Гамов Дж. Моя мировая линия: Неформальная автобиография
Подождите немного. Документ загружается.
праВЯLЦего
класса
к
литературе
характерен
не
только
для
современного
коммунистического
режима.
Более
ста
лет
то
мУ
назад
Александр
Пушкин
по
приказу
царя
был
сослан
на
ЮГ
России
за
написание
богохульной
поэмы
«Гаврилиада»,
а
такому
знаменитому писателю
как
Тургенев
запреLЦалось
приезжать
из-
за
границы;
их
ссылали
в
родовые
имения
в
деревне
за
их
произведения.
Но
я
должен
вернуться
к
главнОЙ
теме
своих
отрывочных
воспоминаний
-
ко
второй
Севастопольской
кампании,
как
я
обычно
это
называю.
После
моего
первого
обраLЦения
за
паспортом
для
октябрьской
поездки
в
Рим
я
навестил
свое
го
отца
в
Одессе,
провел
остаток
лета
у
моря
в
Крыму
и
возвратился
в
Москву
в
сентябре,
чтобы
узнать,
как
идут
дела.
51
опасался, что
они
идут
не
очень
хорошо,
и,
действительно,
меня
«кормили
завтраками»
(<<приходите
~aBTpa»)
изо
дня
в
день.
И
вот
наступил
последний
день,
когда
я
должен
был
выехать,
чтобы
прибыть
в
Рим
на
пер
вый
день
заседаний,
на
который
был
назначен
мой
доклад.
Получив
очередной
«завтрак»,
я
телеграммой
попросил Мар
кони
сдвинуть
мой
доклад
на
последний
день
заседаний.
Но
«завтраки»
продол
жались
каждое
утро,
пока
не
стало
ясно,
что
я
не
смогу
приехать
и в
последний
день.
«К
сожалению,
-
сказал
служаLЦИЙ
паспортного
отдела,
-
Ваш
паспорт
задержался».
«Но,
-
молвил
Я
с
надеждой,
-
даже
если
я
выеду
зав
тра,
у
меня
все
eLЦe
будет
шанс
поговориТl~
с
коллегами,
так
как
обычно
они
остаются
на
несколько
дней
после
кон
гресса».
«Нет,
-
ответил
служаLЦИЙ,
-
Вы
лучше
подпишите
вот
этот
листок,
в
котором
говорится,
что
Вы
отказываетесь
от
своегО
заявления
на
паспорт».
Вот
почему
мой
доклад
на конгрессе
был
зачитан
Максом
Дельбрюком
и
затем
опубликован
в
трудах
конгресса.
У
ме
ня
до
сих
пор
хранится
открытка
с
соболезнованиями,
при
сланными
мне
теми,
кто
там
присутствовал;
здесь
много
известных
имен.
89
Римское
фиаско
имело,
однако,
одно
важное
слеДСТВие
для
моей
личной
жнзни.
Во
время
моих
<завтраков:.
в
мос
ковском
паспортном
отделе
я
встретил
девушку,
на
кото
рой
скоро
женился.
Она
была
физиком,
окончила
Московский
университет
и
ее
звали
J1юбовь
Вохминцева;
позже
она
по
лучил,э
от
меня
прозвище
Ро
(по
греческой
букве).
ПРИЧина
нашей
женитьбы
была
основана на
законах
геиетики
Или,
можно
сказать,
хиромантии.
дело
в
том,
что
расположеНие
трех
линий
на
моих
ладонях
имеет
вполне
определенный
смысл
для
цыганских
предсказателей
судьбы.
Однако
на
обеих
моих
руках
две
нижние
линии
никогда
не
сходятся,
в
то
время
как
у
большинства
они
сходятся.
(Это случается
не
часто
на
одной
руке,
но
чтобы
на
обеих
-
действитель
но
редкость.)
Так
вот,
на
обеих
ладонях
Ро
линии
не
сжо
дились,
так
же
как
не
сходились,
как
она
сказала
мне,
линии
на
руках
ее отца.
