Папаян Р.А. Христианские корни современного права

Подождите немного. Документ загружается.

261

является естественное право. В преддверии оседлости, необходимой для

возникновения государственных структур, к этому внутреннему регулятору

был добавлен и внешний — закон как атрибут государства, как сфера пози-

тивного права. Только гармоничное сочетание двух этих факторов могло

обеспечить естественное функционирование того сложного организма, ко-

торым стало общество. Эта непреложная истина в разных формах подчер-

кивается во многих работах, в том числе в армянской церковной литературе:

"Совесть как утвержденный природой внутренний справедливый судия, и

закон как утвержденный Богом внешний арбитр, подобно чашам весов,

удерживают стрелку справедливости в центре"

Нам представляется особо значимым то, что закон был дан прежде

других атрибутов государственности. Естественно-правовое поле было соз-

дано до сотворения человека,ибо он ни на миг не должен быть в правовом

вакууме. Подобно этому, законы, призванные регулировать общественную

жизнь, сообщались людям, будущим гражданам, заранее — еще до возник-

новения государства. В этом можно найти мотивировку армянских мысли-

телей прошлого, работавших в условиях утраченной и еще не восстанов-

ленной государственности над такими сугубо правовыми документами,

как "Армянский судебник" (Мхитар Гош, XII в.) или конституция страны,

озаглавленная как "Западня честолюбия" (Шаамир Шаамирян, XVIII в.).

Конечно, среди отмеченных автором двенадцати "причин" написания Су-

дебника нет этой "причины" (или отдаленной цели)

, и это вполне естест-

венно в период нахождения Армении под властью сельджуков. Однако не-

сомненно, что блестящий знаток Священного Писания, автор ряда бого-

словских работ Мхитар Гош, а также крупный общественный деятель Шаа-

мирян, вероятнее всего, представляли перспективу восстановления армян-

ской государственности в русле тех путей, которыми Господь созидал госу-

дарственное устройство избранного Им народа. И если Мхитар Гош воз-

держался подчеркнуть это, то Шаамирян, который жил и творил в

Погос Адриану по лещи, патриарх. Сокровищница назиданий. Иерусалим, 1870 (на арм.

яз.). Цит. по изд.: Эчмиадзин, 1999. С. 170.

См.: Мхитар Гош.. Армянский судебник // Памятники армянского права. Ереван,

2000. С. 256—259 (Введение, гл. 2, озаглавленная: "Почему ныне мы пожелали напи-

сать Судебник или почему наши мысли направились на это").

262

далекой Индии, непосредственно указывает на эту цель: "Будет великим

благом для нас и страны нашей, если весь армянский народ станет свободно,

следуя естеству своей природы, царствовать над домом своим"

Господь, предъявляя обществу закон, постоянно подчеркивает ориен-

тировку на грядущее — сначала на то государственное образование, которое

должно возникнуть на земле обетованной, потом — на его будущее благо

или крах. Подчеркнем еще раз, что первой и наиважнейшей ступенью на

пути к этому государству был закон, жестко регламентирующий правовые

отношения между членамиобщества.

Здесь следует ввести ряд уточнений. Конечно, "Бог — законодатель".

Однако вспомним предупреждение Бога: "Горе тем, которые постановляют

несправедливые законы" (Исайя 10. 1). Бесспорно, здесь говорится о людях-

законодателях, а это уже свидетельствует, что с какого-то момента Бог наде-

ляет людей таким правом. Делегируя людям право на законотворчество,

Он остается Верховным Законодателем и как Таковой требует приведения

человеческих законов в соответствие с теми, которые исходят от Него. А от

Него исходит основа любого законодательства, состоящая преимуществен-

но из естественно-правовых норм, отклонение от которых наказуемо. Одна-

ко принципиально важен вопрос: когда же право "законодательной инициа-

тивы" и принятия законов было делегировано людям? Заметим, что на про-

тяжении всего Пятикнижия законодательные положения подробнейшим

образом излагались Самим Богом. Более того, даже после столь подробного

изложения они записывались не Моисеем, а также Господом ("Закон и

заповеди, которые Я написал" — Исх. 24. 12). И даже потом, когда ка-

менные скрижали с зафиксированным на них законом были разбиты, Бог

не допустил, чтобы кто-либо иной повторно записал изложенный Им закон,

а вновь Сам сделал это, доверив Моисею лишь изготовление материала, на

котором предстояло написать: "Вытеши себе две скрижали каменные, по-

добные прежним, [...] и Я напишу на сих скрижалях слова, какие были

на прежних" (Исх. 34. 1).

