Алиев С.М. История Ирана. XX век

Подождите немного. Документ загружается.

Однако противостояние не ослабевало. 7 сентября в столице

около полумиллиона человек направились к зданию меджлиса.

Они шли под теми же лозунгами, что и в день праздника

«фитры». Многие тысячи демонстрантов были облачены в белые

саваны, показывая свою готовность отдать жизнь в борьбе с

шахской диктатурой. С этого дня подобные действия, имевшие

исламскую окраску, стало широко применяться в выступлениях

оппозиции.

Реакция Хомейни, фактически уже дирижировавшего из Над-

жафа массовыми антишахскими выступлениями, была резкой и

четкой. Он оценил демонстрации 4 и 7 сентября как волеизъявле-

ние всех иранцев, твердо заявивших, что «шахскому режиму нет

места на иранской земле» [27].

Осознав, что его власти угрожает реальная угроза, шах

решил действовать решительно и немедленно. Он назначил гене-

рала Голам-Али Овейси военным губернатором Тегерана [28].

8 сентября с 6 часов утра в столице и еще в одиннадцати крупных

городах страны, основных центрах массовых выступлений, было

введено военное положение. Именно в этот день армейскими час-

тями было совершено самое жестокое побоище мирных демон-

странтов. Это произошло в пятницу, в день общественной молит-

вы. Рано утром на площади Жале, расположенной в восточной

части столицы, собралась большая группа демонстрантов, состо-

явшая главным образом из мелких торговцев и рабочих базара. К

8 часам утра они были окружены армейскими подразделениями и

танками. По демонстрантам без предупреждения был открыт

шквальный огонь. В операции принимали участие и военные вер-

толеты. В южном Тегеране, который считался районом трущоб,

жители воздвигали баррикады против солдат. В целях защиты

люди пустили в ход бутылки с зажигательной смесью. Но армей-

ские части без промедления воспользовались автоматами и

ружьями. В течение 8 сентября правительственными войсками

было расстреляно более 4500 демонстрантов. В последующие дни

сентября только на кладбище Бехешт-е Захра, расположенном на

южной окраине Тегерана, было предано земле 4290 человек [29].

Сентябрьские события оказались переломным периодом в

развитии противоборства между властями и оппозиционным дви-

жением.

Несмотря на жестокие массовые репрессии, в движение

включались все новые общественные силы. Фактически антипра-

вительственное, антишахское движение стало перерастать в рево-

люцию. В условиях расширения социальной базы революцион-

ных выступлений многие задавленные режимом оппозиционные

группировки и организации, воспользовавшись смятением в пра-

вящих кругах, приступили к возобновлению своей политической

деятельности.

Наибольшую активность развило шиитское духовенство. В

начале сентября оно стало ведущей силой народного движения.

Этот сдвиг, происшедший в период, когда антимонархическое

движение вступило в критическую фазу, наложил печать как на

дальнейший ход революции, так и на ее характер.

Выдвижение оппозиционных религиозных деятелей на роль

руководителей народной революции было вызвано следующими

обстоятельствами. Как было отмечено, застрельщиками массовых

выступлений против шахских властей стали традиционные сред-

ние городские слои, связанная с ними прослойка рабочих, паупе-

ры, студенты, учащиеся. А поскольку всем им (за исключением

студенчества и учащихся) были недоступны иные идеологические

системы, кроме религиозно-националистической, для них оказа-

лись весьма притягательными окрашенные в религиозно-национа-

листические тона концепции социальной справедливости, выдви-

нутые шиитскими деятелями и мелкобуржуазными идеологами.

Следует принять во внимание, что правящие круги Ирана в

течение XX в. стремились сохранить влияние ислама на широкие

массы как заслон от распространения левых прогрессивных идей.

Так поступал Реза хан в период борьбы за власть. Такая же линия

была характерна для Мохаммед-Резы Пехлеви. Также широко

пропагандировались идеи паниранизма и персидского национа-

лизма. В то же время правящий класс препятствовал не только

распространению марксистско-ленинских, но и буржуазно-демо-

кратических идей. Преследовались и подвергались репрессиям

марксистские и все прочие левые партии и группировки. В пе-

риод зарождения и усиления исламского движения левокомму-

нистические течения в Иране были задавлены. Самая опытная ле-

вая (просоветская) организация, партия Туде, была лишена воз-

можности развернуть свою деятельность и переживала период

упадка. К тому же в стране или в эмиграции не было ни одной

подлинно демократической функционировавшей иранской орга-

низации. В результате этого в лагере левооппозиционных сил

образовался идеологический и политический вакуум, который на

рубеже 60-70-х годов стали заполнять религиозные и мелкобур-

жуазные идейные течения.

