Тарле Е. Собрание сочинений в 12 томах. Том 3

Подождите немного. Документ загружается.

Почему же все эти строгости? Потому, что американский

хлопок идет с моря, а все, что идет с моря, может принести

заразу: английскую контрабанду. Лучше предварить врага в

на всякий случай скорее весь американский хлопок прирав-

нять к английскому, чем позволить, чтобы английский хлопок

прокрался в Европу.

В ноябре 1810 г. Наполеон в самом деле подумывал

, нель-

зя ли вовсе воспретить ввоз американского хлопка в Империю.

Но Монталиве представил ему доклад, в котором заявлял, что,

во-первых, из Неаполя идет мало хлопка, во-вторых, и италь-

янский, и левантийский хлопок сами по себе грубого сорта, и

если их не смешивать с американским, то целого ряда материй

выделывать нельзя; что дело стоит так, что если теперь дать

французской промышленности достаточно (и по дешевой цене)

хлопка, то французы могут занять на европейских рынках мес-

то,

принадлежавшее англичанам

, и т. д.

Но все равно торговля Соединенных Штатов с Францией

страшно сократилась с 1808 г. В 1798 г. из Франции было вве-

зено в Соединенные Штаты товаров на 1371 727 долларов;

вывезено из Штатов во Францию

—

на

476 588 долларов.

В 1799 г. французских товаров было ввезено в Соединенные

Штаты на 901 018 долларов; о вывозе во Францию в этом году

сведений в американских архивах, по заявлению официального

отчета 1856 г., не имеется

, точно так же не имеется сведений

о ввозе из Франции по 1820 г.

Что касается суммы американского вывоза во Францию, то

даны такие цифры

Ввезено ив Соединенных Штатов во Францию

В годах

1804

1805

1806 •

1807

1808

1809

1810

1811

1812

1813

1814

1815

Провенаноов Соеди-

ненных Штатов

на сумму в долларах

3 219112

3 079 862

3 226 698

2 715141

708

697

Сведений нет

16 782

673

708

402 803

1 780 291

286 429

033

084

Провенансов других

стран (но ввоз тел из

Соединенных Штатов)

5 604 942

885

602

8197 694

10 315

678

1126 396

Сведений нет

1672

1119 302

435 218

2 296

453

018

1853859

332

Вот, по исчислениям американского статистика, современ-

ника континентальной блокады

, работавшего на основании

официальных документов Соединенных Штатов, количество

ввезенного в некоторые страны Европы американского хлопка

в период с 1809 по 1811 гг.:

Ввезено хлопка

(в фунтах)

В Пруссию

В Голландию

В Гамбург и другие ганзейские

города

В Испанию

Годы

1809

557 924

068

096

1 067 013

796 496

1810

3 769137

936 579

100869

976 762

292

055

1811

9 255 404

231 679

1 836 288

218

880

Что касается Франции, то она за 1809—1811 гг. отмечена

нулем: легально хлопок туда в эти годы уже не направлялся.

Если можно из этих цифр или, лучше, из соотношений меж-

ду этими цифрами сделать какие-либо выводы, то какие имен-

но? Что ввоз во Францию и в Голландию американского хлонка

свелся к нулю в 1810—1811 гг.; что в Гамбурге этот ввоз дер-

жался (контрабанда, с одной стороны, лиценции, с другой,

тоже связанные с контрабандой, могли этому сильно благопри-

ятствовать)

;

