Алиев С.М. История Ирана. XX век

Подождите немного. Документ загружается.

озеро со всеми постройками и имуществом; все выстроенные

бывшим царским правительством в пределах Ирана телеграфные

и телефонные линии; порт Энзели с товарными складами, элек-

трической станцией и т. д.; пристани, товарные склады, парохо-

ды, баржи и др. на Урмийском озере.

Договор отменял режим капитуляций, которым пользовалась

Россия с конца первой четверти XIX в. Одним из важных поло-

жений договора 1921 г. стало признание советским правитель-

ством права Ирана держать под своим флагом флот на Каспий-

ском море (статья 11). Договор предоставлял Ирану права тран-

зитной торговли через советскую территорию. Такое же право

было предоставлено советскому правительству. Обе стороны пре-

доставляли при этом друг другу права «наиболее благоприятству-

емой нации». Однако право транзита предоставлялось только в

одном направлении через территорию договаривающихся стран в

третьи, но не обратно.

Статья 5 договора лишала Иран и РСФСР права допускать на

своей территории образование или пребывание организаций,

групп или отдельных лиц, ставивших своей целью вооруженную

борьбу против другой стороны. Принимая во внимание прежде

всего попытку Великобритании использовать иранскую террито-

рию в качестве плацдарма в своей захватнической политике в

отношении РСФСР и союзных ей республик, в договор была

включена специальная статья, шестая. В ней говорилось, что в

случае использования третьими державами иранской территории

в качестве базы для вооруженного нападения на РСФСР и союз-

ные ей государства, если Иран «после предупреждения со сторо-

ны Российского Советского правительства не окажется в силе

отвратить эту опасность, Российское Советское правительство

будет иметь право ввести свои войска на территорию Персии,

чтобы в интересах самообороны принять необходимые меры». По

устранению данной опасности советские войска должны быть

немедленно выведены за пределы иранской территории. Заключе-

ние договора с подобной статьей вынудило английские власти

умерить свои политические амбиции в отношении Ирана.

Разумеется, заключение договора 1921 г. явилось значитель-

ным позитивным шагом в истории внешних отношений Ирана.

В той или иной степени договор содействовал стабилизации вну-

триполитического положения в Иране и тем самым появлению

условий для возрождения централизованного государства. В то

же время в договоре не был поставлен вопрос относительно ог-

ромного ущерба, морального и материального, нанесенного Ира-

ну Россией. В статьях 5 и 6 не был соблюден принцип равнопра-

вия. Условия этих статей сформулированы с явным нарушением

суверенных прав Ирана. Этот вопрос впоследствии неоднократно

вызывал недовольство в политических кругах Ирана.

История заключения и ратификации советско-иранского до-

говора 1921 г. имела и ряд теневых сторон. В договоре не были

указаны сроки и условия вывода советских войск с иранской

территории. Несмотря на заявления советских руководителей о

добровольном отказе от всех привилегий старой России в Иране,

в ходе московских переговоров Г. Чичерин и Л. Карахан настой-

чиво добивались сохранения за РСФСР на севере Ирана двух кон-

цессий - нефтяной и рыбной. До революции они принадлежали

частному российскому капиталу. Рыболовную концессию совет-

ским представителям сохранить удалось. На ее базе в 1927 г. бы-

ло образовано совместное производственно-коммерческое об-

щество «Иранрыба». В целом общество внесло значительный

вклад в развитии иранского рыбного хозяйства на юге Каспия.

Оно было национализировано иранским правительством в 1953 г.

Вопрос о судьбе нефтяной концессии долгое время оставался в

подвешенном положении, пока иранское правительство в начале

50-х годов официально не отвергло каких-либо прав Советского

Союза на так называемую «нефтяную концессию» в Иране.