Переход большей части шиитского духовенства в оппозицию

к режиму объяснялся в основном тем, что оно, подобно тради-

ционным средним городским слоям, в шахской политике модер-

низации усматривало угрозу своим интересам. Началом открыто-

го противодействия режиму можно назвать конец 50-х годов, ког-

да аятолла Боруджерди, признанный лидер иранских шиитов, вы-

сказался против аграрной реформы. В период осуществления про-

граммы реформ шах предпринял шаги, направленные на полное

подчинение духовенства государственной власти. Еще в 1971 г.

«с целью укрепления основ веры» был издан указ об образовании

религиозного корпуса, который должен был быть укомплектован

из военнообязанных выпускников теологических факультетов.

После военной подготовки члены «корпуса» направлялись в ар-

мию в качестве проповедников. Одновременно в Организацию по

делам вакуфов шах планомерно насаждал своих людей, в основ-

ном отставных офицеров, чтобы со временем полностью лишить

шиитское духовенство автономной экономической базы.

В условиях гонений на членов левых и продемократических

группировок шиитское духовенство, традиционно пользовавшее-

ся значительной автономией и располагавшее легальными орга-

низациями, в сравнении с другими оппозиционными силами име-

ло значительное преимущество [30]. Оно воспользовалось нарас-

танием недовольства и ростом стихийных оппозиционных вы-

ступлений народных масс для укрепления своих позиций.

Неуклонный рост влияния религиозных лидеров, несомнен-

но, был связан также с политической слабостью и нерешитель-

ностью национальной буржуазии. Та часть национальной буржу-

азии, которая находилась в оппозиции к режиму, во время поли-

тического кризиса начала 60-х годов выдвинула двусмысленный

лозунг «Реформе - «да», диктатуре - «нет». Подобная линия была

явным признаком отклонения руководства так называемого

«Второго национального фронта» от принципиальной позиции

доктора Мосаддыка. Одобрение шахских реформ фактически оз-

начало признание легитимности шахского режима. Двойствен-

ность в линии поведения Аллаяр Салеха и других руководителей

НФ была связана с активностью американских спецслужб. Их

тайные встречи с лидерами НФ у последних создали ложные

иллюзии относительно намерений США [31]. В 1961 г. в Тегера-

не ходили слухи, что наряду с Али Амини американцы предла-

гали кандидатуру Аллаяр Салеха в качестве премьер-министра.

К тому же у руководителей НФ не было четкой политической

программы. Лишь после августа 1978 г. они получили возмож-

ность возобновить свою деятельность на легальных условиях.

Однако войти в число ведущих инициаторов народного движения

лидеры НФ не сумели. Они были вынуждены играть роль силы,

поддерживавшей исламское радикальное течение.

Росту популярности оппозиционной части духовенства содей-

ствовало также формирование в 60-70-х годах нового проислам-

ского идейно-политического течения. Его представители искали

выход из нарастающего общественно-политического кризиса, об-

ращаясь к ценностям шиитского ислама. Представителей этого

течения называют светскими исламистами. Видным идеологом

этого течения был доктор Али Шариата (1933-1977). Он отрица-

тельно относился к западному пути развития, обличал негатив-

ные стороны культурной экспансии западных стран в Иране.

Считая одним из главных отличий развивающихся стран Востока

от Запада религиозность широких масс и их привязанность к

традиционным ценностям, Шариати выдвигал тезис о необходи-

мости «возвращения к себе». Этот тезис подразумевал активное

использование религии и традиционных морально-этических цен-

ностей для формирования идеологии освободительных и соци-

альных течений на мусульманском Востоке. Непременным пред-

варительным условием радикальных перемен в обществе он счи-

тал повышение политического сознания масс, отводя в этом веду-

щую роль «ясновидящему» («интеллектуалу»), - так он называл

предполагаемого идейного руководителя массового движения. В

своих выступлениях и лекциях Шариати выступал как убежден-

ный противник шахской деспотии, социального угнетения и про-

западного, проамериканского течения в иранской общественной

мысли, которое обозначил как «неоколониализм». Он в принципе

отрицательно оценивал политическую деятельность традицион-

ного иранского духовенства.

