Ефименко П.П. Первобытное общество. Очерки по истории палеолитического времени

Подождите немного. Документ загружается.

МАДЛЕНСКОЕ ВРЕМЯ

457

условным. Важнее, что в таких памятниках, как, например, Мезин Растущее

на Украине, Мальта в Сибири, Тру-Магрит в Бельгии, нижний слой Кесс- значение

лерлоха в Швейцарии, так называемый солютрейский горизонт пещеры

охоты

Брассемпуи в южной Франции (Ланды), становятся явственно заметными северного

определенные изменения в хозяйственном строе общества позднего палео- оленя

лита, связанные большей частью с растущим значением охоты на опре-

деленные породы стадных животных: в одних случаях на северных оленей,

Рис. 198. Стадо северных оленей. Гравюра на кости из Тейжа.

в других — на бизонов и т. п. Следует отметить, что повсюду на местах

поселений того времени остатки мамонта составляют все же еще до-

вольно заметный процент среди остатков других животных.

Рис. 199. Олени, переходящие реку, и лососи. Грот Лортэ.

Появление остатков северного оленя в количестве гораздо* боль-

шем, чем в предшествующее время, совпадает для соответствующих

территорий Европы и Северной Азии с позднейшей порой ориньяко-

солютрейской эпохи, хотя, например, во Франции северный олень стано-

вится довольно обычным среди охотничьей добычи палеолитического

человека уже в поселениях с инвентарем еще типично солютрейским.

Так, обилие остатков северного оленя, как отмечалось, отличает верхний

горизонт Солютре, насыщенный скоплениями костей и рогов этого живот-

ного. В другом типично солютрейском памятнике, гроте Лакав, северный

олень вместе с лошадью и горным козлом составляют основную массу

458 _

ГЛАВА ПЯТАЯ

остатков животных. Основываясь на подобных фактах, первые исследо-

ватели пещер Юго-Западной Европы, в яастности Дордони, считали

возможным относить к „веку северного оленя" пещерные поселения

с характерным солютрейским 'Инвентарем.

Вместе с ростом значения охоты на северного оленя, с этого вре-

мени начинается широкое использование первобытным населением

Европы и Северной Азии рогов северного оленя для изготовления раз-

личных орудий, оружия и предметов хозяйственного обихода — наряду

со слоновой костью, продолжавшей еще довольно долго оставаться мате-

риалом, широко применяемым первобытной техникой.

Интересно, что уже в позднейшее ориньяко-солютрейское время

здесь повсюду высокого уровня достигает техника обработки не только

на новом

емня

но

часто также и кости и рога. Памятники той поры дают много

этапе подобных находок. Можно отметить, например, такие вещи, требовавшие

для своего изготовления исключительно большой технической изощрен-

Обработка

камня

Рис. 200. Изобра-

жение головки сай-

ги из грота Гурдан.

Рис. 201. Полярная куропатка (изо-

бражение частично реставрировано)

из Мае д'Азиль.

ности, как браслеты и головные обручи (диадемы) из слоновой кости

(бивня мамонта), известные по находкам в Мезине, Мальте, Ла Ферраси,

Костенках I и ряде других поселений

. Замечательно, что подобные

предметы, насколько известно, отсутствуют в поселениях мадленского

времени, несмотря на всю высоту его технических навыков в отношении

использования кости. Естественно, что и другие изделия из кости и рога,

Плакар, Спи, Брассемпуи и пр.

МАДЛЕНСКОЕ ВРЕМЯ

459

как выпрямители, костяные иглы и т. п., в интересующее нас время мало

чем уступают изделиям мадленской поры.

Нет ничего удивительного в том, что и кремневый инвентарь посе-

лений этого времени часто отличается большим разнообразием видов

и форм. Здесь обычны такого рода орудия, которые, — как выемчатые

скребки, всевозможные мелкие острия и резцы, — ближайшим образом

были связаны, прежде всего, с усложнявшейся техникой обработки

кости и рога.

Таким образом, очевидно, неправы те археологи, которые считают

так называемую солютрейскую эпоху временем полного упадка исполь-

зования кости и рога. Известно, в какие разнообразные и интересные

формы выливалось это мастерство в позднюю пору ориньяко-солютрей-

ского времени на территории СССР.

