Алиев С.М. История Ирана. XX век

Подождите немного. Документ загружается.

работке предварительной программы разведки и объема добычи

нефти в бывшей зоне концессии 1954 г.; обязательство ИННК

передавать МНК информацию о своей производственной и ком-

мерческой деятельности (ст. 16, п.1); официальное обязательство

ежедневно перерабатывать для МНК (за определенную плату)

300 тыс. баррелей нефти на Абаданском НПЗ (ст.4); сбывать оста-

ющийся после удовлетворения внутренних потребностей сжи-

женный газ лишь компаниям МНК [123].

Позитивным моментом данного соглашения 1973 г. для Ира-

на было положение о переходе в руки ИННК добычи сырой неф-

ти и ее транспортировки в хранилища в зоне Персидского залива.

В распоряжение ИННК переходили все промышленные объекты

и вся инфраструктура в зоне бывшей концессии. Это должно бы-

ло сделать более независимой политику Ирана в области добычи

нефти и ее переработки, расширить возможность интеграции

нефтяной промышленности в экономику страны.

Взятое в целом соглашение 1973 г. предусматривало некото-

рые, весьма выгодные для Ирана, изменения в структуре его

отношений с МНК. Иранская национальная нефтяная компания

получала возможность укрепить свою производственную базу и

расширить масштабы коммерческой деятельности. Однако и по

этому соглашению Иран оставался прежде всего поставщиком

сырой нефти компаниям МНК. ИННК, несмотря на чрезвычайное

возрастание своего промышленного и особенно финансового

потенциала, по-прежнему была привязана к международному

нефтяному картелю, что не могло не отражаться на характере ее

деятельности на мировом рынке. Международный нефтяной кар-

тель в лице консорциума продолжал быть основным поставщи-

ком иранской нефти на внешний рынок. Нефтяные магнаты Запа-

да сохранили за собой рычаги воздействия не только на нефтя-

ную политику Ирана, но и в целом на его экономику и политику.

Это подтверждается, в частности, тем, что уже в 1974-1975 гг.

произвольное уменьшение входившими в МНК компаниями пре-

дусмотренной квоты экспорта иранской нефти привело к образо-

ванию огромного дефицита в бюджете Ирана [124].

После заключения соглашения 1973 г. добыча большей части

иранской нефти осуществлялась «Компанией услуг». МНК про-

должал поставлять добываемую в Иране нефть на свои традици-

онные рынки в Западной Европе и в других районах земного

шара. Одним словом, соглашение 1973 г. еще не воплотило в

жизнь полного суверенитета Ирана над своими природными ре-

сурсами, хотя сложившаяся на мировом нефтяном рынке ситуа-

ция и глобальная расстановка политических сил к началу 70-х

годов создавали объективные условия для претворения в жизнь

указанной идеи. Шах и его окружение, не решившись на откры-

тое и принципиальное противоборство с нефтяным картелем, со-

гласились на полупобеду.

Многократное повышение цен на нефть, происшедшее в кон-

це 1973 г., имело для Ирана огромное значение. Шах и его окру-

жение стремились приписать эти перемены своей целенаправлен-

ной деятельности. На деле же они были результатом действия

целого ряда процессов глобального характера. Полное и всесто-

роннее рассмотрение этого сложного явления, «нефтяного бума»,

в нашу задачу не входит. Вместе с тем для раскрытия нашей темы

немалый интерес представляет вопрос об основных причинах

повышения цен на нефть и о деятельности иранского руководства

в данной области.

Прежде всего необходимо отметить, что повышение цен на

нефть не было явлением изолированным. В 70-е годы мировые

цены на сырье, как известно, резко повысились. Начался невидан-

ный для XX века рост цен на сырье и продовольствие. Эмбарго

на экспорт нефти во многие страны Запада, наложенное арабски-

ми государствами в ходе арабо-израильской войны в октябре

1973 г., привело к обострению кризиса на мировом нефтяном

рынке. Хотя экономические и политические предпосылки повы-

шения цен созрели давно, эмбарго сыграло роль подлинного ката-

лизатора и привело к резким переменам в системе мировых цен

на нефть. Скачкообразный, но устойчивый рост цен на нефть,

продолжавшийся с конца 1973 г. по осень 1981 г., свидетельство-

вал о том, что, вопреки утверждениям ряда авторов, повышение

цен на нефть не имело спекулятивного характера, а было вызвано

объективными экономическими факторами.

