Паламарчук Е.А. Социальная политика Третьего рейха

Подождите немного. Документ загружается.

128

,326

картофельной муки .

В целом, если сравнивать мирные годы Третьего рейха с докризисным

временем, вырисовывается следующая картина: в период с 1927 по 1937 гг.

происходит сокращение потребления немецкими рабочими семьями ряда

важных продуктов питания, уступивших место на их столах низкокачествен-

ным

суррогатам,

таким,

как

картофель

ржаной

хлеб

(табл. 5).

Таблица 5

Ежегодное потребление основных продуктов питания

семьях

рабочего

класса

в 1927

1937 гг.'^'

Ржаной

хлеб

(кг)

Пшеничный

хлеб

(кг)

Мясо

и мясные нродукты (кг)

Бекон

(кг)

Молоко (л)

Сыр (кг)

Яйца (штук)

Рыба (кг)

Овощи (кг)

Картофель (кг)

Сахар (кг)

Тропические фрукты (кг)

Пиво

(л)

1927

262,9

55,2

133,7

9,5

427,8

13,0

404

21,3

117,2

499,5

47,2

9,7

76,5

1937

316,1

30,8

109,2

8,5

367,2

14,5

237

20,4

109,6

519,8

45,0

6,1

31,6

% изменения

+20,2

-44,2

-18,3

-10,5

-14,2

+11,5

-41,3

-6,4

-6,5

+4,1

-4,7

-37,1

-58,7

Таким образом, потребление рабочими наиболее важных продуктов

питания

- пшеничного

хлеба,

мяса, молока и, что особенно существенно для

Германии, пива, за указанный перид значительно сократилось

В то же время с точки зрения осознания рабочими своего положения в

нацистском государстве, наряду с материальными, важную роль играли по-

литические и идеологические факторы. И здесь приходится констатировать,

что в условиях однопартийной системы властям удалось добиться деполити-

зации

значительной части рабочего населения Германии, хотя это и не озна-

чало ее

нацификации.

Скорее, можно говорить о «браке по

расчету».

Даже те

129

рабочие, которые были недовольны режимом, в основном воздерживались от

конфронтации

ним.

Конечно

же, нри оценке этого феномена нельзя сбрасы-

вать со счетов такие факторы, как террористический характер режима, а так-

же традиционно развитое у немцев

чувство

дисциплины (отдельные, упоми-

навшиеся

выше, забастовки не меняли общей картины). Однако не меньшее

значение

имело то, что,

хотя

уровень жизни многих «синих воротничков»

объективно был ниже, чем в докризисной Германии (в частности,

«общест-

венные

работы»

относились в числу наиболее низкооплачиваемых), именно

обретение ими после ряда лет вынужденного бездействия работы и гаранти-

рованной

заработной платы примиряло их с национал-социализмом.

Даже

высказывая критические замечания в

адрес

тех или иных шагов имперского

правительства, партийного руководства, большинство их продолжало

делать

свое дело, вольно или невольно способствуя упрочению режима.

началом

войны,

когда значительная часть мужской рабочей силы бы-

ла поставлена под

ружье,

проблема дефицита

трудовых

ресурсов решалась

путем

более широкого использования на производстве и в конторах женщин,

привлечения

труду

пожилых фольксгеноссен, лиц, имевших физические

недостатки, предоставления специальных отпусков военнослужащим для ра-

" 329

боты на производстве или в сельском хозяйстве , а также использования

иностранцев.

Собственно,

уже в

1935-1939

гг., когда в связи с набиравшей обороты

подготовкой Германии к войне и ускоренной милитаризацией германской

экономики

на смену порожденной кризисом

1929-1933

гг. массовой безрабо-

тице пришла нехватка рабочей силы в важнейших промышленных отраслях,

Третьем

рейхе

по контракту работали тысячи голландцев, французов, поля-

ков.