Возник
вопрос
о
том,
является
ли
эта
характеристика
наследственной,
и
существовал
единст
венный
возможный
способ
найти
ответ.
И
в
самом
деле,
когда
значительно
позже,
в
ночь
на
4
ноября
1935
г.,
я
при
мчался
в
родильный
покой
женского
госпиталя
в
Джордж-
_
тауне,
чтобы
впервые
увидеть
моего
новорожденного
сыиа
Рустема-
Игоря,
сестра,
которая
вынесла
мне
ребенка,
была
крайне
удивлена,
когда
первым
делом
я
посмотрел
на
его
ладони.
На
обеих
ладоиях
линии
не
сходились
вместе.
Но
в
конце
1931
Г.,
когда
я
впервые
встретил
Ро,
было
очень
некстати
заниматься
генетическими
исследованиями.
сталоf"'
ясно,
что
я,
и
теперь
уже
мы,
застряли
в
России.
Еще
одно
доказательство
пришло
вскоре,
когда
Бор,
встре
воженный моим
отсутствием
в
Риме,
прислал
мне
приглаше
ние
посетить
его
в
Копенгагене
на
несколько
недель
ДЛЯ
важных
дискуссий
по
ядерной
физике.
Тогда
J1енинградский
паспортный
отдел
отказал
мне
в
выдаче
визы,
ссылаясь
иа
то,
что
такой визит
мешал
моим
.'Iекциям
в
университете.
Один
из
моих
друзей
в
Москве,
имевший
связи
в
прав"
тельстве,
сообщил
мне
причину,
по
которой
мне
было
отка
зано
в
поездке
в
Рим.
В
1931
г.
состоял
ось
торжество
8
90
Немецкой
академии
наук
в
честь
философа
Гегеля,
который,
l<aK
я
упоминал,
был
как-то
связан
с
диалектическим
мате
риализмом.
Так
вот,
Немецкая
академия
наук
не
послала
приглашение
Советской
академии
на
это
торжество;
поэтому
в
качестве
ответного
шага
Советское
правительство
не
удовлетворило
мое
приглашение
Итальянской
академией.
Сколько
правды
в
этой
версии,
я
не
знаю,
но
факт
состоит
в
том,
что
приглашение
на
летнюю
школу
Мичиганского
уни
верситета
в
1932
г.,
которое,
казалось
бы,
никак
не
было
связано
ни
с
какой
американской
школой
философии,
не
по
могло
мне
получить
паспорт
и
на
этот
раз.
5.
КРЫМСКАЯ
КАМПАНИЯ
Решив
покинуть
Росс.ию,
Ро
и я
начали
делать
вее,
что
систематически
вело
бы
к
этой
цели.
Мы
повесили
большую
l<apTY
Советской
России
со
всеми
ясно
видимыми
граничными
линиями.
Безусловно,
самой
ближайшей
точкой
для
пересе
чения
границы
был
Сестрорецк
с
его
купальным
пляжем
в
Финском
заливе,
менее
чем
в
часе
езды
от
Ленинграда.
Русско-
финская
граница
лежит
как
раз
на
север
от
него,
и
с
советского
побережья
можно
наблюдать
в
бинокль
купаю
щихся
финских
красоток
в
ярких
цветных
купальных
костю
мах
(русские
купальники
в
то
время
были
черными
или
серо-
коричневыми).
Но
узкая
полоса
пляжа
была
густо
усеяна
часовыми
с
собаками
и
ярко
освещалась
ночью.
С
другой
стороны,
русско-
китайская
граница
в
восточной
Азии
представляла
меньше
искусственных
препятствий,
но
больше
естественных.
В
общем,
формула:
«Естественные
препятствия
х
Искусственные
препятствия
Постоянная»,
ВПолне
соблюдалась
для
всей
границы.
