Конрад Н.И. Избранные труды. История

Подождите немного. Документ загружается.

Замечательные образцы рельефной скульптуры сохранились на стенах

пещерного храма неподалеку от г. Кёнчжу, столицы Силла. По своей

конструкции и скульптурному оформлению этот храм очень близок к зна-

менитому пещерному

храму

Аджанта

в Индии и к пещерному

храму

Датунь в Китае. Особенно выделяется большая, около 2,5 м в высоту,

статуя Будды, сидящего на лотосе. Сохранилось имя художника — Соль-

го, писавшего свои картины настолько реалистично, что, как говорит

предание, птицы принимали сосны на его картине за подлинные деревья.

Необходимо отметить и еще один факт культурной истории страны;

распространение образованности. Это вызвало к жизни в конце VII в.

изобретение так называемого алфавита иду, знаками которого служили

китайские иероглифы, применявшиеся как буквы слогового алфавита.

Появление фонетической азбуки облегчило распространение грамотности.

ЯПОНИЯ

В ДРЕВНОСТИ ДО VIII в.

Япония

в древности представляла собою дальнюю периферию восточно-

азиатского мира. Однако уже в IV в. отмечаются плавания японцев к

берегам Центрального Китая — в район устья р. Янцзы. Чрезвычайная

же близость к Корейскому полуострову превращала северную оконечность

о-ва Кюсю, юго-западную оконечность о-ва Хонсю и южный конец Ко-

рейского полуострова в один географический район. По Желтому морю

вдоль западного побережья Кореи японские

суда

доходили до границ

Кореи

и Маньчжурии. Таким образом, связи Японии со странами Вос-

точной Азии установились уже давно. История Японии с древности разви-

валась в соприкосновении с историей Кореи и Китая, и процессы, развер-

нувшиеся в этих странах, не могли в какой-то форме не отразиться и на

Японии.

Вопрос об этническом типе японцев связан с вопросом о заселении

Японских островов. Оно относится ко временам доисторическим, почему

его источники и последовательность освещаются только археологией,

данные которой удостоверяют, что в эпоху неолита Японские острова

уже были заселены. При этом наиболее

твердую

почву для прослежива-

ния

процесса заселения

дают

керамические изделия — из числа самых

древних, обнаруживаемых при раскопках...

В исторические времена картина заселения Японских островов ста-

новится уже вполне ясной: на острова переходит население и с Корей-

ского полуострова и из Китая. Такие переходы замечаются особенна

тогда,

когда там происходят наиболее ожесточенные междоусобные столк-

новения,

вторжения извне. Переселенцы в дальнейшем сливались с мест-

ным

населением, но все же память об их чужеземном происхождении,

сохранялась долго. Так, в списке японских родов, составленном в нача-

ле IX в., отдельно приводится группа родов, ведущих свое происхожде-

ние

от выходцев из Кореи и Китая, причем эта группа составляет

треть общего числа 1182 японских родов того времени. Таким образом,

известный нам исторический тип японца с этнической точки зрения об-

разовался в

результате

смешения разнородных этнических элементов, что

обусловило особый облик этого типа — отличный от айнского, корей-

ского, китайского, полинезийского.

На

Японских островах долгое время сохранялось многочисленное айн-

ское население, остатки которого можно видеть сейчас на северном из

Японских островов — Хоккайдо. По-видимому, айну — потомки какой-то

366

части первой, самой ранней волны переселенцев с материка Азии. Мало-

численность их в настоящее время объясняется отчасти их давним сме-

шением

с другим населением, отчасти же — их истреблением в процессе

распространения

поздних пришельцев на всю территорию нынешней

Японии.

* * *

Наиболее древней из известных нам по историческим источникам форм

общественной организации была так называемая

мура.

Это было совмест-

ное

поселение нескольких групп (по

15—30

человек в каждой), свя-

занных

между

собой кровным родством по материнской линии и зани-

мавшихся земледелием. Оседлое существование на определенном месте

общее основное занятие обусловили то, что

мура

на этом этапе была

одновременно и социально-экономическим объединением, и селением.

В последнем значении слово

«мура»

существует

в японском языке и в

наше

время. Продукция земледелия не поступала в собственность от-

дельных кровнородственных групп, а составляла собственность

мура

целом и только распределялась

между

группами. Древняя японская

мура

была формой общины.