В общей сложности после студенческих продемократических

волнений конца 1977 - начала 1978 гг. как бы «врасплох» произо-

шли восстания в Куме, а затем в Тебризе. В феврале 1978 г. Иран

из «острова спокойствия», по словам президента Дж. Картера, пре-

вратился в центр политической напряженности. Характерно, что

среди общественно-политических сил, вышедших на политичес-

кую арену как главных оппонентов авторитарной шахской власти,

оказались религиозно-политические деятели и близкие к ним по

своей идеологии традиционные мелкобуржуазные городские слои.

Но среди них не оказалось просоветской партии Туде и ее сторон-

ников, которые десятилетиями играли роль главной оппозицион-

ной силы в политике страны. Режиму удалось их почти полностью

вытеснить с иранской политической сцены, в том числе и из «под-

полья». Шах достиг этого отчасти расширением экономического и

культурного сотрудничества с Советским Союзом.

Посредством новой философской интерпретации шиитской

идеи о мученичестве Шариати пытался содействовать возрожде-

нию духа сопротивления шахской диктатуре и иностранному

засилью. Он выдвинул тезис об исключительной роли «ясновидя-

щего» («интеллектуала») в политическом просвещении членов

шиитской общины, но он отчетливо не очертил конкретной поли-

тической цели, ради которой следовало бы «вернуться к своим

истокам».

В ходе революции члены и сторонники радикальных моло-

дежных организаций стали популяризировать имя и воззрения

Али Шариати, пытаясь противопоставить его имя образу аятоллы

Хомейни.

Другой представитель светских исламистов Аболь-Хасан Ба-

нисадр уделял особое внимание вопросам экономики, в частности

проблеме иранской нефти. Он рассматривал иранскую нефть не

только как главный объект вожделений иностранных монополий,

но и как инструмент, при помощи которого западные индустри-

альные державы устанавливали свое господство над экономикой

и финансами Ирана, над его армией и политической жизнью,

культурой и искусством. Банисадр утверждал, что создаваемая

шахским режимом система ведет к более интенсивному выкачи-

ванию иранской нефти и к расширению эксплуатации рабочей

силы в интересах иностранных корпораций [32]. Представители

Ирана и Саудовской Аравии, говорил он, действуют в ОПЕК в

роли агентов США. Главный труд Банисадра - книга «Монотеис-

тическая экономика». В ней он пытался обосновать теорию так

называемой исламской экономики. Издание принесло известность

автору, видимо, скорее благодаря своему претенциозному назва-

нию. Но дилетантство в рассмотрении сложных современных

проблем экономики и финансов, запутанность и противоречивость

социально-политических воззрений автора вызвали разочарование

у иранских читателей. В то же время критические замечания Бани-

садра в отношении ряда модернистских направлений западной

культуры были восприняты исламистами положительно.

Если события в Куме произошли спонтанно, то после восста-

ния в Тебризе все значительные городские восстания происходи-

ли, как правило, организованно. Ведущую роль в их подготовке

играли оппозиционные религиозно-политические деятели. Они

прилагали большие усилия, чтобы в массовых демонстрациях и

шествиях, прежде всего, озвучивались лозунги, составленные хо-

мейнистски настроенными деятелями. События начала сентября

1978 г. стали новой вехой и в том отношении, что непримиримый

противник шаха, Хомейни, был провозглашен демонстрантами

вождем революции. Это событие оказалось важным достижением

радикального крыла исламистского течения. Его лидеры, вклю-

чая самого Хомейни, после восстания 5 июня (1963 г.) вели

пропаганду тезиса о том, что будто имамитский шиизм никогда

полностью не признавал легитимность шахской власти. Одним

словом, находившийся в Наджафе Хомейни осенью 1978 г. стал

широко признанным руководителем разворачивавшейся в Иране

антишахской народной революции.

После встречи лидера Национального фронта Карима Сан-

джаби с аятоллой Хомейни во Франции в начале ноября 1978 г.

ими было опубликовано совместное заявление о том, что иран-

ский кризис может быть разрешен лишь при условии упраздне-

ния власти династии Пехлеви. К тому времени, как было отмече-

но, аятолла Хомейни уже давно стал непререкаемым авторитетом

для всех сил в Иране, боровшихся за свержение шахского режи-

ма. Поэтому лидерам Национального фронта, других либераль-

ных и демократических организаций ничего не оставалось, как

признать аятоллу Хомейни руководителем революции.

Крушение шахского режима стало возможным лишь благода-

ря значительному расширению осенью 1978 г. социального диапа-

зона забастовочного движения и, что особенно важно, включению

в него рабочих. Немаловажное значение имели забастовки госу-

дарственных служащих, например забастовки почтовых работни-

ков в конце сентября 1978 г., служащих государственных и част-

ных банков, чиновников различных министерств. Нарушая нор-

мальное функционирование государственных учреждений и част-

ных предприятий, они содействовали размыванию основ сущест-

вовавшей политической структуры и вели к росту нестабильности.