Тогда
Ро
положили
свой
палец
на
южную
оконечность
КРымского
полуострова
и
провела
его
прямо
на
юг
-
к
вы
ПУклой
береговой
линии
Турции.
Я
измерил
расстояние;
оно
было
около
280
километров.
Вовсе
не
так
далеко!
Так
на
Чалась
наша
«Крымская
кампанию~.
91
Первой
идеей
было
искать
помощи
контрабандистов.
Чер
ное
море,
называемое
черным
потому,
что
оно
очень
часто
штормнт,
всегда
было
караванным
путем
для
нелегального
ввоза
иностранных
товаров:
французских
духов,
шелковых
чулок,
одежды,
драгоценностей,
и
чего
только
не
было.
Эти
товары
переправлялись
черноусыми
греками
и
туркам
н
в
маленьких
парусных
шлюпках.
Я
иаписал
другу,
астроному
из
Симеизской
обсерватории,
которая
была
расположена
не
далеко
от
Ялты
на
высокой
скале
иад
голубым
морем.
В
своем
письме
я
пнсал,
что
недавно
женился
и
хотел
бы
до
стать
для
жены
некоторые
ииостраиные
товары,
иедоступиые
в
северной
России,
а
также
авторучки
для
меня,
если
воз
можно
Зб.
Если
бы
связь
с
контрабандистами
можно
было
ус
тановить,
то
на
следующее
лето
мы
могли
бы
поехать
в
от
пуск
в
Крым
с
достаточным
количеством
денег
для
оплаты
за перевоз.
К
сожалению,
ответ
был
отрицательный.
«В
по
следние
годы
-
писал
мой
друг
-
мы
не
можем
достать
какие-либо
иностранные
товары.
Береговая
охрана
получила
очень
жесткие
инструкции.
Рыбаки
должны
возвращаться
на
берег
до
темноты
и,
если
они
планируют
остаться
В'
море
дольше,
они
должны
заранее
подробно
информировать
о
.
своем
ожидаемом
местонахождении
и
времени
задержки.
Если
рыбак
вовремя
не
вернется
обратно,
его
семья
сурово
на
казывается.»
Это
был
конец
идеи
о
возможной
помощи
от
контрабандистов.
Так
как
было
немыслимо
арендовать
какую-
нибудь
лодку,
план
пересечения Черного
моря
почти
угас.
Но
затем
не
ожидаино
возник
новый
план.
Фабрика
в
Москве
начала
вы
пускать
маленькие
сборные
лодки,
созданные
по
образцу
немецкого
«фальтбота»,
используемого
в
экспедициях
для
пересечения
рек
и
озер.
Мы
называлн
эту
лодку
«байдар
кой».
Она
была
сделана
из
резиновой
оболочки,
удерживае
мой
по
форме
рамой
из
деревянных
реек.
В
собранном
виде
она
могла
легко
транспортироваться
двумя
лицами,
причем
один
несет
упакованную
резиновую
оболочку
на
спине,
а
другой
-
сложенную
реечную
раму
и весла.
Была
также
92
«палубная
подгонял
ась
простыня»
вокруг
[фартук.
талии
Ю.л.],
гребца,
как
которая
плотно
в
эскимосских
каяках,
так
что
никакая
вода
не
могла
проникнуть
в
лод
ку,
даже
если вода
перекатывалась
через
нее.
Мы
сочли
эту
особенность
лодки
очень
полезной
на
практике,
когда
начался
шторм
на второй
день
нашей
поездки
и
большие
волны
обрушивались
на
наше
крохотное
суденышко.
Вся
но
винка
была
очень
легкой
и
Ро
вместе
с
лодкой
весили
меньше,
чем
я.
Но
вовсе
нелегко
было
получить
такую
лодку,
чтобы
взять
ее
с
собой
в
Крым.
Я
умудрился
как-
то
получить
ее
через
группу
спортсменов
Дома
ученых;
они
организовали
для
меня
фабричное
задание
с
целью
«испытания
лодки
В
условиях
открытого
моря».