Начавшаяся Вторая мировая война внесла существенные изменения как

контингенты задействованных в экономике

рейха

иностранцев, так и в от-

ношение

к ним на официальном и бытовом уровнях. По мере возрастания с

130

каждым военным годом мобилизации в ряды вооруженных сил немецкого

трудоспособного населения в период с мая 1940 по май 1941 г. дефицит ра-

бочей силы в Германии достиг цифры в 2,6 млн. чел,, в том числе полмил-

лиона

- в аграрном секторе, 300 тыс. - в металлопромышленной отрасли, 140

тыс. - в строительстве, 50 тыс. - в горнодобывающей промышленности .

Кроме

того, нроизошло снижение ее качества: доля квалифицированных ра-

бочих,

включая иностранцев, сначала увеличилась с 31,6% в июле 1936 до

32,4% в марте 1940 г., но затем сократилась до 31,8% в декабре 1940 г. и

31,5% в марте 1941 г."\ хотя, в целом, до

1941-1942

гг. на большинство нем-

цев соответствующей квалификации распространялась бронь"^. В этих усло-

виях все большая роль в «латании

дыр»

германской экономики отводилась

военнопленным

и иностранным гражданским рабочим, которых доставляли в

Германию, главным образом, с оккупированных

вермахтом

территорий.

Часть последних отправлялась в

чужой

фатерланд добровольно, в

расчете

на

приличпые заработки, вняв призывам нацистской пропаганды, подавляющее

же большинство становилось жертвами насильственного рекрутирования.

Основные контингенты иностранцев, работавших в Германии к

лету

1941 г.,

были представлены поляками и французами"^, причем из них лишь

644028

чел. относилось к числу добровольцев^^'*. Провал планов блицкрига против

Советского Союза и не оправдавшиеся в связи с этим расчеты нацистского

руководства на демобилизацию и возвращение в национальную экономику

занятых на Восточном фронте

солдат

вынудили имперские власти в конце

октября

1941г.

отказаться от первоначального, провозглашенного по идеоло-

гическим соображениям,

табу

на использование в

экономике

Германии граж-

данского населения подвергшихся немецкой оккупации районов

СССР

и со-

ветских военнопленных.

Что касается последних, то поначалу, согласно секретной директиве

ОКВ

от 8 июня 1941 г.,

подписанной

Кейтелем, их предполагалось использо-

131

вать, главным образом, на строительных работах «в первую очередь... на

русской тeppитopии»^^^ Однако уже 19 февраля 1942 г. министериаль-

директор Мансфельд констатировал: «Настоящие трудности во вводе в рабо-

ту не возникли бы, если бы своевременно решились на широкий ввод рус-

ских военнопленных». Он сетовал на то, что из

3350000

советских военно-

пленных, имевшихся в наличии в 1941 г., в общей сложности до конца марта

1942 г. к принудительным работам было привлечено лишь

166881

человек,

или-5%"^

В Указе фюрера о генеральном уполномоченном по использованию ра-

бочей силы (на этот пост был назначен

Ф.

Заукель. -

Е.П.)

от 21 марта 1942 г.

говорилось о необходимости использования в соответствии с потребностями

военной

экономики

«всех

имеющихся в распоряжении

трудовых

сил, вклю-

чая завербованных иностранцев и военнопленных», и «мобилизации

всех,

еще не задействованных рабочих сил в Великогерманском рейхе и в оккупи-

рованных

областях»

^^. В соответствии с этими установками в Программе За-

укеля, опубликованной 20 апреля того же

года,

определялось в качестве «са-

мой

насущной необходимости» в плане решения задач вооружения и продо-

вольственного снабжения, «наряду с тотальным охватом

всех

немецких тру-

довых сил, включение иностранных рабочих».

«Все

военнопленные, находя-

щиеся

уже в

Германии,

как из западных, так и из восточных областей, - разъ-

яснялось

в документе - должны, если это еще не произошло, также без ос-

татка быть введены в германскую экономику вооружений и

питания,

их про-

изводительность должна быть доведена до максимально возможного уров-

ТОО

ня» . При этом отмечалось, что до тех пор, пока состояние германской эко-

номики

позволяло это, «при

всех

обстоятельствах от приема как советских

военнопленных, так и гражданских рабочих и ... работниц из советских об-

ластей следовало отказаться», но теперь, поскольку «прием рабочих сил из

дружественных или нейтральных стран

дает

возможность покрыть лишь

132

часть общей потребности»^^^, рабочая сила этих людей в значительной мере

должна быть использована, причем «от них можно требовать оптимальных

трудовых

достижений и выжать из них

все»