Можно предполагать, что охота на северного оленя, ее прогресси-

рующее значение явилось большим толчком в развитии производитель-

ных сил охотничьего общества. Значительный запас мяса, шкур, сухо-

жилий, кости, рога — все это находило себе разнообразное применение

в хозяйстве населения приледниковых пространств северного полушария

в конце ориньяко-солютрейского и мадленского времени.

С другой стороны, сама охота на названное животное не требовала,

как охота на мамонта, особенно значительных по численности охот-

ничьих коллективов. Но они неизбежно должны были быть гораздо более

предприимчивы и более подвижны. Первобытные общины той эпохи,

ведя полукочевой образ жизни, вместе с тем должны были обладать

большой способностью противостоять суровым условиям позднеледни:

ковой эпохи, пользуясь для этой цели переносными жилищами из шкур,

целесообразной, хорошо сшитой меховой одеждой, высокого качества

вооружением. Все это, как известно, действительно отличает мадленское

время. При таких условиях хорошо организованная охота на северного

оленя во многих случаях могла быть весьма продуктивной. В сочетании

с охотой на некоторых других животных и приобретающим все большее

значение рыболовством она могла достаточно обеспечивать существование

первобытных общественных коллективов.

Зарождающиеся еще в конце ориньяко-солютрейского времени новые

формы охоты все же, естественно, не могли сразу изменить ранее сло-

жившийся уклад первобытного хозяйства. Только в некоторых местно-

стях Европы, главным образом в области Пиренеев и Дордони, он высту-

пает уже в более или менее определившихся чертах.

Интересно, что подобный процесс находит свое отражение и в явле-

ниях идеологического порядка. Древнее изображение женщины, смысл

и значение которого мы пытались раскрыть, исходя из условий, склады-

вавшихся на обширных пространствах умеренных широт северного полу-

шария в ориньяко-солютрейское время, становится редким в последующую

эпоху. Здесь на смену ему приходит в значительной мере уже иной круг

образов и представлений с ярко выраженными чертами тотемического

характера. Однако некоторые находки свидетельствуют о том, что изо-

бражения женщин-родоначальниц не совсем исчезают в поселениях той

поры. Они известны еще некоторое время, хотя и с измененными чертами,

не только в самом конце ориньяко-солютрейской, но и в мадлен-

скую эпоху.

В находках из Петерсфельса (южная Германия), расположен-

ного в немногих десятках километров, с одной стороны, от Кесслерлоха

а Швейцерсбильда (Швейцария), с другой — от Пропстфельса (Герма-

ния), среди различных изделий из кости и рога — так называемых жез-

Изобра-

жение

женщины

460 _

ГЛАВА ПЯТАЯ

лов начальников, иногда украшенных изображениями животных, нако-

нечников дротиков, игл, шильев, всякого рода привесок и амулетов,

сделанных из раковин, зубов животных или вырезанных из кости и ка-

менного угля, — были встречены две фигурки.

Они представляют, несомненно, очень упрощенные изображения жен-

щины, низведенные до значения простого амулета (рис. 202). На каж-

дом имеется в верхней части сквозное отверстие для продевания ремеш-

ка или шнура. Размеры их всего 4,4 и 3 см. Никаких деталей у них не

видно — они дают только общее очер-

тание женской фигуры, притом в стран-

ной трактовке. Средняя часть тела у

них резко выгнута, как будто у чело-

века, сидящего или собирающегося

опуститься на землю.

Статуэтка такого же характера бы-

ла найдена также в Сирейль, в Дор-

дони. Странные, в известной мере дис-

гармоничные и уродливые пропорции,

как и необычайная, изогнутая поза, со-

вершенно выделяют эту фигурку из

круга известных нам ранних изображе-

ний женщины. Она является случайной

находкой, но вряд ли можно согла-

ситься с теми, кто хочет в ней видеть

памятник сравнительно ранней, „ори-

ньякской" эпохи. Две другие находки

совершенно аналогичного характера

сделаны, во-первых, в пещере Ла Рош

в древнемадленском слое, в виде пли-

ты с изображенными на ней загадоч-

ными фигурками, смысл которых объ-

ясняется подвесками из Петерсфельса, во-вторых — в пещере Давид

в Кабрерэ, также во Франции, с более реалистическими фигурами

женщин.

Странная передача этих изображений не вполне поддается объясне-

нию, хотя в них естественнее всего усматривать своего рода амулеты.

