Алиев С.М. История Ирана. XX век

Подождите немного. Документ загружается.

приказано немедленно арестовать шейха Хазаля и его близкое

окружение и под конвоем срочно отправить их в Тегеран.

Опасаясь неожиданных враждебных акций со стороны воен-

ных властей, шейх Хазаль по ночам перебирался на свою яхту в

зоне залива, где проводил время почти до утра. Обычно до позд-

ней ночи с яхты доносились звуки музыки и арабских песен.

Выделенный военным губернатором Фазлулла ханом (будущий

генерал Захеди) вооруженный отряд на небольшом катере под

покровом ночи незаметно подошел к яхте шейха и перебрался на

его борт. Охрана шейха не успела оказать сопротивление. 19 ап-

реля 1925 г. Хазаль, три его сына и личный секретарь были арес-

тованы и отправлены в Тегеран. Ему была выделена вилла в

Шимране, где он пребывал под домашним арестом до своей

«загадочной» смерти [106].

Министр иностранных дел Великобритании Остин Чембер-

лен позднее, в июле 1927 г., заявил в палате общин: «Я не стану

останавливаться на истории шейха Мохаммеры Хазаля - чело-

века, которому была обещана поддержка Великобритании как

официально, так и неофициально, человека, добросовестно под-

держивавшего и защищавшего интересы Великобритании во вре-

мя войны в Месопотамии... Англия нарушила слово, данное шей-

ху Хазалю, ссылаясь на более высокие интересы персидского

правительства» [107]. Л. Элвелл-Саттон, указывая на эти сдвиги в

английской политике, писал: «Она (Англия. - С.А.) почуяла в Ре-

за хане появление новых веяний в Иране, веяний, с которыми

нельзя было не считаться, но которые при умелом обращении

Великобритания могла использовать в своих собственных вы-

годах» [108]. В действительности отход от первоначальных жест-

ких позиций не помешал Англии, во имя сохранения особого

статуса АПНК, по-прежнему препятствовать полному восстанов-

лению иранской власти в районах Хузестана, входивших в зону

деятельности нефтяной концессии.

Свидетельством политической ловкости и в то же время до

некоторой степени бecпpинципнocти Реза хана явилocь его отно-

шение к высшему шиитскому духовенству и левым силам. Перво-

началльно он в своем стремлении добиваться верховной власти

пошел на близкое сотрудничество с лидером бывшей Демокра-

тической партии социалистом Солейман Мирзой и деятелями из

его круга, а также поддерживал возникшее на почве антикаджар-

ских, антимонархических выступлений движение за установле-

ние в стране республиканского строя. Однако, когда под воздей-

ствием происшедших в бывшей Османской империи событий

(в частности, ликвидации халифата и провозглашение секулярист-

ского принципа в области школьного образования) высшее шиит-

ское духовенство выразило свое резкое недовольство расшире-

нием республиканского движения, Реза хан решил отречься от

своих «продемократических» настроений. 26 марта 1924 г. он

предпринял специальную поездку для встречи с представителями

высшего шиитского духовенства в г. Кум. 31 марта 1924 г. в Теге-

ране была опубликована декларация относительно результатов

его встречи с шиитскими муджтехидами. В ней, в частности,

говорилось: «...Настоящее правительство до сего времени воздер-

живалось от противодействия народным массам выражать свои

убеждения... Однако ... поскольку мое единственное убеждение и

намерение состояли и состоят в защите и на страже величия

ислама и независимости Ирана... я буду считать врагом государ-

ства всякого, кто противостоит этим принципам и приложу все

силы к его уничтожению... Когда я встретился в г. Куме с пред-

ставителями высшего духовенства, и мы обменялись мнениями

относительно текущего момента, то пришли к заключению, что

необходимо предложить народу оставить мысль о республике и

вместо того приложить» все усилия к устранению препятствий с

пути реформ и прогресса страны, оказывая мне содействие в деле

осуществления святой цели упрочения основ веры, независимос-

ти и национального правительства».

Характерно, что после завершения хузистанской кампании

по приглашению иранцев, проживающих в г. Басре, Реза хан в

конце 1924 г. совершил поездку в Ирак. Он и сопровождающие

его лица кроме Басры посетили шиитские святыни, находящиеся

в Карбале, Наджафе, Самарре и Казмейне. Во время посещения

этих мест проживающими в Ираке иранцами были устроены тор-

жественные приемы в честь Реза хана. В ходе этих встреч про-

износились речи и провозглашались лозунги, в которых деяния

главнокомандующего вооруженными силами и премьер-минист-

ра Ирана получили чрезвычайно высокую оценку. Его называли

возродителем Ирана, стражем земли Сасана, честным слугой ис-

лама и т. д., сравнивали с ахемендскими царями и шахом Абба-

сом Великим. Надасафе Реза хан имел специальную встречу с

12 Зак. 65

161

виднейшими шиитскими улемами, в число которых входили Ага

Абольхасан Эсфахани, Фирузабади, Найини и другие.