течением времени обнаруживается процесс выделения отдельных

кровнородственных групп, которые стали присваивать продукцию, полу-

ченную на участке, обработанном их трудом, а затем и сами участки,

обособляясь внутри общины, превращаясь в самостоятельные организа-

ции.

Поэтому изменялась

структура

кровнородственной группы: раздель-

ное

существование супругов, бывшее правилом на первом этапе, прекра-

тилось, и жена и дети стали жить в доме

мужа

и отца. Это же, в свою

очередь, привело к образованию новой общественно-трудовой единицы —

двора и к изменению положения

мужа:

он стал хозяином двора. Вместе

с тем изменилась и

структура

группы: если до этого она представляла

беспорядочное соединение кровных родственников, то теперь она распа-

лась на отдельные семьи (якара); вся же кровная группа в целом пре-

вратилась в большую семью, в род (удзи). Именно эти, появившиеся

составе

мура

(прежней общины), большие семьи (роды) присваивали

себе продукцию и участки, чем и раскалывали прежнюю общину.

Среди родов в связи с разной численностью и составом их членов,

а также разными размерами и качеством. обрабатываемых ими

участ-

ков

оказались семьи богатые и бедные. Возникали и такие явления:

семьи, в которых было мало работников или было много малолетних

стариков и которые не могли вследствие этого поддерживать свое

существование сами, откалывались от своего рода и переходили в состав

другого

— более сильного. С

другой

стороны, богатые семьи в целях

получения большей продукции часто искали дополнительную рабочую

силу. Так появились роды, в состав которых входили уже не только

кровные

родственники, во всяком случае, не только родственники ко

отцовской

линии. И отношения, складывавшиеся внутри такого рода, ста-

новились

уже более сложными: один характер носили отношения

между

кровнородственными его членами,

другой

— отношения этих членов к

другим — неродственным; эти последние уже не были полноправными

членами родовой организации.

Впоследствии мы обнаруживаем в составе таких родовых организа-

ций

новый слой — рабов, которыми становились прежде всего захвачен-

ные

члены

других

родов или иноплеменники. Вместе с тем на положение

367

рабов стали переходить и неродственные члены родовой организации,

что увеличивало число рабов. Так внутри общины образовались новые

отношения

— рабов и господ. Правда, инерция родовой общины была

очень прочной, почему и отношения рабов и господ мыслились в кате-

гориях родового строя: рабы как бы входили в состав семьи и назы-

вались яцуко («сыны семьи»). Рабы составляли общую собственность

рода. В дальнейшем мы встречаем рабов, составлявших личную собст-

венность старейшины рода

(удзи-но

ками), но это не означало исчезно-

вения

рабов как собственности рода или семьи в целом. Даже в 702 г.,

т. е. на гораздо более позднем историческом этапе, в одном из дошед-

ших до нас

«дворовых

реестров»

наряду с рабами, принадлежавшими

главе двора, отмечены рабы, принадлежавшие двору в целом.

Такие

общины новый приток рабочей силы получали только извне.

Поэтому и стали теперь возникать столкновения

между

отдельными ро-

дами. Не

следует

думать,

однако, что побежденные роды так прямо п

входили в организацию победителей. Такие случаи, конечно, бывали, но

отнюдь не как правило. Инерция общинного строя была весьма сильна,

побежденные обычно оставались жить на своих прежних местах, сохра-

няя

собственную общинную организацию. Только

между

ними и их побе-

дителями устанавливались новые для общинного строя отношения — гос-

подства и подчинения. Но оформлялись они в категориях того же родо-

вого общинного строя: победители именовались

«отцами»

(оя), побеж-

денные — «сынами» (ко); в

других

случаях первые именовались

«боль-

шими

родами» (ояудзи), вторые —

«малыми»

(коудзи). Внешне зави-

симость выражалась в том, что побежденные утрачивали свое родовое

имя

и принимали имя своих господ. Таким путем и получалось, что

именуемые древними японскими хрониками роды на

деле

отнюдь не

были действительно родовыми организациями, а представляли собою ши-

рокие

объединения победителей-господ и побежденных-подчиненных, ко-

нечно

имеющие в своем составе и кровнородственные группы. Так про-

исходило в Японии разложение первобытнообщинного строя и зарожде-

ние

классового общества — на базе рабовладельчества.

