Еще недавно у меня была иллюзия, что могут оправдать только Альчук, так как не было приведено ни
одного доказательства того, что она была организатором выставки, но теперь, когда бредовая конструкция
прокуратуры предстала во всем своем эпическом объеме, эта иллюзия рассеялась".
Приговор судьи Владимира Прощенко преподнес очередной сюрприз. С одной стороны, приятный - мою
жену судья оправдал за отсутствием состава преступления. Повод для радости тем больший, что в России
лишь один обвиняемый по уголовным делам из более чем двухсот полностью оправдывается судами.
Оправдана была Анна Альчук только потому, что не была организатором выставки
(и, надо сказать,
следователь Елена Котова, подписавшая обвинительное заключение, знала это с самого начала).
С другой стороны, выставка "Осторожно, религия!" была признана преступлением, и два других фигуранта
по этому делу, Юрий Самодуров и Людмила Василовская, приговорены по статье о разжигании
межрелигиозной и межнациональной розни к денежным штрафам. Наказание, другими словами, оказалось
существенно мягче того, которое потребовала прокуратура.
Зато общее звучание приговора и его отдельных формулировок было воистину инквизиционным. Намерения
"кураторов" погрома на этом этапе полностью проявились, и, читая приго-
158
Свастика, Крест, Звезда
вор, понимаешь, наконец, чего они добивались. Идеологическая природа дела № 4616 на стадии вынесения
приговора проявилась в чистом виде. Цель процесса против Музея и Общественного центра имени А. Д.
Сахарова заключалась, как выяснилось, не в суровости наказания, а в создании правового прецедента, в
победе, так сказать, идейного порядка. Приговор от начала до
конца выдержан в обвинительном ключе; все
аргументы защиты и свидетелей защиты проигнорированы, а показания художников произвольно
истолкованы в пользу обвинения. В качестве доказательств вины Самодурова и Василевской без какой-либо
критической оценки приведены свидетельства разгромивших выставку людей, мнения экспертов,
свидетелей обвинения, националистических деятелей культуры и отдельных депутатов. При этом в
приговоре ни словом не упомянут самый главный документ: "Обращение" Госдумы к Генеральному
прокурору (скорее всего он выпущен потому, что свидетельствует о прямом вмешательстве
законодательной ветви власти в сферу компетенции судебной).
Именем Российской Федерации крайне пристрастные интерпретации шести авторов заказанной следствием
экспертизы признаются единственно научными (в приговоре читаем: "...авторы экспертизы проявляют
предельную корректность, непредвзятость в оценках и выводах, и широту подхода" (52)), а все экспертные
тексты, написанные в защиту выставки, отметаются как предвзятые, пристрастные или не относящиеся к
делу. Судья Прощенко по сути
согласился даже не с содержанием отдельных официальных экспертиз, а с их
общей обвинительной тональностью, с их направленностью на создание образа врага. Определяется в
приговоре и национальность, к которой организаторы выставки якобы возбудили вражду. Оказывается, это -
русские, составляющие основную массу православных верующих. В приговоре приводятся во много раз за-
вышенные данные
о числе прихожан РПЦ; к ним судья относит более чем половину населения России, тогда
как на самом деле "воцерковленных", т. е. людей, регулярно посещающих церковь, по данным социологов
(приведенным на суде профессором
Глава 2. Право ненавидеть
159
Юрием Левадой), в России насчитывается около четырех процентов от всего населения.
Приговор скрепляет печатью государства то, что еще недавно могло считаться частными мнениями
православных фундаменталистов, а мнения их противников (даже если последние также являются
прихожанами РПЦ) объявляет ошибочными и вредными. Перед нами даже более эмоциональный документ,
чем экспертиза, и, как все подобные тексты, он оставляет без ответа огромное число вопросов. Осталось,
например
, непонятным, по каким критериям судья, который, по его собственному признанию, ничего не
понимает в современном искусстве, из сорока выставленных работ отобрал десять, которые объявил
способствующими разжиганию религиозной и межнациональ-нрой розни. Кто был его консультантом?
Неясно, почему он счел все творчество Олега Кулика, одного из самых известных российских художников,
пропагандой
сатанизма, зоофилии, педофилии, т. е. фактически обвинил свидетеля в уголовном пре-
ступлении (я имею в виду пропаганду педофилии).
В приговоре десятками страниц дословно переписаны доводы стороны обвинения и полностью
игнорируются аргументы защиты. В нем нет даже намека на соблюдение правила состязательности сторон,
на равное внимание к их аргументам.
Получается, что приговор писался не столько в судейской комнате, сколько в тех инстанциях, которые
инициировали и "курировали" дело Сахаровского центра на всех этапах его рассмотрения: в Думе, в
прокуратуре, в масс-медиа и т. д. Если эти силы стремились к установлению контроля РПЦ над светской
культурой, приговор выполнил все их пожелания
.
Последствия погрома в нем окончательно списываются на организаторов выставки, из числа которых,
правда, после пятнадцати месяцев следствия и суда исключается Анна Альчук. Приговор фактически
означает, что она была заложницей, нужной обвинению для того, чтобы "устрашить" других художников,
заставить их отказаться в будущем от участия в выставках на табуированные темы.
Не стоит обольщаться мягкостью наказания на фоне демон-