Во всяком случае, вряд ли можно сомневаться, что в них удерживается

древний образ, очевидно в новых условиях получающий иное содержание,

чем то, которое в него вкладывалось оседлыми общинами охотников

на мамонта более ранней поры позднего палеолита.

Нужно думать, что приблизительно к тому же переходному времени

к эпохе мадлена относится интересное скульптурное изображение

женщины (из слоновой кости) в очень необычной трактовке, открытое

в сравнительно недавние годы (1935) К. М. Поликарповичем на Ели-

сеевичской стоянке

Время, разделяющее раннюю и позднюю пору позднего палеолита,

все же, очевидно, далеко не достаточно освещено для значительной части

Европы. В СССР мы имеем две замечательные находки, сделанные

на противоположных концах территории страны — в Мезине (на Укра-

ине) и в Мальте (под Иркутском), основные результаты исследования

которых целесообразно изложить несколько подробнее.

Рис. 202. Подвески из гагата, вос-

производящие женскую фигуру,

Петерсфельс (Германия).

К. М. Поликарпович, Работы по исследованию палеолита и эпипалеолита

в БССР и Западной области в 1933—1935 гг., „Советская археология", 1940, V, стр. 85.

МАДЛЕНСКОЕ ВРЕМЯ

461

МЕЗИН

Палеолитическое стойбище в с. Мезине, Черниговской области, как

и многие другие подобные памятники, было случайно открыто летом

1908 г. перед археологическим съездом в Чернигове. На выставку съез-

да были присланы кости мамонта, обнаруженные при рытье погреба

на усадьбе одного из жителей Мезина. Вместе с костями мамонта

найдены были и кремневые отщепы со следами обработки. Небольшие

пробные раскопки, произведенные тогда же Ф. К. Волковым, подтвердили

существование здесь места древнего обитания с остатками в виде

обработанных кремней и расколотых костей животных.

Весной следующего года в Мезине П. П. Ефименко были развернуты

более значительные раскопки, давшие весьма ценные результаты. Среди

разнообразных вещественных остатков палеолитического времени осо-

бенно неожиданной явилась находка ряда изделий из кости, стоящих

и по качеству исполнения, и по художественному значению, и по своему

разнообразнию на уровне наиболее выдающихся стоянок Европы '.

Обстановка этих находок характеризуется следующими особенно-

стями.

Возвышенное плато у с. Мезина, сложенное в основании из мела Геологи-

п образующее правый берег долины р. Десны, прорезано* обширной веские

^ « о > тг у условия

оалкои, занятой усадьбами села. Как и в ряде других стоянок европей-

ской территории СССР, место находок палеолитических остатков и здесь

приурочено к выходу оврага в долину реки и находится по левому его

склону, то есть защищено с севера крутым подъемом и, наоборот,

открыто на юг, на солнечную сторону. Стоянка была расположена на

террасовидном уступе склона возвышенности, невысоко над дном оврага.

В последующее время на ней отложилась значительная толща лёссового

наноса, достигающая местами четырех и более метров.

Соседние возвышенности покрыты мощным пластом моренных

образований эпохи максимального оледенения. Таким образом, время

стоянки относится к более поздней поре, когда ледник отступил к севе-

ру и после его отхода успела сформироваться современная долина

Десны с системой входящих в нее древних оврагов, хотя уровень реки

был еще значительно повышен.

Г. Ф. Мирчинк

указывает, что древняя балка, к которой приуро-

чена стоянка, должна была быть заложена в своих основных чертах

(как, очевидно, и сама долина Десны) еще в дорисское время. Об этом

говорит явственно намечающееся склонение моренных отложений в сто-

рону балки. Свой современный облик она получила, однако, уже после

отступания ледника, когда его талые воды размыли ледниковый нанос

и углубили дно балки до 13 м выше современного уровня Десны. Это

произошло, по мнению Мирчинка, во время формирования средней

надпойменной (второй надлуговой) террасы Десны, то есть образования

ее уступа к нижней надпойменной песчаной боровой террасе. Десна

в эпоху обитания здесь человека, таким образом, представляла собой

мощный поток, достигавший ширины современной боровой террасы,

равной у Мезина километрам 10. Все это должно было происходить,

нужно думать, в период наибольшего развития вюрмского ледника.