Мы

имеем возможность в общем датировать эпоху укрепления и раз-

вития

новой социально-экономической формы — родовой общины, соеди-

ненной

с рабовладельчеством: она относится к веку железа, который в

Японии

начался во

II—III

вв. н. э. Об этом говорят сохранившиеся по-

гребения. В период каменного века, закончившийся во

II—I

вв. до н. э.,

когда существовала еще первоначальная форма общины, погребения были

общими.

В переходный период камня и металла появляются погребения

индивидуального типа, в них находят множество предметов, несомненно

то время наиболее ценившихся;

сверху

клался большой камень или

насыпался

курган. Число таких погребений возрастает к III в. н. э.,

причем особенно много их в провинции Ямато, в центральной части

о-ва Хонсю; это погребения обычного для Японии типа курганов, где

захоронены именно предводители, вожди. Но, как показывают данные

археологии, новая социально-экономическая форма распространялась от-

нюдь не одновременно по всей стране. Передовыми в этом отношении

были районы провинций Ямато и Ямасиро в центральной части о-ва Хон-

сю;

недаром именно там и образовался впоследствии центр японского

государства.

Главы обрисованных выше родовых организаций, являвшиеся вместе

с тем и местными владетелями, в своих стремлениях к собственному

усилению сталкивались с противодействием с

двух

сторон: таких же, как

368

они,

других

местных владетелей и подвластной им массы. Это толкало

их к заключению союзов. Так получались уже более широкие объеди-

нения,

призванные в первую очередь обеспечить власть вождей и воз-

можность беспрепятственного распоряжения массой рядовых членов рода,

а прежде всего, конечно, рабами. Так появилась первая — наиболее ран-

няя,

выросшая из родо-племенного союза — форма государства в Японии.

Именно

о ней — по отношению к району Ямато — и говорит «Вэй чжи»,

которой содержится раздел, посвященный Японии III в. н. э. В нем

рассказывается, что в этой стране «шли смуты и все нападали

друг

на

друга.

Тогда вожди объединились и поставили одну женщину своей ца-

рицей.

Эта царица была очень искусна в чародействах». Владения этой

царицы-шаманки

именуются царством Яматай, что соответствует японско-

му названию

«Ямато».

О местонахождении этого царства

идут

споры:

одни

историки считают, что оно находилось на о-ве Кюсю,

другие

—

южной части о-ва Хонсю (Ямато, Коти, Сэтцу). Однако позднейшие

сведения относятся определенно к царству Ямато на о-ве Хонсю.

Подобного рода племенные союзы возникали в разных частях стра-

ны,

в Ямато же было только самое сильное из них. Археологические

данные подтверждают, что именно этот район был наиболее развитым

тогда

в культурном отношении. Мощь этого государства строилась на

захвате

земли и людей. Постепенно оно овладевало одним районом Япон-

ских островов за другим. Более того, проявилось стремление к захватам

на Корейском полуострове — в наиболее близкой к Японии юго-во-

сточной его части,

куда

легко было проникнуть через узкий пролив, да

еще с о-вами Цусима и Ики по пути. Именно в этом свете

следует

по-

нимать

рассказы позднейших (VIII в.) исторических памятников о похо-

дах

«четырех

военачальников» в различные районы центральной части

о-ва Хонсю, о

походах

царского сына Такэру на о. Кюсю и в восточную

часть о-ва Хонсю, о походе царицы Дзингу на Корею. В

результате

III—IV

вв. власть царей Ямато распространилась на всю централь-

ную и западную часть о-ва Хонсю, а также на крайнюю юго-западную

часть Корейского полуострова...

Этот процесс сопровождался изменениями в социально-экономическом

строе страны. До сих пор расширение власти сильных родов зависело

от расширения численности рода. Теперь началось создание так называе-

мых миякэ (складов — «хранилищ» захваченной добычи, имущества, полу-

чаемой дани),

тадокоро

(земельных владений). И то и

другое

составляло

уже собственность вождей, и больше всего их было, естественно, у вер-

ховных вождей всего союза — царей Ямато. Особое значение имели имен-

но

тадокоро,

поскольку население личных владений вождей обрабатывало

землю и занималось промыслами, отдавая часть продукции своим госпо-

дам. Так зарождались феодальные отношения.