В воспоминаниях Реза хана, записанных Фараджулла Ханом

Бахрами, будущий шах подчеркивал, что во время обсуждения

иранских проблем он остался очень довольным тем, что насчет

путей разрешения обсуждаемых вопросов было обнаружено

полное соответствие его личных мнений с воззрениями улемов.

Судя по всему, здесь Реза хан намекал о поддержке улемами его

претензии на иранский трон.

В этой связи, видимо, следует иметь в виду, что организация

паломничества и визита Реза хана в святые места Ирака без

санкции английских властей была бы невозможной, так как

страна эта то время находил реальной властью Брита-

нии. Важно и другое, как утверждает в своей диссертации по

англо-иранским отношениям А. Заргар, ссылаясь на английские

дипломатические документы, ведущие сотрудники Форин офиса

были явно против республиканского движения, предпочитая со-

хранение в Иране конституционной монархии.

Между тем после возвращения в Тегеран Реза хан добивался

официального утверждения его в должности главнокомандую-

щего всеми вооружёнными силами страны, что по конституции

было прерогативой шаха. Правая оппозиция в меджлисе, возглав-

ляемая известным религиозно-политическим деятелем Сеид Ха-

саном Модарресом, пыталась отсрочить обсуждение этого воп-

роса до возвращения Ахмед шаха Каджара из Европы. Однако

Реза хан, ссылаясь на то, что своими действиями шах и наследник

престола препятствуют нормальной деятельности правительствен-

ного кабинета, в ультимативной форме потребовал, чтобы мед-

жлис откладывая, дал свой ответ на его запрос относительно

его утверждения в должности главнокомандующего. После дли-

тельных дебатов меджлис 14 февраля 1925 г. принял требуемое

Реза ханом решение. В нем было также подчеркнуто, что без

утверждения меджлиса Реза хан от должности верховного глав-

нокомандующего отстранен быть не может [109]. Добившись

своего, Реза хан пошел навстречу правой оппозиции и отменил

повсеместно военное положение, включив в состав кабинета не-

которых представителей царствующего рода, в частности каджар-

ского принца Фируз мирза (Носрет од-Доуле) и Кавам од-Доуле.

Реза хан и его сторонники, однако, от своей антикаджарской

политической кампании не отказались. Более того, возникшие из-

за нехватки хлеба в столице трудности были использованы сто-

ронниками и представителями правительства для организации

выступлений против номинально царствующей династии Кад-

жаров. Скоро, однако, в связи с имевшими место хлебными бун-

тами правительство восстановило военное положение в столице и

ряде крупных городов страны. Одновременно сторонниками Реза

хана были спровоцированы в различных провинциях, в частности,

в Азербайджане и Гиляне, массовые выступления, участники

которых требовали от меджлиса низложения Каджаров.

29 октября 1925 г. на заседании меджлиса началось обсуж-

дение поступивших из Азербайджана телеграмм, в которых выд-

вигалось требование об устранении от власти Каджаров. Тут же

на обсуждение депутатов поступил заранее подготовленный

законопроект относительно низложения царствующей династии

Каджаров и передачи временно верховной власти «в рамках

основного закона» Реза хану Пехлеви. Окончательное разреше-

ние вопроса о верховной власти возлагалось на Учредительное

собрание. 31 октября меджлис утвердил законопроект о низложе-

нии Каджаров. Из 85 депутатов только пять человек голосовали

против проекта. Свержение Каджаров было отмечено орудий-

ными залпами. Мохаммед Хасан мирза - наследник престола был

арестован и вскоре выслан из страны. Выборы в Учредительное

собрание произошли при непосредственном «участии» военных

властей и полиции.

6 декабря Учредительное собрание приступило к работе. Она

завершилась 12 декабря. Из трехсот членов 257 голосовали за

избрание Реза хана наследным шахом Ирана, а против - 3. Такое

единодушие членов Учредительного собрания было достигнуто

тем, что, во-первых, военно-полицейские власти не допустили

избрания в Учредительное собрание лидеров леводемократичес-

ких группировок, с которыми временами еще недавно Реза хан

сотрудничал. Во-вторых, такой результат стал возможным благо-

даря отходу Модарреса и его соратников от своих прежних

позиций, когда они представляли собой оппозиционную фрак-

цию, которая противилась обсуждению вопроса о низложении

Каджаров.

