рудиментарную по отношению к романо-германской правовой системе.
За исключением периода монгольского ига, не оказавшего, сколько-нибудь
существенного влияния на русское право, его развитие находилось в рамках
общих для всей Европы принципов. Эта общность, с одной стороны, обусловлена
восприятием византийского права, с другой — модернизацией русского права на
основе германского права, его рецепции в петровское и постпетровское время.
Рецепции подлежали преимущественно те правовые нормы и правовые
институты, которые регулировали отношения между частными собственниками.
При этом рецептированные правовые институты и нормы были вынуждены
сосуществовать с основанными на православных традициях представлениями о
должном и справедливом, что определяется в литературе как «русское право».
Подобное взаимопроникновение не могло быть простым, во многом оно не
осуществлено и сегодня, что находит свое выражение в феномене правового
нигилизма. При этом нигилизм проявляется прежде всего в отношении
нормативистских привнесений в российскую правовую культуру.
В сложном состоянии не окончательно преодоленного противоречия между
традиционными представлениями и рецептированным правом российское право
подошло к этапу своего революционного перехода из семьи романо-германских
правовых систем в новую правовую семью — семью социалистического права.
Утвердившаяся советская власть, не имевшая четких представлений о
перспективах правового развития страны, начала проповедовать правовой
нигилизм на уровне государственного подхода. Но, довольно скоро убедившись в
неспособности предложить обществу более эффективные, нежели правовые,
регуляторы общественных отношений, советская власть стала культивировать
нормативизм в его самом элементарном понимании.
Социалистическое право может быть выделено как обособленная правовая
семья. Но эта обособленность, если воспользоваться марксистской терминологией,
носит надстроечный характер, выражающийся в дополнении вполне
позитивистских по правовой форме нормативных установлении идеологической
составляющей. В своей же основе марксистско-ленинская правовая доктрина
имеет позитивистскую теорию об обязательном санкционировании правил
поведения государственно-правовыми институтами. Надстроечный характер
социалистического права подтверждается тем, что к этой правовой семье
относились страны, досоциалистическое развитие правовых систем которых
осуществлялось как в рамках романо-германской правовой семьи (речь идет о
восточноевропейских государствах: Россия—СССР, Восточная Германия,
Югославия, Польша, Венгрия, Румыния, Болгария, Чехословакия, а также о
первом социалистическом государстве в западном полушарии — Кубе), так и в
рамках семьи традиционного права (это правовые системы Китая, Вьетнама,
Лаоса, Монголии, Северной Кореи).