Украинец А.А., Поташкин А.А. Чрезвычайные ситуации и безопасность: Экстремологический и социологический анализ

Подождите немного. Документ загружается.

Научно-методологические основы теории экстремальности

ниями или нет, предполагается, что ее поведение достаточно полно

характеризуется одной обобщенной функцией. Эта функция должна

быть гладкой, то есть дифференцируемой в пространстве фазовых ко-

ординат.

Спроектируем гладкую функцию на горизонтальную площадку –

фазовую плоскость. В результате получим на ней след неправильной

формы – геометрический узор, соответствующий кривой (или диа-

грамме) катастроф. Она прогнозирует те точки ландшафта, в которых

происходит катастрофа. В них шарик резко, скачком, переходит из

одного положения равновесия в другое. Но если выбрать другой мар-

шрут, шарик плавно, без скачков, перейдет в новое состояние равно-

весия. Естественно, его движение по ландшафту происходит не само

по себе, а под действием некоторых управляющих параметров,

то есть скачок шарика зависит как от них, так и от степени пересече-

ния ландшафта.

Этот простой пример показывает, как экстремология позволяет

прогнозировать не только то, какой путь развития выберет данная ди-

намическая система (в данном примере это шарик), но и как именно

он будет осуществляться, то есть по какой фазовой траектории (по

какому пути, ландшафту) пойдет далее развитие.

Современная экстремология имеет большие потенциальные

возможности. На основе специально разработанных «матриц чувстви-

тельности» оказывается возможным сформулировать научно обосно-

ванные требования к допустимым нагрузкам на биосферу (загрязне-

нию Мирового океана, парниковому эффекту и пр.).

Определение «критических» нагрузок является важнейшей за-

дачей всей мировой науки. Известно, что биосфера как динамическая

система может иметь достаточно много состояний равновесия. Под

действием антропогенных нагрузок она непрерывно изменяется, эво-

люционирует, и, в какое состояние равновесия перейдет, определить

мы пока не можем. Более того, мы даже не знаем иных состояний

равновесия, кроме наблюдаемого. Отсюда понятна актуальность ин-

тенсивной разработки прогнозной модели равновесного состояния

биосферы и исследования параметров ее устойчивости.

Таким образом, современная экстремология, являясь синергети-

ческой по самой своей природе, вбирает в себя последние достижения

формально далеких областей знания как, с одной стороны, в сфере

философии, экономики, социологии, социальной психологии и других

гуманитарных наук, интегрируемых в социальной экстремологии,

Глава 1

так и, с другой стороны, математики, медицины, океанологии, при-

кладной кибернетики, а также многих других естественнонаучных

знаний.

В математическом плане, а это ее ядро, экстремология – это

грандиозное обобщение исследования функций на максимум и мини-

мум. В ее рамках просматриваются не одна какая-то функция, а сразу

несколько, причем любого числа переменных. Выбирая наиболее бы-

стрый путь к поставленной цели, или, скажем, наиболее дешевый

(экономичный) способ производства, мы оптимизируем одну величи-

ну. Но если мы хотим оптимизировать несколько параметров (достичь

нескольких целей) сразу, причем в кратчайшее время, то тут не обой-

тись без методов современной экстремологии.

Именно такие задачи выдвигает сама жизнь. Это, например,

профессиональная подготовка спасателей к действиям в экстремаль-

ных условиях, тренаж дежурного персонала атомных станций, боевая

подготовка экипажа корабля или самолета и т. д. На глобальном

уровне – это и научно обоснованная охрана биосферы, рациональное

использование природных богатств, космические исследования и экс-

перименты, связанные с неминуемым риском и др.