Ее
стандартное
оборудование
было
дополнено
несколь
кими
деталями,
обеспечивающими
безопасность.
Две
надутые
футбольные
камеры
привязывались
на
носу
лодки
к
корме,
чтобы
qHa
оставалась на
плаву
даже
если
перевернется.
Каждый
из
нас
имел
резиновую
подушку,
прикрепленную
пле
чевыми
повязками.
Они
служили
мягкой
подкладкой
на жест
ких
деревянных
спинках
лодки,
а
при
необходимости
могли
послужить
и
спасательным
средством.
Мы
взяли
с
собой
и
маленький
ручной
насос,
чтобы
выкачивать
воду,
если
она
8се-
таки
проникнет
внутрь
лодки
вопреки
ее
«герметично
му»
покрытию.
Важной
деталью
было
обеспечение
пищей
для
путешест
вия,
которое,
по
нашим
расчетам,
должно
было
продлиться
пять
или
шесть
дней.
С
учетом
нехватки
продовольствия
в
Ленингрa1iе
мы
не
могли,
конечно,
достать
какие-либо
вы
сококалорийные
продукты.
Так
как
оставалось
лишь
не
СКОлько
месяцев до
поездки
в
Крым,
мы
начали
запасать
ЯЙца,
которые
иногда
появлялись
на
рынке
со
штампом
«эк
СПорт».
этQ
были
яйца,
клейменые
для
продажи
за
границу,
80
не
принятые
там.
Мы
варили
их
вкрутую
и
берегли
для
поездки.
Мы
также
умудрились
достать
несколько
«кирпи
Qei1:.
твердого
столового
шоколада
и
две
бутылки
бренди,
93
которое
оказалось
бы
очень
кстати,
если
бы
мы
вымокли
или
переохладились
на
море.
Проблема
навигации
была
решена
очень
просто.
Мы
дол
жны
двигаться
строго
на
юг.
51
взял
с
собой
карманный
компас,
а
ночью
должен
был
бы
выдерживать
направления
так,
чтобы
полярная
звезда
была
над
кормой
лодки.
51
также
вычислил,
что
когда
мы
были
бы
на
полпути
к
турец
кому
берегу,
Ай-
Петри
-
самая
высокая
гора
на
крымСком
берегу,
около
1500
метров
высотой
-
должна
была
как
раз
исчезнуть
за
северным
горизонтом
и
вскоре
после
Этого
горы
Малой
Азии
должны
были
появиться
на
юге.
Мы
довольно
сильно
поссорились
с
Ро,
которая
настаи
вала,
чтобы
мы
ташили
зубной
порошок
и
две
зубные
щетки,
и
я
не
помню,
взяли
ли
мы
их
с
собой
или
нет.
Конечно,
все это
звучит
по-детски,
и
в
самом
деле
мы
вели
себя
очень
безответственно
на
протяжении
всей
этой
аферы.
Но
факт
состоит
в
том,
что
если
бы
на
второй
день
нашего
путешествия
через
Черное
море
не
случился
шторм,
мы,
вероятно,
достигли
бы
турецкого
побережья
и,
между
прочим,
установили
бы
мировой
рекорд.
Да,
несколько
слов
о
документах.
Все,
что
я
взял
с
собой,
-
это
мои
старые
(и
давно
просроченные)
датские
права
на
вожденне
мото
цикла.
План
состоял
в
том,
что
когда
мы
достигнем
турец
кого
берега,
я
попытаюсь
объяснить,
что
мы
датчане
и
просим
доставить
нас
в
Датское
посольство
в
Стамбуле.
Оттуда
я
позвонил
бы
Нильсу
Бору
в
Копенгаген,
и
он
все
устроил
бы.
Теперь
возникла
проблема
плацдарма
в
Крыму,
и
здесь
снова
помог
Дом
ученых.
В
России
в
то
время,
а,
возмож
но,
и
теперь,
нельзя
было
просто
поехать
на побережье
или
другое
место
отдыха
и
снять
комнату
в
отеле
или
мо
теле.
