решения «его» проблем, - короче говоря, являясь правителем,
он
не должен помаваться соблазну делать то, что он не стал бы де
лать будучи обычным гражданином. Он должен вести себя такж
е,
как и любой другой порядочный человек, которому судьба вверил
а
заботу о благополучии других. Он должен приложить усилия, что
бы добиться «любви» своих поманных и сохранить ее, -и все это
для
того, чтобы оставить после своего правления королевство боле
е
процветающим, чем он принял от своего предшественника.
Хотя нельзя утверждать, что на Карла V непосредственно пов
лияла работа Эразма (возможно, он никогда не читал сочинения
,
посвященного ему), оба они были согласны в том, что рассмат
ривали управление как частное дело правителя. Некоторое пред
ставление о личности императора можно получить, прочитав два
великих завещания, которые он написал в 1543 г. для своего сына
Филиппа, которому было в ту пору 16 лет. Парадоксальным об
разом то из них, которое посвящено личности принца, тому, как
ему следует себя вести (в том числе с женщинами), и качествам
,
которые ему следует в себе воспитать, носило наполовину публич
ный характер. Оно состоит из благочестивых советов о том, что
необходимо верить в Бога, ограничивать себя в сексуальной жиз
ни, серьезно относиться к своим обязательствам и т.п. Напротив,
завещание, посвященное тому, что сегодня мы назвали бы вопро
сами политики, было предназначено для передачи «лично в руки».
В нем даются меткие характеристики представителям ближайше
го окружения императора, которым он доверял больше, чем дру
гим. Неспособиость Карла проводить различия между частным и
публичным еще больше подчеркивает тот факт, что он постоянно
употребляет местоимение «МОЙ» (или, когда имеет в виду динас
тию Габсбургов, «наш» ), говоря о казне, ресурсах, слугах, пол
ководцах, армии, стран и даже народах; ему даже не приходи
ло
в голову, что эти две сферы могут чем-то разниться.
В
глазах Карла и его современников провинции, денежные сред
ства, армии, министры и принцессы были просто разными видам
и
активов. Они принадлежали правителям и могли свободно пере
хо
дить
от одного к другому дипломатическим путем или в результа
те
войны
. Все они были пешками в большой шатной игре, конечн
ой
целью
которой было соанение «Нашего» наследия, по возмож
н
о
сти не допуск
а
я его уменьшения, при этом стараясь, чтобы пом
а
н
ные жили вполне счастливо, но в случае нео
б
ходимости облагая
высокими налогами и обременяя повинностями. При таком взг
ляд
е
на
мир не существовало понятия «Правительство» в современн
о
понимании этого слова, были лишь люди, которые служили импе
р
а
тору в том или ином качестве; не существовало также граа
н
ск
о
г
о
общества, а были только поманные, важные персаны и малень
ки
е
люди - с которыми необходимо было обращаться в со
о
тветстви
и
216
3.
Государство как инструмент: 1648-17
89
r
r
.
с
и
х
с
та
тусом;
не существово и
зарубежных государств, а только
nр
а
в
и
т
ели
, принадл
ежащие к другим
династиям, которые либо яв
ЛИСЬ
с
оюзн
иками Карла, либо стояли у
него на пути.
Ещ
е
один
интересный пример
неспос
обиости правителя про
ве
с
т
и
р
азл
ичия между правительством, с
одной
стороны, и част
О
Й
ж
из
нью
правителя - с другой, нам дает
Макиавелли. Изучая
Д
р
е
в
н
и
й
Рим и восхищаясь им (вероятно, он так
никогда и не овла
д
е
л
гр
еч
ески
м языком), должно быть, он отдавал
себе
отчет в том,
т
о
ве
л
ик
ие мужи, к которым, по его собственному
призна
нию, он
о
б
р
а
щал
ся в поисках политической мудрости
9
6
, были
должностны
м
и
л
и
цами, а не королями, управлявшие городом как своей
част
О
Й
с
о
бств
енностью; однако его шедевр «Государь» написан так,
к
а
к б
уд
то
этого различия не существовало. Как и Institutes Эразма,
«
Г
ос
уд
арь>> , посвященный Лоренцо Медичи Младшему, не являет
тр
а
ктатом по политической науке в современном смысле этого
с
л
ова, а
относится к тому типу руководств, которые известны как
«
З
ер
цала
государей». В отличие от Эразма, читателем которого,
к
а
к
пр
едполагалось, будет либо наследный принц, либо избирае
м
ы
й
правитель (о политическом процессе, в результате которого
м
о
г
ло произойти избрание, ему было абсолютно нечего сказать),
М
а
к
иавелли, по его словам, писаля «Нового Государя» (il nuovo
principe) 97. Поскольку государь Макиавелли достигал своего поло
же
н
ия благодаря собственным усилиям, он сткиnалея с намного
б
о
лее серьезными трудностями, пытаясь достичь этого положения
и
удержать его. Тем больше оснований утверждать, что он заслужи
в
ает
совета, основанного не на том, каким бы желали люди видеть
о
к
ру
жающий мир, а на том, каков он в действительности
9
8
.
В
свете этого Макиавелли предстает не только не революци
о
н
ер
о
м, но полностью человеком своего времени. Ни по жанру
н
апи
санн
ой им книги, ни по отсутствию разграничения между
част
но
й
и публичной сферами Макиавелли ничем не отличался
о
т
св
о
их
современников. Как и Эразм, он неспособен провести
р
а
з
д
е
л
ите
льную черту между частной жизнью правителя и его
п
о
л
и
т
и
чес
кой ролью, вплоть до того, что посвятил фрагмент сво
е
й
к
н
и
г
и
тому, что государь должен оставить в покое жен своих
п
о
м
а
н
н
ых99
. В Италии, города которой по большей части
управ
л
и
с
ь
ж
ест
окими тиранами, которые часто сами добились
власти,
9
6 м
а
к
и
ав
елли в письме к Фран
ч
еске Веттори от 1 О декабря
1513
в:
9
7
Le
tt
e
re
(M
ilan: Feltrinelli, 1962), vol. V, р. 305.
О
в
ы
р
а
ж
ении il nuovo principe
и его особом зна
ч
ении см. : S. de
Gra
z
i
a
,
98
M
a
c
h
i
a
ve
lli in He ll (New York: Haest Wheatsheaf, 1989)
, р.
232ff.
М
а
к
и
а
вел
ли
Н
. Государь. М.: Мысль, 1996. С. 42;
Machia
velli, е
9
9
P
ri
n
ce,
р
.
90
М
а
к
и
ав
ел
ли. Указ. со
ч
. С. 83, 86.
Р
аз
в
и
т
И
е nо
ли
т
ической
теор
ии
217