Гамов Дж. Моя мировая линия: Неформальная автобиография
Подождите немного. Документ загружается.
Да,
много
всего
случилось
в
эти
революционные
годы:
красные,
белые,
Махно,
холера,
опять
красные,
немецкая
оккупация,
голод,
-:иф,
НЭП
(новая
экономическая
полити
ка,
введенная
Лениным),
снова
голод."
Но
хуже
всего
был
недостаток
воды.
Одесса
расположена
на
краю
плато
вдоль
северного
побережья
Черного
моря
на
высоте
45
'метров
над
уровнем
моря.
Глубоко
внизу
узкая
полоска
земли,
вмещаю
щая
пирсы,
доки,
склады
и
другие
сооружения,
обслужив~ю
щие
морскую
торговлю
по
Чериому
морю.
Вдоль
верхнего
гребня
простирался
длинный
бульвар
с
прекрасным
видом
на
море.
Широкий
ряд
ступеней
позволял
людям
спускаться
вниз
на
морское
побережье
и
взбираться
наверх.
Те
чита
тели,
которые
видели
старый
широко
известный
русский
фильм
«Броненосец
Потемкин»,
могут
вспомнить
широкий
марш
из
более
чем
ста
крутых
ступенек,
по
которым
взби
рались
портовые
рабочие
для
атаки
на
город
под
огнем
по
лиции
сверху.
Но
эти
события
имели
место
во
время
не
удавшейся
русской
революции
1905
года,
а
так
как
в
то
время
я
был
ребенком,
у
меня
не
осталОСЬ
личных
воспоми
наний
о
событии
и я
могу
ВЫВОДИТЬ
свои
впечатления
ТОЛЬ
ко из
фильма.
Мое
близкое
знакомство
со
знаменитыми
сту
пенями
началось
несколькими
годами
позже,
когда
я
уже
учился
в
гимназии.
Что
касается
истории,
то
Одесса
была
основана
русской
императрнцей
Екатериной
Великой
в
конце
восемнадцатого
века
после
того,
как.
русская
армия
выгнала
турок
и
та
тар,
занимавших
северные
берега
Черного
моря,
и
при
сое
динила
эти
земли
к
русской
империи.
Этот
край
получил
название
Новороссии
и
заселялся
главным
образом
украин
цами
и
частично
крестьянами
с
севера.
Существует
леген
да,
что
якобы
французские
инженеры
не
советовали
Екате
рине
Великой
строить
город
на
этом
месте,
так
как
будучи
на
45
метров
выше
уровня
моря
и
не
располагаясь
на
реке,
он
лишался
естественных
источников
пресной
воды.
Но
так
как
Екатерина
была
настоящей
императрицей,
которая
не
хотела
слышать
никаких
аргументов,
противоречащих
ее
ВО-
19
ле,
она
сказала,
что
здесь
должно
быть
asser
d'eau
(достаточно
воды).
Если
прочесть
эти
французские
слова
наоборот,
по
слогам,
получится
eau~dzes-sa,
что
звучит
как
«Одесса»-
название
города.
КонеЧIlО,
это
не
более
чем
легенда
и
хорошая
шутка,
так
как
ИЗвестно,
что
это
место
было
первоначально
(в
XV
в.)
греческой
колонией
под
наз
ваннем
Одессус.
Однако
действительно
в
Одессе
было
довольно
сухо,
если
не
считать
случайных
дождей,
и
воду
приходилось
привозить
из
днестра
примерно
за
50
~илометров.
Александр
Пушкин
писал:
Однако
в
сей
Одессе
ВJJажной
Еще
есть
недостаток
В<'\жный;
Чего
б
вы
думали?
-
Воды.
Потребны
тяжкие
ТРУД!,I
...
Чro
ж?
sro
n'e&JЛЫliУJе
r<1fJe,
Особенно,
когда
внно
Без
пошлины
привезенс)6.
Вода
ежедневно
подвозилась
в
Одес:су
из
Днестра
сотня
ми
водовозных
бочек
на
телегах,
запряженных
лошадьми.
Позже,
конечно,
построили
длинную
многодюймовую
трубу
для
подачи
воды,
нагнетаемой
до
Одес<:ы
мощными
насосами,
расположенными
на
берегах
днестра.
Насосы
нуждались
в
топливе,
которое
обеспечивалось
донецкими
угольными
шах
тами,
расположенными
тоже
за
сотни
километров.
Из-за
на
рушений
в
железнодорожном
сообщении
топливо
часто
не
подвозил
ось
вовремя,
и
водя!!ые
насО(;ы
часто
не
работали.