Научная мысль, обогащенная современными подходами фило-

софско-социологического и математического направлений, наиболее

плодотворно развиваясь в рамках общей экстремологии, значительно

углубила и расширила понимание экстремальности. В последние де-

сятилетия учеными были сделаны определенные выводы и получен

ряд научно обоснованных прогнозов. В частности, было установлено,

что если в условиях лавинообразного возрастающего экстремального

фона не прилагаются активные усилия по упорядочению и реструкту-

ризации ситуации, ее развертывание почти с неизбежностью начинает

осуществляться по катастрофическому сценарию с многочисленными

социально-экономическими потерями и человеческими жертвами.

Учитывая это, современная наука призвана сделать все возможное

для предупреждения катастрофических изменений 7, с. 13–19 .

Экстремальные закономерности есть и там, где пока не удалось

найти четкие количественные зависимости и выразить их в диффе-

ренциальной и вариационной форме. Это характерно для биологиче-

ских и социально-экономических процессов. Если в математической

форме экстремальные закономерности приобретают стройную и наи-

более ярко выраженную форму, то в области осмысления социальных

Научно-методологические основы теории экстремальности

процессов экстремальные закономерности проявляются в виде тен-

денции к поискам оптимальных путей познания истины.

Возможности философско-социологического подхода формули-

ровать экстремальные принципы в качественном виде, не связывая их

с конкретной математической формой, позволяет, с одной стороны,

более уверенно утверждать, что они являются общенаучными прин-

ципами, а с другой стороны, такая формулировка открывает возмож-

ность для более широкого философского обобщения самих экстре-

мальных принципов. Важность и актуальность такого обобщения

экстремальных принципов обусловлена тем, что, во-первых, оказа-

лись несостоятельными все попытки вывести экстремальные принци-

пы из физических законов сохранения или каких-либо иных физиче-

ских принципов и законов. Во-вторых, только философское

обобщение экстремальных принципов может дать ответ на ряд вопро-

сов, возникших в ходе их философского осмысления, например, во-

прос об экстремальной форме развития и движения в природе.

На основе новейших достижений естествознания и уже на но-

вом, современном уровне углубляется изучение важнейших аспектов

философского содержания экстремальных принципов и, прежде все-

го, методологического аспекта их применения. Из современных авто-

ров, которые по-философски подходят к осмыслению методологиче-

ских вопросов применения экстремальных принципов в физике,

кибернетике, биологии, психологии, социологии, следует назвать

В. Арнольда, Е. Бабосова, А. Берга, Л. Конторовича, Г. Николиса,

И. Пригожина, Л. Полака, Р. Розена, К. Рыбникова, И. Стенгерса,

Г. Селье, А. Фурмана, М. Эйгена [4], [7], [83], [84], [93], [125].

Систематизированному философскому анализу экстремальных

принципов, развитию знаний об их сущности, освещению их истори-

ческого и мировоззренческого аспектов, универсальности и фунда-

ментальной роли для науки и многообразной практики непосредст-

венно посвящен ряд исследовательских работ последних десятилетий,

в частности, В. А. Асеева, О. С. Разумовского, С. А. Тохтабиева [5],

[87]–[89], [105].

Тем не менее в системе современного знания, соответствующего

наступающей постиндустриальной эпохе развития человечества, еще

не сложилась такая ее составляющая, как философская концепция

экстремальности. Такая концепция, на наш взгляд, может включать

в себя нижеперечисленные блоки.

Глава 1

«Проблемы экстремального в истории философии», где анали-

зируются важнейшие этапы в развитии философского знания об экс-

тремальности.

«Философская концепция бытия и диалектика экстремально-

сти» охватывает такие проблемы, как экстремальность в диалектиче-

ской всеобщности связей и развития; основные законы диалектики

и экстремальность.

«Философия экстремальности в природе» призвана показывать

эволюцию представлений об экстремальности в природе; выяснить

роль классического естествознания в составлении синергетического

образа природы; акцентировать понимание природы как среды обита-

ния человека.