2.4. События в Хорасане

Еще одним регионом, ставшим в начале 20-х годов центром

политического брожения, был Хорасан. В советской историо-

графии происходившие здесь события относились в основном к

разряду революционных и национально-освободительных движе-

ний. Однако документальные материалы, большинство из кото-

рых стали доступны исследователям за последние два десятиле-

тия, вызывают серьезные сомнения в справедливости этих оценок.

Преувеличение значения антиправительственных выступле-

ний этого периода характерно и для ряда иранских авторов, в

частности отличавшихся враждебностью по отношению к режи-

му Реза шаха. В качестве «первоисточников» для освещения хода

политической борьбы, ее участников историки и публицисты в

10*

131

Советском Союзе во многих случаях пользовались обобщениями

и оценками советских газет и журналов 20-30-х годов, которые

не отличались объективностью. В них нередко встречаются яв-

ные искажения. Все это можно объяснить еще и тем, что больше-

вистские деятели из Средней Азии и Москвы пытались направить

антиправительственные или антишахские локальные мятежи в

Иране 20-х годов в русло «революционных» выступлений.

Одним из таковых, например, был антиправительственный

мятеж под предводительством Ходоу. Его настоящее имя - Худа-

верди хан. В советских исторических работах его иногда называ-

ли «пастухом» [55]. На деле Ходоу был предводителем одного из

подразделений крупного курдского племени Зафаранлу, прожи-

вавшего на северо-востоке Хорасана, в округе Ширван. К 1920 г.

ему принадлежали земли и рабочий скот двадцати пяти деревень.

Их жители должны были отдавать Ходоу в качестве арендной

платы половину собранного урожая. Собственником указанных

земель он стал, судя по всему, в годы Первой мировой войны при

помощи вооруженной дружины из числа своих соплеменников.

Вооруженное антиправительственное восстание Ходоу и его брата

произошло в 1917 г. Основной базой для Ходоу и членов его дру-

жины служила старинная крепость Гильян, расположенная в труд-

нодоступной гористой местности северо-восточного Хорасана.

Личность отважного разбойника Ходоу привлекла внимание

большевика с Урала Габайдуллы Ишмуратоглы Калакова, возглав-

лявшего весной 1920 г. отделение Совинтерпропа в Полторацке.

В записке Совинтерпропа, где обосновывались причины привлече-

ния курдского предводителя на революционную деятельность, пер-

востепенное значение придавалось планам «похода в Индию».

«Курды, - говорилось в записке, - как пасынки персидского пра-

вительства, есть наиболее подходящий материал для восприятия

советских идей, и они же как самый живой элемент, изучившие

дорогу в Индию всего сто лет тому назад при Надир шахе (Надир

шах совершил поход в Индию в 1738-1739 гг. - СЛ.), и ныне могут

и должны служить авангардом при вторжении в Индию...» Получив

одобрение и поддержку вышестоящего руководства, Калаков и его

сотрудники разработали для Ходоу план захвата города Кучана, где

размещалась небольшая база британских войск со складом оружия и

запасами продовольствия. Из советского Туркестана ему тайно бы-

ли переправлены оружие и боеприпасы [56].

Согласно иранским данным, первоначально Ходоу достиг за-

метных успехов в борьбе против англичан. Однако иранские

власти, узнав о дерзких планах Ходоу, который намеревался рас-

ширить контролируемую им территорию, срочно предприняли

меры по предотвращению его дальнейших действий. Ходоу и

прикомандированный к нему из Полторацка военнослужащий

В. Иванов не сумели оказать решительного сопротивления прави-

тельственным войскам и ополченцам полукочевых племен Хора-

сана. Они были разгромлены. (Совместная операция племенных

ополченцев и нарядов жандармерии против Ходоу была органи-

зована губернатором Хорасанской области Ахмедом Кавам ос-

Салтане.) 6 августа 1920 г. они бежали в Туркестан. В Москве

Ходоу удалось попасть на прием к высокопоставленным совет-

ским деятелям, включая Троцкого. Но он не произвел на них

впечатления. Вернувшись в Туркмению, Ходоу (без санкции со-

ветских властей) во главе плохо вооруженной группы перешел на

иранскую территорию, где вскоре был арестован и казнен. Траги-

ческой оказалась и судьба многих его близких родственников, в

том числе детей, а также соратников.