Важнейшей причиной резкого повышения в 1973 г. мировых

цен был дефицит предложения на нефтяном рынке, вызванный

отставанием производства нефти от ее потребления. В 60-70-х

годах потребности в нефти ежегодно увеличивались на 7%. Доля

нефти в энергетическом балансе почти всех стран неуклонно

росла. К началу 70-х годов, например, нефть давала почти поло-

вину энергии, потреблявшейся в развитых капиталистических и

развивающихся странах [125]. Другой существенной причиной,

обусловившей рост цен на нефть, стало небывалое расширение

возможностей использования нефти и газа в качестве основного

сырья в химической и нефтехимической промышленности. Кроме

того, все более широко использовалась в фармацевтике и неко-

торых других новых отраслях народного хозяйства.

Еще одним фактором роста цен на нефть была новая поли-

тика нефтяных монополий. Эксплуатация новых месторождений

за пределами Ближнего и Среднего Востока задерживалась, так

как себестоимость добычи там во много раз превышала себестои-

мость средневосточной нефти. Расходы на разработку альтерна-

тивных источников сырья и энергии оставались также чрезвы-

чайно высокими, что делало их нерентабельными. Крупнейшие

нефтяные корпорации США и Англии, прежде всего «семь сес-

тер», ради сохранения своих экономических позиций и монопольно

высоких прибылей сознательно содействовали повышению цен на

нефть. Как отмечает видный специалист по нефти Саркис, США

(тесная связь правительства США с пятью крупнейшими амери-

канскими нефтяными компаниями общеизвестна) исподволь под-

талкивали членов ОПЕК на повышение цен на нефть [126].

В основе подобной политики лежали экономические интересы

Международного нефтяного картеля: лишь в случае резкого по-

вышения мировых цен добыча нефти на Северном море, на Аляске

и в некоторых других районах, включая континентальный шельф,

могла стать рентабельной. Иными словами, повышение цен на

нефть было, помимо всего, также условием разработки монополис-

тическим капиталом Запада новых месторождений, имеющих для

США и НАТО важное стратегическое значение [127].

В целом в политэкономическом смысле рост цен на нефть

явился отражением тенденции сокращения огромной диспропор-

ции, образовавшейся между уровнями цен на сырье и промыш-

ленные товары. Большое значение имело и то, что страны - члены

ОПЕК, принимая во внимание конъюнктуру, резко повысили в

конце 1973 г. цены на нефть, изменив в свою пользу соотношение

между мировыми ценами на сырую нефть и на промышленные

изделия, и производственное оборудование, приобретаемое ими

на Западе. Эре дешевой нефти пришел конец. Это был фактичес-

ки первый случай, когда координация действий развивающихся

государств в борьбе за свои экономические интересы привела к

результатам, оказавшим сильное воздействие на все капиталис-

тическое хозяйство. Рост цен на нефть, как и энергетический

кризис в целом, привели к дальнейшему росту инфляции в капи-

талистическом мире. Однако усматривать в этом главную причи-

ну инфляции, поразившую капиталистический мир в 1973-1974 гг.,

как это делали многие политики на Западе, было бы заблужде-

нием. Повышение цен на нефть усилило рост инфляции, «но на-

много меньше, чем это пытаются изобразить представители мо-

нополий» [128]. Члены ОПЕК, подобно другим развивающимся

странам, заметно пострадали от инфляции. В целом же повыше-

ние значения нефти и рост цен на нее способствовали резкому

возрастанию финансового потенциала стран - членов ОПЕК, по-

вышению их роли в международной политике.

Роль Ирана как страны, на долю которой в 60-70-х годах

приходилось не менее 10% экспорта сырой нефти всего капита-

листического мира, в разработке и проведении политики ОПЕК

была велика. Хотя иранское руководство в отношениях с запад-

ными нефтяными монополиями придерживалось в основном ли-

нии взаимных уступок, оно использовало экономическую конъ-

юнктуру для проведения продуманной политики, целью которой

было значительное повышение цен на нефть. Это становится оче-

видным, если вспомнить некоторые факты того времени. В сен-

тябре 1973 г., при активном участии иранских представителей,

участники конференции ОПЕК приняли резолюцию, в которой

было подчеркнуто, что цены на нефть, установленные на встре-

чах в Тегеране, Триполи и Лагосе в начале 70-х годов, не соответ-

ствуют ситуации, сложившейся на мировом рынке, и должны

быть пересмотрены. Иран полностью поддержал нефтеэкспорти-

рующие арабские страны Персидского залива, принявшие 17 ок-

тября 1973 г. в одностороннем порядке решение сбывать нефть

иностранным компаниям по рыночным ценам, согласованным в

1971 г. в Тегеране [129].