ГЛАВА III

ГОДЫ ДИКТАТУРЫ РЕЗА ШАХА (1925-1941)

Итак, Реза хан был коронован. Он стал основателем новой

династии - Пехлеви. Эта фамилия, избранная Реза шахом, долж-

на (была символизировать политическую преемственность, так

как она сама по себе содержала претензию на связь с Ираном

времен парфянских и сасанидских шахов [1]. Уже в качестве

главы государства, диктатора, Реза хан стал проводить в отно-

шении Хузестана и зоны Персидского залива более целенаправ-

ленную политическую линию. Однако и новая линия не была

лишена последовательности. Это обнаружилось прежде всего в

отношениях с Англией и АПНК.

Вопрос о деятельности Английской нефтяной компании до

1923 г. занимал в ирано-английских отношениях второстепенное

место. Правящие круги Ирана, прилагая усилия для решения ряда

неотложных внутри- и внешнеполитических проблем, не обраща-

ли должного внимания на деятельность АПНК и вообще на неф-

тяной вопрос. Объяснялось это отчасти тем, что новые иранские

руководители вначале не имели полного представления о мас-

штабах и характере деятельности английской компании. Еще бо-

лее важно было то, что вплоть до стабилизации своей позиции

Реза шах опасался прямо посягать на интересы Великобритании.

Как было отмечено, Лондон, в целом не препятствуя консо-

лидации нового иранского режима, и после мятежа шейха Хазаля

периодически инспирировал или тайно поддерживал отдельные

вооруженные выступления против центрального правительства в

Хузестане, пытаясь таким образом сохранить рычаги давления на

Реза шаха. Английские дипломаты считали, что для сохранения

престижа Великобритании на Среднем Востоке ей очень важно

не потерять «доминирующие позиции» в Иране. Добиваясь этой

цели, они постоянно запугивали иранское правительство

«большевистской угрозой», с тем чтобы убедить его в необходи-

мости сохранить с Англией тесные отношения. Руководители

Форин офиса призывали Иран к «освобождению» северных про-

винций Ирана от «экономического сервитута» («порабощения»)

СССР [2]. Одновременно британское правительство продолжало

добиваться признания его особых прав на юге. В письме к ан-

глийскому посланнику в Тегеране О. Чемберлен писал, что «пра-

вительство Его Величества не выступает против установления

центральным правительством (Ирана. - С.А.) прямого контроля в

Арабистане» (т. е. в Хузестане. - С.А.). Вместе с тем министр

требовал признания Ираном «значительных интересов» Англии в

зоне Персидского залива, «включая Хузестан и нефтяные место-

рождения» [3].

Именно эти интересы стали важнейшим фактором, опреде-

лившим позицию Англии в отношении той или иной новой акции

иранского правительства, способной затрагивать интересы Брита-

нии. Так, 10 декабря 1927 г. иранское правительство объявило об

аннулировании режима капитуляций. Этот законный акт вызвал

недовольство Великобритании, так как, по идее, он должен был

привести к ликвидации автономного судопроизводства в зоне

деятельности АПНК. Следуя инструкции из Лондона, английский

посланник убеждал в конце 1927 г. членов иранского правитель-

ства, что распространение иранской юрисдикции на рабочих и слу-

жащих АПНК может нанести ущерб деятельности компании, яв-

ляющейся «важным источником благосостояния Ирана» [4]. Те же

аргументы посланник приводил 31 декабря 1927 г. во время ауди-

енции у Реза шаха. Уступив английским просьбам, Реза шах в

принципе согласился на сохранение автономного режима судо-

производства в зоне деятельности английской компании. Более

того, он выполнил и некоторые другие пожелания руководства

АПНК, выразив удовлетворение ее деятельностью и даже не по-

скупившись, по свидетельству английского посланника, на похва-

лы в ее адрес [5].

3.1. Спор между иранским правительством и

руководством АПНК. Дело А. Теймурташа

Между тем спорные вопросы, возникшие между иранским

правительством и АПНК в начале 20-х годов, до конца не были

решены. В начале 1927 г. иранское правительство предложило

АПНК передать дело в арбитраж. Однако представители компании

отклонили это предложение, заявив, что все спорные вопросы

были урегулированы в декабре 1920 г., когда было заключено

соглашение, подписанное от имени Ирана Армитейдж-Смитом.