На исход противоборства между революционными силами и

шахскими властями огромное влияние оказали выступления про-

мышленного пролетариата, прежде всего - рабочих-нефтяников.

Первые значительные забастовки промышленных рабочих состо-

ялись в конце сентября - начале октября 1978 г. Правительство

пыталось приостановить рост рабочего движения посредством

различных уступок, в частности повышением заработной платы

рабочим и служащим. Первоначально оно добилось известного

успеха, однако уже в конце октября забастовочная борьба рабо-

чих и служащих снова усилилась. Особенно серьезной по своим

последствиям была двухнедельная забастовка рабочих-нефтяни-

ков, состоявшаяся в ноябре. Эта забастовка, а также всеобщая за-

бастовка нефтяников, которая началась в декабре и продолжалась

почти до конца первой декады февраля 1979 г., нанесли ощути-

мый удар режиму, лишив его главного источника государствен-

ных поступлений.

Стачечная борьба рабочих и служащих, развернувшаяся ши-

роким фронтом поздней осенью 1978 г., полностью свела на нет

усилия сформированного в начале ноября 1978 г. военного прави-

тельства генерала Г. Азхари, которое путем суровых репрессий

попыталось сбить волну революционных выступлений. Особен-

ность этого этапа стачечного движения заключалась в том, что в

требованиях пролетариата на первый план выдвигались вопросы

общенационального значения. Так, рабочие-нефтяники под руко-

водством созданных в ходе революции профсоюзов требовали

ликвидировать САВАК, привлечь к судебной ответственности

его руководителей, призывали немедленно удовлетворить требо-

вания студентов и преподавателей Тегеранского университета о

демократизации общественно-политической жизни.

В октябре-ноябре 1978 г. забастовки охватили предприятия

как государственного, так и частного сектора. Забастовка начина-

лась одновременно на всех или почти на всех предприятиях ка-

кой-либо отрасли или промышленной группы (частной). Напри-

мер, рабочие Бехшахрской промышленной группы, состоявшей

из 40 производственных объектов, начали бастовать в один и тот

же день. Забастовка нефтяников провинции Хузестан была под-

держана рабочими всех объектов нефтяной и газовой промыш-

ленности. Поскольку зависимость экономики страны и ее финан-

сов от нефти, как было отмечено, в 70-е годы достигла самого

высокого уровня, длительная забастовка нефтяников, в результа-

те которой экспорт нефти и нефтепродуктов из Ирана был почти

полностью прекращен, привела к дестабилизации государствен-

ных финансов и вызвала спад в экономике. Одновременность и

всеобщность забастовок в таких жизненно важных для государ-

ственных финансов и экономики секторах, как нефтяная про-

мышленность и транспорт, парализовали экономическую деятель-

ность государства и создали тем самым почти непреодолимые

трудности для функционирования правительственных органов.

Общими усилиями традиционных городских слоев, связан-

ных с ними рабочих, городских низов, включая пауперов, про-

мышленного пролетариата, во главе которого шли нефтяники, все

попытки военного правительства стабилизировать положение и

затормозить развитие революционных событий оказались тщет-

ными. Шах и его окружение по настойчивому совету своих заоке-

анских покровителей - администрации президента Дж. Картера, а

также Д. Рокфеллера и других видных деятелей США - приняли

меры, чтобы расколоть оппозицию. Однако измена Бахтияра, од-

ного из руководителей Национального фронта, согласившегося

возглавить гражданское правительство, не привела к расколу в

оппозиционном движении (за согласие сотрудничать с шахским

режимом Бахтияр был исключен из НФ).

В период борьбы с правительством Бахтияра (его поддержи-

вала небольшая группа бывших буржуазных оппозиционеров)

нефтяники вновь продемонстрировали высокую политическую

сознательность и сплоченность. Продолжая всеобщую забастовку

и препятствуя тем самым экспорту нефти, они согласились добы-

вать и перерабатывать нефть в размерах, необходимых для нужд

населения страны. Подобные действия иранских рабочих явились

одним из важнейших факторов, приведших к крушению шахско-

го режима.

