375
В. Н. Шубкин. «Возрождающаяся социология и официозная идеология»
на нашу страну. В связи с этим праздник отменяется, расходитесь
по домам». Что мы и сделали. Поскольку все мы считали, что война
справедливая, если на нас напали — кто же будет защищать страну,
если не мы, — то решили добровольно идти в армию. Добровольцев
собрали и сказали: «Мы ценим ваш патриотический порыв, но у нас
мобилизация проходит в плановом порядке, поэтому трудитесь на
своих местах, когда понадобитесь, мы вас мобилизуем». Я еще ниг-
де не трудился, но тут пришла директор школы и сказала: «Володя,
у нас забрали физкультурника, ты не согласишься преподавать с пя-
того по десятый класс физкультуру?». Других предложений не было,
я согласился и тридцать дней проработал в этой школе.
На 31-й день получил повестку из военкомата — явиться на
следующее утро, имея при себе лыжи, ботинки, все необходимые
вещи. Я был немножко удивлен, но явился, как положено, и увидел
сплошь знакомых — вся сборная Алтайского края по лыжам была
мобилизована одновременно. Нас погрузили в эшелон и повезли не
на запад, а на восток в качестве инструкторов в лыжно-парашют-
ные батальоны, в составе которых, как предполагалось, мы должны
были вступить в войну. На следующий день особисты начали запол-
нять на нас всякие документы — ну, не анкеты, а такие гроссбухи:
год рождения, образование... Репрессированные есть? По какой ста-
тье? Я сказал, что арестован отец по статье 58 пункт 10 (контррево-
люционная пропаганда). Вскоре вышел офицер: “Иванов, Сидоров,
Петров, Шубкин — команда 33, выходи строиться”. Мы построи-
лись, нас посадили в эшелон и повезли. У меня было дурацкое, на-
ивное впечатление, что нас решили послать прямо в бой. Я фронта
не боялся, а даже рвался туда: казалось, помимо всего прочего, это
может сыграть какую-то роль, чтобы реабилитировать отца. Я счи-
тал, что он находится в заключении и надеялся, что он еще жив.
Нас высадили в Новосибирске и повезли в степь. В степи, непо-
далеку от Новосибирска находились какие-то огромные склады,
там валялись стройматериалы, доски. Сказали: «Стройте здесь себе
трехэтажные нары». Мы стали пилить доски, делать нары. Сделали
нары. Уже было холодновато. Достали бочки, из которых сделали
печи. На следующий день привезли колючую проволоку и столбы,
и мы начали на огромной территории вокруг себя тянуть проволоку,
самоогораживаться. Мы огородили всю эту территорию и только тог-
да узнали, что нас привезли не куда-нибудь, а в стройбат, который
должен здесь рыть какие-то котлованы для авиационного завода —
его перевозили сюда с Украины. Началась очень тяжелая работа.
Мы были в гражданке, во вшах, получали баланду. Я несколько раз
подавал заявление, чтобы отправили на фронт, но таких на фронт не
брали как неблагонадежных.
Когда я немного познакомился с соседями, выяснилось, что с од-
ной стороны от меня взрослый мужик (в моем представлении) лет