До этого момента баррель легкой аравийской нефти на сво-

бодном рынке продавался за 3,02 долл., и арабские страны повы-

сили цену до 3,65 долл. В условиях нехватки нефти на мировом

рынке ИННК удалось заключить в начале декабря с европейскими,

американскими и японскими фирмами ряд контрактов о поставках

нефти по ценам 17,34 долл. (легкая нефть) и 16,04 долл. (тяжелая

нефть) за баррель. Во второй половине декабря 1973 г. в Тегеране

собрались министры нефтяной промышленности стран-членов

ОПЕК, чтобы выработать новый принцип установления цен на

нефть. Суть его заключалась в том, что стоимость нефти стали ис-

числять на основе сопоставления с ценами на другие источники

энергии (уголь, синтетическая нефть, атомная энергия и т.д.).

Именно в результате такого подсчета справочная цена за баррель

легкой иранской нефти в персидском заливе с 1 января 1974 г. была

повышена до 11,87 долл. Справочная цена дня иранской нефти была

установлена от 11,63 до 11,87 долл. за баррель. В результате всех

этих изменений с 1 января 1971 г. по январь 1974 г. доходы Ирана с

каждого барреля экспортируемой иностранными монополиями неф-

ти выросли более чем в семь раз. Если в январе 1971 г. Иран по-

лучал за каждый баррель вывозимой сырой нефти 0,94 долл. (за

тяжелую нефть) и 0,98 долл. (за легкую), то в январе 1974 г. они

возросли соответственно до 6,98 и 7,13 долл. [130]. Иранские экс-

перты сыграли конструктивную роль в разработке нового принципа,

и это содействовало росту международного авторитета Тегерана.

Как отмечалось в зарубежной прессе, в частности в амери-

канской, шах Мохаммед-Реза намеревался выдать себя за главно-

го инициатора повышения цен на нефть, предпринимал шаги,

рассчитанные на привлечение внимания общественности. Зная об

уже согласованном в рамках ОПЕК решении повысить цены на

нефть, шах заблаговременно, до обнародования решения ОПЕК,

сделал публичное заявление о необходимости значительно под-

нять цены на нефть. Однако просочившиеся на страницы запад-

ной прессы сведения не оставляют сомнения в том, что некото-

рые важные действия иранского руководства в области нефтяной

политики заранее согласовывались с США. Во всяком случае,

иранские предложения относительно уровня повышения цен на

нефть в 1973-1974 гг. были разработаны не без участия амери-

канской администрации.

Повышение цен на нефть буквально окрылило иранскую вер-

хушку. Тегеранские газеты не жалели красок для описания того

благополучия, которое ожидает иранское общество в результате

многократного увеличения доходов от нефти. При этом огромное

значение придавалось выделению роли шаха в переменах, пред-

посылки которых были связаны с политико-экономическими яв-

лениями глобального характера.

В результате изменения цен доходы Ирана от нефти в

1973/74 г. составили 5 млрд. долл., а в 1974/75 г. - 18,6 млрд.

В 1973 г. в Иране было добыто 295,8 млн. т нефти, а в 1974 г. -

299,8 млн. т. За один только год доля нефтяных поступлений в

государственный доход выросла с 63,1 до 84,3% [131].

6.12. Влияние «нефтяного бума» на иранскую политику

и экономику

Возраставшее с каждым годом поступление валюты, так

называемых нефтедолларов, оказало огромное воздействие на все

стороны хозяйственной и общественно-политической жизни

Ирана: изменилась стратегия развития страны; была сформули-

рована военно-политическая доктрина режима; произошли за-

метные перемены во внутренней политике; правительство ото-

шло от внешнеполитического курса, провозглашенного в первой

половине 60-х годов. Анализ этих и некоторых других изменений

позволяет выявить социальную и политическую направленность

иранской политики в период, вызванный увеличением нефтяных

доходов, финансового благополучия, без чего понять иранскую

революцию 1978-1979 гг. невозможно.

В условиях значительного возрастания финансового потен-

циала шаху и его окружению казалось, что, опираясь на такое мо-

гущественное средство, как нефтедоллары, режим сумеет за ка-

ких-нибудь 20-25 лет превратить Иран в одну из ведущих держав

мира. Несомненно, в связи с чрезвычайным ростом государствен-

ных доходов впервые в истории Ирана XX века появились уни-

кальные финансовые и экономические возможности, рациональ-

ное использование которых могло создать предпосылки для пре-

одоления социально-экономической и культурной отсталости

страны. Однако разработка программы использования государ-

ственных доходов полностью находилась под контролем шаха и

его близкого окружения, которые при решении важнейших задач

экономического и социально-политического характера нередко

отдавали предпочтение своим узкоклассовым интересам, противо-

речившим, как правило, подлинным нуждам иранского общества.