Но

это отнюдь не означало, что прекратилось развитие рабовла-

дения.

Известно, что сильные роды Центральной Японии во время набе-

гов на Корейский полуостров массами уводили

оттуда

население и за-

ставляли его потом работать на себя. Сложилось два варианта исполь-

зования

рабов: одна их часть обрабатывала поля,

другая

— занималась

только ремеслом. Более раннее, чем в Японии, развитие ремесла в Ко-

рее делало корейских ткачей, кузнецов, гончаров, плотников, оружейни-

ков

(изготовлявших луки и стрелы) и т. п. самой желанной добычей

для японских предводителей. Поэтому таких ремесленников не сажали

на

землю, а сохраняли в виде особых групп. В связи с этим сформи-

ровалось и различие в положении этих

двух

групп подневольных: зем-

369

леделъцы становились рабами, ремесленники — полурабами; первых хо-

зяин

мог убить, продать, вторых же — нет. При этом и среди посаженных

на

землю были группы, состоящие из искусных земледельцев, господа

которых распоряжались продукцией их

труда,

но не их жизнью и иму-

ществом.

Таким

образом, в

V—VI

вв. в Японии наблюдаются два типа соци-

лльно-экономических

отношений: более ранний — первобытнообщинный с

элементами патриархального рабства и более поздний — рабовладельче-

ский,

соединенный с элементами прежней кровнородственной общины.

Они

не могли не столкнуться

друг

с другом, что нашло наиболее отчет-

ливое выражение в борьбе

двух

больших родов — Мононобэ и Сога,—

разразившейся во второй половине VI в.

Мононобэ

были представителями старой формы родовой организации.

Усиление их могущества шло в направлении расширения самого рода

путем описанного выше подчинения ему

других,

более слабых родов,

которые оставались на своих местах и считались отдельными частями

рода в целом. Сога усиливались путем создания миякэ и

тадокоро,

т. е.

захвата земель и рабов. Исторические памятники VIII в. повествуют,

что главы рода Сога устраивали в разных частях страны миякэ — хра-

нилища

продуктов, получаемых с работавших на захваченных землях,

которые, по крайней мере в значительной своей части, обрабатывались

захваченными как рабами. Об этом свидетельствуют сообщения об усили-

ях Сога, направленных на

захват

рабов. Так, Сога приняли самое дея-

тельное участие в большом набеге на Корейский полуостров при царице

Дзингу, а известно, что этот набег главной целью имел именно

захват

рабов. Необходимо учитывать только, что под властью Сога были рабы

двух

указанных категорий, причем в большем числе именно полурабы.

Столкновение

Мононобэ и Сога привело к уничтожению первых и

усилению вторых. Сога на время становится самым могущественным родом

Японии. Род царей Ямато, вышедший из прежних глав родо-племен-

ного союза центральной части о-ва Хонсю, был оттеснен от власти, и с

587 по 645 г. царством Ямато управляли главы рода Сога.

* * *

По

данным археологии, в эпоху первоначального заселения Японии

люди существовали охотой и рыбной ловлей. В эпоху второй волны

заселения

начало развиваться земледелие. С III в., когда уже образо-

валось царство Ямато, земледелие, несомненно, становится главным за-

нятием

населения. Заметно усовершенствовалась и техника: все обнару-

живаемые при раскопках земледельческие орудия этого времени — же-

лезные.

Земледелие первоначально велось, по-видимому, почти исключитель-

но

на поливных землях. Об этом свидетельствуют содержащиеся в

мифах указания на то, что разрушение заградительных межей для спу-

ска

воды с поля, завал оросительных канав считались тягчайшими пре-

ступлениями. Для подачи воды на поля устраивались водохранилища в

виде запруд или выкопанных прудов. Старые хроники неукоснительно

отмечают устройство водохранилищ и оросительных каналов как важ-

нейшие

события какого-либо царствования.

Известно

сообщение, что в царствование Одзина на постройку таких

сооружений было направлено множество корейцев. Постепенно развива-

лось земледелие и на суходольных

участках,

главным образом богарное.