^"^^ (правда, Геббельс еще 14 ян-

варя 1942 г. подчеркнул, что проблема дефицита в 1 млн. рабочих рук, обо-

значившаяся

на тот момент в германской промышленности, не могла быть

решена за счет использования советских военнопленных, т.к. по всей Герма-

нии

лишь 160 тыс. их было включено в производственный процесс. Послед-

нее,

подчеркнул он, объяснялось как большой смертностью среди них, так и

тем, что

«все

лагеря в оккупированных областях пришлось эвакуировать

вследствие возникших там эпидемий». К тому же, добавил министр, они в

основном

были задействованы на фронтовых работах)^'*'.

Таким

образом, если «работающие в Германии представители народов

родственной крови, а также союзнических и дружественных народов» под-

лежали «особенно тщательным обслуживанию и заботе»^''^, то положение

бойцов и офицеров Красной Армии, попавших в плен (им на левой ягодице

вытатуировывали знак в форме треугольника^"*^), было чрезвычайно тяжелым

(формальным

основанием для оправдания беспрецедентно жестокого обра-

щения

немецких властей с ними послужил отказ политического руководства

СССР

присоединиться к Гаагской конвенции «О законах и обычаях

сухопут-

ной

войны» от 18 октября 1907 г. и ратифицировать Женевскую конвенцию

«Об обращении с военнопленными» от 27 июля 1929 г.). В соответствии с те-

зисом

об «уничтожении через

труд»

представителей «неполноценных

рас»

Рейхсминистерстве продовольствия для них были разработаны специальные

рационы

питания,

значительно уступавшие соответствующим нормам

других

заключенных концлагерей и лагерей для военнопленных, за исключением ев-

реев, от положения которых их

статус

мало чем отличался^"*"*. Попытки же

отдельных предпринимателей, озабоченных решением проблемы повышения

производительности

труда,

добиться улучшения их питания не находили

133

поддержки у властей. Когда руководитель одного из эссенских предприятий

Круппа заявил функционеру ДАФ о необходимости увеличения пайков для

занятых там советских военнопленных, он получил ответ: «Большевики -

бездушные люди. Если сотни тысяч этих людей погибнут, то их место займут

новые сотни тысяч»^"*^. Нормы оплаты

труда

последних (40 пфеннигов в

день) были намного ниже предусмотренных для военнопленных

других

на-

циональностей (даже поляки получали 70, все остальные - 90 пфеннигов).

При

проведении срочных работ по устранению последствий воздушных на-

летов заработок

«русских»

составлял 30, в то время как у польских военно-

служащих он доходил до 60 пфеннигов. Для остальных размер оплаты оста-

вался

прежним.

Кроме того работодатели выплачивали компенсацию концла-

герям, из которых поступали к ним

военнопленные^"*^.

Правда, в середине 1943 г. военнопленных разных национальностей,

занятых на работах в Верхней Силезии, разделили на группы, согласно их

производительности, поош;ряя «передовиков» дополнительными денежными

выплатами (ежедневная оплата их

труда,

в зависимости от результатов по-

следнего, колебалась в пределах от 20 пфеннигов до одной рейхсмарки), а

также продовольственными (суп,

хлеб,

пиво) и табачными добавками. По-

следние высвобождались за счет уменьшения рационов тех, чьи

трудовые

достижения не устраивали администрацию предприятий^"*^. Однако и в этих

условиях режим содержания советских военнопленных оставался наиболее

суровым. Так, среди тех из них, которые работали в угольной шахте, принад-

лежавшей имперскому металлургическому концерну «Герман Геринг», почти

348

каждый десятый умирал от истощения .

В качестве еще более перспективного резервуара столь необходимой

Третьему

рейху

рабочей силы его лидеры теперь рассматривали трудоспо-

собное гражданское население

СССР.