Подобная линия временами полностью преобладала, ведя неминуе-

мо к утверждению в иранской политике губительного для об-

щества и в конечном счете для самого режима волюнтаризма.

Среди проблем, с которыми иранскому руководству при-

26 Зак. 65

385

шлось столкнуться в новой ситуации, первостепенное значение

приобрела стратегия абсорбции нефтедолларов, более чем на 35%

увеличивших к 1974 г. национальный доход страны. Сложность

этой проблемы должным образом не была оценена. Иранская вер-

хушка восприняла колоссальный рост доходов лишь как фактор,

обеспечивающий ей на длительный период финансовое благопо-

лучие и могущество. Разработанная ею программа освоения неф-

тедолларов предусматривала во многом бесхозяйственную трату

средств. В ней не отдавался приоритет решению наиболее острых

социально-экономических проблем страны.

Расходы по пятому экономического плану (1973-1978) были

значительно увеличены. Уже летом 1974 г. ассигнования на раз-

витие по линии пятого пятилетнего плана возросли более чем

вдвое, достигнув почти 69 млрд. долл. Из этой суммы более 66%

должно было обеспечиваться государством. При разработке ново-

го варианта пятилетнего плана и в целом программы освоения

нефтедолларов во главу угла была поставлена идея создания

престижных дорогостоящих промышленных объектов и приобре-

тения в крупных масштабах современных технологий, способных

содействовать поглощению широкого потока нефтедолларов.

Планы возведения подобных объектов (атомных электростанций,

крупнейшего в мире нефтехимического комбината, металлурги-

ческих заводов нового типа с еще не до конца испытанной техно-

логией и т. д.) были выдвинуты без учета не только экономи-

ческих и технологических возможностей Ирана, но и уровня раз-

вития его производственной и социальной инфраструктуры. Это

уже само по себе обусловливало провал планов, предусматривав-

ших ускоренное превращение Ирана в промышленно развитую

державу.

Дело в том, что индустриализация в развивающейся стране,

создание современной экономической структуры обязательно

предполагает реализацию целого комплекса хозяйственных, соци-

альных, политических и культурных мероприятий, нацеленных на

создание необходимых условий для промышленного переворота,

без чего создание новых отраслей промышленности, их самообес-

печивающий рост и функционирование немыслимы. Выдвигая за-

манчивую идею о превращении Ирана в индустриальную державу,

шах практически игнорировал значение научно-технической базы

национальных кадров. Важнейшей отличительной чертой, при-

нятой в Иране на вооружение модели модернизации, было уско-

ренное развитие прежде всего двух ведущих укладов - госкапита-

листического и крупного частнокапиталистического.

Экономический строй Ирана в изучаемый период можно

образно представить так: рядом с современными высотными зда-

ниями, архитектура и совершенство отделки которых восхищали

наблюдателей, ютились ветхие глинобитные дома и лачуги. Ины-

ми словами, госсектор и крупный частный промышленный и

финансовый капитал противостояли мелкокапиталистическому и

мелкотоварному укладам, с которыми соседствовал натуральный

уклад. Чем больше форсировали власти рост госсектора и круп-

ного частнопредпринимательского уклада, тем значительнее

делались масштабы стагнации низших форм хозяйствования. По-

пытка создания широкой сети филиалов ТНК и возведение пре-

стижных промышленных объектов, способных функционировать

лишь в условиях кооперации с крупными зарубежными предпри-

ятиями, на деле вели к углублению диспропорциональности в

структуре общественного производства и к усилению зависимос-

ти экономики страны от западных монополий.

Финансирование развития почти целиком стало опираться на

нефтяные доходы. Иранские специалисты из числа апологетов

режима, оправдывая рост зависимости экономики от нефти, ут-

верждали, что со временем эта зависимость будет постепенно

ослабляться. Однако в обозримой перспективе начало этого

обратного процесса не просматривалось.

Все большее усиление зависимости программы развития от

нефти имело в социально-экономическом плане по меньшей мере

два отрицательных последствия.

Во-первых, еще более увеличился дисбаланс между сектора-

ми экономики, между различными укладами, между экономичес-

кими районами, между городом и деревней. Результатом этого

процесса стало устойчивое сокращение в формировании ВНП

доли сельскохозяйственного сектора, где еще к началу 70-х годов

была занята большая часть самодеятельного населения. В конеч-

ном счете ускоренное нарушение сложившихся пропорций в но-

вых условиях привело к ухудшению материального положения

значительной части населения.