«Антропология экстремальности» должна исследовать экстре-

мальную сторону человеческого существования, а также антропогенный

фактор чрезвычайных ситуаций; осуществить философский анализ дея-

тельности человека в экстремальной ситуации: (парадигма «жизнь –

смерть»; напряженность; прорыв адаптационного уровня; ломка дина-

мических стереотипов; кризисное состояние личности); исследовать на-

учно-методологические основы формирования системы предупрежде-

ния и ликвидации чрезвычайных ситуаций.

«Гносеология экстремальности» призвана анализировать про-

блемы отражения экстремальности в сознании человека, психофизи-

ческие проблемы сознания в экстремальной ситуации; специфику фи-

лософского познания и познаваемость чрезвычайных ситуаций;

характеризовать чрезвычайные ситуации как специфический объект

познания; показывать проблемно-экстремальные задачи как сущност-

ный компонент познания чрезвычайной ситуации.

«Методология научного познания экстремальных явлений и про-

цессов» анализирует сущность чрезвычайной ситуации через объеди-

нение психологических, социологических и особенно философских

подходов к определению понятий «чрезвычайность», «ситуация»,

«чрезвычайная ситуация»; показывает диалектическую взаимосвязь

различных типов чрезвычайных ситуаций; разрабатывает методоло-

гические основы классификации чрезвычайных ситуаций. Здесь же

должна быть раскрыта специфика научного познания экстремальных

явлений и процессов, структура и основное содержание теории чрез-

вычайных ситуаций, характеризуются эмпирические и теоретические

методы научного исследования чрезвычайных ситуаций, роль научных

Научно-методологические основы теории экстремальности

знаний в предотвращении чрезвычайных ситуаций и ликвидации их

последствий.

«Проблема экстремальности в социальной философии» исследу-

ет чрезвычайные ситуации как объект социальной философии. Здесь

анализируются социальные и техногенные чрезвычайные ситуации,

выясняется специфика социально-политических чрезвычайных си-

туаций (войн, революций, терроризма и др.), изучаются методологи-

ческие проблемы гражданской обороны и гражданской защиты, ха-

рактеризуются экстремальные тенденции в будущем человеческой

цивилизации.

В целом развитие цельной и всесторонней философской концеп-

ции экстремальности, опирающейся на современные естественнонауч-

ные знания и достижения, будет способствовать формированию теоре-

тико-методологических основ общей и социальной экстремологии.

Отмечая закономерный рост интереса и активизацию исследо-

ваний теоретически сложной, актуальной в методологическом отно-

шении и в целом нетрадиционной для философии проблемы экстре-

мального, заметим, что в настоящее время они связаны, в частности,

с решением следующих важных научных задач.

Если в физике либо в математике, а теперь уже в кибернетике,

биологии и других областях естествознания, применение принципов

экстремального достаточно обосновано и изучено до определенных

закономерностей, то этого пока нельзя сказать по отношению к ис-

следованиям данных принципов применительно к активнодеятельно-

стной компоненте человеческого бытия, с которой непосредственно

связан феномен экстремальных ситуаций.

Для решения методологической проблемы применения принци-

пов экстремального к ситуациям, непосредственно связанным с дея-

тельностью людей, необходимо уточнение (и определенная дифферен-

циация) формирующихся в связи с этим подходов и представлений

о самой сущности экстремальных ситуаций, а также места и роли

антропогенного фактора в их структуре и содержании.

Одной из причин проявляющихся недоразумений и путаницы

в данном вопросе выступает, на наш взгляд, всецело механистическое

перенесение подхода естественных наук к экстремальному и его сущно-

сти на экстремальные ситуации в человеческой деятельности. Наряду

с этим понимание феномена экстремальных ситуаций осложняется эклек-

тическим смешением качественно различных развивающихся о нем пред-

ставлений – житейских, естественнонаучных, психологических, социоло-

гических и др. Этому вопросу целесообразно уделить особое внимание.