Работы в Мезине продолжались и в последующие годы. Открытиям в Мезине

был посвящен доклад Ф. К. Волкова на международном конгрессе в Женеве (1912)

и несколько статей Волкова, Ефименко, Рудинского и других участников раскопок.

См. П. П. Ефименко и Н. А. Береговая, Палеолитические местонахождения СССР,

„Палеолит и неолит СССР", 1941, стр. 271.

- Г. Ф. Мирчинк, Геологические условия нахождения палеолитических стоянок

в СССР, „Труды И междунар. конф. АИЧПЕ", в. V, 1934, стр. 50

462 _

ГЛАВА ПЯТАЯ

Фауна

Скопление

чультурных

Если учесть археологический возраст Мезинской стоянки, который,

как мы увидим ниже, можно определить кондом ориньяко-солютрейской

эпохи, геологические наблюдения дают лишний раз основание для отне-

сения поселений ранней поры позднего палеолита на Восточно-Европей-

ской равнине к древнейшему вюрмскому или, скорее, рисс-вюрмскому

времени.

Фауна Мезинской стоянки при сопоставлении ее с другими стоян-

ками Восточной Европы поражает необыкновенным разнообразием ви-

дов животных, служивших добычей человека, напоминая в этом отноше-

нии Пржедмость в Чехословакии. При этом присутствие таких видов, как

северный олень, мускусный овцебык, песец, заяц-беляк, тундровая куро-

патка, полярная сова, говорит о том, что это было еще время расцвета

ледниковой эпохи, когда такие типичные обитатели крайнего севера, как

мускусный овцебык, находили вполне благоприятные условия для

существования на территории современной Украины. Кроме упомянутых

животных, в жизни палеолитического населения Мезина значительную

роль играли мамонт и лошадь. В гораздо меньшем количестве встреча-

лись кости носорога, бизона, благородного оленя и хищников — мед-

ведя, волка, песца (особенно много), росомахи.

При раскопках 1909 г. в центре исследованного нами участка мы на-

ткнулись на большое скопление бивней мамонта и рогов северного оленя,

представлявших, несомненно, запас материала для изделий. Последние

и были собраны главным образом

на этом участке — частью в виде-

готовых, частью в виде незакон-

ченных, только вчерне оформлен-

ных, предметов. Здесь же было

больше всего найдено и разнооб-

разных кремневых инструментов,

в особенности всякого рода мел-

ких кремневых острий и проколок.

В этой части стоянки культурный

слой образовывал заметно выра-

женное углубление, вытянутое

с юго-запада на северо-восток

вдоль склона возвышенности; его

размеры и форма не могли быть

прослежены, так как нами была

вскрыта лишь небольшая часть

площади стоянки Дно этой за-

падины, заполненное толстым сло-

ем всевозможных отбросов, яви-

Рис. 203. Типы орудий Мезинской стоянки: лось местом средоточия всех наи-

более интересных находок. В све-

те тех фактов, которыми мы

ныне располагаем, представляет-

ся весьма вероятным, что это

углубление в действительности должно было являться какой-то частью

жилья.

1 — концевой скребок; 2, 3 — выемчатые скребки;

4—7 — проколки. Кремень. Несколько уменьшено

(по П. П. Ефименко).

Приведенный в статье П. П. Ефименко („Ежегодник Русск. антропол. общ",

т. IV, 1913, стр. 67) разрез через культурные отложения Мезинской стоянки (стр. 73)

ясно показывает линзообразный характер скопления культурных остатков на дне

западины. Последняя, видимо, должна была иметь около I м в глубину и в данном

сечении около 4 м в диаметре.

МАДЛЕНСКОЕ ВРЕМЯ

463

Материал, из которого изготовлялись каменные орудия Мезинской Изделия

стоянки, — это обычный меловой кремень темносерой окраски, переходя- из

щей в черный цвет. Как показывает большое количество нуклеусов и камня

масса расщепленного кремня в виде отброса производства, обработка

этого материала должна была производиться на месте поселения. Здесь

попадались и отбойники в виде правильно обтесанных кусков кремня-

со следами долговременного употребления.

Рис. 205. Клювовидное и ре-

жущее острия из Мезина. Кре-

мень. Несколько уменьшено.

Рис. 204. Типы орудий Ме-

зинской стоянки:

1 — пластиночка с боковыми

выемками; 2 — проколка сре-

динная; 3 — двойное выемчатое

острие; 4 — пластинка с при-

туплённым краем. Кремень.