Немного
воды
попадало
в
порт
на
морском
побережье,
но
давление
было
не
достаточно
высоким,
чтобы
поднять
воду
на
45
метров
вверх
в
город.
Поэтому,
чтобы
добыть
немно
го
воды
хотя
бы
для
питья
и
ПРИГОТОвления
пищи
(о
мытье
никто
и
не
помышлял),
жители ОдеСQы
должны
были
идти
вниз
несколькО
сот
ступенек
в
порт,
где
вода
слабо
сочи
лась
из
общественных
колонок.
ОТС1'ОЯВ
в
очереди
около
часа,
можно
было
наконец
наполнить
два
ведра
и
тащить
их
20
45
метров
вверх
и
домой.
Став
к
тому
времени
крепким
мальчуганом,
я
делал
это
каждый
день,
что,
конечно,
от
нимало
У
меня
массу
времени
от занятий.
Однажды,
стоя
в
очереди,
я
разговорился
с
матросом
с
британского
эсмин
па,
который пришвартовался
недалеко
от
водопроводной
ко
лонки.
«За
чем
это
все
стоят?:.
-
спросил
он.
«Мне
нужна
во
да»,
-
ответил
я
на
плохом
английском.
«Иди
сюда,
па
рень:.,
-
сказал
матрос
и
повел
меня
в
сторону
эсминца,
достал
водяной
шланг
и
наполнил
два
моих
ведра
за
не
сколько
секунд.
Увидев
это,
вся
толпа
жаждущих
одесситов
последовала
за
мной,
и
матрос
флота
Его
Величества
услу
жливо
наполнял
их ведра
тоже.
Благославляя
британский
флот,
мы
тащили
драгоценную
влагу
по
длинному
ряду
сту
пенек вверх
и
к
нашим
домам.
Но
нас
ждало
разочарование:
вода
оказалась
просто
соленой
водой
из
одесского
залива.
После
этого
случая
я
стал
высоко
ценить
британское
чувс
тво
юмора.
Другой
проБJ'Iемой
был
конечно
хлеб,
который
рациониро
вался
очень
скудно.
Французско-
марокканские
войска,
ко
торые
должны
были
срочно
покинуть
Одессу,
оставили
после
себя бс
"ьшое
количесво
корма
для
своих
мулов;
я
недоста
гочно
знаю
ботанику,
чтобы
дать
этому
корму
~Tpoгoe
на
учное
и
ботаническое
название.
На
следующий
день
это
-tзерно»
было
доставлено
в
одесские
пекарни
для
выпечки
хлеба
голодающему
населению.
Снабжение
было
организовано
хорошо
и
каждый
в
очереди
получил
большую
буханку
«фран
цузского
хлеба».
Однако
оказалось,
что
он
был
совершенно
несъедобным
-
разве
что,
быть
может,
для
мулов.
Несмотря
на
все
эти
лишения,
одесситы
не
теряли
чувство
юмора
и
сложили
такой
стих:
Печет
тесто
Бош,
Такое
вкусное,
ароматное
тесто
-
Годится
оно
лишь
для
клейки
галош
Или
для
окон
замазки
вместо.
21
Наконец,
была
проблема
топлива
для
обогрева
домов
и
приготовления
пищи.
Северное
побережье
Черного
моря
степь,
покрытая
травой
и
совершенно
лишенная
каких-
либо
лесов.
Деревья
одесских
бульваров
и
прекрасных
парков
были
посажены
еще
при
основании
города,
и
Одесса
всегда
была
зеленой
от
велиqественных
акаций,
наполнявших
воз
дух
ароматом
в
пору
цветения.
Все
эти
деревья
были
сруб
лены
на
топливо
(как
и
многие старые
деревянные
строе
ния),
и
город
выглядел
голым
и
бесцветным.
Французский
математик
Лагранж
сказал,
когда
знаменитый
химик
Лавуа
зье
был
казиен
на
гильотине
во
время
французской
револю
ции:
«Потребовался
миг,
qтобы
отрубить
ему
голову,
но,
может
быть,
и
века
не
хватит,
qтобы
создать
равную».
Я
не
был
в
Одессе
несколько
десятилетий
и
поэтому
к
своему
сожалению
ниqего
не
могу
сказать
о
флоре
сегодняшнего
дня.
Еще
несколько
слов
о
положении
с
пищей.
Голод
был
в
городах,
но
не
в
деревнях,
где
эта
пища
производилась,
а
крестьяне
запасали
и
прятали
продукты.
