Макаренко В.П. Аналитическая политическая философия

Подождите немного. Документ загружается.

о необходимости социального внедрения моральных идеалов в поведение

граждан. Но эти утверждения разбиваются о другие максимы Дюркгейма:

социальная организация не в состоянии сформировать устойчивые моральные

убеждения у членов общества; различные формы социальной организации

обладают одной системой морали; причины ее культивирования многообразны

(исторические, экономические, социологические, религиозные, философские)

и меняются в зависимости от общества. Описание и понимание данных причин

- предмет социологического исследования. Социология нужна для целостного

познания, оценки и улучшения социальной морали.

Но тезисы и антитезисы Дюркгейма не дают ответа на вопрос: каким

образом эмпирическое социологическое знание способствует улучшению

социальной морали? Дюркгейм знал историю вопроса. Достаточно упомянуть

сочинения Макиавелли, Бодена и Монтескье. Эти мыслители пытались

уточнить древнее убеждение: трезвая характеристика общества (человеческих

страстей и нравов) необходима для улучшения его морального здоровья.

Однако эти попытки не увенчались строгой формулировкой старинной

мудрости. Мера ее истинности остается неопределенной. Констатации

Дюркгейма не выходят за рамки данной интеллектуальной традиции.

Французский социолог обошел поставленный вопрос.

3.2. Институционализованный аморализм

Макс Вебер - современник Дюркгейма. Он тоже изучал отношения между

моралью и социальной структурой. Но иначе формулировал проблему:

существует ли логическая связь фактов и оценок, сущего и должного, описания

143

и предписания? Для ответа на этот вопрос Вебер установил логическое

различие фактуальных и оценочных суждений. При проверке истинности

научных гипотез надо освободиться от влияния любых нормативнооценочных

систем: «Каждая данная религиозная, политическая, эстетическая и моральная

оценка может быть согласована с любым утверждением эмпирических наук по

той и только по той причине, что оценки такого типа вытекают из посылок,

которые логически независимы от посылок эмпирических наук»

. Отсюда

вытекает: разные ценности сосуществуют с одинаковыми фактами; одинаковые

ценности сосуществуют с разными фактами. Результаты эмпирических

исследований общества не являются предпосылками любых нормативно-

оценочных систем. Системы морали функциональны в отношении форм

социальной организации. Но функциональная связь не исчерпывает все при-

чинно-следственные связи и не является всеобщей.

Оценки и иллюзии. Эта позиция содержится в методологических трудах

Вебера. Например, в статье «Смысл „свободы от оценки" в социологической и

экономической науке» он пишет: « То обстоятельство, что каузальное воз-

действие фактически существовавших этических или религиозных убеждений

на хозяйственную жизнь в ряде случаев исследовалось, а подчас и высоко

оценивалось, не должно означать, что поэтому следует разделять или даже

только считать „ ценными" упомянутые убеждения, оказавшие, быть может,

большое каузальное воздействие. И наоборот, что признание высокой

ценности какой-либо этической или религиозной идеи ни в коей мере еще не

означает, что такой же позитивный предикат распространяется также и на

необычные последствия, к которым привело или могло бы привести ее

осуществление»

. За-

144

тем Вебер добавляет: « Отвергаю я со всей решительностью иное

представление, будто „ реалистическая" наука, занимающаяся проблемами

этики, то есть выявляющая фактическое влияние, которое условия жизни

определенной группы людей оказывали на преобладающие там этические

воззрения, а последние в свою очередь - на условия жизни этих людей, - будто

такая наука в свою очередь создает „ этику", способную дать какое-либо

определение того, что следует считать значимым»

. Позиция Вебера

однозначна: социальная наука не создает нормативно-оценочных систем. Что

же она предлагает?

Социальное знание анализирует исторические, психологические,

экономические и социологические аспекты социальных отношений, в которых

возникают и воспроизводятся оценки. Вырабатывает понимающее описание со-

циально-исторических явлений, событий и процессов. Эта процедура

содержит знание качества, специфики и причин оценочных суждений людей и

ценностей ученого. Оценочные суждения невозможно извлечь из информации

о тенденциях социальной жизни. Смысл человеческих идеалов невозможно

постичь без их практического воплощения. Поэтому люди используют факты

для совершенствования средств, обнаружения побочных последствий, оценки и

переоценки целей деятельности. В конечном счете это знание сомнительно:

«Her никаких научных ( рациональных или эмпирических) методов, которые

могут дать нам решение проблем такого рода, и менее всего может

претендовать на то, чтобы избавить человека от подобного выбора, наша строго

эмпирическая наука, и поэтому ей не следует создавать видимость того, будто

это в ее власти» ". Некоторые люди считают, что намерения и действия

доминируют над крушением надежд и целей, к которым они стремятся. Это

убеждение призрачно. Пони-

145

мающее описание фиксирует иллюзорность идеально-целепола-гающей

стороны человеческой деятельности.