Несколько уменьшено.

Рис. 206. Резец срединный л резец боко-

вого типа, Мезин. Кремень.

На вскрытой нами в 1909 г. площади культурного слоя было собра-

но необыкновенно большое число — свыше тысячи— кремневых орудий

вполне определенных и законченных форм. Такого количества их, при-

нимая во внимание площадь раскопок, не знает ни одна из стоянок

СССР. Вместе с тем кремневые орудия Мезина поражают разнообра-

зием своих типов: здесь представлены не только обычные виды их, такие

как скребки на конце пластинки, различные резцы, пластиночки с приту-

плённым краем, но много и таких видов орудий, которые в европейских

находках свойственны только наиболее усложненной кремневой технике

позднего палеолита.

В Мезине они имеют характер мелких, тщательно изготовленных

орудий специальных видов и форм, предназначенных, очевидно, для

всякого рода домашних работ, связанных с обработкой кости и рога,

дерева, кожи и т. п. К ним относятся многочисленные проколки с пря-

мым и изогнутым жальцем, либо широким, более массивным, либо

узким и длинным; затем небольшие острия с тонким режущим концом,

также самых разнообразных, но вполне определенных типов; далее

464 _

ГЛАВА ПЯТАЯ

Изделия

из

кости

я рога

встречаются так называемые' выемчатые скребки, часто усложненной

формы — в виде выемчатого инструмента, комбинирующегося с рез-

цом или острием, иногда двойным, по сторонам выемки, и т. п.

(рис. 203 — 206).

Характер кремневого инвентаря Мезина вполне отвечает высокому

уровню обработки второго важного дошедшего до нас материала —

кости и рога. Этого рода изделия состоят из большого количества ору-

дий, связанных с изготовлением одежды, — шильев, большей частью

сделанных из длинных осколков

трубчатых костей животных, с

тонко заостренным и отшлифован-

ным рабочим концом, затем игл

с небольшими круглыми ушками

(рис. 207). Одна из таких игл из

наших раскопок 1909 г. имеет раз-

меры обыкновенной небольшой

стальной иголки.

К орудиям охоты относятся

наконечники дротиков из слоно-

вой кости и оленьего рога, обыч-

HOI в виде круглого стержня ве-

ретенообразной

формы, с про-

дольными же-

лобками по сто-

ронам, служив-

шими, может

быть, для встав-

ки кремневых

пластинок или,

скорее, для бо-

лее легкого стекания крови (рис. 208). Из других вещей

заслуживают внимания кайла, изготовленные из круп-

ных осколков бивня мамонта (рис. 209), и прекрасно сде-

ланный „выпрямитель" (рис. 210) из того же материала

с рукояткой и круглой, уплощенной головкой, снабжен-

ной большим отверстием. Многие кости и куски оле-

ньего рога имеют следы надрезов, распиливания и часто

представляют собой начатые, но не законченные поделки.

Останавливают на себе внимание найденные нами

отростки рога оленя, кругом обрубленные каким-то

острым, очевидно кремневым, инструментом. Они ин-

тересны как доказательство наличия в ту эпоху крем-

невого рубящего орудия (никаким другим орудием

такие стружки не могли быть получены), имевшего,

вероятно, простейшую форму — кремневого долотца,

закрепленного на прямом насаде.

Особенно интересна другая группа находок. К ней р

с. 208. Наконеч-

относятся многочисленные изделия, главным образом ник из кости с

также из мамонтовой кости, имеющие часто совер-

шенно своеобразный характер и не повторяющиеся пока

Браслеты ни в каких других стоянках. Укажем браслеты, ма-

стерски выточенные из бивня мамонта в виде широких поручней, сплошь

украшенных сложным геометрическим узором. На концах они снабжены,

Рис. 207.

Изделия из кости,

ок.

н. в.

Мезин,

боковыми пазами,

Мезин, ок. -Д. н. в.

МАДЛЕНСКОЕ ВРЕМЯ

465

как это часто применялось для браслетов и головных обручей, тремя

парными отверстиями для шнуровки. Трудно понять, с помощью каких

инструментов из числа описанных выше могла быть выполнена такая

исключительно тонкая работа (рис. 211, 212). Такие вещи в Мезине

вовсе не представляют исключения.

