олигархии. Грубо говоря, процесс оформления кастовой морали совпадает с возвышением нового класса, он
идентичен отказу последнего от общечеловеческих, этических, по сути, категорий, то есть опоре на принцип "цель
оправдывает любые средства".
Высказанные положения нуждаются в более детальном разъяснении.
Как и прочие коммунистические формы, кастовая мораль развилась из морали революционной, в которой
поначалу, несмотря на принадлежность к замкнутому движению, преобладали черты общечеловеческой, а не
сектантской или кастовой морали. Не случайно коммунистическое движение начиналось как высшее проявление
идеализма и самозабвенной жертвенности, собирая в свои ряды самых одаренных, мужественных и, естественно,
самых благородных представителей нации.
Данный вывод и главным образом все высказанное ранее касается стран, где коммунизм в принципе возрос на
национальной почве, победил в революции и достиг максимальной силы (Россия, Югославия, Китай). С
некоторыми допущениями то же самое можно отнести и к другим коммунистическим режимам.
Коммунизм повсюду начинается как стремление к лучшему, к идеалу, что и делает его столь привлекательным для
людей высокой морали. Вместе с тем, будучи движением интернациональным, он, как подсолнух к солнцу,
поворачивается к тому движению, которое сильнее, у которого власть. До сих пор это был Советский Союз.
Поэтому коммунисты и тех стран, где власть им не принадлежит, быстро теряют первоначальные черты,
приобретая другие, присущие коммунизму с властью. Коммунистические лидеры на Западе, к примеру, сегодня
так же привычно манипулируют истиной и этическими началами, как и их советские собратья. В любом случае на
первых порах каждое коммунистическое движение основывается на высокой морали, принципы которой
отдельные люди долго берегут в душе, что и вызывает кризисы вследствие аморальных поступков и
волюнтаристских загибов со стороны вождей.
История не много знает движений, которые бы, подобно коммунистическому, начинали свою жизнь и развитие с
таких высокоморальных позиций и при участии таких преданных, знающих, окрыленных борцов, связанных
воедино не только идеей и муками, но и самозабвенной любовью, товариществом, солидарностью, той горячей
непосредственной сердечностью, что рождается единственно в совместной борьбе, где они решили либо победить,
либо умереть. Общие усилия, мысли и мечты, само искреннее стремление думать и чувствовать одинаково,
ощущать личную радость и строить индивидуальное через полное подчинение партийному и трудовому
коллективу, готовность пожертвовать собой ради товарища, заботливое внимание к молодежи и нежное,
уважительное отношение к старикам - это черты подлинных коммунистов в момент, когда движение формируется
как воистину коммунистическое. Женщина-коммунист тут не просто товарищ и соратник. Надо постоянно иметь в
виду, что она, присоединяясь к движению, готова пожертвовать всем - даже наслаждением любви и материнства.
Между мужчиной и женщиной устанавливаются чистые, теплые отношения, в которых товарищеское участие
стало платонической страстью, а любое глухое желание преображается в дружбу и целомудренную опеку.
Верность, взаимопомощь, искренность в сокровеннейших помыслах - черты настоящих, идеальных коммунистов.
Но все это лишь до поры, пока движение молодо и не вкусило еще от плодов власти.
Чтобы такие черты возникли, нужно пройти долгий и трудный путь. Коммунистическое движение вбирает в себя
людей из разных общественных слоев и сил. Внутренняя психологическая однородность, о которой мы говорили,
не появляется вдруг, ей предшествуют ожесточенные столкновения разнотипных групп и фракций, где всегда
побеждает (если объективные условия позволят) та, что глубже осознала суть движения к коммунизму, а потому и
является в тот момент - до завоевания власти - также носительницей наивысших моральных ценностей. Через
моральные кризисы, политические интриги, подлость, грязь, клевету друг на друга, неистовую злобу, разврат,
дикие стычки, духовную и интеллектуальную разруху движение медленно поднимается, перемалывая все и вся на
своем пути, отбрасывая ненужное, выковывая свое ядро и свою догму, мораль и психологию, интеллектуальные
интересы, атмосферу и стиль работы.
Коммунистическое движение становится подлинно революционным; и мы замечаем, что сторонники его
действительно обладают - на мгновение - всеми названными высокими моральными качествами. Наступает
момент, когда в коммунизме слова крайне редко расходятся с делами, а точнее, когда идущие впереди, самые
преданные, настоящие, идеальные коммунисты, искренне верят в свои идеалы и стремятся неизменно следовать
им. Момент этот, непосредственно предшествующий началу вооруженной борьбы за власть, дано пережить лишь
движениям, которые пришли к подобной ситуации.
Конечно, перед нами мораль секты, но мораль - высокой пробы. Движение замкнуто, здесь часто не видят истину,
хотя это не значит, что ее по-прежнему не ищут и не ценят. Внутренняя моральная и интеллектуальная
обособленность есть следствие долгой борьбы за идейную монолитность и единство действий, без нее
невозможно себе представить ни одно истинное - революционное - коммунистическое движение. "Единство воли
и действия" недостижимо без психологически-морального единства. И наоборот. Но именно это психологическое
и моральное единство, без уставов и правил, нарождающееся спонтанно, с тем, однако, чтобы стать обычаем,
осознанной привычкой, и делает (как ничто иное) коммунистов монолитной семьей - непостижимой и
неприступной извне, несокрушимой в своей солидарности и идентичности реакций, мыслей, чувств. Наличие
такого психологически-морального единения, не возникающего сразу и не оформившегося еще до конца, в
большей мере цели, нежели реальности, и есть наивернейший знак того, что коммунистическое движение,
ослепительно прекрасное в глазах своих сторонников и многих других людей, прочно встало на ноги, что оно,
спрессованное в единый кулак, в единую душу и единое тело, - необоримо. Возникло новое монолитное движение,
перед которым будущее. Правда, будущее совсем не такое, каким грезилось вначале.