Шаамирян Ш. Западня честолюбия // Памятники армянского права. Ереван, 2000.

С. 574—575.

263

Обратим внимание: лишь скрижали "подобны прежним", а слова зако-

на ■— уже не "подобные", а именно те, "какие были", ибо в законе важно

каждое слово, и Бог все, написанное Им прежде, собирается повторить

дословно. После Моисея Иисус Навин тоже был обязан передавать народу

закон Божий дословно, строго в моисеевом изложении: "И написал (Ии-

сус) там на камнях список с закона Моисеева" (И. Нав. 8. 32); передавая

закон устно, "прочитал (Иисус) все слова закона [...]; из всего, что Мои-

сей заповедал (Иисусу), не было ни одного слова, которого Иисус не про-

читал бы пред всем собранием" (И. Нав. 8. 34—35).

Законодательное право делегируется человеку позже, во-первых, по-

сле того как все основные естественно-правовые регуляторы предоставлены

людям в богоизреченной форме, во-вторых, после того как завершен про-

цесс становления государства со всеми властными структурами. Ведь о на-

писании закона человеком впервые упоминается в связи со светским зако-

нодательством и непосредственно перед формированием последней ветви

государственной власти — исполнительной. Именно тогда Господь говорит

пророку Самуилу: "Объяви им права царя, который будет царствовать над

ними" (1 Цар. 8. 9). И непосредственно перед воцарением Саула на царский

престол "изложил Самуил народу права царства, и написал в книгу, и по-

ложил пред Господом" (1 Цар. 10. 25). Как видим, этот эпизод уже не

предваряется словами закона, непосредственно исходящими из уст Господа,

как было до сих пор; здесь уже сам пророк излагает закон, и Господь

представляет ему относительную свободу действий, которой не было у

прежних пророков. И все же в любом случае закон от Бога, потому что

пророки ведь в постоянном общении с Богом, а законы, чьи истоки иные,

считаются лишенными смысла: "Уставы народов ■— пустота" (Иер. 10.

3). Хотя законотворчество старейшин весьма спорно, все-таки старейшины

"принимают" законы, но не свои, ими же придуманные: они принимают их от

Бога, даже если преподносятся людьми — пророками. Что же значит в та-

ком случае "принимать закон"? Законодательные акты, хотя и совершаются

не самими старейшинами, все же непременно оглашаются в их присутствии.