Они
были
только
для
иностранцев.
Но
КСУ
арендовала
несколько
баз
отдыха
на
МОрскнх
побережьях,
в
горах
»
где-то еще.
КСУ
имела
среди
других
мест
прекрасную
крыМ'
скую
«базу»
недалеко
от
Ялты;
обычно
это
был
двореn
какого-
нибудь
богатого
человека
дореволюционных
времен.
94
Она
располагалась
на
побережье,
имела
спальни
для
мужчин
и
спальни
для
женщин,
большую
столовую
и
теннисные
кор
ты.
Ученые
могли
купить,
если
повезет,
«путевку»
на
тридuатидневный
отпуск
в
одно
ИЗ
этих
мест,
включающую
транспорт,
проживание
и
питание.
Так
как
мужья
и
жены
обычно
работали
в
разных
научных
учреждениях,
они
часто
проводили
свой
отпуск
порознь
И
В
разное
время, что
рассматривалось
как
вклад
в
полноту
отпуска.
Хотя,
когда
я
женился
на
Ро,
она
работала
инже
нером-
оптиком
на
большом
московском
заводе
37
но
она
была
уже
безработной,
когда
мы
планировали
нашу
поездку
в
Крым.
Поэтому
я
не
смог
достать
место
для
нее
в
жен
ской
спальне
базы
КСУ,
и
она
должна
была
снять
комнату
в
«сакле»
(крестьянском
доме)
в
ближайшей
деревне.
Пер
во
начальными
коренными
жителями
Крыма
были
татары
с
их
му
сульманской
верой,
и
местные
деревни
были
очень
живопис
ными
-
со
старыми
мечетями
и
духанами,
где
подавали
шашлык,
пахлаву
и
отличные
местные
вина.
Но
моя
жена
имела
разрешение
пользоваться
всеми
другими
услугами
базы
КСУ
и,
в
частности,
всегда
ела
со
мной.
Приехав
в
Крым
в
начале
лета
1932
г.,
мы
отдали
лодку
на
хранение
рыбаку
на
берегу,
так
что
могли
пользоваться
ею
в
любое
время,
когда
хотели.
Мы
использовали
ее
всего
несколько
раз
для
походов
вдоль
линии
берега,
«испытывая
ее
в
условиях
открытого
моря».
При
этом
мы
поняли,
что
надо
чередоваться
в
гребле
вместо
того,
чтобы
грести
вместе,
так
как
в
последнем
случае
скорость
лодки
вовсе
не
возрастала
в
два
раза.
Поэтому
было
окончательно
ре
шено,
что
в
продолжительной
поездке
через
Черное
море
каждый
из
нас
будет
грести
полчаса,
в
то
время
как
дру
ГОй
будет
в
это
время
отдыхать.
Теперь
проблема
состояла
в
том,
когда
выступить.
Стояли
лунные
ночи
и
казалось
неразумным
ждать
две
неде
JiИ
темных
ночей.
Погода
была
отличной,
а
море
спокойным
-
гладким
как
зеркало.
Разумеется,
мы
не
могли
получить
предсказаний
погоды,
так как
такая
информация была
сек-
95
ретнон
и
наведение
подобных
справок
могло
бы
вызвать
по
дозрение.
Поэтому
однажды
вечером
мы
снесли
весь
наш
за
пас
продуктов
и
погрузили
его
в
лодку,
а
на
следующее
утро
после
завтрака
столкнули
лодку
в
воду
и
отплыли.
Мы
сказали
всем
на
базе,
ровно
как
ранним
пташкам,
помахав
шим
нам
на
прощанье
на
пляже,
что
мы
поплыли
в
Симеиз
екую
обсерваторию
и
останемся
там
на
всю
ночь,
чтобы
не
было
тревоги,
когда
мы
не
появимся
к
ужину.