370

Из

орудий существовали: мотыга, кетмень,

плуг

и серп. Главной сель-

скохозяйственной культурой был рис; кроме него, сеяли пшеницу, просо,

бобы. Развитием земледелия в своей стране (в том числе поливного)

японцы

многим обязаны корейцам и китайцам — переселившимся и уве-

денным из своих мест. Ими же было занесено шелководство, быстро

привившееся

в Японии.

Уже древнейшие предания упоминают о плотниках, кузнецах, юве-

лирах, ткачах и ткачихах; однако действительное развитие этих отраслей

пошло вперед опять-таки после появления в стране корейцев и китай-

цев,

особенно после распространения в Японии буддизма. Эти иноземцы

ввезли с собой более современный ткацкий станок, ввели новые способы

окраски

тканей; корейские и китайские гончары научили изготовлять

более совершенную утварь. Насколько вождями и главами родов, и преж-

де всего царями Ямато, ценились эти чужеземные ремесленники, видно

из

постоянных сообщений хроник о привлечении их из Кореи и Китая.

При

этом более всего стремились заполучить ткачей, красильщиков и

кузнецов.

«Описание царства

Вэй»

утверждает,

что железные изделия

изготовлялись

тогда

из сырья, доставляемого из Кореи и Китая, но в

дальнейшем железо стало добываться и в самой Японии. Кроме земле-

дельческих железных орудий, появились латы, мечи,

пики,

стрелы. Сле-

дует

отметить еще и винокурение, введенное в Японии корейцами из

Пэкче.

В конце VI в. буддийские проповедники из Когурё познакоми-

ли

японцев с бумагой, тушью, кистью для письма.

развитием сношений с Кореей и Китаем и особенно с укрепле-

нием

буддизма сильно шагнуло вперед строительное искусство. Его раз-

витие сказалось, конечно, почти исключительно на постройках храмов

дворцов. На этих зданиях появились черепичные кровли, в то время

как

на домах рядового населения крыши настилались из камыша.

Как

сообщает «Вэй чжи», в Японии уже

тогда,

т. е. в III в., были

рынки.

Существование особых мест, предназначенных для торгового обме-

на,

подтверждается и японскими хрониками. Сведения о рынках возра-

стают с появлением в стране многочисленных корейцев и китайцев, сы-

гравших большую роль в развитии торговли. Кроме рынков, торговля

велась и странствующими торговцами. О тех из них, которые стали

богачами,

даже

упоминается в хрониках. В некоторых приморских се-

лениях велась торговля и с заморскими странами. Из таких мест особо

отмечаются Нанива (на месте нынешнего Осака), Муко (к востоку от

нынешнего

Кобэ),

Наноцу (на месте нынешнего Фукуока на о-ве Кюсю).

Таким

образом, уже

тогда

обозначились те места на побережье

Внут-

реннего моря и на западном побережье Хонсю и Кюсю, которые впослед-

ствии стали главными портами для внешней торговли. Ввозились в Япо-

нию

железо, золото, серебро, шелковые ткани.

Согласно «Вэй чжи», в Японии уже были свои металлические моне-

ты. В курганах находят и много китайских монет. Это не значит, ко-

нечно,

что торговля велась

тогда

на деньги: монеты, особенно китайские,

служили сначала предметом украшения...

Сношения

с Кореей также установились с очень давних времен. Об

этом свидетельствуют упоминания о полуострове в японских мифах. По-

ход Дзингу японская наука считает исторической легендой, но сам факт

образования

такой легенды подтверждает участие японцев в борьбе на

полуострове. Известная надпись на стеле, открытой на территории цар-

ства Когурё, свидетельствует, что в конце IV и начале V в. японцы

несколько

раз вторгались на полуостров, нападая и на Силла, и на Пэк-

371

че, и

даже

на Когурё. Закрепление японцев на южной оконечности по-

луострова способствовало усилению сношений японцев с Китаем, в част-

ности

с районом к югу от р. Янцзы, именовавшимся в Японии того вре-

мени

«страною Го».

Царство Ямато несомненно представляло сильную политическую орга-

низацию.