Единственный
спо
соб
раздобыть
немного
хлеба
и
масла,
а
при
удаqе
и
кури
цу
-
идти
в
близлежащую
деревню,
неся
в
каком-
то
носовом
платоqке
несколько
предметов
фамильного
серебра
или
даже
золотые
часы,
и
обменять
их
на
продукты.
Многие
предпри
имчивые
городские
жители
так
и
делали,
хотя
это
и
было
опасным
предприятием.
Вот
история,
рассказанная
мне
одним
из
моих
друзей,
который
был
в
то
время
молодым
профессором
физики
в
Одессе.
Его
имя
-
Игорь
Тамм
(Нобелевский
лауреат
по
фи
зике
1958
г.).
Когда
однажды
он
пришел
в
соседнюю
дерев
ню
в
то
время,
когда
Одесса
была
занята
красными,
и
вел
переговоры
с
деревенским
жителем
о
том,
сколько
кур
он
мог
бы
получить
за
полдюжину
серебряных
ложек,
деревня
была
захвачена
одной
из
банд
Махно,
который
бродил
по
округе,
тревожа
красных.
Обратив
внимание
на
его
городскую
одежду,
бандиты
привели
Тамма
к
атаману
-
бородатому
парню
в
высокой
22
чернОЙ
папахе
с
пулеметными
лентами
на
грудн
и
парой
ручных
гранат
за
поясом.
«Ах,
сволочь,
коммунистическнй
агитатор,
разрушающий
нашу родную
Украину!
Да
тебя
расстрелять
мало!
>
«Да
нет
же,
-
возразил
Тамм
-
я
профессор
Одесского
университета
и
пришел
сюда,
чтобы
раздобыть
немного
про
дуктов>.
«Ерунда!
-
возразил
атаман.
-
Какой
ты
профессор
по
специальности?>
«Я
преподаю
математику>.
«Математику?
-
сказал тогда
атаман.
-
Очень
хорошо!
Тогда
дай
мне
оценку
ошибки,
которая
получается
при
об
резании
ряда
Маклорена
на
n-
м
члене.
Сделаешь
это
-
бу
дешь
освобожден,
не
сделаешь
-
тебя
расстреляют!
>
Тамм
не
мог
поверить
своим
ушам,
так
как
эта
задача
относится
к
очень
специальной
области
высшей
математики.
Однако
трясущимися
руками,
под
дулом
наставленной
на
него
винтовки
он
сумел
найти
решение
и
вручил
его
ата
ману.
«Правильно!
-
сказал
тот.
-
Теперь
я
вижу,
что
ты
действительно
профессор.
Можешь
отправляться
домой!
>
Кто
был
этот
человек?
Никт,()
и
никогда
этого
не
узна
ет.
Если
он
не
был
позже
убит,
он,
пожалуй,
мог
бы
пре
подавать
теперь
высшую
математику
в
каком-
нибудь
украин
ском
унивеРС'1тете.
Изучая
математику
и
физику
в
гимна
зии,
я
много
времени
уделял
чтению
русской
литературы,
главным
образом
поэзии,
а
не
прозы,
потому
что
первая
звучала
гораздо
лучше
и
также
не
была
такой
длинной
(сравните
число
слов
в
«Евгении
Онегине>
с
их
числом
в
«Войне
И
мире>!).
У
меня
очень
плохая
память
на
имена
и
числа.
Но
так
Или
иначе
какнм-то
образом
после
нескольких
прочтений
Стихотворения,
даже
очень
длинного,
я
запоминаю
его
на
неограниченный
период
времени.
Несколько
лет
тому
назад
я
навещал
своих
русских
друзей
в
Сан-
Диего
и
поспорил
с
ннми,
что
мог
бы
читать наизусть
русские
стихи
в
течение
23
по
крайней
мере
часа
без
остановки.
Я
выиграл
пари,
чи
тая
стихи
на
протяжении
полутора
часов
и
останОВИЛСЯ
не
потому,
что
истощился
запас
стихов,
а
потому, что
устала
аудитория.
Зато
на
следующее
утро
я
был
наказан
ларинги
том,
что
заставило
меня
отказаться
от
чтения
лекции
в
тот
вечер.
Из
моего
раннего
детства
я
до
~их
пор
помню
такие
стихи:
и:
ТНЛп-бом,
тили-бом,
Загорелся
кощкин
дом,
Бежит
курица
с
ведром
Заливает
кошкин
дом.
-
Чижик-
пыжик,
где
ть!
был?
-
На
Фонтанке
водку
11МЛ,
Выпил
рюмку,
ВЫПИJJ
две
-
Закружил
ось
в
голове!
