1997 г. N 222 была утверждена Программа социальных реформ в Российской Федерации
на период 1996-2000 г. Такие стратегические направления этой программы, как
"достижение ощутимого улучшения материального положения и условий жизни людей,
гарантия конституционных прав граждан в области: социальной защиты населения,...
обеспечения жильем", на наш взгляд, носят декларативный характер и заведомо
неосуществимы при данных обстоятельствах. Об этом свидетельствует и то, что в
последнее десятилетие в России утверждено немало федеральных целевых программ,
однако их окончательная реализация откладывается с каждым годом. Так, неоднократно
претерпевали изменения государственная целевая программа "Жилище", программа
государственных гарантий оказания гражданам Российской Федерации бесплатной
медицинской помощи*(18). В области улучшения положения несовершеннолетних
граждан были утверждены федеральные целевые программы "Дети-инвалиды", "Развитие
социального обслуживания семьи и детей", "Профилактика безнадзорности и
правонарушений несовершеннолетних", "Дети-сироты", "Одаренные дети", "Развитие
всероссийских детских центров "Орленок" и "Океан", "Дети Севера", "Дети семей
беженцев и вынужденных переселенцев", "Дети Чернобыля", "Безопасное материнство",
"Молодежь России (2001-2005 г.)"*(19). Действие этих программ неоднократно
продлялось, однако ощутимого эффекта они, к сожалению, не приносят. В октябре 2002 г.
утверждена новая федеральная целевая программа "Дети России"*(20), во введении к
которой указывается на недостаточную эффективность ранее предпринятых мер. В
соответствии с этой программой в 2003-2006 гг. из бюджетов различных уровней будут
произведены расходы в размере более чем 20 000 млн. руб.
Представляется, что намеченное в настоящее время в России увеличение объема
социальных гарантий населению, равно как и сохранение обязанностей государства по
оплате многих из существующих льгот, неминуемо приведет к кризису власти.
Объективно назрела необходимость перехода к другой модели государственной
поддержки граждан.
По мнению автора, "социальное" государство должно выступать лишь в роли
организатора помощи. Непосредственным плательщиком оно должно быть лишь в
крайних случаях при неотложной, объективно возникшей необходимости. Задача
законодателя - не в создании норм, провозглашающих социальные права, а в организации
предпосылок для эффективной реализации людьми своего потенциала*(21). Все более
сильные позиции в настоящее время завоевывает идея Workfare State (государство,
благоприятствующее труду), отвергающая иждивенчество и требующая "повышения
социальной активности человека"*(22). Интересно, что ее поддерживают не только
специалисты в области государства и права. Например, социолог С.А. Сорокин, исследуя
современное состояние российской семьи, приходит к выводу о том, что "необходимо
избавить семью от унизительной зависимости от государственных щедрот, помочь
избавиться всем нормальным семьям от пока еще сильной потребности в социальной
защите, поддерживать самообеспечение, а не иждивенчество"*(23).
Представляется, что существующее понятие "социальное обеспечение", используемое при
обозначении помощи, оказываемой гражданам государством, требуется заменить новым,
более точным - "социальная забота".
Правовое регулирование должно побуждать граждан к максимальному использованию их
личностных ресурсов и, кроме того, способствовать созданию в обществе атмосферы
взаимопомощи. Законодатель должен учитывать ресурс общественной саморегуляции и
создавать такие нормы, которые не приводили бы к утрате гражданами инициативы в
собственном жизнеустройстве и в реализации установок социальной солидарности*(24).
Последнее должно выражаться в том, что граждане, обладая способностью сострадания,
естественной потребностью в заботе о ближних, могли бы опереться в этом отношении на
закон, который должен давать возможность реализации упомянутых выше гражданских
чувств, человеческих побуждений. В этом смысле право должно выполнять