Рабочая гипотеза политико-философской компаративистики. Позиции Вебера

и Дюркгейма совпадают в нескольких пунктах. Оба приписывают государству

функцию морального руководителя общества. Но Вебер не считал, что эта

функция вытекает из причинной связи систем морали с социальной

организацией. Хотя такая связь не исключена, она не отвечает на вопрос:

должно ли государство брать на себя роль моралиста? Эмпирический анализ

доказывает противоположное. Большинство государств не выполняет

функцию моралиста. Заботится только об интересах властвующих лиц и

бюрократии за счет интересов общества. Следовательно, государство есть

институционализованный аморализм.

Вебер отрицал определение государства как организации, которая ставит

перед собой моральные цели. Это определение бессмысленно . Политические

организации стремятся к разным целям. Эти цели не совпадают. Все

политические организации не стремятся к одной и той же цели. Для

доказательства этих положений Вебер разграничил политическую

организацию и государство: «„ Правящую организацию" мы будем называть

„политической", если ее существование и порядок преемственно

обеспечиваются на данной территории благодаря угрозе и действительному

применению физической силы, которой распоряжается административный

аппарат. Государством мы будем называть постоянно действующую и

основанную на насилии политическую организацию, если административному

аппарату удается удержать свою претензию на монопольное использование

физической силы для укрепления данного порядка»

146

В этом пункте взгляды Вебера и Дюркгейма тоже совпадают. Дюркгеим не

считал территорию свойством государства. Это свойство относится к семье,

поскольку она связана с земельной собственностью: «Наследование земельного

надела - фактор, определяющий единство и преемственность семьи, вокруг

которого концентрировалась семейная жизнь. Ни в одном политическом

общесгве территория не имела такого смысла. Более того, значение

политической территории - недавнее изобретение. Большие кочевые общества

прошлого были государствами, но определенной территории у них не было.

Группы организованных завоевателей тоже были государствами. Они оседали

в захваченных странах, не теряя целостности и политической идентичности»

Согласно Дюркгейму, определяющее свойство государства - подчинение его

власти большого числа вторичных социальных групп.

На этот момент не обратил внимание А. Гидденс. Он пишет: «Если Вебер

подчеркивал способность государства к господству посредством использования

силы на определенной территории, то Дюркгейм считал современное

национальное государство прежде всего моральным институтом»

. Такое

противопоставление ошибочно. Дюркгейм согласен с Вебером в двух пунктах:

моральное руководство обществом не является конституирующим свойством

государства; но некоторые государства устанавливают определенные

моральные кодексы и требуют от граждан их соблюдения. Зато мнения Вебера

и Дюркгейма разошлись в другом вопросе: являются ли социологические

описания предпосылками логических рассуждений, из которых можно вывести

идеалы? Этот вопрос переводит дискуссию Вебера и Дюркгейма в область ПФ.

Социология не изучает проблемы разделения фактов и ценностей, целей и

задач государства, природы социальной и инди-

147

видуальной морали. Но без анализа данных проблем трудно описать влияние

социологии на ПФ.

Рабочая гипотеза этого направления исследований может быть

сформулирована следующим образом. Понимание социальных процессов -

предпосылка познания условий социального бытия и воспроизводства

политических идеалов. Политические идеалы воплощаются в определенных

процедурах. Социологическое понимание общества - предпосылка строгого

определения политических идеалов и процедур.

Исходный пункт развития данной гипотезы можно обнаружить в работах

Вебера и Дюркгейма. Их социологический анализ связан с проблемой

социальной и моральной роли государства. Определить эту роль невозможно

без описания социальной структуры и ее влияния на принятие политических

решений. Социологические данные сами по себе недостаточны. Требуется

учет их политических и аксиологических последствий. Вебер был социологом

историко-методологической ориентации. Он занимался

политикофилософскими вопросами по мере их появления при исследовании

конкретных социальных проблем. В частности, веберовская концепция

бюрократии содержит эвристический потенциал для анализа проблемы

соотношения социологии и ПФ. Напомним ее основные пункты.

Бюрократизация социальной жизни. Согласно Веберу, рост

профессиональной и централизованной бюрократии связан с массовой

демократией и тормозит развитие политической демократии. Массовая

демократия отличается следующими свойствами: равенство граждан перед

законом; ликвидация привилегий; принятие случайных решений по

конкретным вопросам; массовые злоупотреб-

148

ления служебным положением. В результате стремление к социальному

равенсгву порождает противоположные тенденции: оно одновременно

ускоряет и замедляет рост централизованной власти бюрократии. Демократия

противодействует появлению замкнутой статусной группы чиновников,

гарантируя всеобщий доступ к государственным должностям. Увеличивает

авторитет общественного мнения и уменьшает авторитет бюрократии:

«Политическая демократия при любой возможности сокращает период

исполнения должности посредством выборов, отзыва чиновников, ликвидации

квалификационных барьеров для кандидатов на должности. В результате

возникает неизбежный конфликт демократического стремления к са-

мореализации с железной клеткой бюрократической специализации, в которой

замкнуто множество людей. Решающий фактор - равенство граждан перед

бюрократией как особой группой лиц. Она обладает несокрушимой

тенденцией бюрократического самодержавия с фактической и формальной

точек зрения»

Укрепившаяся бюрократия создает постоянную систему господства

благодаря определенным условиям. Они обязательны для властвующих и

подвластных и выражаются в постулате: бюрократ - это хорошо подогнанная

шестеренка в движущемся механизме, определяющем постоянство

бюрократического действия. Бюрократия отличается свойствами

специализации, выполнения строго определенных узких задач, господства над

определенной сферой деятельности и рациональной организацией аппарата.

