного

304

ГЛАВА ЧЕТВЕРТАЯ

исторического состояния к другому, от среднего палеолита к позднему,

связанный повсюду с переходом от неандертальского типа человека

к современному, представляет собой факт, наблюдающийся повсеместно,

на всех материках, где заступ исследователя имеет возможность обна-

ружить остатки, относящиеся к тому времени.

Новые Все сказанное может быть понятно только при условии, что переход

черты от эпохи мустье к позднему палеолиту должен был сопровождаться

общест- глубокими, столь же закономерными и не менее исторически обуслов-

веннои j ' г с j

организа- ленными сдвигами внутри самого человеческого общества, как и в физи-

ции ческом облике человека и во всем строе его материальной культуры.

Что же происходит с первобытным обществом в то переломное время,

на рубеже двух указанных выше исторических эпох?

Для того чтобы ответить на этот вопрос, следует выяснить, в каком

направлении могло совершаться развитие первобытного общества,

самой общественной организации на ступени среднего и позднего палео-

лита. Какие факты могли иметь столь решающее общеисторическое

значение в промежуток времени, разделяющий две указанные археоло-

гические эпохи?

Исходя из фактического материала, мы старались выше показать,

что представляло собой первобытное общество в период, предшество-

вавший позднему палеолиту. Основываясь на известных нам фактах, мы

должны были прийти к заключению, что первобытное общество эпохи

мустье следует рассматривать как завершающее звено в превращении

первобытного человеческого стада в примитивную общественную орга-

низацию, построенную на основе кровнородственной связи составляющих

ее членов.

Есть все основания думать, что история позднепалеолитического

общества является не чем иным, как историей возникновения и развития

того, что естественно следует в истории развития общественных форм за

первобытной кровнородственной общиной, — родового общественного

строя, характеризующегося экзогамией и матриархальной организацией

родовых групп. В этих вопросах мы стоим, однако, перед одной важной,

но еще недостаточно освещенной проблемой — проблемой происхожде-

ния племенной организации первобытного общества.

В замечательном труде товарища Сталина по вопросам языкознания

имеется исключительно ценное для истории первобытного общества ука-

зание на определенную последовательность в развитии языка „от языков

родовых к языкам племенным, от языков племенных к языкам народ-

ностей и от языков народностей к языкам национальным..." Такая по-

следовательность в развитии языка вполне закономерна. Она самым

тесным и непосредственным образом связана с развитием общественного

коллектива.

К какой же эпохе должно в таком случае относить исторический

переход от собственно родовой к племенной организации первобытного

общества? В данном вопросе мы имеем значительные расхождения среди

советских специалистов по истории первобытного общества. Ясно, во

всяком случае, что проблема эта требует еще углубленного изучения

Для правильной ее постановки важно учесть, что уже первобытные

И. Сталин, Марксизм и вопросы языкознания, 1950, стр. 12.

В недавно опубликованной статье („Советская этнография", 1951, № 2, стр. 182)

видный советский этнограф М. О. Косвен, полемизируя с С. П. Толстовым, высказы-

вает мнение, что первобытный род с его экзогамной организацией уже с момента

своего возникновения является неотъемлемой частью племени. Косвен признает, что

в эту эпоху (очевидно, при неустойчивости племени как общественной организации)

язык мог, естественно, сохранить еще характер родового языка (там же, стр. 185).

ПЕРВОБЫТНАЯ РОДОВАЯ ОБЩИНА

общины неандертальцев при их несомненной замкнутости (эндогамности)

являлись прямыми предшественниками и некоторым подобием родовых

общин. С другой стороны, у нас как будто нет оснований относить

возникновение вполне сложившейся племенной организации, как посто-

янно действующего типа общественной связи, к начальной поре позднего

палеолита. Наоборот, крайняя разнородность и пестрота культурных

проявлений в раннее время позднего палеолита, если судить об этом,

в частности, по лучше нам известным памятникам Европы, частая смена

в наслоениях одного и того же местонахождения разнотипного инвентаря

с признаками то „ориньякских", то „солютрейских," то „мадленских"

технических традиций, чередующихся без какой-либо определенной по-

следовательности и порядка, — скорее, говорят об отсутствии в эту эпоху

стойких объединений первобытных родовых общин.

Большие однотипные группы памятников, как мы увидим ниже,

становится возможным наблюдать только значительно позже, в эпоху

Костенок — Пржедмости — Виллендорфа, то есть уже в конце ранней

поры позднего палеолита.

Мы уже видели, что разработанная Энгельсом общая картина ран-

них эпох истории первобытного общества вполне соответствует реальной

исторической действительности, восстанавливаемой на основании архео-

логического материала.

Если ранний период в чрезвычайно длительном историческом пути,

тот период, который носит название первобытного стада —• только еще

зарождающегося человеческого общества, — без всякого сомнения может

быть отнесен к древнейшей поре по периодизации, принятой Энгельсом,

то заключительный этап первобытного стада, время среднего палеолита,

можно относить к следующей поре той же периодизации. В свете дан-

ных, добытых советской археологией, представляется вполне очевидным,

что поздний палеолит по уровню средств производства, действительно,

следует рассматривать как новую историческую эпоху.

В этой связи значительный интерес представляет уже то обстоятель-

ство, что, например, лук, в котором Энгельс совершенно справедливо

склонен видеть один из очень важных признаков более высокой ступени

первобытной культуры, в среде капсийского населения, на юге, действи-

тельно получает весьма широкое распространение уже в позднее палео-

литическое время. С другой стороны, в позднем палеолите приледниковой

Европы заменой лука могла являться копьеметалка. В дальнейшем мы

сможем убедиться в относительно высоком культурном уровне поздне-

палеолитического населения Европы и Северной Азии, обладавшего уже

достаточно совершенным вооружением и соответствующими иными ору-

диями труда (о чем свидетельствует, например, появление в поселениях

описываемой эпохи топоров, изготовленных из кости и камня). Эти

первобытные охотничьи общины в приледниковой полосе Европы и Се-

верной Азии, как показывают раскопки позднепалеолитических стойбищ,

часто вели уже более или менее оседлый образ жизни.

Во всяком случае, большое значение имеет уже то обстоятельство,

что поздний палеолит, как говорилось выше, несомненно отвечает родо-

вому обществу на его ранней, матриархальной ступени.

Важным источником для суждения о ранних формах родовой орга- групповой

низации до сих пор остаются, естественно, наблюдения Моргана в отно-

ак

шении систем родства у ряда народностей, не вышедших из состояния

родового строя. Эти данные, как известно, критически использован-

ные Энгельсом, делают очевидным, что парная семья, господствующая

у современных народностей, сохранивших родовое устройство, все же

20. Первобытное общество.

ПЕРВОБЫТНАЯ РОДОВАЯ ОБЩИНА

305