Сбоями для этого продукта в настоящий момент составляет примерно один час и двенадцать
минут. Если мы сдадим продукт вовремя, то есть сегодня, он будет иметь низкую
стабильность. Если мы затратим ещё три недели, то можем прогнозировать увеличение
СВМС до двух тысяч часов, что есть вполне достойный результат». После этого можете
ожидать потока недовольного бормотания со всех сторон. Пользователи объяснят, что
качество ценят точно так же, как все, но три недели стоят серьёзных денег.
Что касается индустрии программного обеспечения, то она приучила клиентов
принимать как должное внутрикорпоративные прикладные программы со средней
плотностью изъянов от одного до трех на сотню строк кода! И – какова ирония – этот
катастрофический результат зачастую относят на низкую сознательность разработчиков в
том, что касается качества. То есть тех же, кого обвиняют в желании «до бесконечности
возиться с программой во имя качества», ещё и осуждают за низкое качество. Давайте-ка
найдём тех, кто действительно виноват. Тот, кто платит пианисту, почему-то предлагает
играть плохую музыку. Сообщество пользователей программного обеспечения
продемонстрировало свои стандарты качества, регулярно подвергая процесс разработки
неимоверному временному давлению, а затем принимая продукты низкого качества
8
.
Такие слова могут показаться обличительной речью, направленной против
пользователей программного обеспечения и стандартов рынка в целом, но не стоит
воспринимать их подобным образом. Мы должны исходить из того, что люди,
финансирующие наш труд, находятся в здравом уме и способны принять разумный
компромисс между качеством и стоимостью. Основная идея здесь в том, что осознаваемая
клиентом потребность в качестве зачастую не столь велика, как аналогичная потребность
разработчика. Существует естественное противоречие. Снижение качества продукта,
вероятно, приведёт к тому, что некоторые люди откажутся от покупки, но сокращение
рыночной доли – прямое следствие любого подобного снижения качества – зачастую
компенсируется увеличением прибылей на каждую проданную единицу продукта.
Бегство от совершенства – так мы называем ситуацию, когда стандарты качества
устанавливает покупатель, а не создатель. Стандарты, основанные на существующем
рыночном качестве, имеют смысл лишь до тех пор, пока вы не обращаете внимания на
настроение и эффективность труда разработчиков.
В долгосрочной перспективе рыночные стандарты качества обходятся дороже.
Какой урок отсюда следует?
Качество, серьёзно превосходящее запросы конечного пользователя, есть средство
достижения более высокой производительности.
Если вы сомневаетесь в этом, вообразите следующий глубокомысленный эксперимент:
спросите сто человек с улицы, какая культура или нация прославилась благодаря высокому
качеству. Предсказываем, что более половины людей сегодня ответят «японская». Теперь
спросите у другой сотни людей, какая культура или нация известна высокой
производительностью. И опять можно ожидать, что большинство ответят «японская». Нация,
признанная лидером в области качества, столь же известна своей высокой продуктивностью.
Постойте. Как же возможно, что более высокое качество сосуществует с более высокой
производительностью? Ведь это противоречит прописной истине, что повышение качества
продукта означает увеличение его себестоимости. Вот подсказка Тадзимы (Tajima) и
Мацубары (Matsubara), двух авторитетных комментаторов японского феномена:
В Японии компромисс между качеством и стоимостью не существует. Здесь почто все
считают, что высокое качество приводит к сокращению стоимости
9
.
8 О превалирующих стандартах качества программного обеспечения см. Jones, 1981 {33}.
9 Tajima и Matsubara, 1984 {49}, стр. 40.