Щербакова Г.И. История формирования российской читательской аудитории

Подождите немного. Документ загружается.

который сможет не просто прочитать текст, но и пересказать его, а также

написать короткое изложение собственной биографии. В течение XX века

выросли требования не к числу механических операций, а к уровню

понимания, которое является залогом самостоятельного мышления.

Стремление понять прочитанное появляется тогда, когда человек находит в

социальной действительности возможности применения знаний, полученных

в процессе чтения, то есть, когда грамотность и образование начинают

влиять на материальное положение человека и его социальный статус.

Отношение к чтению можно определить по следующим показателям: каковы

цели чтения и как оно влияет на поведение человека. Цели чтения принято

подразделять на три группы :

1.профессиональные или деловые интересы;

2. потребность в самообразовании;

3.Развлечение или отдых.

Если потребность – это первопричина любой деятельности, а мотивы –

это активизированные потребности, то именно последние могут

демонстрировать, как дифференцируется читательская аудитория в

зависимости от мотивов чтения. Специалистами по психологии чтения была

предложена классификация читателей по этому признаку. В первую группу

были включены те, кто всегда читает по обязанности: из-за чувства долга, по

принуждению или ради поощрения. Во вторую группу были включены те,

кто изредка читает по интересу, их читательское поведение носит

неустойчивый характер, а потребность в знаниях еще не сформировалась.

Третью группу составляют люди, читающие по обязанности и иногда по

интересу, для них чтение играет большое значение как способ развития

личности. В четвертую группу вошли те, кто читает только по интересу, у

этой группы высокая интеллектуальная активность, а их чтение носит

характер самообразования. Пятая группа оценивается исследователями как

самая достойная с точки зрения мотивов чтения, в нее входят читатели,

сочетающие регулярное чтение по интересам с чтением по обязанности, их

отличает оптимальное сочетание деловых мотивов с духовыми

потребностями. Такое чтение является, по мнению исследователей,

показателем социально развитой личности, а потребность в чтении

становится у них устойчивым личностным качеством.

Предложенная

классификация при несомненных достоинствах имеет и существенный

недостаток, так как не учитывает социальные и культурно-образовательные

характеристики личности и их влияние на его читательское поведение.

Результаты приведенных выводов во многом обусловлены временем

исследования и преобладающей тогда установкой на социальную

нивелировку ради внешнего и мнимого единообразия. Эти наблюдения, при

всей справедливости типологических характеристик, нужно дополнять

социальными показателями, особенно если применять эту классификацию

ретроспективно, к другим социальным условиям.

На протяжение двух последних веков интенсивного развития

грамотности в мире роль чтения была особенно велика, оно передавало

концентрированную информацию, вобравшую опыт других поколений и

других человеческих жизней, оно содействовало взаимопониманию и тем

самым ломало социальные перегородки, сглаживая социальные

противоречия, гася социальную неприязнь и вражду. Чтение,

сопровождаемое процессами со-переживания и со-чувствования, при

котором объект и субъект чтения духовно сливаются, постепенно и

незаметно содействует духовному и общественному прогрессу. Структура

чтения и приоритеты в нем тесно связаны с конкретно-исторической

ситуацией и имеют для каждой эпохи общий вектор, несмотря на разницу в

чтении отдельных социальных групп. Они определяются как ведущими

социальными и умственными запросами своей эпохи, так и читательской

модой, по сути своей выполняющей функции «эха», отражающегося в

социальных группах, далеких от эпицентра главных событий и действующих

лиц. Читательская мода с некоторым опозданием распространяет в обществе

Павлова А.С. Мотивы чтения в типологизации читателя.//Психология чтения и проблемы типологии

читателей. Л.: Изд-во Ленингр. ин-та культ. - 1984. Вып. 90. - С 70-71.

информацию о социальных, духовных, эстетических и прочих эталонах,

приоритетных в элитной страте. Читательская мода диктует поведение

личности относительно духовных и материальных ценностей,

символизирующих потребности данного времени. Мода рождает интерес или

просто любопытство к тому, что еще не осознается как потребность в

социальных группах, настроенных более консервативно, тем самым

постепенно выравнивая уровень знаний и запросов в обществе. На

протяжение трех последних веков можно выделить отдельные периоды с

ярко выраженными приоритетами читательских интересов, хотя немало и

таких эпох, когда такой вектор еще не обозначился.

Тема 3. Взаимосвязь образования и журналистики в русской

культуре XVIII-XIX вв.

300 лет тому назад родилась русская журналистика. К ее появлению

русское общество еще не было готово. Журналистика была нужна только

небольшой группе реформаторов с их предводителем и вдохновителем –

императором Петром Великим, по чьему указу была издана газета

«Ведомости», проложившая дорогу русской печати. Спрос на информацию,

был невелик, равно как и число грамотных людей. Для тех, кто был обучен

грамоте, круг чтения ограничивался литературой духовного содержания.