В
школьном
возрасте
я
обратилс:я
к
более
серьезной
поэзии,
и
мне
хочется
процитирова'I'Ь
здесь,
и
позже
в
книге,
некоторые
отрывки
не
для
того,
чтобы
демонстриро
вать
свою
память,
но
главным
обрз'ЗОМ
потому,
ЧТО
они
имеют
отношение
к
разным
историчеСКIiМ
событиям,
личным
и
политическим.
Делая
выбор,
я
обнаружил,
что
'tолько
немногие
стихи
из
тех,
которые
я
хотел
бы
процитировать,
были
переведе
ны
на
английский.
Некоторые
были
напечатаны
на
ориги
нальном
русском,
но
никогда
не
пер~водились,
в
то
время
как
большинство
из
них
никогда
даже
не
были
напечатаны
и
все-
таки
распространялись,
без
веДОМа
их
авторов.
Поэто
му
я
попросил
мою
жену
Барбару,
американку,
помочь
мне
справиться
с
ЭТОй
задачей.
Я
диктовал
ей
стихи,
переводя
с
русского на
английский,
и
она
перекладывала
их
на
английские
стихи.
Все
стихи,
с
которыми
читатель
столкнется
в
этой
книге
и
которые
не
имеют
ссылки
на
автора
и
переводчика,
были
созданы
таким
образом.
24
Следующа'я
поэма,
написанная
Александром
Блоком
в
1918
г.,
относится
к
ранним
этапам
русской
революции
и
освещает
некоторые
из
ее
аспектов.
ДВЕНАДЦАТЬ
Александр
Блок
7
Черный
вечер.
Белый
снег.
Ветер,
ветер!
На
ногах
не
стоит
человек.
Ветер,
ветер
-
На
всем
белом
свете!
Завивает
ветер
Белый
снежок.
Под
снежком
-
ледок.
Скользко,
iЯЖКО,
Всякий
холодок
Скользит
-
'ах,
бедняжка!
..
Гуляеi
Beiep,
порхаеi
снег.
Идут
двенадцать
человек
ВИНiОВОК
черные
ремни,
Кругом
-
огни,
огни,
огни
...
В
зубах
-
цигарка,
примят
картуз,
На
спину
б
надо
бубновый
туз!
Свобода,
свобода,
Эх,
эх,
без
креста!
Тра-та-та!
Холодно,
товарищи,
холодно!
..
Как
пошли
наши
ребята
В
красной гвардии
служить
-
В
красной гвардии
служить
-
Буйну
голову
сложить!
Эх
ты,
горе
горькое,
Сладкое
житье!
Рваное
пальтишко,
Австрийское
ружье!
25
Мы
на
горе
всем
буржуям
Мировой
пожар
раЗдуем,
Мировой
пожар
в
крови
-
Господи,
благослови'
Революционный
держите
шаг'
Неугомонный
деРЖi{те
шаг'
Товарищ,
винтовку
держи,
не
трусь!
Пальнем
ка
пулей
n
Святую
Русь
И
идут
без
имени
святого
Все
двенадцать
-
вдаль
КО
всему
готовы,
Ничего
не
жаль
Их
винтовки
стальные
На
незримого
врага
В
переулочки
глухие,
Где
одна
пылит
пу~га
Да
в
сугробы
nyxonble -
Не
утянешь
сапога
В
очи
бьется
Красный
флаг
Раздается
Мерный
шаг
Вот
проснется
Лютый
враг
И
вьюга
JJЫ.J}JП
»м
в
DV»
ДНИ
и
ночи
Напролет
Вперед,
вперед,
рабочий
народ'
КО
времени,
когда
я
окончил
гимназию,
гражданская
война
преКрqтилась,
остатки
Белой
армии
эвакуировались
из
Крыма
в
Турцию,
и
борьба
(за
исключением
отдельных
так
называемых
бандитских
групп)
прекратилась
Я
постую}Л
в
Новороссийский
УНflВерситет
в
Одессе
на
физико
матеМатический
факультет
8
Университет
тогда
только
оправ,лялся
от
бедствий
революции
и
гражданской
26
войны
и
в
полной
мере
не
действовал.
Но
здесь
была
силь
ная
группа
математиков:
профессор
Шатуновский,
который
читал
лекции
по
высшей
алгебре,
профессор
Каган,
читав
ший
лекции
по
многомерной
геометрии,
и
молодой
человек,
профессор
Юрий
Рабинович,
интересовавшийся
главным
обра
зом
теорией
относительности.
Именно
эти
три
человека
привили
мне
вкус
к
математике.
Помню,
как
однажды
Шатуновский
задал
студенту
вопрос:
«Если
Вы
умножите
пять
извозчиков
на
три
подсвечника,
то
что
получится?»