Среди той его части, которая прожива-

ла на оказавшихся под их контролем советских территориях, нацистские ок-

134

купационные

власти развернули агитационную компанию но вербовке доб-

ровольцев, желавших отправиться на работу в Германию. Приведем несколь-

ко

характерных примеров последней. В номере распространявшейся в Таган-

роге газеты «Новое

слово»

от 10 января 1942 г. была помещена заметка

«Иностранные рабочие в Германии», перепечатанная из «Мюнхенер Н. На-

хрихтен»

за 9 декабря того же

года.

В ней сообщалось, что, согласно данным

главного статистика Рейхмннистерства

труда

доктора Тимма, в период с на-

чала войны до осени 1941 г. численность занятых в германской экономике

иностранцев

возросла с более чем полумиллиона до 2,1 млн. человек, и под-

черкивалось, что их вербовка «лишь

тогда

может быть выгодна для хозяйства

страны, если эти рабочие приезжают на работу в Германию совершенно доб-

poвoльнo»^'*^. 29 апреля 1942 г. отдел

труда

города Таганрога издал распоря-

жение,

текст которого считаем целесообразным привести полностью, сохра-

нив

стилистику документа. «Имеющиеся еще в г. Таганроге безработные, -

говорилось в

нем,

- не

смогут

нолучить в ближайшее время здесь

работу,

так

как

большая часть заводских предприятий разрушена коммунистами.

Поэтому все холостые безработные в возрасте от 17 до 45 лет и все не-

замужние женщины в возрасте от 17 до 35 лет нризываются еще раз для по-

лучения работы в Германии явиться в отдел

труда

г. Таганрога. При этом от-

мечается следующее;

1. Прибывшие на работу в Германию обеспечиваются хорошим и бес-

платным жилищем.

2. Продовольствие для прибывших хорошее и достаточное, ничем не

отличается от получаемого всем населением Германии,

3. Врачебная помощь при

всех

заболеваниях и несчастных случаях

обеспечивается.

4. Для личных расходов выплачивается вознаграждение также налич-

ными

деньгами.

135

Все

другие

слухи,

распространяемые большевистскими элементами,

являются наглой ложью. Рабочие и работницы! Регистрируйтесь немедленно

отделе

труда.

Отправляясь на работу в «Великое Германское государство,

вы избавляетесь от вашей нужды и несчастья, принесенных вам большевиз-

При

этом предпринимались попытки разыграть и «национальную кар-

ту». В статье «Украинские рабочие в Германии», опубликованной во

«Франкфуртер Цайтунг» и перепечатанной в «Новом

слове»

от 27 июня 1942

г. рассказывалось о посещении рейхкомиссариата Украины Ф. Заукелем. В

ходе

бесед с рейхкомиссаром Э. Кохом и другими видными национал-

социалистами,

говорилось в публикации, он подчеркнул, что «лично заботит-

ся

о том, чтобы каждый добровольно прибывавший на работу в Германию не

только встречал приличное обращение, но и всегда был окружен особым

обеспечением и поддержкой.... В противоположность жесткой большевист-

ской

политике угнетения, -

утверждал

он далее, - украинские рабочие ис-

пользуются по строго утвержденному плану и пользуются столь же строго

регламентированными правами». Так,

например,

рабочие-добровольцы

могут

пользоваться немецкой служебной почтой, их близкие, оставшиеся на роди-

не,

будут

обеспечены. Им самим

будет

предоставлено по возможности при-

вычное национальное питание... в пределах норм, действующих для герман-

ского населения, с особыми дополнениями для рабочих, занятых тяжелым

трудом. Большое значение придается предоставлению украинцам безукориз-

ненных

жилищных условий, достаточной врачебной помощи и соответствен-

ного культурного обслуживания»^^'.