Однако наряду с этим во всей его истории — вплоть до па-

дения

в середине VII в.— красной нитью проходит основное противоре-

чие эпохи, которое и решило его

судьбу,—

столкновение более раннего,

первобытнообщинного уклада с более поздним, рабовладельческим. Оно

могло бы разрешиться установлением рабовладельческого строя, если бы

существовали условия, позволявшие последнему развиваться. Этому ме-

шала трудность добывания рабов. Как уже указывалось выше, в поисках

рабов приходилось предпринимать набеги на Корейский полуостров, ибо

местные источники рабов были исчерпаны. Но отпор, даваемый японцам

на

Корейском полуострове, бывал временами настолько силен, что им

приходилось больше

думать

о том, чтобы как-нибудь спастись, чем

захвате

пленных. Поэтому японские вожди стремились получать

рабов иным путем —путем мирного привлечения жителей из Кореи и

Китая.

Но

переселенцы были совсем не лохожи на тех рабов, в которых

обращали японцы захваченных ими представителей местных инородче-

ских племен. Те для японцев того времени были люди гораздо более

низкого

культурного уровня; выходцы же из Кореи и Китая — ремес-

ленники,

мастера-художники, лекари, учителя грамоты, мелкие чиновни-

ки,—

имели более высокий культурный уровень, чем японцы. И

даже

землепашцы несли с собою более развитую технику обработки земли,

чем та, которая применялась у японцев. Потомки корейских и китай-

ских переселенцев пополняли категорию полусвободных-полурабов. Об

их особом положении свидетельствует и особое наименование для них —

томобэ

или какибэ, в то время как настоящие рабы именовались яцуко.

Они

жили своими группами и только работали на господ, так как, пе-

реселяясь отдельными группами в

чужую

им страну, они либо сразу

попадали под власть какого-либо местного вождя, либо же сами — ради

безопасности — отдавались под его власть. Таким образом, ограниченность

возможности роста рабской силы и особое положение тех полурабов-

полусвободных, которые составляли наиболее ценимое богатство вождей,

препятствовали установлению рабовладельческого строя

даже

в той части

страны,

которая составляла

тогда

государство Ямато. Тем меньше усло-

вий

для развития рабовладения было в менее населенных, менее куль-

турных частях страны.

Ввиду

этого сила политического союза, составлявшего царство Ямато,

была подвержена постоянным колебаниям. Сильные роды, образовавшие

этот союз, могли развиваться только путем захвата

друг

друга

томобэ

какибэ. Борьба велась и могла вестись только в тесных территори-

альных рамках царства Ямато. Естественно, большое значение в такой

борьбе получил

захват

верховной власти в царстве, ибо положение ца-

рей создавало большие возможности приобретения

томобэ

и какибэ. Этим

объясняется тот факт, который засвидетельствован японскими хрони-

ками,—

факт сосредоточения всей борьбы вокруг верховной власти в цар-

стве Ямато. В борьбе родов Мононобэ и Сога, в столкновении более

ранней

социально-экономической формы — родовой общины с элементами

рабовладельчества — с более поздней рабовладельческой формой, сопря-

женной

с элементами прежнего родового строя, победа, естественно, ока-

372

залась на стороне более сильной и более передовой формы — рабовла-

дельческой. Род Сога с 587 г. стал господствующей силой в царстве

Ямато. Но указанная выше ограниченность возможности развития рабо-

владения не позволила рабовладельческому строю укрепиться; он при-

нужден был уступить позиции третьей социально-экономической форме —

феодальной. Весь VII век истории Японии проходит в борьбе за

утверж-

дение именно феодализма.

Однако феодализм утвердился в Японии не в форме феодального

поместья; он сначала прошел общий для всей Восточной Азии путь на-

дельной системы, что было обусловлено многими причинами. Первая из

них — сила и устойчивость существовавшей много столетий общины, ко-

торую

было трудно разрушить и создать феодальное поместье.

Легче

было сохранить общину, но превратить ее из свободной в налогообязан-

ную. Надельная система как раз эту возможность и предоставляла: при-

вычная

форма общины с внутренним распределением участков остава-

лась, только их распределение, обработка и

судьба

продукции оказыва-

лись под контролем государства, объявлявшего себя — в лице

госуда-

ря

— единственным собственником земли.

Вторая причина — относительная слабость самого правящего класса.

Он

не мог еще наложить

руку

на земледельческое население страны

силами своих отдельных представителей; па какой-то срок нужно было

общее усилие всего класса в целом. Орудием в этом

случае

оказалось

сильное централизованное государство, поддержанное всем правящим

классом или, во всяком случае, его преобладающей частью. Поэтому сна-

через государство.