Глава 1

Для житейского подхода характерна общая трактовка экстре-

мальной ситуации как всякого сколько-нибудь серьезного обострения

событий, осложнения обстоятельств, то есть как «контрастных»,

трудных ситуаций в жизнедеятельности людей, что не выражает

в полной мере их объективной сути. В качестве наиболее существен-

ных их характеристик при этом обычно выделяются чрезвычайность,

опасность и стихийность.

В психологии преобладает понимание экстремальности как осо-

бых, неблагоприятных условий для деятельности человека. Психоло-

гия, как правило, трактует экстремальность в качестве таких условий,

которые в обычной практике не встречаются; затрудняют нормаль-

ный ход деятельности; представляют собой критические этапы чело-

веческой деятельности, вызывающие напряженность и перенапря-

женность, затруднения и ошибки; ситуаций, угрожающих жизни

людей, требующих экстремального выбора действий и т. п.

В результате популяризации психологической теории стресса

(Г. Селье) появилась тенденция относить к экстремальностям любые

условия и связанные с ними ситуации жизнедеятельности, в которых

от человека требуется напряжения физиологических или психиче-

ских процессов и состояний [93]. С такой точкой зрения нельзя со-

гласиться полностью, так как грань, отделяющая обычные условия

жизни и деятельности от экстремально измененных, становится при

этом практически малозаметной. Тем не менее отождествление экс-

тремальных состояний (ситуаций) с напряжением, стрессом проис-

ходит довольно часто.

Психологическое понятие «стресс» (от англ. stress – напряже-

ние) обозначает состояние психического напряжения, возникающее

у человека в трудных условиях под воздействием внешних раздражи-

телей – стрессов, на которые организм отвечает различными реакция-

ми защиты. Но ведь довольно часто человек сталкивается с напряже-

нием, в том числе стрессовым, в повседневной жизни (например, при

физической работе, решении различного рода проблемных задач), ко-

гда напряженность, или стрессы выступают не только нормальным,

но даже необходимым условием жизни и деятельности человека, не

представляя по своей сути экстремальности.

Если оперировать психологическими категориями, то границей,

отделяющей обычные условия от экстремальных, правомерно счи-

тать, на наш взгляд, лишь такие ситуации, в которых под воздействи-

ем некоторых факторов радикально изменяются обстановка и условия

Научно-методологические основы теории экстремальности

деятельности, а психофизиологические и социально-психологические

механизмы не успевают или, исчерпав резервные возможности, не

могут больше обеспечивать адекватное отражение, регулятивную или

иную заданную деятельность человека.

Иными словами, в этих случаях – действительно экстремальных

ситуациях – происходит «прорыв» адаптационного барьера, «ломка»

сложившихся динамических стереотипов в центральной нервной сис-

теме (сознании) в отношении того или иного поведения и деятельно-

сти и наступает психическая дезадаптация или кризис (эмоциональ-

ный, интеллектуальный, волевой, физический, духовный…),

угрожающий срывом деятельности или же самому существованию

человека. Все это сопровождается отрицательными эмоциональными

переживаниями, а в плане рефлексии – снижением способности ре-

ально оценивать ситуацию и находить рациональный выход из нее.

Пожалуй, именно с таким психологическим восприятием экстремаль-

ности (и порой неизбежным состоянием людей в рассматриваемых

условиях) связаны соответствующие представления о них как о кри-

тических, безвыходных ситуациях.

Социологический подход к анализу феномена экстремальности

характеризуется их рассмотрением преимущественно в качестве ано-

мальных форм природной и социальной реальности и осуществляет

их конкретно-социологический анализ в интересах общественной

практики. В основных чертах такая позиция определена в работах вы-

дающихся социологов XIX–XX веков, внесших существенный вклад

в развитие социальных аспектов теории экстремальных ситуаций:

Э. Дюркгейма, М. Вебера, П. Сорокина, Т. Парсонса, Р. Мертона и др.

