
метровой пирамиды так называемого Храма Надписей. К погребальной камере сверху, от пола
храма, вела лестница, которая, как оказалось, сразу же после захоронения была засыпана
каменными блоками и землей. Склеп и саркофаг были заложены уже при строительстве пирамиды
Храма Надписей, а лестница использовалась лишь в момент помещения в саркофаг умершего
правителя. У входа в гробницу в каменный ящик были помещены сопровождающие — пять
юношей и девушка, явно умершие насильственной смертью. После этого лестница как символ
входа в пространство мертвых была перекрыта навсегда. Погребальная камера представляла собой
помещение 7 м в длину, 3,75 м в ширину и 6,50 м в высоту. На стенах были помещены изобра-
жения девяти персонажей, условно названных «владыками ночи». Посреди усыпальницы
находился выполненный из единого каменного блока саркофаг, размеры которого составляют 3 х
2,10 х 1,10 м. Он был установлен на шести кубовидных ножках. Все элементы поверхности
саркофага были покрыты рельефными текстами и росписями. Судя по почерку и по организации
пространства текста, нанесением надписей занимались два человека — один опытный мастер, а
другой — явно подмастерье.
Крышка саркофага представляла собой каменную панель весом почти в 5 т и размерами 3,80 х 2,20
х 0,25 м. Верхняя ее поверхность также была покрыта барельефами. Сверху лежали три каменных
топорика (такие обычно подвеши-
157
вали на пояс), кусочки нефрита и раковины. Под саркофагом, в качестве подношения, лежали две
скульптурные человеческие головы, выполненные в натуральную величину. Они были явно отбиты от
целых статуй. Существует предположение, что одна из голов изображает самого похороненного
правителя. Там же стояло несколько сосудов без росписи, видимо, для ритуальной пищи.
В самом саркофаге в вытянутом на спине положении лежал скелет мужчины 40-50 лет. Череп его
оказался разбитым. Останки были густо покрыты яркой пурпурной краской и буквально усыпаны
нефритовыми украшениями: диадема, трубочки для прядей волос, серьги, погребальная мозаичная
маска, подвески, ожерелья, браслеты... Одна нефритовая бусина лежала во рту умершего. У ног
находилась нефритовая статуэтка, изображавшая бога солнца. В гробнице присутствовали все
атрибуты власти древних майя: скипетр, маска, щит.
Самым поразительным оказалось то, что от саркофага к храму наверху пирамиды тянулся так
называемый «душепровод» — специальная трубка неясного назначения. Она была выполнена в виде
змеиного тела, выходящего прямо в храм. Выходное отверстие, по всей видимости, было
замаскировано соответствующей скульптурой. Можно предполагать, что трубка была проведена не
только для передачи посланий покойнику, но и для создания специальных акустических эффектов,
способных убедить доверчивое население в том, что предки их не забывают. Впрочем, на одном из
рельефов Храма Надписей появляется сюжет, характерный еще для ольмеков, — персонаж с
младенцем на руках. При этом младенец как бы соединен со змеей, голову которой держит в свободной
руке взрослый. Змея как бы связывает правую руку младенца — наподобие веревки на ольмекских
алтарях или же пуповины. Альберто Рус был, безусловно, прав, когда отмечал, что усыпальница в
пирамиде Храма Надписей является исключительным сооружением.
Подробное изучение уникального саркофага подтвердило догадки о том, что и архитектура, и
убранство погребальной камеры, созданные в классический период цивилизации майя, носили явно
архаизированный характер — жрецы Паленке пытались детально воссоздать древние представления о
легендарной прародине предков, о «Семи Пещерах». Основная идея оказалась воспроизведенной на
лицевой стороне крышки саркофага.
Темой всей композиции стало легендарное селение божественных предков, известное под названием
«Семь Пещер», — прародина многих мексиканских племен. Центральной фигурой этой композиции
стало Южное (желтое) мировое древо, считавшееся, согласно архаической традиции, главным.
Мировое древо связывало, по представлениям майя, подземный мир (антимир) с миром верхним
(реальным). Корни его питались девственными водами, хранившимися под толщей земли, а крона
пересекала небесные пространства. В изображение желтого дерева на крышке саркофага вплетено
множество символов земледелия и