наконец, что, действительно, через Россию, поль-

зуясь ее неладами с Наполеоном, пользуясь декабрьским ука-

зом 1810 г., в течение 1811 г. американцы ввозили колониаль-

ные товары в страны европейского запада, как об этом

читателю настоящей работы рассказывают документы, о кото-

рых речь идет в главах, посвященных экономическим отноше-

ниям между Францией и государствами Средней Европы, меж-

ду Францией и Россией. Нельзя не заметить также, что даже

и в 1811 г. Россия не только формально признавала еще кон-

тинентальную блокаду, но и на практике вовсе еще не вполне

свела ее к нулю; а это не могло не облегчить торговые'сноше-

ния с русскими портами «настоящим» американцам сравни-

тельно с американцами «мнимыми», под видом которых должны

были торговать англичане. (Что касается вышеприведенных

цифр,

то если они и неточны, как неточна вся статистика того

времени, то во всяком случае не оттого, что под видом амери-

канцев являлись торговать и англичане: это обстоятельство

может лишить всякой достоверности цифры кронштадской,

рижской, архангельской таможен, но не нью-йоркской, которая

333

так или иначе отмечала в самом деле хлопок, вывозимый из:

Северо-Американских Штатов, никакой другой.)

Нужно сказать еще, что после жестокого кризиса 1811 г.

Наполеон на деле сильно ослабил преследования против аме-

риканской торговли, и со второй половины 1811 г. отмечаются

весьма благоприятные последствия этого для лионского шел-

кового производства. Отношения между Наполеоном и Штата-

ми улучшались все более по мере ухудшения отношений меж-

ду Штатами и Англией.

Насколько вообще создавшаяся торговая конъюнктура и, в

частности, торговое соперничество Англии с Америкой в деле

подвоза колониальных продуктов в Европу сыграли свою роль

в подготовке англо-американской войны 1812 г.,— этот вопрос,

к сожалению, еще вовсе не затронутый наукой, нуждается в

особом рассмотрении, которому здесь совсем не место.

Этот двенадцатый год видел и другую, более грандиозную

войну, решившую участь всей континентальной блокады в ее*

целом.

Глава XVIII

ЭКОНОМИЧЕСКИЕ ОТНОШЕНИЯ

МЕЖДУ ИМПЕРИЕЙ И ИЛЛИРИЙСКИМИ ПРОВИНЦИЯМИ

ПРИ НАПОЛЕОНЕ

Значение Иллирии для французской внешней торговли. Утрата босний-

ского рынка Францией в 1807 г. Пути левантийскою хлопка. Значение

Иллирийских провинций как рынка закупки сырья и рынка сбыта.

Экономическое угнетение Австрии. Конец французского владычества

в Иллирии

о Пресбургскому миру Далмация отошла от Австрии

к королевству Италии, другими словами, подпала под.

власть Наполеона и в феврале и марте 1806 г. была

занята французскими войсками. Гражданским управи-

телем (от имени вице-короля Италии Евгения Богар-

не) был назначен Дандоло, а командующим войсками (от имени

непосредственно самого Наполеона) — Мармон. После войны

1809 г. Австрия, согласно Шенбрунскому миру, потеряла Кроа-

цию,

Истрию, Триест, Крайну, часть Каринтии и часть Шти-

рии. Из Далмации и всех этих земель, приобретенных по Шен-

брунскому договору, и были образованы так называемые «Ил-

лирийские провинции» — особая административная единица,

созданная декретом Наполеона, подписанным 25 декабря

1809 г., а 15 апреля 1811 г. Иллирийские провинции (оконча-

тельно присоединенные к Империи) получили свое админи-

стративное устройство: они были разделены на департаменты

и т. д. Мармон был заменен генералом Бертраном в качестве-

генерал-губернатора. Владычество французов продолжалось

фактически до сентября 1813 г., когда в страну вошли авст-

рийские войска (оборона французских войск кое-где длилась

до самого конца 1813 и начала 1814 г.).

От начала до конца наполеоновского владычества в этих

странах они интересовали французов не столько как рынок

сбыта, сколько как рынок сырья, и сырья, в котором Франция

ощущала гнетущую нужду.