В 1928 г. отношения между иранским правительством и АПНК

стали ухудшаться. Это произошло во время поездки Реза шаха в

Хузестан и посещения министром двора Теймурташем (факти-

ческим руководителем иранской внешней политики) и некоторы-

ми другими государственными деятелями предприятий компании.

То, что они там увидели, произвело сильнейшее впечатление на

визитеров, которые впервые представили себе масштабы деятель-

ности компании и поняли, какие доходы сулит ей все увеличи-

вавшаяся добыча иранской нефти.

Вернувшись в Тегеран, от имени шаха в правление АПНК

было отправлено письмо, в котором, в частности, говорилось:

«Во время этой поездки я привез с собой в качестве сопровож-

дающих большую группу видных иранских политических деяте-

лей, с тем чтобы они приняли участие в празднествах по случаю

открытия хорремабадской дороги и осмотрели предприятия неф-

тяной компании. Мне захотелось, чтобы, прибыв сюда, они воо-

чию убедились в том, какие огромные предприятия построены

компанией для добычи и переработки наших нефтяных ресурсов

и какие большие доходы она получает, выплачивая нам - истин-

ным хозяевам нефти - незначительную сумму. Сам я приглаше-

ние компании не принял. Я отклонил ее приглашение, во-первых,

потому, что уже осматривал все ее предприятия несколько лет

назад, а во-вторых, по той причине, что деятельностью нефтяной

компании в Иране я не удовлетворен. Руководителям компании

следует понять, что иранское государство и иранский народ отри-

цательно относятся к концессии, выданной д'Арси, и считают,

что необходимо, как можно скорее, составить текст нового кон-

цессионного соглашения, более полно обеспечивающего интере-

сы Ирана. Этот вопрос неоднократно ставился правительством.

Ныне я откровенно напоминаю, что руководителям компании

следует серьезно заняться его решением. Если же они в отноше-

нии его проявят пренебрежение, то ответственность за послед-

ствия этого будет лежать на них. Страна не сможет дальше тер-

петь такого положения, когда огромные доходы от нефти присва-

иваются иностранцам, в то время как Иран их лишен» [6].

После того как указанное письмо было отослано в правление

АПНК, Теймурташ совершил поездку в Европу. В июле 1928 г.

во время своей встречи в Лондоне с Дж. Кэдменом - председа-

телем правления АПНК - он высказал ему ряд соображений по

поводу отношений между иранским правительством и компа-

нией. Теймурташ предложил АПНК отказаться от тех частей

концессионной зоны, где добыча нефти не ведется, пообещав вза-

мен продлить срок действия концессионного соглашения. Одно-

временно Теймурташ попросил, чтобы доля Ирана выплачива-

лась и акциями компании. Эта просьба вызвала озабоченность у

руководителей АПНК, так как в случае ее выполнения иранское

правительство со временем могло бы стать полноправным совла-

дельцем компании и получать, помимо «роялти», доходы в ка-

честве держателя акций подобно другим акционерам [7]. Руковод-

ство АПНК отнеслось к предложению Теймурташа отрицательно

и игнорировало его.

12 августа 1928 г. Теймурташ направил на имя председателя

правления компании официальное письмо, где поставил под сом-

нение законность самой концессии д'Арси, на основе которой осу-

ществлялась промышленная и коммерческая деятельность АПНК.

Он обратил внимание правления на то, что концессия была пре-

доставлена в период царствования ныне низложенной династии

Каджаров и до введения в Иране конституции. Иранское законо-

дательство, отмечал он, предполагает утверждение подобных

концессий парламентом [8].

В конце декабря 1928 г. некоторые из поднятых Теймурта-

шем вопросов были затронуты Реза шахом во время его встречи с

английским посланником Р. Клайвом. Шах заявил, что с момента

предоставления концессии обстановка в мире сильно изменилась;

в интересах как Ирана, так и компании надо внести изменения в

концессионное соглашение. Повторяя мысли Теймурташа о необ-

ходимости сокращения концессионной зоны, Реза шах говорил

также о целесообразности урегулирования территориального спо-

ра на ирано-иракской границе, в районе Нефтхане, где была обна-

ружена нефть. Еще раньше, 20 ноября 1928 г., иранский премьер-

министр Мехди Коли хан Хедаят (Мохбер ос-Салтане) подверг в

меджлисе резкой критике практику выдачи концессий в прош-

лом, недвусмысленно намекнув на концессию д'Арси [9].