Э. Дюркгейм, в частности, очень обстоятельно исследовал раз-

личные варианты социального состояния аномии, т. е. индивидуаль-

ного, группового либо массового поведения людей, выходящего за

пределы установленных обществом норм и стандартов повседневного

действия. Чаще всего такие формы поведения являются причинами

или следствиями экстремальных обстоятельств их жизнедеятельности

либо развертывания чрезвычайных в своей сущности ситуаций. Им

обстоятельно проанализированы негативные, подчас трагические по-

следствия событий, происходящих в таких ситуациях, что особенно

отчетливо проявляется в тех случаях, когда человек совершает само-

убийство [33, с. 23–29].

В несколько ином социологическом варианте проблема экстре-

мальности интерпретирована М. Вебером. В контексте углубленного

Глава 1

социологического анализа социальной действительности он четко

дифференцировал различные степени ранжирования возможных дей-

ствий по шкале: «рациональные – иррациональные действия». Выс-

шей ступенью рационально осмысленного и рационально организо-

ванного действия являются целерациональные поступки, которые

ориентированы на достижение выбранных целей, достигаемых по-

средством использования рационально применяемых средств. Такие

действия не приводят к экстремальным ситуациям. Все же остальные

виды действий – традиционные, аффектные и даже, как ни странно это

покажется на первый взгляд, ценностно-рациональные могут при опре-

деленных обстоятельствах приводить к экстремальным ситуациям. Ча-

ще других такой сценарий осуществляется в случаях действий, совер-

шенных людьми в состоянии аффекта, который и сам может оказаться

следствием складывающейся экстремальной ситуации [18, с. 44–47].

Значение веберовской парадигмы состояло в том, что она открывала

простор для рационально осмысленного и теоретически хорошо обос-

нованного социологического ранжирования как экстремальных си-

туаций, так и тех разнообразных действий, которые являются, с одной

стороны, причиной возникновения социального экстремума, а с дру-

гой – следствием такой экстремальной ситуации.

В более широкой социально-экономической, политической

и социокультурной панораме анализировал экстремальные ситуации

выдающийся русско-американский социолог П. Сорокин. В своих

произведениях он представил хорошо аргументированную, фактоло-

гически обоснованную картину социально-экономических и социо-

культурных кризисов, войн и революций, которыми был переполнен

XX век. В соответствии с методологией своей интегральной социоло-

гической доктрины он интерпретировал протекающие в экстремаль-

ном режиме социальные процессы через призму выявления жизнен-

ных позиций, ценностных ориентаций и устремлений участвующего

в них человека как субъекта активного действия, как инициатора кри-

зисных и катастрофических событий и как их жертвы. Такой подход

делал социальный анализ изучаемых процессов убедительно аргумен-

тированным, наглядно представимым и хорошо запоминающимся [99].

Развивая веберианскую традицию, выдающийся американский

социолог Т. Парсонс анализировал экстремальные ситуации в их не-

разрывной взаимосвязи со структурой социального действия в коор-

динатах определенной социальной системы. Подчеркивая, что кон-

кретный индивид или коллективный «актор» всегда действует

Научно-методологические основы теории экстремальности

в нескольких ролях и в различных социальных ситуациях, он из об-

ширной совокупности последних выделял в качестве отклоняющихся

от нормального развития ситуации, осложняемые элементами экстре-

мальности. Экстремальные ситуации, по его убеждению, чаще всего

осуществляются в том случае, если в социальной системе возникают

возмущения, кризисы и катастрофы. Поскольку поведенческие моде-

ли зависят от природы ситуаций, в которых оказываются действую-

щие «акторы», в условиях экстремальности возникает потребность

в безопасности, которая осуществляется не всегда, а часто и в непол-

ном объеме. Такая неадекватность принимаемых мер по отношению

к социальным характеристикам экстремальной ситуации (небезопас-

ность, сопряженная с неадекватностью действий) приводит людей

к состоянию тревожности и к переживанию потенциальной угрозы

для стабильности социальной системы. Экстремальные ситуации,

считал Т. Парсонс, могут быть весьма многообразными, начиная с де-

виантного поведения отдельного индивида или социальной группы,

ролевого конфликта и вплоть до антисоциальных действий носителей

девиантной субкультуры, криминальных банд и радикальных полити-

ческих движений [76, с. 129–133].