Французское правительство считало, что к началу револю-

ции Франция получала из Леванта товаров на 37,7 миллиона

франков и отправляла туда на 25,6 миллиона. Главной статьей

импорта (из Леванта во Францию) было сырье: хлопок, шерсть,

335-

кожа, шелк — на 29 миллионов франков; главной статьей экс-

порта (из Франции в страны Леванта) были шерстяные и шел-

ковые материи и изделия (на 9 миллионов франков). Что касает-

ся до левантийской торговли в эпоху Империи, то правительство

(в 1807 г. например) считало ее почти равной нулю ', но это

относилось именно к экспорту из Франции. Сырье же (особенно

хлопок) не только продолжало получаться с Леванта, но сдела-

лось вследствие уничтожения колониальной торговли гнетущей

необходимостью для французской промышленности.

Как рынок сбыта Далмация, в частности, ни малейшего

значения для французской промышленности не имела. Да что

и говорить о Далмации, когда даже такие страны Балканского

полуострова, где у французов были старые торговые связи,

оказывались совсем потерянными рынками, успевшими за вре-

мя революции и войны с Англией ускользнуть из французских

рук.

К 1807 г., например, Босния как рынок сбыта мануфактур-

ных товаров была почти вовсе потеряна Францией, и все, что

тут потеряла Франция, приобрела Австрия. В частности, о

главной статье былого французского сбыта в Боснии, о кар-

кассоннских шерстяных материях и изделиях, в 1807 г. гово-

рится только в прошедшем времени

Но зато на Далмацию сначала и на все Иллирийские про-

винции затем во Франции обратили внимание как на возмож-

ный транзитный путь для левантийского хлопка.

К началу 1808 г. обозначились такие пути для левантийско-

го хлопка: из Салоник (или Адрианополя) в Сараево (в Бос-

нии),

из Сараева в Спалатро или Рагузу, из Спалатро или

Рагузы в Зару (в Далмации), из Зары в Триест, из Триеста

через Вену, Франкфурт и Страсбург в Париж или из Триеста

через Линдау в Лион. Это, так сказать, столбовые дороги.

Меньшее значение имел путь от Ливорно через Сарцано и Ге-

ную в Марсель. Какой хлопок попадал в Ливорно? Либо южно-

итальянский, либо часть левантийского. Высчитывалось

, что

при перевозке десяти тюков хлопка (в 1016 килограммов в об-

щей сложности) указанным сухим путем (из Салоник или Ад-

рианополя) во Францию этот товар обходится в 2654 франка

(считая уже и ввозную пошлину в 66 франков со 100 кило-

граммов, наложенную декретом от 22 февраля 1806 г.), тогда

как морским путем это же количество доставлялось прежде в

Марсель (из Салоник) лишь за 1517 франков (тоже считая тут

и указанную ввозную пошлину), так что сухой путь обходился

на 1137 франков дороже морского

. А морской путь практико-

вался на нейтральных кораблях вплоть до миланского эдикта...

Подсказанная Марсельской торговой палатой мысль нашла

себе горячий отклик в правительственных кругах.

336

Салоники, Албания, Далмация, Босния, Италия, Франция —

вот о каком пути для левантийской торговли мечтал Шампаньи

в мае 1808 г.; вот для чего налаживался и ввозился транзит

через королевство Италию. Сухой путь для левантийских това-

ров,

беспрепятственная дорога из Турции во Францию — вот

о чем думал Наполеон и о чем переписывались его министры

когда Европе могло казаться, что они всецело поглощены за-

воеванием Испании и водворением Иосифа Бонапарта на «пре-

столе Фердинанда Католика».

Но путь этот был нелегок и неспокоен.

Безопасность торгового пути от Константинополя через Са-

лоники и Адрианополь на Вену сделалась для французской

текстильной промышленности предметом постоянного беспо-

койства, вечной заботы. В 1808 г. военные действия в Сербии,

затем близость театра затяжной русско-турецкой войны

(1806—1812 гг.) беспокоят их в высшей степени

. Получение

левантийского сырья не обеспечено, все это висит на волоске,

а иногда (например, в эпоху войны 1809 г. между Наполеоном

и Австрией) на долгие месяцы и вовсе прекращается. У Авст-

рии были большие политические мотивы, а у Наполеона еще

и экономические бояться русских успехов в этой затяж-

ной русско-турецкой войне, и главным из этих экономиче-

ских мотивов был страх, как бы не лишиться левантийского

хлопка.