Первый же закон, данный Богом израильтянам непосредственно перед их

выходом из Египта, был закон о Пасхе, то есть о празднике, знаменую-

щем отделение

264

израильского общества и начало его пути к собственной государствен-

ности. В этом важнейшем законе и в том, что им открывается собственно-

государственное законодательство (особо подчеркивается его ориентирован-

ность на будущее, на бесконечность: "установление вечное" — Исх. 12. 14 и

др.), непременно следует видеть подчеркивание такого важнейшего свойст-

ва государства, как его суверенитет. И естественно, что этот закон был огла-

шен народу через старейшин: "И созвал Моисей всех старейшин сынов Из-

раилепых" и сообщил им содержание закона (Исх. 12. 21). Функция

контроля за законопослушанием предполагает, что старейшины должны

"получить" закон, удостоверившись как в том, что закон исходит от Бога,

так и в том, что он доведен до народа. Поэтому закон передается свя-

щенникам (поскольку они Господни установления) и старейшинам (посколь-

ку они адресованы народу): "И написал Моисей закон сей и отдал его свя-

щенникам сынам Левиипым, носящим ковчег завета Господня, и всем

старейшинам (сынов) Израиле-вых" (Втор. 31. 9). В иных случаях также,

прежде чем передать народу Господни установления, Моисей требует: "Со-

берите ко мне всех старейшин колен ваших (и судей ваших) и надзирателей

ваших, и я скажу вслух их слова сии и призову во свидетельство на них небо

и землю" (Втор. 31. 28). Более того, мы видим и случаи, когда Господни

законодательные установки передаются народу Моисеем и старейшинами

совместно: "И заповедал Моисей и старейшины (сынов) Израилевых народу,

говоря: исполняйте все заповеди, которые заповедую вам ныне" (Втор. 27.

1). В приведенных чуть выше эпизодах из Книги Иисуса Навина закон также

сообщался народу при обязательном присутствии старейшин: "Весь Израиль,

старейшины его и надзиратели (его) и судьи его, стали с той и другой стороны

ковчега против священников (и) левитов" (И. Нав. 8. 33); "И собрал Иисус

все колена Израилевы в Сихем и призвал старейшин Израиля и начальников

его, и судей его и надзирателей его" (И. Нав. 24. 1). Таким образом, мы ви-

дим, что институт старейшин все же имеет прямое отношение к законода-

тельству, и потому вполне правомерно определение этого органа власти как

"института правовой профессии старейшин"

Sanders }. Torah and Canon. Philadelphia, 1972. P.32.

265

Гласность, "публикация", доступность

Приведенные эпизоды свидетельствуют об огромном значении, которое

придается в Библии гласности принятия закона и его "публикации". В кон-

ституциях многих современных государств содержится требование, сводя-

щееся к необходимости общедоступности закона, его публикации; в некото-

рых конституциях подчеркивается, что это требование предъявляется преж-

де всего к законам, относящимся к сфере прав человека. Так, Конституция

Армении предусматривает: "Законы применяются лишь после их офици-

альной публикации. Неопубликованные правовые акты, относящиеся к

правам, свободам и обязанностям человека не имеют юридической силы"

(ст. 6, ч. 4). Эти требования, предъявляемые к закону, аналогичны

библейским. Необходимость доведения закона до всех подчеркивается в

Священном Писании тем, что фактически время "вступления в силу" закона

начинается с его написания на скрижалях каменных. Причем их письменное

изложение столь важно, что это делается дважды: когда Моисей,

разгневанный идолопоклонством своих соотечественников,

преклонившихся перед золотым тельцом, разбил первые скрижали, "на

которых написано было перстом Божиим" (Исх. 31. 18), Господь

потребовал у него: "Вытеши себе две скрижали каменные, подобные

прежним, (и взойди ко Мне на гору) и Я напишу на сих скрижалях слова,

какие были на прежних скрижалях, которые ты разбил" (Исх. 34. 1).

Обязательность того, чтобы закон был достоянием всех, отмечается

довольно часто и самыми разными способами: "Слова сии изрек Господь ко

всему собранию [...] громогласно" (Втор. 5. 22); "Напиши на камнях (сих)

все слова закона сего очень явственно" (Втор. 27. 8); "Читай закон пред

всем Израилем вслух его" (Втор. 31. 11); "И послал царь, и собрал всех

старейшин Иудеи и Иерусалима, и пошел царь [...] и весь народ, от

большого до малого: и он прочитал вслух их все слова книги завета" (2

Пар. 34. 29—30). Господь обеспечивает доведение закона до всех как в

смысле информированности общества, так и в смысле содержательной

доступности самих законов. В заповедях весьма пространно было сказано:

"Не делай себе кумира и никакого изображения того, что на небе вверху, и

что на земле внизу и что в воде ниже земли; не поклоняйся им и не служи

им" (Исх. 20. 4—5;

266

Втор. 5. 8—9). Когда же выяснилось, что этого недостаточно (после

того как Израильтяне поклонились золотому тельцу и об этом Моисей сооб-

щил Господу — Исх. 32. 31), немедленно последовало "дополнение", весьма

краткое и максимально понятное: "Не делай себе богов литых" (Исх. 34.