После подавления мятежа Ходоу Хорасанская область (аялет)

стала ареной ряда новых вооруженных смут и мятежей. Среди

них самым значительным было антиправительственное выступле-

ние полковника Мохаммед Таги хана, командовавшего жандар-

мерией области.

Данное выступление стало в известной степени отголоском

происшедшего в феврале в Тегеране государственного перево-

рота. Ибо поводом для возникновения острого противоречия

между Мохаммед Таги ханом и бывшим губернатором Хорасана

Кавам ос-Салтаной послужили результаты переворота. Назначен-

ный в 1919 г. правителем Хорасана Кавам ос-Салтане был братом

известного политического деятеля Мирза Хасан хана Восуг од-

Доуле, занимавшего с августа 1918 г. пост главы правительства.

За время своего пребывания на посту губернатора области Кавам

ос-Салтане сумел сколотить значительное состояние и войти в чис-

ло самых могущественных деятелей северо-восточного Ирана [57].

Он вел неустанную борьбу за расширение своей политической

позиции в Хорасане. По его инициативе была укрупнена жандар-

мерия. Не без его участия осенью 1920 г. командующим жандар-

мерией в Хорасане был назначен известный своими связями с

националистическими кругами, в частности с руководителями

Демократической партии, полковник Мохаммед Таги хан [58].

Назначенный после февральского переворота 1921 г. главой

правительства, Сеид Зия Табатабаи в конце того же месяца на-

правил в Мешхед секретную телеграмму на имя Мохаммед Таги

хана. В ней командующему жандармерией и правительственным

силам вменялось в обязанность немедленно взять под стражу гу-

бернатора области Ахмед хана Кавам ос-Салтане и отправить его

под конвоем в столицу. Одновременно по указу Сеид Зии пра-

вителем Хорасана был назначен Мохаммед Таги хан. В самом на-

чале апреля 1921 г., в последний, тринадцатый, день праздника

Навруз, Кавам ос-Салтане по приказу Мохаммед Таги хан был

задержан. Вскоре он оказался в тюрьме Эшратабад в столице [59].

Пребывание бывшего губернатора в тюремных покоях дли-

лось недолго. 25 мая 1921 г. Сеид Зия по указу шаха («в интере-

сах страны») был смещен с поста премьер-министра. Арестован-

ная по указанию бывшего премьера большая группа сановников и

других представителей правящей аристократии была освобож-

дена. Среди них был и Кавам ос-Салтане. Через четыре дня по

указанию Ахмед шаха ему был предложен пост главы правитель-

ственного кабинета [60].

Возникла ситуация, при которой конфликт между бывшими

коллегами оказался почти неизбежным. Мохаммед Таги хан был

объективным сторонником Сеид Зии. К тому же он отличался

явной неприязнью в отношении Кавама. Напомним, что при

аресте Кавам ос-Салтане по приказу Мохаммед Таги хана были

конфискованы его наличные деньги и драгоценности.

Мохаммед Таги хан предпринял ряд мер, которые шахским

двором были восприняты весьма негативно. Он объявил в Хора-

сане осадное положение. Арестовал ряд крупных чиновников и

служащих крупнейшего в Иране вакуфа гробницы Имама Резы в

Мешхеде, что вызвало у Ахмед шаха резкое недовольство. Он

открыто заявил о своем политическом недоверии к Кавам ос-

Салтане как к главе правительства.

В ответ премьер-министр объявил Мохаммед Таги хана мя-

тежником [61]. В этой ситуации обреченность восстания полков-

ника жандармерии стала очевидной, особенно если учесть общест-

венно-политическую специфику Хорасана. В состав области вхо-

дили шесть наследственных ханств и восемь округов (махалов).