Во-вторых, резкое увеличение денежной массы, по темпам

значительно опережавшее производительность труда, а также

26*

387

многократное увеличение импорта в условиях развития рыноч-

ной экономики не могли не вести к удорожанию жизни и к

инфляции.

Шахский режим, державший в своих руках контроль над

всем механизмом государственной власти, был в состоянии (разу-

меется, теоретически) несколько ослабить влияние на иранскую

экономику негативных явлений, вызванных ростом доходов от

нефти. Для этого прежде всего было необходимо значительно со-

кратить добычу нефти, соразмерить объем доходов от ее экспорта

с возможностями их эффективной абсорбции экономикой, пре-

дотвратить рост «скачка», добиться постепенного выправления

создавшихся диспропорций, принять серьезные меры по обуз-

данию инфляции, отказаться от расточительства. Однако иранская

верхушка, возглавляемая всесильным шахом, по самой своей со-

циальной природе не могла ничего изменить. Во-первых, сокраще-

ние добычи нефти грозило резко ухудшить отношения Ирана с

нефтяными монополиями и с Западом в целом, на что шах не

желал пойти. Во-вторых, шах и правящие классы Ирана, движимые

жаждой быстрого обогащения и желанием превратить Иран в

мощную военную державу, не в состоянии были трезво оценить

сложившуюся обстановку.

Они считали рост доходов от нефти «манной небесной» и

спешили воспользоваться благоприятной ситуацией. В-третьих,

беспрецедентное возрастание финансового потенциала страны вы-

звало бурный рост великодержавных устремлений шаха и иранской

бюрократической буржуазии.

В период нефтяного бума антинародные черты режима рельеф-

но проявились в его политике в отношении государственного

сектора. По пятому пятилетнему плану значительную часть неф-

тяных доходов предполагалось направлять на расширение госсек-

тора [132]. План предусматривал увеличение доли нефтегазовой

промышленности в ВНП с 19,5% в 1973 г. до 48,7% в 1978 г.

Государство выступало в роли крупнейшего предпринимателя.

Основные предприятия нефтедобывающей, нефтеперерабатываю-

щей, газовой, нефтехимической, металлургической промышленнос-

ти (новых для иранской экономики отраслей), энергетика, железно-

дорожный и воздушный транспорт, значительная часть банковского

капитала принадлежали государству. Процесс формирования новых

отраслевых пропорций в принципе протекал на базе госсектора. На

его долю приходилось две трети капиталовложений в экономику.

По обновленному варианту пятого плана большая часть капита-

ловложений в 1973-1978 гг. приходилась на долю госсектора.

К середине 70-х годов около 50% импортных операций соверша-

лось госсектором; во второй половине десятилетия его доля в

импорте еще более выросла.

В результате резкого увеличения доходов от нефти экономи-

ческое значение и могущество госсектора значительно увеличи-

лись, что обусловило расширение его хозяйственных и социаль-

но-политических функций, господство госсектора в экономике в еще

большей степени стало одной из важнейших особенностей иран-

ского капитализма в период его ускоренного развития. Это прямо

вело к сосредоточению экономического могущества и полити-

ческой власти в руках шаха и его окружения. Иными словами,

госсектор явился экономической базой режима, обеспечивавшей

сохранение за шахом верховной власти. Однако на этом основа-

нии вряд ли можно сделать вывод, который мы встречаем в

некоторых послереволюционных изданиях в Иране, о том, будто

режим не выражал интересы какой-либо социальной группы. О

социальных слоях, взращенных на нефтедолларах и тесно связан-

ных с режимом, мы будем говорить ниже.

Закономерным результатом расширения экономических и со-

циально-политических функций государства (в том числе актив-

ного использования его экономической мощи для сглаживания

остроты социально-экономических проблем) на рубеже 60-70-х

годов стало упрочение позиции бюрократической буржуазии.

Этот новый социальный слой формировался из верхушки госу-

дарственных служащих (министры и их заместители, генераль-

ные директора, руководители государственных компаний, началь-

ники департаментов, губернаторы, руководители государственных

банков, высший командный состав вооруженных сил, полиции и

жандармерии). Высшее чиновничество рекрутировалось главным

образом из среды имущих классов, прежде всего из аристо-

кратии. Во главе правительства, вплоть до крушения шахского

режима в феврале 1979 г., обычно находились представители

аристократических родов. Бюрократическая буржуазия рассмат-

ривала государственную службу как источник обогащения и

власти, тем более что законом им не запрещалось участие в част-

ном предпринимательстве. Господствующие позиции государства