С приобретением новых земель на Балканском полуострове,

с образованием в 1809 г. Иллирийских провинций можно было

думать и об усилении сбыта.

По утверждению министерства внутренних дел в 1808 г.,

все французские сукна шли в страны Леванта только черев

Триест

. Теперь, в 1809 г., когда Триест попал в руки Напо-

леона, этот сбыт еще более возрос; можно было начать поду-

мывать о вытеснении Австрии с восточных рынков.

Министр финансов уже весной 1810 г. обращал внимание

Наполеона на то, что со времени общего упадка морской тор-

говли Вена сделалась центром левантийской торговли, потому

что из Турции товары идут туда через Триест и Фиуме: таков

был путь, установившийся, «когда еще эти два города принад-

лежали Австрии». Теперь опи принадлежат Наполеону, и нуж-

но изменить торговый путь, лишить Вену выгодной для нее

конъюнктуры и направить левантийский торговый поток по

владениям Наполеона — через Италию во Францию. Главное

для этого средство — повысить пошлину на левантийские това-

ры,

приходящие из Вены; это — un moyen infaillible, но необ-

ходимы и другие мероприятия: учреждение вице-консулов в

Баньялуке, Сараеве и т. д., облегчение навигации по Саве

и т. п.

22 Е. В. Тарле. т. III 337

С другой стороны, расширив свои владения на Балканском

полуострове, французский император окончательно пленился

мыслью устроить для Франции сухопутный подвоз хлопка.

Когда в 1810 г. Наполеон во что бы то ни стало захотел, что-

бы левантийский хлопок шел по Саве через Иллирийские про-

винции, через Италию и Швейцарию во Францию, то Главный

торговый совет взмолился, чтобы по крайней мере император

не уничтожал при этом право возить хлопок и прежней доро-

гой — на Рейн, потому что новая дорога полна опасностей:

Альпы зимой непроходимы

и т. д.

Был момент, когда Наполеон склонен был даже к установ-

лению такого принципа: «законен» лишь тот хлопок, который

привезен через Иллирию. 9 сентября 1810 г. император выра-

жает неудовольствие маршалу Мармону за то, что он не аре-

стовал турецких кораблей, зашедших в иллирийские порты

;

в тот же день — приказ министру финансов послать тайных

агентов выслеживать контрабанду в Дюссельдорфе, Франкфур-

те,

Майнце

, приказ конфисковать в Италии весь так называе-

мый левантийский хлопок, если только он не привезен из Ил-

лирии

Главный торговый совет в 1810—1811 гг. много носился с

мыслью создать в Триесте передаточный пункт, через который

левантийский хлопок шел бы во Францию. Намечался путь для

этого товара из Триеста через Северную Италию в Страсбург,

оттуда внутрь Франции, в Бельгию и Голландию

. Получение

хлопка из Иллирии было обеспечено уже потому, что в самой

Иллирии не было вовсе хлопчатобумажного производства

, а

в Австрию это драгоценное сырье не пустили бы французские

таможни. Значит, оставалась одна дорога — в Империю Напо-

леона. Путь (транзитом) через Австрию и страны Рейнского

союза менее нравился Наполеону вследствие большей трудно-

сти «проверки» хлопка (не из Англии ли он), менее удобен

был и французским покупателям вследствие проволочек в та-

можнях Вюртемберга и Баварии

Правительство делало все, от себя зависящее, чтобы сделать

выгодным сухопутный подвоз хлопка. Декретом от 27 ноября

1810 г. (titre III, art. 8—10) Наполеон разрешил устройство

складов прибывающих из-за границы товаров в портах Фиуме

и Триесте. Это было сделано для удобства французских купцов,

которые в противном случае должны были бы предпринимать

поездки в самую Турцию за нужными им товарами и прежде

всего за хлопком. 3 мая 1811 г. Наполеон, вняв просьбам купе-

чества, Topi овавшего с Турцией, разрешил беспошлинный тран-

зит через Иллирию для хлопка, идущего в Италию и во Фран-

цию (пошлина уплачивалась лишь в пограничных таможнях

при въезде в эти две страны)

1б

338

Но,

несмотря ни на что, дороги Балканского полуострова

оказывались все-таки и опасными, и не особенно проезжими.