Рядом с ними по высокому качеству выполнения могут быть постав- Птички

лены замечательные „птички", найденные здесь в числе шести экземпля-

ров, также богато украшенные резьбой в виде сложных узоров из

Рис. 209. Орудие в виде кайла из

осколка бивня мамонта. Мезин,

ок.

/з н. в.

Рис. 210. Выпрямитель

из слоновой кости. Ме-

зин, ок.

/а н. в.

элементов меандра (рис. 213, 214). Не менее интересны странные фигурки,

которых в Мезине найдено свыше десятка, воспроизводящие, по мнению

Ф. К. Волкова, фалл (рис. 215, 216). С точки зрения некоторых ученых,

они представляют ту же знакомую нам фигуру женщины, но в очень

упрощенном, условном выражении. В этом отношении эти фигурки,

несомненно, обнаруживают известное сходство с условными изображе-

ниями женщин типа Петерсфельса. Представляется, во всяком случае,

вполне допустимым, что украшающая их сложная узорная нарезка пере-

дает, как и в Пржедмости, в условной, стилизованной форме какие-то

детали того же знакомого нам образа женщины. Такое объяснение зага-

дочных мезинских фигурок довольно правдоподобно. Во всяком случае,

общий их характер, действительно, весьма напоминает известные по

многим подобным находкам очертания женской фигуры.

Однако такое объяснение не опровергает иного толкования этих ве-

щей, поскольку они, являясь, несомненно, фаллическими, в то же время,

очевидно, продолжают традицию изображения женщины. Более того,

можно заметить, что и вторая группа мезинских фигурок — мезинские

птички, — в сущности, представляет в своей основе тот же образ. Это

ij. Первобытное общество.

466 _ ГЛАВА ПЯТАЯ

Орнамент

особенно ясно в отношении более простых, меньших по размеру фигурок,

которые почти неотличимы от фаллических скульптур. Различие между

ними проявляется больше в узоре, чем в общем контуре предмета, тогда

как подобные же, но неорнаментированные вещи,.— а такие имеются, —

с одинаковым успехом могли бы быть отнесены и к первой и ко второй

группе изображений.

Перечисленные находки нельзя не считать имеющими отношение

к каким-то первобытным религиозным представлениям, к первобытному

культу, хотя -характер его остается для нас неясным. В своей изобрази-

тельной стороне эти вещи, украшенные сложным узором, в котором

нельзя не видеть также опре-

деленного смыслового значе-

ния, рисуют зрелое, впол-

не сложившееся мастерство

охотников на мамонта, вы-

росшее на почве изобрази-

тельного творчества предше-

ствующей ориньяко-солю-

трейской эпохи.

Однако здесь, в Средней

и, особенно, очевидно, в Во-

сточной Европе, оно прини-

мает на этом этапе развития

в значительной мере иные

формы, чем у населения юго-

западной, приатлантической части Европы. В этом

искусстве еще господствует скульптурная техника,

но она широко дополняется орнаментальной резьбой

в виде сложного сочетания геометрических линий,

в котором преобладают мотивы, напоминающие

меандр. Подобные рисунки, несомненно, должны

были иметь за собой какие-то трудно уловимые пред-

ставления, подобно узорам австралийцев или бака-

ири, изображающим в их глазах тотемических жи-

вотных. Начальные формы такого орнаментального

творчества можно видеть, прежде всего, в Пржед-

мости. Таким является, особенно, описанное выше

изображение женщины на куске бивня мамонта, пе-

редающее фигуру женщины в странной стилизации,

в виде узорного рисунка.

Интересно, что в пещере Костелик, или иначе

Пекарна, расположенной в той же области Моравии,

где находится Пржедмость, Кржижем были найдены

Рис. 211. Браслет из

бивня мамонта (слоновая

Мезин, о»к.

Д н. в.

развернутом виде.

вещи, имеющие значительное сходство с мезинскими, — нечто вроде ме-

зинской фаллической фигурки, но из глинистого сланца, с геометриче-

ским узором, нанесенным красной минеральной краской, затем грубые

изображения рыб из обломков челюсти лошади, дополненные линейной

резьбой К

Как ни толковать все эти факты, они говорят о том, что к концу

описываемого времени возникают какие-то образы, очевидно культового,

„Eiszeit", Bd. V, 1928, стр. 50.