Третья причина — влияние соседей — Китая и Кореи. Проводниками

этого влияния оказались, во-первых, переселенцы, знавшие, что надель-

ная

система на первых порах своим законодательством вводила эксплуа-

тацию в какие-то рамки; во-вторых, представители японской знати, по-

сетившие в VII в. танский Китай.

Два специальных обстоятельства придали

переходу

к надельной си-

стеме характер переворота. Одно — специфическое положение наиболее

культурного слоя населения — потомков корейских и китайских пересе-

ленцев,

ставших за несколько поколений уже японцами: они были

твмо-

бэ и какибэ, т. е. несвободными, полурабами. Поэтому переход к надель-

ной

системе для них означал получение земли ж возможность вести свое

хозяйство, откупаясь частью получаемой продукции. Такой порядок они

считали своим освобождением, составив наиболее активную часть сил,

произведших переворот.

Второе — заключалось в позиции царей Ямато. В конце VI в. они

были отстранены от фактической власти домом Сога. Бороться за власть,

опираясь

только на собственные силы, им было трудно. Лишь с помощью

других

сильных домов оказалось возможным не только вернуть прежнее

положение,

но

даже

и усилить его. С

другой

стороны, и многие силь-

ные

дома, ведшие борьбу

друг

с другом, искали новой опоры и видели

ее в сильной государственной власти, которая обеспечивала бы их инте-

ресы и позволила бы распространить эксплуатацию на все

трудовое

население страны. Таким образом, по многим причинам на признании

идеи надельной системы сходились в какое-то время интересы самых

разных слоев населения.

Первая

половина VII в. прошла под знаком распада прежних поряд-

ков

и созревания перехода к новому строю. Внутренние трудности пе-

373

реходного периода тесно переплетались с внешнеполитическими:

япон-

ским

правителям пришлось повести активную внешнюю политику.

Корейскому

царству Силла в 562 г. удалось отобрать у японцев Ми-

мана.

В течение целого столетия, вплоть до середины VII в., японцы

делали все новые и новые усилия проникнуть на полуостров, но эти

усилия постоянно кончались неудачей.

Однако с конца VI в. как перед корейскими государствами, так и

перед Японией встала новая угроза — в лице китайской империи Суй.

Началось активное вмешательство Китая в дела на полуострове... Япон-

ским

правителям пришлось подумать о том, чтобы установить с ним доб-

рые отношения. Именно этим были вызваны посольства к суйскому

двору,

которые посылались в 607, 608 и 614 гг. японским принцем-ре-

гентом Умаядо, вошедшим в историю под своим посмертным именем

Сётоку-Тайси. Смуты, сопровождавшие падение суйского дома и воцарение

танского,

на время прервали японо-китайские сношения, но в 630 г.,

т. е. уже после укрепления новой династии, к танскому двору было по-

слано новое посольство.

Посольства в Китай имели особые последствия для развития собы-

тий

и внутри страны. Они должны были не только выполнять давае-

мые им внешнеполитические поручения, но и изучать строй и порядки

Суйской,

а затем Танской империи. Состав их был обычно многочислен-

ным.

Кроме того, участились поездки в Китай и независимо от по-

сольств. К середине VII в. в Ямато оказались многочисленные кадры

людей, бывавших в Китае, изучивших его строй, знавших его законода-

тельство и государственную практику.

В это же время чрезвычайно усилился в Японии и буддизм — тот

самый буддизм, который в Китае содействовал образованию централизо-

ванной

империи. Его горячим покровителем в Японии оказался тот же

принц-регент Сётоку-Тайси, за что и получил впоследствии в буддийских

кругах

звание «апостола Японии».

Идея

новой государственной организации свое первое выражение по-

лучила в Японии в виде «Закона из 17 статей», изданного в 604 г.

Сётоку-Тайси. Собственно, это был не закон, а декларация новых принци-

пов

государственного устройства. Основная мысль этой декларации — аб-

солютный примат государства и его представителя — носителя верховной

власти.