Император неуклонно продолжал вести свою линию: или хло-

пок, прошедший через Иллирию, или никакого хлопка.

Наполеон категорически высказался (в январе 1812 г.) в

том смысле, что он позволит провозить левантийский хлопок

исключительно сухим путем, ибо морским путем нельзя: не-

смотря ни на какие удостоверения о происхождении, этот хло-

пок будет проходить через руки англичан, в руках которых

вся морская торговля; он будет идти через Мальту, опорный

пункт английской контрабанды на Средиземном море

. Только

сухопутье гарантирует от участия англичан в торговле. Сухим

путем мог прийти и неаполитанский, и римский хлопок (мы

знаем, что были налицо хлопководство в Неаполе и попытки

завести хлопководство в Риме). Но, конечно, если какой хлопок

мог заменить хоть количественно изгоняемый из Европы хло-

пок заморский, то только хлопок левантийский. А левантийский

хлопок «сухим путем» мог идти только через Иллирию.

В Иллирию, правда, привозили хлопок не только из Сало-

ник и вообще не только через Балканский полуостров, но так-

же и с островов Архипелага морем, в бухту Каттаро

. И толь-

ко ли левантийским был этот привозимый по морю хлопок,

не было ли это обходным движением английской контрабанды?

Это могло быть для одних предметом сомнений, а для других

и сомнений не было: ведь в эту эпоху взгляд Наполеона был,

по существу, недалек от истины: то, что привозится по морю,

либо идет из Англии и ее колоний, либо идет с разрешения и

одобрения англичан.

Другое стремление Наполеона — повернуть транзитный по-

ток из Иллирии в Италию, прочь от венской давнишней доро-

ги — было осуществить легче, нежели прекратить контрабанду

на бесконечной приадриатической береговой полосе Иллирии.

Политика Наполеона в Иллирийских провинциях, направ-

ленная к тому, чтобы создать непрерывный торговый путь из

Леванта в императорские владения, конечно, жестоко угнетала

австрийскую торговлю, и австрийцы делали все от себя зави-

сящее, чтобы удержать прежнюю позицию необходимого этапа

между Левантом и Средней Европой. Наполеон знал об этой

глухой борьбе, ему докладывали о ней в последний раз за не-

сколько недель до перехода через Неман

. И этот вопрос, как

и все крупные и мелкие вопросы европейской истории, разре-

шился за Неманом...

В сентябре 1813 г. первые австрийские отряды вступили

в Иллирию.

22*

Глава XIX

ЭКОНОМИЧЕСКИЕ ОТНОШЕНИЯ ФРАНЦИИ И РОССИИ

ПРИ НАПОЛЕОНЕ

Экономические отношения Франции и России до континентальной бло-

кады.

Положение торговли с Россией в 1806—1807 «. Отношения после

Тильзитскою мира. Стремления французских торгово-промышленных

кругов. Показания французских купцов, торговавших в России. Падение

русского курса. Попытки Наполеона бороться с этим явлением. Начало

осложнений из-за континентальной блокады. Пререкания из-за лиг^енций.

Декабрьский указ 1810 г. Ввоз хлопка в Россию в 1811 году. Оконча-

тельная ссора императоров

I л ипломатическая и, шире, политическая история

франко-русских отношений при Наполеоне превос-

ходно выяснена трудами и изданиями и русских, и

{ французских источников, вел. кн. Николая Михайло-

" '•* вича, Н. К. Шильдера, Вандаля, Сореля, в последнее

время Шюке, Дрио.