Значительную часть населения области составляли кочевники и

полукочевники. С точки зрения этнической принадлежности и

языка хорасанцы разделялись на персов, тюрок (в том числе азер-

байджанских), курдов, туркмен, белуджей, арабов, хезарейцев и

т. д. Эти общности не были интегрированы и между ними су-

ществовали разногласия, особенно между оседлыми общностями

и полукочевниками. Большая часть обрабатываемых земель и ра-

бочего скота в Хорасане принадлежала крупным землевладель-

цам (ханам, сардарам и арбабам).

Предводители кочевых и полукочевых племен содержали

вооруженные дружины всадников из числа своих соплеменников.

Особенно большое число ополченцев имели Сардар Боджнурда

Моаззез и правитель Каината и Систана Амир Ибрахим Шоукет

оль-Мольк и ряд других [62].

В чрезвычайных случаях правительство от имени шаха при-

зывало местных правителей и предводителей племен мобилизо-

вывать «резервистов» для выполнения определенной военно-по-

литической задачи. Часто ханы и вожди племен, имевшие между

собой порою острые противоречия, в подобных случаях выступа-

ли на стороне правительства единым фронтом. Это произошло во

время подавления антиправительственного выступления Ходоу.

Так было и в случае с мятежом жандармских частей, возглавля-

емых полковником Мохаммед Таги. Ханы, главы махалов (волос-

тей) и предводители полукочевых племен получили телеграммы,

в которых Кавам ос-Салтане, назвав командующего жандармери-

ей мятежником, призвал организовать против него военный по-

ход. При этом премьер от имени шаха обещал им всем вознаг-

раждение и новые титулы [63]. Жандармские части были не в со-

стоянии оказать сопротивление иррегулярным войскам. И после

гибели (4 октября 1921 г.) полковника Мохаммед Таги хана [64] и

группы верных ему жандармов большинство участников анти-

правительственного выступления сложили оружие. Ахмед шах

издал указ о помиловании всех участников антиправительствен-

ного выступления, руководимого полковником Таги ханом. В Хо-

расане постепенно была восстановлена власть центрального

правительства.

2.5. Перемены в английской политике.

Переворот 1921 г. Низложение династии Каджаров

Подписание англо-иранских документов 1919-1920 гг. (согла-

шение 1919 г.; соглашение между АПНК и иранским правитель-

ством от 22 декабря 1920 г.; таможенная конвенция) внешне сви-

детельствовали о значительных успехах английской дипломатии.

Несмотря на это, к началу 20-х годов английские власти чув-

ствовали себя в Иране весьма неуютно. Стремление установить

свой контроль над иранской экономикой и политикой, расшире-

ние военного присутствия и другие меры Великобритании встре-

чали растущее недовольство широкой общественности.

Наиболее ярким выражением этого недовольства было на-

ционально-освободительное движение и мятежи, охватившие Ги-

лян, Иранский Азербайджан, частично Хорасан и другие районы

страны. Его участники требовали вывода из Ирана английских

войск и демократизации общественно-политической жизни. Демо-

кратическая интеллигенция в столице призывала к активной

борьбе против английских властей и их иранских приспешников.

Английские власти, однако, не собирались покидать иран-

скую сцену. В изменившихся условиях они отрабатывали различ-

ные варианты плана, направленного на сохранение и упрочение

своих позиций в Иране. В телеграммах и письмах, которыми

обменивались в течение 1920 г. английские дипломаты и воен-

ные, обсуждались основные элементы английской политики в

Иране в случае денонсации соглашения 1919 г. Из этих докумен-

тов следует, что подъем антиимпериалистического движения в

Иране, победа Советской власти на Кавказе и Туркестане, рост

антивоенных выступлений в самой Англии, а также экономи-

ческие трудности вынуждали правительство консерваторов не

настаивать на утверждении соглашения 1919 г. Однако англий-

ские политики не желали полностью отказываться от идеи согла-

шения. Они решили видоизменить политику, сделав свое влияние

на Тегеран менее откровенным, но сохранить при этом, по воз-

можности, экономические позиции и политические связи в Иране.