Сначала
мы
следовали
береговой
линии
по
направлению
к
Симеизу,
но
как
только
вышли
из
поля
зрения
берега
базы,
повернули
прs:мо
на
юг.
В
первый
день
нам
сопутствовала
удача,
и
лодка
сколь
зила
быстро
и
грациозно
по
гладкой
воде.
После
обеда,
когда
кромка
берега
была
еще
ясно
видна
на
горизонте,
легкий
бриз
начал
дуть
с
востока,
и
водная
поверхность
стала
слегка
волнистой.
Но,
то,
что
беспокоило
нас,
были
не
волиы,
а
стая
дельфинов,
радостно
плававших
вокруг
нашей
лодки,
вероятно,
принимая
ее
за
дельфина
какой-
то
другой
породы.
Я
никогда
не
забуду
вид
дельфина,
видного
сквозь
волну,
освещенного
низким
солнцем.
Я
сфотографи
ровал
его,
но
снимок
никогда
не
был
проявлен,
потому
что
потом
фотоаппарат
и
пленка
совершенно
вымокли
в
накопив
шейся
в
лодке
морской
воде.
По
мере
того,
как
солнце
клонилось
к
горизонту,
на
противоположной
стороне
взошла
полиая
луна,
и
вскоре
по
явились
звезды
на
потемневшем
небе.
Когда
наступила
иочь,
мы
чувствовали
себя
Вl!олне
нормально,
но
очень
ус
тали,
и
здесь
было
совершено
первое
отклонение
от
пер
во
начального
плана;
во
всяком
случае,
это
поизошло
непро
извольно
с
точки
зрения
последующего.
Пе'рвоначально
мы
планировали
двигаться
непрерывно
вСЮ
ночь
так,
чтобы
один
греб,
а
другой
дремал.
Но
мы
оба
устали.
лодка
напоминала
корабль
на
перекатывающихсЯ
волнах
и,
покончив
с
сумкой
свежей
клубники,
которую
мЫ
взяли
с
собой,
мы
уснули,
откииувшись
назад
иа
сиденьях.
Проснувшись
мы
только
перед
восходом
солица
и
обиаруж
Jl
-
96
ли,
что
ветер
стал
сильнее,
а
волны
-
крупнее.
Луна
са
дилась
за
горизонт,
и
вставало
красное Солнце.
Волны
на
катывались
с
востока
и
так
как
мы
плыли
на
юг,
то
мы
должны
были
принимать
их
с
борта.
Чтобы
удержать
лодку
от
переворота,
существовал
простой
способ:
нужно
было
сильно
ударять
веслом
с
подветренной
стороны
лодки,
ког
да набегала
следующая
волна.
Так
что
мы
все-
таки
двига
лись
на
юг,
хотя,
может
быть,
и
с
меньшей
скоростью.
Однако
к
вечеру
того
дня
ситуация
стала
значительно
хуже.
Ветер
стал
сильнее
и
сдувал пеиу
с
гребешков
набе
гающих
волн,
заставив
нас
повернуть
лодку
иа
восток
ли
цом
к
волнам.
Начиная
с
этого
момента,
я
должен
был
взять
на
себя
полную
ответственность
за
исход
путешест
вия,
так как
Ро
была
недостаточно
сильна,
чтобы
удержать
весло
в
руках.
Наклон
лодки
возрастал
с
каждой
волной
и,
когда
проходил
очередной
гребешок,
ударяло
сзади
в
днище
лодки.
Когда
я
недостаточно
тщательно
выравнивал
лодку,
волна
и
пена
перекатывались
через
деку,
хлестая
мне
в
лицо
(я
сидел
спереди,
так
как
здесь
было
больше
прост
ранства
для моих
длинных
ног).
Ро
была
также
сильно
за
нята:
выкачивая
воду,
которая
проникала
в
лодку
каждый
раз,
когда
перекатывала
волна.