Во время своих встреч с главой английской миссии в Теге-

ране в январе 1929 г. Теймурташ охарактеризовал вопрос об АПНК

как самый значительный среди нерешенных ирано-английских

проблем. Он настойчиво добивался принятия предложения о

предоставлении иранскому правительству части акций компании

в счет его доли в нефтяных доходах. Тактика, избранная Тей-

мурташем в переговорах с дипломатическими представителями

Англии, была разумной. Но иранский министр наивно убеждал

английского посланника, что рост могущества иранского госу-

дарства в новой ситуации - в интересах Великобритании. Исходя

из этого, он добивался участия Ирана наряду с английским прави-

тельством в промышленно-коммерческой деятельности АПНК.

В начале 1929 г. в Тегеран для переговоров прибыл Дж. Кэд-

мен, занимавший с 1926 г. пост председателя правления компа-

нии. Выслушав иранское предложение, он заявил, что для оконча-

тельного ответа ему необходимо посовещаться с членами АПНК, и

выехал обратно в Лондон.

Тем временем представители компании выискивали любые

возможности, чтобы отвлечь внимание иранского правительства

от спора. В этом плане особенно показательны действия руковод-

ства компании в связи с первомайским выступлением рабочих в

1929 г. в Абадане.

Уже в начальный период деятельности компании в Хузестане

образовалась значительная по численности прослойка промыш-

ленного пролетариата. К концу Первой мировой войны на пред-

приятиях компании было занято 9-10 тыс. человек, к концу 20 -

началу 30-х годов - более 15 тыс. В основном это были выходцы

их бахтиарских, лурских и арабских племен, а также бывшие

ремесленники и рабочие из Тегерана, Исфахана, Дизфуля и дру-

гих городов. Кроме иранцев на предприятиях компании работали

индийцы, а также англичане. Условия труда местных рабочих,

как правило, были очень тяжелыми. За свой изнурительный труд

они получали мизерную заработную плату; она была в два-три

раза меньше, чем у рабочих-индийцев. Особенно низки были за-

работки у тех иранцев, которых компания нанимала на времен-

ные работы (строительство дорог и т. д.) [10].

Первые забастовки нефтяников были отмечены еще в начале

20-х годов. Наиболее крупная из них состоялась в 1922 г., когда

иранские рабочие поддержали выступление индийцев, требовавших

увеличения заработной платы. Для подавления этой забастовки

руководство АПНК использовало английские военные части, рас-

квартированные в Абадане. Большинство принявших участие в за-

бастовке индийцев были высланы в Индию. Новые выступления

нефтяников произошли в конце 20-х годов, когда подпольная орга-

низация Иранской коммунистической партии пыталась развернуть

среди них свою деятельность. В этот период появились полуле-

гальные профсоюзные организации*.

В канун мая 1929 г. рабочие и служащие АПНК выдвинули

перед ее администрацией ряд серьезных требований, в первую

очередь касающихся увеличения минимума заработной платы,

улучшения бытовых условий, ликвидации дискриминации в от-

ношении иранцев, предоставления ежегодных отпусков. Отказ ру-

ководства компании удовлетворить эти требования вызвал 4 мая

1929 г. в Абадане демонстрацию протеста. Для ее подавления ру-

ководство АПНК вызвало из Басры английские воинские под-

разделения. Против рабочих были направлены и иранские войска.

Многие рабочие были арестованы и брошены в тюрьму в Хор-

ремабаде. Наиболее видные руководители рабочих были отправ-

лены в тегеранскую тюрьму, где, как правило, содержались поли-

тические противники режима [11].

Руководители АПНК и английский посланник предприняли

целую серию акций, направленных на то, чтобы использовать май-

ские события для устрашения иранской верхушки. Помощник уп-

равляющего компании на юге Гэсс прибыл в Тегеран, с тем чтобы

дать показания иранскому правительству относительно абаданской

демонстрации. На юг были направлены политические офицеры из

состава британской миссии. Два английских военных корабля ста-

ли на Абаданском рейде. Английский посланник и Гэсс пытались

внушить Теймурташу мысль о том, что волнения в Абадане пред-

ставляют собою «тщательно подготовленный коммунистический

заговор» и что «в целом коммунистическое движение в Хузестане

больше направлено против персидских властей, чем против ком-

пании». Не преминул посланник использовать этот инцидент и в

антисоветских целях. Он заявил Теймурташу, что «эти волнения»

никогда не вспыхнули, «если бы персидское правительство не

позволило обосноваться в Ахвазе советскому консульству». По его

* Рабочие организации и Иранская коммунистическая партия (ИКП) вынуждены

были уйти в подполье в 1925 г. В 1927 г. нелегально проходил И съезд ИКП.

11 Зак.

169