Предложения о контурах новой английской политики и ее

вероятных вариантах, в зависимости от хода событий, были изло-

жены в посланиях, направленных в Лондон верховным комисса-

ром Великобритании в Месопотамии сэром Перси Коксом и

английским посланником в Тегеране Германом Норманом. Их

идеи, содержавшиеся в указанных посланиях, прежде всего в

телеграмме Кокса от 29 января 1920 г., легли в основу нового

политического курса Великобритании в Иране.

В начале телеграммы Кокса говорилось, что под давлением

общественного мнения метрополии правительство Великобрита-

нии, по-видимому, будет вынуждено принять решение об эвакуа-

ции своих военных частей из Ирана. Далее Кокс писал:

«Однако, поскольку еще не выработана... позитивная поли-

тика, способная уменьшить отрицательные последствия подобно-

го шага, эвакуация наших войск из Ирана приведет к расстрой-

ству и разрушит наши коммерческие позиции и экономическое

влияние, для установления и упрочения которых приложили свои

усилия в течение десятилетий целые поколения. Политический

отзвук этого сразу же дойдет до Афганистана и Ирака Арабского.

С учетом нынешнего всеобщего отрицательного отношения в

Иране к соглашению 1919 г. (являясь разумным и справедливым,

оно, тем не менее, дало в руки большевиков эффективное и гроз-

ное оружие, облегчившее их пропаганду против нас), я ... думаю,

что от соглашения стоит отказаться, в крайнем случае в его ны-

нешней форме, и что не следует больше считать его, как это гово-

рится в тексте соглашения, основой для британской политики в

будущем.

...Следует подумать о таком соглашении, которое было бы

приемлемым для иранского Национального собрания (меджлиса).

Ко времени заключения нового соглашения в Иране может

сложиться такая ситуация, что возникнет необходимость согла-

ситься на замену нынешнего шаха (Ахмед шаха Каджара) другим

представителем династии или же на замену династии целиком.

Если такая необходимость появится, то, я думаю, нам следует

подчиниться велению времени и согласиться на подобные пере-

мены. Сохранение близких и дружественных отношений с вождя-

ми бахтиарских племен - для нас жизненно важный вопрос. Не

следует забывать ту истину, что в настоящее, время Исфахан,

Йезд, Керман управляются губернаторами - выходцами из этого

племени» [65].

Некоторые важные пункты телеграммы П. Кокса в принципе

совпадают с содержанием телеграммы, направленной главой ан-

глийской миссии в Тегеране Керзону 28 января 1921 г. Норман

также рассматривал возможные действия Англии в случае победы

9 Зак. 65

137

продемократических сил в северных провинциях Ирана и в сто-

лице. Его план предполагал «в случае падения персидского пра-

вительства перед лицом большевиков» расчленить страну путем

образования на юге отдельного государства под эгидой Англии.

Главную роль в осуществлении этого плана он отводил таким

известным своими давними связями с английскими властями по-

литическими деятелями, как крупный феодал из Фарса Кавам

оль-Мольк Ширази, шейх Хазаль, некоторые «старшие» бахтиар-

ские ханы и предводитель кашкайских племен Соулет од-Доуле.

Эти силы, писал Норман, «при нашей финансовой поддержке в

состоянии сохранить Исфахан и Юг для нас». Опираясь на опыт

периода Первой мировой войны, когда многие бахтиарские ханы

придерживались антибританской ориентации (Норман утвер-

ждал, что в то время из бахтиарских ханов «только двое остались

полностью преданными нам»), он предполагал выплачивать до-

ходы от нефти не иранскому правительству, а бахтиарским ха-

нам. По его мнению, это значительно укрепило бы узы, связы-

вающие Англию с бахтиарскими верхами [66].