Приходилось
грести
только
для
того,
чтобы
удержать
лодку
в
правильном
положении
по
отношению
к
волнам,
а
вовсе
не
для
того,
чтобы
двигаться
вперед.
Действительно,
я
вдруг
с
удивлением
увидел,
что
кусок
веревки,
привязанной
к
носу,
указывал
вперед,
как
если
бы
это
был
бушприт.
Сила
ветра,
давившего
мне
на
Грудь,
гнала
лодку
назад,
причем
кормой
вперед.
Как
я
Позже
вычислил,
ветер
сносил
нас
на
северо-
запад
и к
бе
регу.
Иногда
в
течение
ночи
ветер
вдруг
прекращался,
белые
барашки
исчезали
и
поверхность
моря
снова
принимала
форму
узора
из
длинных
перекатывающихся
волн.
Свет
пол
ной
луны
отражался
от
воды,
делая
поверхность
моря
похо
Жей
на
пол
огромного
собора,
составленный
из
черных
и
белых
мраморных
плит
в
шахматном
порядке.
Устав
сидеть,
дж
Гамов
97
я
почти
подумал
вылезти
из
лодки
и
прогуляться по
глад
кому
мраморному
полу.
К
счастью,
я
этого
ие
сделал.
Во
время
другой
галлюцинации
мы
видели
длинные
деревянные
палки,
как
будто
торчащие
из
воды,
и
даже
обсуждали,
можно
ли
подержаться
за них,
если
подплыть
поближе.
Ро
бессвязно
говорила
о
каком-
то
капитане
шхуны,
который
будто
бы
предлагал
взять нас
на
борт.
Так или
иначе,
но
я
снова
был
способен
контролировать
направление
лодки,
двигавшейся
в
это
время
прямо
на
по
лярную
звезду.
Было
еще
темно,
когда
мы
увидели
берего
вую
линию,
большой
скалистый
утес,
спускающийся
отвесио
в
воду.
Здесь
ие
было
возможиости
высадиться,
но
мы
по
думали,
что,
возможно,
пологий
берег
есть
справа
нлн
слева.
Я
повернул
направо,
н
это
был
счастливый
выбор,
ибо,
как
я
узнал
позже,
утес
тянулся
на
много
миль
в
за
падном
направлении.
И
тогда
мы
увидели
узенькую
полоску
песчаного
берега.
Нам
показалось,
что
на
расстоянин
при
мерно
пятнадцати
метров
друг
от
друга
нз
воды
торчал
н
две
деревянные
палки
между
нами
и
берегом,
но
мы
решили,
что
это
опять
всего
лншь
галлюцинация.
Я
направился
пря
мо
между
ними
и
попал
в
рыбацкую
сеть,
закрепленные
за
эти
палки,
отплыл
назад
и,
накоиец,
иос
лодки
косиулся
песка.
Мы
выкарабкались,
вытянули
лодку
из
воды,
выпили
немного
бренди
и
повалились
спать
на
песок.
Когда
мы
проснулись,
солнце
было уже
высоко
над
гори
зонтом,
и
я
увидел
несколько
татарских
рыбаков,
удивлен
но
наблюдавших
за
нами.
Я
попытался
встать
на
ноги,
но
упал
обратно
на
лесок
-
я
не
мог
еще
удержать
равнове
сия.
Мы
оБЪЯСНИ/IИ
рыбакам,
что
былн
отнесены
от
побере
жья ночным
бризом,
и
они
взяли
нас
сначала
в
свою
дерев
ню,
а
затем
отправили
в
больницу
в
ближайшем
городе,
Ба
лаклаве,
примерно
в
пятидесяти
километрах
западнее
Алуп
ки,
от
которой
мы
отплывали
в
Турцию.
После
восстановле
ния
сил
в
больнице
в
течение
двух дней
мы
поехали
обрат
но
на
базу
КСУ.
Наша
лодка
прнбыла
с
намн
со
всем
свои'"
содержимым
за
исключением
бутылок
бренди,
которые
полу-
98