В условиях продолжавшегося распада властных структур и

нарастания забастовочного движения большое значение приобре-

тала позиция генералитета. Для консолидации вооруженных сил

шах 5 января 1979 г. назначил генерала А. Карабаги начальником

генерального штаба. Генерал создал специальный кризисный ко-

митет с целью объединения усилий для предотвращения распада

вооруженных сил. К этому времени ежедневно из армии дезерти-

ровали 1000-1500 солдат [33]. Брожение и раскол в армии и

полиции, несмотря на принятые в дальнейшем меры, приняли

еще более значительные масштабы.

16 января 1979 г. Мохаммед-Реза и шахиня Фарах вылетели в

Асуан (Египет). 1 февраля из Парижа в Тегеран вернулся аятолла

Хомейни. На улицах иранской столицы его приветствовали около

трех миллионов иранцев. 5 февраля, ссылаясь на широкую под-

держку народа, Хомейни объявил о незаконности правительства

Ш. Бахтияра и назначил Мехди Базаргана главой временного

революционного правительства.

Тем временем сторонники Хомейни и активисты левых ра-

дикалов - «народных моджахидов» и федаинов приступили к соз-

данию вооруженных отрядов. 9 февраля на территории военно-

воздушной базы Довшантапе под Тегераном началась первая

вооруженная стычка среди военнослужащих [34]. 10 февраля в

столице вооруженные отряды восставших начали наступление на

полицейские участки. Во второй половине дня они захватили

военный завод по производству автоматического оружия. Воору-

женные конфликты между восставшими и сторонниками шаха к

утру 11 февраля в Тегеране приобрели ожесточенный характер.

Как раз в это время, по предложению генерала А. Карабаги, в

10 час 30 мин началось заседание Высшего совета вооруженных

сил для определения позиций руководства армии к происходив-

шим в столице и в стране событиям. В заседании совета приняли

участие, включая А. Карабаги, 27 высших чинов армии - коман-

дующих всеми родами войск и других руководителей вооружен-

ных сил Ирана. Присутствовал также генерал Мокаддам, руково-

дитель только что упраздненного, согласно принятого меджли-

сом закона, САВАКА. В принятом на заседании и вскоре обнаро-

дованном заявлении сообщалось, что Высший совет вооружен-

ных сил решил провозгласить свой нейтралитет в политическом

споре с тем, чтобы предотвратить дальнейший хаос и кровопро-

литие. Далее говорилось о полной поддержке армией устрем-

лений «благородного иранского народа». Это заявление способ-

ствовало ускорению процесса распада шахского режима.

Тем не менее в столице подразделения шахской гвардии под

командованием генералов, сохранивших верность Мохаммед-

Резе Пехлеви, оказали ожесточенное сопротивление отрядам «го-

родских партизан», которые были сформированы из членов «на-

родных моджахидов», «федаинов» и исламистов.

11 февраля, после того как генерал Карабаги в 11.00 часов

сообщил по радио о нейтралитете вооруженных сил, подразделе-

ния шахской гвардии вернулись в свои казармы. В тот же день

восставшими были убиты известные шахские генералы - Бадреи,

Джафариян и Беглари.

Согласно полуофициальным сообщениям, в ходе восстания в

Тегеране погибло 654 и ранено 2804 человека [35].

В результате вооруженного восстания 10-11 февраля 1979 г.

шахский двор и составлявшие его главную опору бюрократичес-

кая буржуазия, промышленно-банковская олигархия, верхушка

вооруженных сил лишились власти. Она перешла в руки создан-

ного еще ранее по указанию Хомейни Революционного совета.

Победа революции привела к упразднению в Иране конституци-

онной монархии и крушению шахского режима.

По социальному содержанию иранскую революцию можно

было бы считать мелкобуржуазной. Однако это определение

недостаточно полно и точно. В соответствии с устремлениями

принимавших в ней участие трудящихся классов, неимущих еще

в ходе революционных событий проявились антикапиталистичес-

кие тенденции. Антимонополистические, антикапиталистические

элементы содержались также в лозунгах, выдвинутых религиоз-

ными и мелкобуржуазными идеологами. Таким образом, одной из

основных особенностей революции стало отрицание обществен-

ного развития по западному образцу.

Формально новые иранские руководители после образования

ИРИ продолжали выступать против капиталистического пути

развития. Более того, в своем «Завещании», написанном в февра-

ле 1983 г., имам Хомейни подчеркивал, что ислам «не приемлет

капитализм...», рассматривал этот строй «как противоречащий

социальной справедливости». Однако действительное обществен-

ное развитие в республике после крушения шахского режима ско-

рее свидетельствует о появлении некоторых специфических черт

в иранском капитализме.

Зак.