17). Причем Бог заботится и о том, чтобы свести к минимуму возможный

отход общества от Его установлений. Например, трудно понять, почему

перед отправлением в путь Господь велит: "Вы народ жестоковыйный; если

Я пойду среди вас, то в одну минуту истреблю вас; итак снимите с себя ук-

рашения свои; Я посмотрю, что Мне делать с вами. Сыны Израилевы сня-

ли с себя украшения свои у горы Хорива" (Исх. 33. 5—6). Почему нали-

чие украшений связано с опасностью быть истребленными? Каким образом

украшениями может быть обусловлена "жестоко-выйность" народа изра-

ильского? Вопросы эти получают ответ лишь в контексте конкретных собы-

тий, на фоне которых сказаны Господни слова. Они сказаны после изваяния

тельца и перед законодательным разъяснением "не делай себе богов литых".

Золотой телец был изготовлен из украшений: "Народ вынул золотые

серьги [...] и сделал из них литого тельца" (Исх. 32. 3—4). Бог заботится о

том, чтобы этого не повторилось, с одной стороны, "раскрывая" реальное

содержание соответствующего закона, с другой — важным дополнением к

нему, запрещающим то, что может способствовать законо-отступлению.

Обязательность доведения закона до людей, необходимость разъясне-

ния содержания закона, забота о доступности его смысла являются одними

из первоочередных требований на протяжении всей библейской истории. В

Библии есть достаточное количество эпизодов не только публичного чтения

законов, но и "обучения закону": "Они учили в Иудее, имея с собою книгу

закона Господня; и обходили все города Иудеи, и учили народ" (2 Пар. 17.

9); "Поясняли народу закон, между тем как народ стоял на своем месте. И

читали из книги, из закона Божия, внятно, и присоединяли толкование, и

народ понимал прочитанное" (Неем. 8. 7—8); "Поучали закону Господа

и читали пред народом закон Господа, объясняя притом чтение" (2 Ездра

9. 48). Точно так же, как Бог, Который и есть Закон, открыт и доступен

людям, так иот земных законов Он требует

267

той же открытости и доступности. Библия ясно указывает, что правовая не-

осведомленность общества недопустима. Тот правовой омут, в котором

оказался герой романа Ф. Кафки "Процесс", вызван как раз ситуацией, ко-

гда закон совершенно недоступен своему субъекту, — ситуацией, которая пре-

дельно сфокусированно представлена в рассказанной герою притче: "У

врат Закона стоит привратник. И приходит поселянин и просит привратни-

ка пропустить его к Закону. Но привратник говорит, что в настоящую мину-

ту он пропустить его не может"

. И минута эта оказывается бесконечной.

"И вот жизнь его подходит к концу. И привратник, видя, что поселянин

уже совсем отходит, кричит изо всех сил, чтобы тот еще успел услыхать

ответ: "Никому сюда входа нет"

. Эта ситуация аналогична той, которую

мы пережили совсем недавно, когда почти ни один подсудимый не имел

возможности ознакомиться с Уголовно-процессуальным Кодексом, а в эпо-

ху сталинского террора, в условиях всяких непредусмотренных никакими

законами чрезвычайных судов, "троек" и прочих секретных "судебных" ин-

станций, вообще не мог сколь-либо внятно понять, кто и за что его судит и

осуждает на смерть. Между тем библейские принципы правопорядка гласят,

что ответственность наступает лишь после доведения закона до сведения гра-

ждан, дополняя требование, чтобы "судили всех, знающих закон", важней-

шей нормой: "А не знающих поучай" (2 Ездра 8. 23).

Обязанности здесь двусторонние: как власть обязана донести закон до

народа, так и подвластные обязаны слушать и вникать в закон. "Кто откло-

няет ухо свое от слушания закона, того и молитва мерзость" (Пр. 28. 9).