Для того чтобы меры по предупреждению и преодолению экс-

тремальных ситуаций стали эффективными, следует иметь в виду,

отмечал Т. Парсонс, что между нормальными и экстремальными

вариантами развития ситуации существует достаточно обширная по-

граничная зона, а не явно расчерченная линия. В пределах обширной

зоны возможных возмущений и потрясений конкретной социальной

системы, несущих в себе потенциальную угрозу жизнедеятельности

человека, необходимо выстраивать и осуществлять широкий объем

методов социального контроля. Эти методы включают в себя под-

держку нуждающихся в ней жертв экстремальных действий, специ-

альное планирование и осуществление терапевтических операций по

предупреждению асоциальных действий, устрашение девиантов

и преступников, их изоляцию, а также перевоспитание девиантных

личностей [76, с. 235–237].

В рамках социологического направления структурного функ-

ционализма серьезное внимание исследованию экстремальных ситуа-

ций уделял Р. Мертон. По мнению этого виднейшего социолога, экс-

тремальная ситуация представляет собой специфическое явление

дисфункции, возникающее вследствие резкого или крайнего обостре-

ния противоречий и напряжений в структуре той или иной динамиче-

Глава 1

ской системы, связанной с деятельностью субъектов (индивидов, со-

циальных групп и общества в целом) [42, с. 121].

В своих многочисленных трудах, в частности, в широко извест-

ной работе «Социальная структура и аномия» Р. Мертон показал не-

разрывную связь экстремальных ситуаций с широко распространен-

ными в современном обществе состояниями аномии, которые

приводят к возникновению асоциального, а нередко и преступного

действия определенных социальных групп [68, с. 55–57].

Соответственно актуальным предметом изучения социальной

экстремологии становится проблема существования и деятельности

субъекта и социальной общности в аномальной реальности – про-

странстве экстремального, рассматриваемого не только в ситуацион-

ном плане, но и глобально как бытия и деятельности людей в «ано-

мальном жизненном мире» [65, с. 27].

В научный оборот активно вводится новая важная система коор-

динат «действующее лицо (актор) – ситуация» (Т. Парсонс), аналогично

биологической системе координат «организм – среда» или иным систе-

мам, используемым для структуризации и измерения существования

и деятельности человека. Наряду с аномалиями – стихийными бедст-

виями, которым подвергается человек и общество, особо выделяются

и изучаются антропогенные катаклизмы, характеризуемые в сущност-

ном отношении как экстремальная реальность, сотворенная самим дей-

ствующим (или же бездействующим) индивидом.

В новейшей социологии экстремальность рассматривается как

«особый тип проблемной ситуации», «форму крайнего разрешения

обостряющихся противоречий», «связанных с радикальностью изме-

нений» в жизни и деятельности людей, а человеческое действие – как

самоорганизующаяся система, находящаяся в зависимости от позна-

ваемых условий среды и субъективных «определений ситуации». При

этом в деятельностных актах субъект осуществляет решение ком-

плекса своего рода инвариантных функциональных проблем адапта-

ции, целедостижения, интеграции, воспроизводства структуры и сня-

тия напряжений.

Социально-экстремологическая идентификация экстремальных

катаклизмов как естественного, хотя и нежелательного, неприемлемого

опыта приводит к необходимости дифференцировать действительность

и человеческую жизнедеятельность на две качественно своеобразные,

но объективно взаимосвязанные формы – обычную (события, не выхо-

дящие за пределы обычного человеческого опыта) и аномальную