Однако принцип добровольности, на котором якобы должна была ос-

новываться вербовка, на практике оказался не более чем пропагандистским

плацебо,

рассчитанным на население «восточных территорий». Тот же За-

укель в

кругу

своих сотрудников заявлял: «Я получил свое поручение от

136

Адольфа

Гитлера и я

доставлю

миллионы остарбайтеров (этот термин, кото-

рым немцы обозначали работников угнанных с территорий, бывших совет-

скими

до 17 сентября 1939

г.^^^,

впервые встречается в датированном 20 фев-

раля 1942 г. приказе Гиммлера об условиях, в которых должны были содер-

жаться восточные рабочие^^^) в Германию, не обрап];ая внимания на их

чувст-

354

ва, независимо от

того

хотят

они этого, или

нет»

, а в цитировавшейся выше

Программе генерального уполномоченного по использованию рабочей силы

говорилось: «Если не

удастся

приобрести необходимые рабочие силы на доб-

ровольной основе, то нужно немедленно приступить к их

аресту,

а именно к

принудительному обязыванию»^^^. Несмотря на

«ш;едрые»

посулы, призывы

нацистской

администрации не принесли ожидаемых

результатов.

Кроме того,

зачастую

выдержанные в мрачных тонах письма к родным тех, кто зимой

1941-1942

г. рискнул добровольно или под нажимом отправиться в рейх, как

правило,

избавляли колеблюш,ихся от последних

сомнений^^^.

Не менее тяго-

стное впечатление на население оккупированных областей Советского Союза

производили транспорты с возвращающимися на родину соотечественника-

ми,

подорвавшими в Германии здоровье. Среди них было немало стариков и

даже

слепых, направленных в свое время вербовщиками в рейх и теперь, как

„ _ 357

ненужный балласт, отосланных назад .

Согласно транспортным

спискам,

содержащим данные на весну

1942г.,

лишь

около 10%

всех

«завербованных»

составляли добровольцы^^^.

Ноэтому, начиная с весны 1942 г., оккупационные власти все чаще

прибегают к угрозам, организации облав и насильственному

угону

в Герма-

нию

советских граждан. 21 мая 1942 г. было обнародовано очередное распо-

ряжение коменданта Таганрога и таганрогского

отдела

труда,

выдержанное в

совершенно иных тонах, нежели документ, цитировавшийся выше. «До 23

мая,

- указывалось в нем, - должны явиться в

отдел

труда

для отправки в

Германию: 1. Все мужчины и женщины, регистрировавшиеся, прошедшие

137

медицинский

осмотр и

признанные

годными для работы в Германии.

2. Все холостые мужчины в возрасте от 17 до 45 лет и незамужние жен-

щины

в возрасте от 17 до 35 лет, не имеющие до сих пор

постоянной

работы.

тем, кто не подчинится вышеуказанным требованиям,

будут

приме-

нены

строжайшие меры; в частности, такие лодыри не

будут

будущем

по-

лучать

никаких продуктов.

Контроль

и проверка работоспособных мужчин и женщин

будут

произ-

водиться с 25 мая в усиленной мере с помощью

всех

немецких учреждений.

Могущие возникнуть последствия каждый должен

будет

приписать себе са-

В предписании Заукеля от И апреля 1942 г. отмечалось, что для вы-

полнения

программы вооружений и обеспечения немецкого населения про-

дуктами питания, по поводу которых фюрером был отдан соответствующий

приказ,

требовалось троекратное увеличение «до сих пор запланированного

применения

иностранных гражданских рабочих и работниц». С этой целью,

подчеркивал генеральный уполномоченный по использованию рабочей силы,

предусмотрено осуществление следующих мер: «а) увеличение в 3 раза

транспортов... б) обеспечение питанием

трудовых

резервов, которые должны

быть введены в рейх, таким образом, чтобы от них можно было потребовать

оптимальной производительности

труда..

.»^^*'.

В период с апреля до конца 1942 г. из

СССР

в рейх было угнано 1,4

млн.

гражданских лиц (в среднем вывозилось по 40 тыс. человек в неделю),

значительную часть которых составляли подростки в возрасте до 16 лет и

около

половины - женщины не старще 20 лет. К концу же сентября или, по

другим

данным,

к 30 июня 1944 г. их численность достигла 2,8 млн. человек.

(Например,

в письме 3.

Никеля,

сотрудника Рейхсминистерства по делам ок-

купированных восточных территорий, доктору Штраубе от 19 октября 1944

г. сообщалось о том, что лишь с 27 мая по 20 сентября 1944 г. в Германию из