Набор книг, который имелся у малочисленных читателей, также

преимущественно состоял из книг, призванных обеспечить соблюдение

церковных обрядов и поддержание религиозного духа

. Таким образом,

грамотность не идентична образованности, заключавшейся, прежде всего, в

широте духовных запросов и свободном, равно как и самостоятельном образе

мысли. Чтение предполагает потребность в новом знании, которое вызвано

требованиями жизни, формирующей у личности тягу к духовной работе, к

осмыслению происходящих событий. Однако порядок жизни,

установившийся в допетровской Руси, был отмечен печатью

консервативности и застоя. Социальные перегородки между сословиями

были высоки и крепки, а социальная мобильность: и вертикальная, и

горизонтальная, наоборот, очень низка. Потребность в личной инициативе,

основанной на знаниях и исходящей из желания изменить свой социальный

статус, расширить поле деятельности, принести, наконец, пользу обществу,

была также невелика; более того, инициатива личности была не востребована

обществом и даже могла вызвать осуждение.

Реформы Петра Великого вызвали цепную реакцию перемен, им не

планируемых и даже не предполагавшихся. Из множества перемен две

Луппов С.П. Книга в России XVII века. Л., 1970; Сапунов Б.В. Книга в России XI-XIII вв. -Л., 1978; 400

лет книгопечатания в России 1564-1964: В 2 т. - М, 1964; Милюков П.Н. Очерки по истории русской

культуры: В 2т.- М., 1994. Т.1.

оказали существенное влияние на историю развития русской читательской

аудитории: секуляризация культуры и постепенное высвобождение

индивидуума из-под власти коллективного сознания

. На пути

самоопределения личности ей понадобилась оперативная информация,

помогающая ориентироваться в мире, который тоже перестал быть

стабильным и начал на глазах изменяться.

Русская журналистика, хотя и не родилась из потребности общества, тем не

менее родилась одновременно с пробужденной общественной инициативой и

стала развиваться параллельно с ней, питая ее и поддерживая. Вероятно,

такое синхронное развитие журналистики и общества обусловило их

обоюдные успехи на пути сознания и самопознания. Сильный импульс,

данный России преобразованиями Петра I, был в ближайшие 30-35 лет

подкреплен интенсивным обменом информацией со странами Западной

Европы, находящимися на пике эпохи Просвещения. В течение всего XVIII

века была заметна сильная экспансия западной науки, культуры, искусства,

промышленных технологий и образовательных методик, наконец, западной

моды. Данная экспансия осуществлялась как за счет увеличения мобильности

высшего общественного слоя: их поездок за границу для образования,

лечения или развлечения, овладения иностранными языками с вытекающим

из этого расширением культурных контактов за счет покупки книг или

подписки на иностранные периодические издания.

Другим фактором западной экспансии был «импорт мозгов» из Европы в

Россию, куда предвидя высокий спрос и, следовательно, хорошую прибыль,

устремились ученые и музыканты, архитекторы и педагоги, военные и

моряки, а помимо них огромное число авантюристов, бывших хотя и

представителями псевдокультуры, тем не менее, остававшимися носителями

западного менталитета. Эта ориентация на Запад отражала естественный

Подробнее о влиянии коллективного начала на сознание личности см. работы Д.С. Лихачева, особенно

кн.: Лихачев Д.С. Человек в литературе и искусстве Древней Руси.

Западов А.В. История русской журналистики XVIII века.- М., 1969; Милюков П.Н. Указ. соч.; Луппов С.П.

Книга в России первой четверти XVIII века.- Л., 1973; Панченко А.М. Русская культура в канун петровских

реформ. -М., 1984; Баренбаум И.Е. Издание французской переводной книги в России второй четверти

XVIIIв.//Книга в России до середины XIX века. -Л., 1978.- С.87-95.

интерес образованной части общества. Кроме того, сильно было желание

преодолеть культурный и социальный разрыв между Россией и Европой,

который бросился в глаза русским путешественникам, как только они

переступили порог родной земли, это общее впечатление чуть позднее

суммировал Н.М. Карамзин в «Записках русского путешественника». Следуя

европейским образцам, русское сознание как бы примеряло к себе новые

социальные эталоны, что способствовало ускорению процесса самопознания.