Несравненно менее исследована история экономических от-

ношений между обеими странами в ту же эпоху. На дальней-

ших страницах читатель найдет уяснение того, как отражались

события наполеоновского царствования на торгово-промышлен-

ных интересах, которые имели французы в России, и как в свою

очередь эти интересы могли влиять и влияли на отношения

между обеими империями. Неизданные документы француз-

ского происхождения помогут разобраться в этом не затрону-

том исторической наукой вопросе, и для общей темы моего

исследования о судьбах французской промышленности при На-

полеоне того, что могут дать эти документы, достаточно. Нечего

и говорить, что другая проблема, обширная и заманчивая, ко-

торой я здесь не задаюсь, проблема выяснения во всей полноте

экономического состояния России в эпоху континентальной

блокады, потребовала бы привлечения, кроме этих француз-

ских, документов еще и русских (и в несравненно большем ко-

лргаестве, ибо и вопросы были бы гораздо разнообразнее).

К слову скажу, что в библиотеке Ученого комитета министерства

финансов этих документов нет '. Существуют ли такие доку-

менты? И если существуют, то где они? Сколько их? На все

это,

может быть, со временем представят ответ издания «Сбор-

ника Русского исторического общества» (редакция которого

340

угке начала давать массу ценного, относящегося к этой эпохе)

исследования русских историков.

Думаю во всяком случае, что и для подобной будущей спе-

циальной работы о России могут оказаться отчасти небеспо-

лезными те сведения, которые дали французские документы

мне,

хотя я и задавался иной задачей.

Кроме неизданных документов Национального архива в

Париже и кое-каких указаний документов лондонского Becord

Office, я привлек и печатные источники: кроме наполеоновской

«Correspondance» (официальное издание и дополнительное из-

дание Lecestre'a), еще капитальное издание донесений Колен-

кура, выпущенное в свет вел. кн. Николаем Михайлови-

чем. Кое-какие брошюры Британского музея, воспоминания

Савари (герцога Ровиго) и т. п. отмечены полными ссылками

в тексте.

Я уже имел случай указать (в реферате, читанном в СПб.

Историческом обществе в октябре 1910 г.), что еще при старом

режиме, в министерство Калонна, во Франции проявлялось

живейшее стремление завязать с Россией тесные торговые свя-

зи и хоть отчасти вытеснить на русском рынке англичан. До-

говор 1786 г. с Россией должен был, по мысли Калонна, содей-

ствовать этому. Но события все изменили. В 1793 г. указом

императрицы Екатерины были окончательно и безусловно

порваны все сношения с революционной Францией, и торговля

между обеими странами оборвалась. Когда в 1800 г. между

императором Павлом и первым консулом, генералом Бонапар-

том, завязалась переписка, начались дружественные отноше-

ния, и в обществе стали поговаривать даже о предстоящем

франко-русском союзе, то сейчас же оживились и надежды

французских промышленников. Смерть Павла и вступление

на русский престол нового монарха не сразу подкосили эти

надежды.

Первому консулу постоянно подавались докладные записки

и мемуары о русско-французских торговых отношениях, и всег-

да основной мотив этих записок был один: французы должны

отстранить англичан и голландцев: первых — как прямых вра-

гов и конкурентов, вторых

—

как очень убыточных и дорогих

торговых комиссионеров и судохозяев, и начать непосредствен-

ную и оживленную торговлю с Северной империей

. И возоб-

новление в 1802 г. старого торгового договора 1786 г. (действие

которого было прервано в течение девяти лет после указа

1793 г.) казалось предвестием лучших дней, предвестием ус-

пешной борьбы с англичанами.

Укрепиться на русском рынке значит прежде всего довести

До «отчаяния» англичан

. Торговля с Россией

— абсолютная

необходимость

для Франции и в смысле получения сырья, без

341