Всё логически связано: если закон от Бога, то невнимание к нему есть

безбожие, следовательно, и молитва в подобном случае — лицемерие. Бо-

годанностью закона продиктовано требование максимального уважения к

нему. Сознание того, что "закон свят", постоянно поддерживается хотя бы

тем, что наряду со старейшинами, "избранными" народа, зачастую закон

читается священниками, "избранными" Богом, и что читается он перед

храмом, и

Кафка Ф. Роман. Новеллы. Притчи. М, 1963. С. 294.

Там же. С. 296. Вообще и смысл этой притчи, и вся ситуация в романе Ф. Кафки

"Процесс" более чем сопоставимы с пространным описанием ареста в "Архипелаге

ГУЛАГ" А. Солженицына (глава "Арест"). См.; Солженицын А. Собр. соч. В 7 т. Т. 5.

М., 1991. С. 13 и след.

268

что в храме он хранится. Уважение к закону демонстрируется тем, что

при его чтении следовало стоять, и об этом упоминается в ряде случаев: "И

уши всего народа были приклонены к книге закона. [...] И открыл Ездра

книгу перед глазами всего народа [...]. И когда он открыл ее, весь народ

встал" (Неем. 8. 3—5); "Когда он объяснял закон, все стояли прямо" (2

Ездра 9. 46).

Будучи властной структурой, ориентированной на будущее и заботящей-

ся о нем, будучи "собирательным" разумом общества, старейшинство предре-

шает многие задачи, связанные с организацией прочих властных структур. То

есть оно фактически определяет принципы государственного строя, формы

государственной власти. Собственно, здесь полномочия старейшинства наибо-

лее сходятся с современными функциями законодательной власти. Так, ре-

шение об установлении монархического правления было принято старей-

шинами: судья Самуил, помазав царя Саула, выполнил их волю: "И собра-

лись все старейшины Израиля, и пришли к Самуилу в Раму, и сказали ему:

вот, ты состарился, а сыновья твои не ходят путями твоими; итак, поставь

над нами царя" (1 Цар. 8. 4—5). Вопрос о вступлении на трон царя Давида

также передается старейшинам: "И обратился Авенир к старейшинам

Израильским, говоря: и вчера и третьего дня вы желали, чтобы Давид был

царем над вами; теперь сделайте это" (2 Цар. 3. 17—18). После смерти

Самуила уже и само помазание царя совершается старейшинами (2

Цар. 2. 4; 5. 3).

Старейшины являются и совещательным "органом", их мнение по

самым разным вопросам спрашивают сами цари. Их указания чрезвычай-

но важны, в ряде случаев от их мнения зависят судьбы страны. Когда "со-

ветовался царь Ровоам со старейшинами" (2 Пар. 10. 6), чтобы ответить на

просьбу народа облегчить их иго, он фактически ждал их указаний насчет

системы налогообложения и трудового права. Другое дело, что он не при-

слушался к ним, но это и было "законоотступлением" царя, повлекшим тяж-

кие последствия для страны. Ее раскол и отпадение десяти колен израиле-

вых явилось следствием того, что "оставил царь Ровоам совет старей-

шин" (2 Пар. 10. 13). Но возможно, это соотносимо с правом царя на

"вето", которым неправедный царь неправедно воспользовался.

269

Старейшинство и пророчество

Закон всегда ориентирован на будущее, и потому каждый раз, когда

Господь сообщает людям Свои "законодательные" установки, Он Сам это

связывает с вопросами будущего. В соответствии с этим и в Новом За-

вете утверждается связь таких понятий, как закон, несущий в себе "тень

будущих благ" (Евр. 10. 1), и надежда: "Закон ничего не довел до совершен-

ства; но вводится лучшая надежда, посредством которой мы приближаемся

к Богу" (Евр. 7. 19). Таким образом закон, как и государство в целом, вновь

связывается с вопросом уподобления Богу, вопросом, который отнесен к

сфере будущего. Поэтому ветхозаветными законодателями являются проро-

ки, и это обстоятельство чрезвычайно важно: пророки обеспечивают связь

человеческой власти с божественной. Ориентированность на будущее есть

особенность пророчества. В. Соловьев писал: "Власть первосвященничества

слишком погружена в прошлое, а власть царская слишком занята настоя-

щим, — чтобы представлять далекое будущее, нужны особые люди, про-

роки Грядущего. [...] Только зиждители будущего дают смысл и значение

хранителям настоящего"