Именно высшие общественные слои явились тем бродильным элементом,

который впоследствии стал направлять и стимулировать социальное,

умственное и духовное пробуждение России, что вполне согласуется с той

ролью элиты в культурном развитии общества, которая была ей присуща на

протяжении длительного периода человеческого развития вплоть до второй

половины XIX века. Тогда, по наблюдению Лебона, началась «эпоха толп»

Темпы освоения западных моделей в России высокими

, что может

свидетельствовать как о длительном искусственном сдерживании мощного

внутреннего потенциала страны, так и о большой готовности общества к

переменам.

В первой половине XVIII века интерес к чтению еще не стал массовым

явлением даже в дворянских кругах. Но грамотные люди в XVIII-XIX веках

нужны были не только для развития гражданского сознания. «Повышение

критериев образованности всегда связано с возрастанием запросов общества

в условиях развивающихся производственных сил и производственных

отношений, прогрессирующей экономики и техники. Когда в обществе

возрастает потребность в знаниях, создаются специальные образовательные

учреждения для усвоения знаний и передачи общественно-трудового опыта и

научных знаний от старших подрастающим».

Управление страной, развитие

промышленности, торговля и дипломатия, а также армия, которая вела

беспрерывные военные кампании – все структуры государства нуждались в

Лебон Г. Психология толпы.- М., 1998.

Об этом с огорчением писал В.Н. Татищев в своих «Записках о повреждении нравов в России».

Богданов И.М. Грамотность и образование в дореволюционной России и в СССР-.М., 1964. - С.7.

специалистах, тогда как не хватало людей, просто сумевших бы прочитать

официальную бумагу. Петровская реформа школы была направлена на

скорейшую подготовку узких специалистов, способных в кратчайшие сроки

удовлетворить нужды армии и флота, особенно в тех сферах, где требовались

специальные военно-технические знания. На время дворцовых смут,

последовавших за смертью великого реформатора, развитие школьной

системы приостановилось. Екатерина II продолжила дело развития России в

светском направлении. Будучи увлеченной просветительскими идеями о

могуществе разума и образования, Екатерина, в отличие от своего

предшественника, собиралась развивать не систему подготовки технических

специалистов, а систему просвещения, способную вырастить человека, чей

разум смог бы господствовать над страстями, пороками, предрассудками и

инстинктами. Она видела возможность преодоления социальной

дисгармонии в смягчающем нравы просвещении. Ее проект системы

образования в России был мудрым и одновременно не исполнимым. По

словам великого историка Ключевского, Екатерина ввела в оборот и сделала

модным словечко «просвещение», которое вскоре повлекло за собой сначала

появление новых идей, а затем и практических действий в этом

направлении: « в то время, когда свои и чужие наблюдатели уверяли, что

русское дворянство считает невежество своим сословным правом, что

цивилизовать его труднее, чем даже крестьян, из среды этого культурно

безнадежного класса посланы были в Комиссию требования, чтобы при

церквах учреждены были школы для крестьянских детей (…..) В сенат даже

был представлен проект обязательного обучения с хорошо обдуманным

планом малых школ, в которых бы обучались бы без всякого чина и обоего

пола дети.»

Однако для обучения учеников негде было взять учителей.

Полное осуществление проекта отодвинулось в отдаленное будущее, но зато

в центральной России в соответствии с данным проектом стала разрастаться

Ключевский В.О. Литературные портреты.- М.,1991. - С.397.

сеть учебных заведений, все звенья которой были взаимосвязаны: уездные

училища- прогимназии – гимназии.

Задачи образования как обязательного фактора социального прогресса

получили поддержку в среде культурной элиты. Например, Н. Новиков,

начав свой литературный путь с поприща пламенного журналиста,

посмевшего составить оппозицию самой императрице, спустя некоторое

время оставил журналистскую деятельность. Причиной тому вряд ли

являлось опасение правительственных преследований за вольнодумство, так

как и на новом поприще Новиков их не избежал. Просветительская

издательская деятельность не случайно была выбрана бывшим редактором

сатирического журнала «Трутень», который после нескольких проб в

журналистике убедился не только в том, что правительство преследует

независимые издания, но и в том, что их некому поддержать, что у

журналистики пока нет опоры в публике.

Именно этот вывод и заставил

Новикова обратиться к издательской деятельности, основной вектор которой

был направлен на средние слои населения и на детско-юношескую

аудиторию. Авторитетный исследователь литературы и журналистики XVIII

века А.В. Западов так характеризовал этот этап деятельности Н. Новикова:

«Новиков взял в аренду убогую типографию Московского университета, и

через 5 лет она превратилась в мощное полиграфическое предприятие,

выпускавшее книги и журналы, общее число которых к 1785 году достигло

четырехсот. Для продажи книжной продукции были отрыты книжные лавки

в Москве, а в другие города – Петербург, Киев. Смоленск, Тамбов, Тверь,

Ярославль - книги отпускались купцам на комиссию».