«Государь

это — небо, подданные это — земля». «В

государстве

нет

двух

государей. У народа нет

двух

господ». Так впервые в Японии

было прокламировано новое отношение правителя к управляемым: он —

государь, они — подданные. Тогда же появилась и новая концепция

личности самого правителя. В послании принца Сётоку-Тайси к суй-

скому императору правитель Японии именуется тем же титулом, что и

император Китая — сын неба (тэнси). Впрочем, впоследствии он был

заменен

другим — небесный государь (тэнно), который и остался офици-

альным титулом правителей Японии до наших дней. За этим титулом

прочно

утвердился перевод словом «император».

Во времена Сётоку-Тайси, т. е. в начале VII в., все эти претензии

правителей Ямато оставались пока пустым звуком: фактическая же власть

уже почти сто лет находилась в руках дома Сога. Все те, кто стре-

мился

к новому строю, видели в нем главную силу, мешающую его вве-

дению. Поэтому все усилия были направлены на то, чтобы свалить власть

Сога. Для этого понадобился внутренний переворот: в 645 г. члены цар-

ского рода, поддержанные сторонниками из числа сильных домов, с во-

инской

силой из

томобэ

и какибэ разгромили род Сога и перебили его

374

представителей. Это событие именуется в японской истории переворотом

Тайка

— по названию годов правления возведенного на престол правите-

ля

— теперь уже не царя Ямато, а

тэнно

(императора Японии).

НАРСКАЯ МОНАРХИЯ

О смысле переворота Тайка наглядно свидетельствует первый же указ

нового правительства, изданный в 646 г. В нем вся земля была объ-

явлена

государственной собственностью — в лице императора, в связи с

чем все частные владения

(мига,

тадокоро)

объявлялись перешедшими

собственность государства. Все население без различия было объяв-

лено прямыми подданными императора, и таким образом оказались осво-

бождены от всякой зависимости от своих господ и от всяких обяза-

тельств перед ними все несвободные —

томобэ

и какибэ, а также

табэ.

Земля

распределялась

между

населением в порядке подушных наде-

лов — на равных, законом установленных началах для

всех.

Эти участки

их держатели обязаны были обрабатывать и часть продукции отдавать

государству

в виде налога. Вместе с тем население обязывалось и отбы-

вать краткосрочную

трудовую

повинность на работах общегосударствен-

ного значения. Часть населения образовала чиновнический слой, соста-

вивший

аппарат по управлению государством. Была создана и сеть пра-

вительственных учреждений — в строгой иерархической последователь-

ности.

Короче говоря, воспроизводился почти в том же виде тот

государственный строй, который был установлен в Китае в период Тан.

Часть старой знати, державшаяся еще за старые порядки, попыта-

лась повернуть процесс развития назад. В 671 г. вспыхнула междоусоб-

ная

война, приведшая к смене лиц на троне и вокруг трона, но не при-

остановившая процесса перестройки.

В 710 г. была закончена и столица империи. Она получила название

Хэйдзё — («столица Хэйдзё»); однако обычно ее называли Нара, как она

называется и теперь. Город этот был построен по образцу танской сто-

лицы

— Чанъаня. Он и строился главным образом китайскими и корей-

скими

мастерами.

Строй

надельной системы и вся сопряженная с ним система управ-

ления

страною продолжали утверждаться. Окончательное законодатель-

ное

оформление они получили в крупнейшем памятнике японского зако-

нодательства — своде законов, законченном в 701 г.,— Тайхорё («Зако-

ны

Тайхо»).

Важнейшей чертой государственного устройства, установившегося по-

сле переворота Тайка, стало законодательное регламентирование всех

сторон государственной жизни. Насколько важное значение придавалось

введению свода законов Тайхорё, показывает тот факт, что во все

концы

страны были направлены

мёхо-хакасэ

(«доктора прав»), т. е. уче-

ные-законники,

принимавшие участие в многолетней работе над состав-

лением свода: они должны были на местах разъяснять властям и насе-

лению смысл законов. Таков был первый акт государственного законо-

дательства в истории японского народа. Весь этот свод законов полно-

стью дошел до нас.

Тайхорё состоит из 30 отдельных кодексов, каждый из которых рег-

ламентирует какую-нибудь отрасль управления. Важнейшие по своему

значению:

закон о дворах, земельный закон, закон о налогах, закон о

чинах и рангах, закон о должностях, закон о жалованье должностным

лицам,

закон о школьном образовании, закон о государственной обороне.

375