. Собственно, слова Христа о том, что "никакой

пророк не принимается в своем отечестве" (Лука 4. 24), объясняются этой

особенностью пророчества: "Пророк всегда одинок", потому что "он обра-

щен к еще неведомому грядущему"

, между тем как все общество, как пра-

вило, живет днем сегодняшним.

Функция контроля за соблюдением законов, предопределения пути на-

рода, предостережения от нарушений и указания на грядущий суд — эта дея-

тельность старейшин соотносима с деятельностью пророков. В дальнейшем

мы увидим, что все великие и "малые" пророки, собственно, это и делали.

Отсюда следует, что деятельность старейшин непременно связана с необходи-

мостью наделения их Духом и пророческим даром — факт, изложенный в

Числах (Чис. 11. 25). Резкое изменение статуса старейшин подчеркивается и

тем, что приведенные выше Господни слова об известности старейшин не

Все-

Соловьев В. История и будущность теократии // Собр. соч. Т. 4. Брюссель, 1966. С.

548—549.

Бердяев Н. Основная идея Вл. Соловьева // Собр. соч. В 3 т. Т. 3. Типы религи-

озной мысли в России. Париж, 1989. С. 209. " "

270

вышнему, а только Моисею ("ты знаешь, что они старейшины" — Чис.

11. 16), помещены непосредственно перед оповещением Господнего намере-

ния наделить старейшин Святым Духом (Чис. 11. 17). До этого события

Бог их не знал и лишь ныне — узнал, то есть признал: представительная

власть лишь после этого стала богоуста-новленной. Этот момент следует счи-

тать временем превращения старейшинства из спонтанно сложившейся инсти-

туции во властную структуру, учрежденную Богом.

Как было сказано, особенность пророчества — в его ориентированно-

сти на будущее, а представительная власть, связанная с законодательством, и

является той структурой, которая нацелена на будущее: в отличие от решений

на сегодняшний день, каковыми являются решения судебной или исполни-

тельной властей, законы принимаются (или должны приниматься) именно с

такой нацеленностью. Приведенные слова В. Соловьева о пророках и его

сравнение пророчества с исполнительной (царской) властью так и следует

понимать. В свете наделения старейшинства Духом Божьим и пророческим

даром может быть верно понято то, каким образом представительная

власть в лице старейшинства связывается с законодательством.

Представительная власть, с одной стороны, должна быть наделена та-

кими же духовными качествами, какими были наделены Моисей и Аарон. Но-

вая ветвь власти должна была, во-первых, исходить от Бога, во-вторых —

не в обход Моисея: первым из этих условий обеспечивалась ее легитим-

ность, вторым — единство властей. Божий Дух неисчерпаем, Он мог быть

дан старейшинам и вне связи с Моисеем, но Бог предпочел не создание

новой ветви власти, а как раз разделение уже существующей. На значение

"разделения" указывает то обстоятельство, что наделение старейшин Ду-

хом на самом деле оказывается "распределением" Духа: "Возьму от Духа,

Который на тебе, и возложу на них" (Чис. 11. 17). Это — разделение, рас-

пределение властных функций. Старейшинство стало властной структурой,

наделенной способностью общения с Богом. Только такая способность могла

обеспечить ему возможность взгляда в будущее, позволяющее предусмот-

реть завтрашние последствия того или иного шага. Поэтому вместе с Духом

представительная власть получила пророческий дар: "И когда почил на них

Дух, они стали пророчествовать" (Чис. 11. 25).