Для Новикова была

очевидной связь между образованием и состоянием общества, о чем он

неоднократно писал в своих статьях в «Московском ежемесячном издании»,

в которых утверждал, что «науки вольностью процветают». В другом месте

он смело утверждал, что «нигде, где только рабство, хотя бы оно было и

Учебные заведения ведомства народного просвещения: Справочная книга, составленная по официальным

сведениям, СПб: Изд-во Департамента общих дел Министерства народного просвещения, 1907.

Трутень.1770. № 17.

Западов А.В. Русская журналистика XVIII-XIX века.- М., 1969. -С. 160.

законно, связывает душу как бы оковами, не должно ожидать, чтоб оно могло

произвести что-нибудь великое».

Таким образом, хотя Новиков и был

убежденным противником Екатерины и ее методов исправления общества

через смягчение нравов, он пришел к тому же выводу, но другим путем.

Недостаточно только критически обличать порочные нравы, надо

воспитывать в обществе благородные понятия, надо прививать благие

помыслы, прежде всего тем, кто больше всего нуждается в знаниях и пока не

испорчен дурным влиянием - детям. Недостаток образованности, по его

мнению, вел к усилению пороков в человеке, пример дурного воспитания

был описан в одном из произведений, помещенных в журнале Новикова

«Живописец», герой которого, пройдя через многочисленные жизненные

испытания, связанные с его собственной невоздержанностью, проистекавшей

от недостатка образования, с огорчением вспоминал о полученном в детстве

воспитании: «Отец мой, хотя, правда, был недалекого разума, однако

разбирал понемногу «Четьи Минеи» и другие церковные книги; матушка же

моя насмерть тех книг не любила… А как я уже подходил под десяток и

батюшка начал преподавать мне первые начала российской грамоты, то

матушка, любя меня чрезмерно и опасаясь, чтоб от такого упражнения голова

у меня не разломилась, или бы по времени не повредился б я умом, всегда

меня от книг отрывала и не раз бранила батюшку, что он меня к тому

неволил».

Просветительская мысль двух современников - антагонистов

привела их к одному неизбежному выводу: просвещение начинается с

образования.

За восемнадцатое столетие особенно заметно изменилось

международное положение России. Она вступила в XVIII век полуазиатским

монстром, далеким и непонятным для Европы. За столетие Россия провела

несколько успешных военных кампаний, расширила свои границы, укрепила

свое положение в качестве морской державы благодаря созданию

черноморского флота и ряда портов-крепостей, приняла участие в

Цит. по кн.: Западов А.В. Русская журналистика XVIII-XIX века.- М., 1969.- С. 163.

Следствия дурного воспитания//Живописец. Ч.2.Л.18.

международных акциях, какими были три раздела Польши, то есть она стала

не просто заметным, но могущественным игроком на арене международной

политики. Сошлемся на авторитетное суждение В.О.Ключевского:

«устроено губерний по новому образцу 29, городов построено 144,

конвенций и трактатов заключено 30, побед одержано 78, замечательных

указов издано 88, указов для облегчения народа 123, итого- 492 дела! К этому

можно прибавить, что Екатерина отвоевала у Польши и Турции земли с

населением до 7 млн. душ обоего пола, что число жителей ее империи

возросло с 19 до 36 млн. человек. Успехи промышленности выразились в

умножении числа фабрик с 500 до 2 тыс. Столь же впечатляемы успехи в

развитии международной торговли, выпуска собственной монеты и т.д.»

Но эти успехи мало отразились на внутреннем социально-политическом

устройстве России, которое не только не соответствовало, но и

препятствовало ее международным амбициям. Европа вступала в пору

ускоренного технического прогресса и неразрывно связанных с ним

социальных перемен. Россия не могла в дальнейшем выигрывать

международное соперничество только за счет наращивания военной мощи, к

тому же и в армии преобладающим элементом становилось военно-

техническое оснащение, а отнюдь не живая сила. Необратимые законы

истории толкали страну на тот путь, к которому она была еще не готова; но

само ее положение как евразийской державы вынуждало ускорять

прохождение исторических стадий, чтобы успеть за более мобильными

европейскими соседями. Исследователь образования Г. Генкель в своей

книге, посвященной сравнительному анализу темпов народного образования

в России и на Западе, привел мнение английского публициста Лекки о

причинах роста расходов в Англии на народное образование: «Англия

действовала в том предположении, что при современной международной

конкуренции невежественный народ не может удержать своего положения ни

в отношении своей промышленности, ни политической роли»

Ключевский В.О. Литературные портреты.- М.,1991.- С. 358.

Генкель Г. Народное образование на Западе и у нас.- СПб. 1906. -С.3.