Английские власти стремились установить свой контроль над

вооруженными силами Ирана, что, кстати, предусматривалось ус-

ловиями англо-иранского соглашения 1919 г. Еще осенью 1919 г.

в Тегеран прибыла британская военная миссия, которая была

призвана совместно с иранскими властями разработать проект

реорганизации вооруженных сил Ирана. Глава миссии генерал

У. Диксон добивался устранения из иранской казачьей дивизии

русских офицеров, отрицательно относившихся к англо-иранско-

му соглашению 1919 г. Осенью 1920 г., когда генерал Э. Айрон-

сайд был направлен в Иран в качестве командующего северо-

иранской группой британских оккупационных войск (так называ-

емые «Норпер форс»), английские власти заметно активизирова-

ли свою деятельность против русских офицеров [67]. Английский

посланник дал специальное указание Шахиншахскому банку не

выдавать персидскому правительству никаких денежных средств,

пока от командования дивизией не будет отстранен царский гене-

рал Старосельский, которого он обвинил в антибританских дей-

ствиях. Казачья дивизия содержалась в этот период за счет креди-

тов, предоставляемых АПНК через Шахиншахский банк иранско-

му правительству. Во время аудиенций у Ахмед шаха и встречи с

главой кабинета Мошир од-Доуле Норман и генерал Э. Айронсайд

потребовали немедленного увольнения русских офицеров из иран-

ских вооруженных сил [68].

В конце октября 1920 г. командир иранской казачьей дивизии

Старосельский и другие русские офицеры были арестованы. Им

было предъявлено обвинение в предательстве в период военных

действий против дженгелийцев. Именно это событие окончатель-

но предопределило падение кабинета Мошир од-Доуле, который

был активным сторонником использования русских офицеров для

укрепления вооруженных сил Ирана.

Сепахдару Азаму (Фатхолла-хан Акбар) указом шаха от 27 ок-

тября 1920 г. было поручено возглавить новый кабинет. Он опуб-

ликовал 29 октября обращение к народу, в составлении которого,

по всей видимости, непосредственное участие принимала англий-

ская миссия. Премьер объяснял неудачу правительственных войск

в борьбе с революционным движением в Гиляне злоупотребле-

ниями некоторых русских офицеров.

После устранения русских офицеров британские власти стали

настаивать на том, чтобы еще до обсуждения соглашения 1919 г.

в меджлисе приступить к созданию в Иране единых вооруженных

сил под командованием английских офицеров. Указ о выборах в

меджлис IV созыва был подписан шахом еще 7 мая 1917 г. Одна-

ко к этому времени срок выборов в меджлис еще не подошел.

Сепахдар некоторое время колебался, но принял английский план

унификации вооруженных сил. Норман предложил Сепахдару

включить в состав кабинета известного журналиста, англофила

Сеида Зия ад-Дина и представителя военных кругов Сардара Мо-

аззама (Теймурташа), что, по его мнению, должно было облег-

чить премьеру официальное принятие английского плана [69].

В сложившейся к концу 1920 г. в стране обстановке, когда мас-

штабы антианглийских выступлений все более возрастали, осу-

ществить подобные перемены Сепахдар оказался не в состоянии.

В Тегеране политическая обстановка была накалена до преде-

ла. Политические деятели получали анонимные письма, в которых

им грозили физической расправой, если они выступят за утвер-

ждение англо-иранского соглашения. В этих условиях даже неко-

торые известные своими проанглийскими настроениями деятели

отказывались поддержать Сепахдара. 20 ноября английская мис-

сия передала Сепахдару ноту своего правительства, содержав-

шую требование немедленно созвать меджлис и ратифицировать

139