Студент
замешкался
и
не
ответил.
«Так
вот,
-
сказал
Шатуновский,
-
будет
пятнадцать
извозчико
подсвечников».
Это
было
мое
первое
знакомство
с
основной
идеей
анализа
размерностей
и
повлияло
на
мою
будущую
ра
боту
в
науке.
Спустя
некоторое
время
Шатуновский
сделал
арифмети-
ческую
ошибку
на
доске,
написав:
37
х
25 837.
Когда
кто-
то
из
студентов
заметил,
что
правильный
от
вет
был
бы
925,
Шатуновский
взорвался.
«Это
не
работа
математика,
-
огрызнулся
он,
-
делать
правильные
арифме
тические
операции.
Это
работа
банковских
бухгалтеров».
Это
замечание
произвело
на
меня
глубокое
впечаТJLение,
и
даже
сегодня
я
не
стыжусь,
если
при
умножении
7
на
8
по
лучу
45.
Чтение
лекций
Кагана
обычно
проходило
по
вечерам,
и
всегда
нужно
было
опасаться,
что
аудитории
не
будут
ос
вещены:
из-
за
ограничений
в
топливе
электричество
часто
отключалось.
Но,
тем
не
менее,
он
продолжал
занятия,
ссылаясь
на
то,
что
все
равно
многомерные
фигуры
нельзя
нарнсовать
Ра
двумерной
доске.
Студенты
и
сам
профессор
должны
были
перелезать
через
железную
изгородь,
окружавшую
университетский
горощж
(по
ночам,
когда
не
было
электричества,
привратник
ухо
дил
рано
и
некому
было
открыть
ворота),
и
мы,
проходя
по
коридорам
университетского
здания,
освещали
себе
путь
Свечами.
Но,
тем
не
менее,
маленькая
группа,
пережившая
Все
эти
неудобства,
получила
отличные
оценки
на
заключи-
27
тельном
экзамене.
«Это
доказывает,
-
сделал
вывод
про
фессор
Каган,
-
что
воображение
важнее
освещения».
Профессор
Юрий
Рабинович,
самый
молодой
из
преподава
телей,
был
хранителем
«кабчисмата»
(кабинета
чистой
ма
тематики),
где
мы
могли
читать
книги
и
журналы
в
течение
дня,
а
также
болтать
о
математике
и
многих
другнх
вещах
по
вечерам.
Он
умудрился
сбежать
за
границу
вскоре
после
того,
как
я
поступил
в
университет,
и
в
дальнейшем
я по
встречался
с
ним
во
время
одного
из
моих
визитов
в
Энн
арбор
(США);
он
стал
профессором
Ю.
Райничем
в
Мичиганс
ком
университете.
Не
стоит
и
говорить,
что
мы
провели
тот
день
в
приятных
воспоминаниях.
Однако
в
Новороссийс
ком
университете
не
было
лекций
по
физике.
Руководитель
физического
отдела
профессор
Кастерин
отказывался
их
чи
тать
на
том
основании,
что
не
мог
получить
ассистента
для
проведения
демонстраций
во
время
лекций.
Кроме
того,
все
равно
полностью
отсутствовали
приборы
для
демонстра
ций
-
будь
то
опыт
Галилея
с
маятником
или
эксперименты
дж.дж.
Томсона
с
электронным
пучком.
«Я
не
хочу
читать
мелодраматические
лекции,»
-
заявил
Кастерин
на
факультетских
собраниях.
Он
не
желал
читать
лекции
только
с
помощью
мела
(который,
кстати,
тоже
час
то
отсутствовал)
и
доски,
без
демонстрации
опытов.
Позже
я
почти
не
встречался
с
профессором
Кастериным
в
течение
многих
лет,
но
был
очень
хорошо
знаком
с
его
дочерью
Татьяной,
которая
училась
в
той
же
группе,
что
и
я.
Таня
и
я
стали
большими
друзьями
и
могли
бы
стать
му
жем
и
женой,
не
будь
я
таким
застенчивым.
Но
я
был
за
стенчив,
так
что
из
этого
ничего
не
получилось.
Проведя
год
в
университете,
я
решил
покинуть
родной
город
и
отправиться
в
Ленинград
(Петроград
в
то
время),
где,
как
я
слышал,
физика
начала
процветать
после
зимней
спячки
в
революционный
период.
Конечно,
это
был
нелегкий
шаг.
Отец
продал
большую
часть
нашего
фамильного
сереб
ра,
чтобы
обеспечить
меня
деньгами
на
поездку,
и
я
поки
нул
Одессу.
28