Отдельный бюрократ - частица данного аппарата. Не может его ни завести, ни

остановить. Это могут сделать лишь высокопоставленные чиновники:

«Отдельный бюрократ прежде всего приспособлен к обслуживанию общего

интереса всех функционеров - самосохранению

149

аппарата и постоянству рационально организованного господства»

Подвластные не могут отказаться от сотрудничества с бюрократией.

Остановка аппарата влечет хаос. Временные функционеры не могут его

устранить. К тому же их материальное благосостояние зависит от

постоянного функционирования бюрократических организаций частного

капитализма. Поэтому идея устранения бюрократии становится все более

утопической. Отсюда вытекают два следствия: «1. Бюрократический аппарат

можно поставить на службу любому, кто сможет его контролировать.

Достаточно лишь смены высших чиновников. 2. Взятие власти

революционным путем - создание посредством насилия совершенно новых

структур господства - все менее выполнимо. Бюрократия контролирует все

каналы коммуникации между правительством и гражданами. А с технической

точки зрения рациональная организация труда функционеров

бюрократического аппарата превышает все альтернативные формы и

считается незаменимой. Место революции занимают государственные

перевороты. Они направлены на перехват контроля над главными на-

правлениями деятельности бюрократического аппарата в публичной и в

частной сферах»

Бюрократическая организация гарантирует стабильность, определенность,

строгость, учет результатов, широкую сферу применения и дисциплину

управления любой власти. Польза бюрократии определяется ее техническим

знанием и доступом к информации, которая накапливается опытом

управления. Поэтому бюрократический аппарат подчиняется политикам с

противоположными программами. Влияние политиков на аппарат ограничено

недостатком профессиональных знаний: « У профессионального чиновника

высокого ранга (в длительной перспекти-

150

ве) больше шансов настоять на своем, чем у его номинального начальника-

министра, который не является специалистом. Чем больше обязанностей и

задач ставится перед бюрократией, тем она сильнее. Поэтому

капиталистический или социалистический базис экономической системы

теряет смысл. Более того, во втором случае сравнительный эффект

технической эффективности связан с усилением роли профессиональных

бюрократов»

При социализме существуют государственная собственность и управление

транспортом, связью, жильем, добывающей промышленностью, сельским

хозяйством, финансами, контроль над благосостоянием и рынком. Это

способствует беспрецедентному росту централизованной бюрократической

власти и административных процедур. Параллельно падает способность

политиков и лиц со стороны контролировать рост бюрократии:

«Социалистическая попытка создать лучшие условия для самореализации и

политического участия фактически ограничила политическую

самостоятельность громадных человеческих масс»

Только харизматический вождь, возглавляющий ту или иную

политическую партию, способен осуществлять политическое руководство и

контролировать рост бюрократии. «Харизма - это личное свойство индивида,

по причине которого он считается необыкновенным и рассматривается как

наделенный сверхъестественной, сверхчеловеческой и необыкновенной силой

или свойствами. Они недоступны для обычного человека, полагаются данными

„от бога" и неповторимыми. Обладающий такими свойствами индивид

считается „ вождем"»

. Харизмой обладают пророки, герои, спасители,

политические руководители, шарлатаны и маньяки. Носитель харизмы

требует личной преданности от учеников и последователей. Ес-

151

ли харизматик не достигает успеха и не выполняет обещаний, личная

преданность длится недолго. Харизматические политические вожди

«...обладают способностью выдвигать новые цели и открывать новые

перспективы перед обществами, погрязшими в политической стагнации и

бюрократической рутине»

Парламентская система при массовой демократии есть соперничество

демагогов за голоса избирателей. Успешно действующие политики

поддерживаются партийными аппаратами. И могут руководить парламентским

большинством, которое уравновешивает политические решения. Парламент

способствует появлению новых руководителей и препятствует расширению

бюрократических процедур на политическую жизнь. Для борьбы с

бюрократическим формализмом требуются особые способы. Они позволяют

вождям-харизматикам занимать властные посты и реализовать политические

концепции с помощью « позитивной» демагогии и партийных аппаратов.

Плебисцитарная демократия включает парламент, демагогов и партийные

аппараты. Только она удовлетворяет потребность в политических инновациях

и устраняет угрозу бюрократического паралича.

3.3. Харизматики и менеджеры

Концепция харизмы и ее пользы для демократии критиковалась

многократно. Рассмотрим теоретически значимые результаты критики.

Вебер противопоставлял вождей-харизматиков бюрократической

стагнации, пренебрегая различием между конструктивной и деструктивной

харизмами. Харизматик подчиняет себе массы людей. Такое подчинение

наносит

152