Паламарчук Е.А. Социальная политика Третьего рейха

Подождите немного. Документ загружается.

268

Перед самым началом

войны,

августа

1939 г., был принят «Закон об

управлении хозяйством», носивший

мобилизационный

характер и ставивший

аграрный сектор, как и

другие

хозяйственные отрасли, под контроль гене-

рального уполномоченного по

экономике,

а сельскохозяйственные предпри-

ятия

и объединения - под надзор бургомистров областного и окружного

уровней. Закон вводил «общественное управление хозяйством», лишавшее

сельскохозяйственных производителей права свободной реализации продук-

ции

растениеводства и животноводства, которую теперь в обязательном по-

рядке надлежало

сдавать

на специальные заготовительные пункты. На смену

контрактной

системе в аграрном секторе

экономики

было введено в большей

степени отвечавшее задачам военного времени принудительное континген-

тирование,

в рамках которого жестко регламентировались все вопросы, ка-

савшиеся сбыта продукции . Этот же закон покончил с каким бы то

ни

было

самоуправлением Имперского продовольственного сословия,

сделав

его пол-

ностью подконтрольным Рейхсминистерству продовольствия и сельского хо-

зяйства, и значительно расширил права фюреров, возглавлявших областные,

окружные и местные «крестьянские общества». Отныне они могли добивать-

ся

принятия жестких санкций против землевладельцев, не справлявшихся со

своими

обязанностями по отношению к фатерланду, вплоть до лишения их

права собственности ^^. Одновременно эти фюреры были подчинены обер-

бургомистрам, в аппаратах которых создавались новые

структурные

подраз-

деления в виде продовольственных управлений. Последние состояли из

двух

отделов - «А», формировавшегося на базе аппарата Имперского продоволь-

ственного сословия и курировавшего сельскохозяйственное производство, и

«Б», включавшего сотрудников аппарата обербургомистров и отвечавшего за

распределение продовольствия. Таким образом, за несколько дней до начала

войны

нацистским руководством был сделан важный шаг по пути создания

единой системы управления сельскохозяйственным производством, в основу

269

которой было

положено

слияние

государственных

общественных органов^^'.

Начавшаяся

война обострила многие проблемы сельского хозяйства, в

первую очередь - дефицита рабочих рук. Этому вопросу было уделено пер-

востепенное внимание в документе «Обеспечение сельскохозяйственного

производства», подписанном 16 ноября 1939 г. Герингом, как генеральным

уполномоченным по четырехлетнему плану и председателем Совета минист-

ров по обороне рейха. Отметив, что в текущем

году

«удалось

сохранить бога-

тый урожай зерна и картофеля», Геринг потребовал от компетентных органов

безотлагательно принять необходимые меры для того, чтобы сельское хозяй-

ство оправдало возлагавшиеся на него надежды. С этой целью, в частности,

каждому аграрному хозяйству предписывалось в течение следующих

двух-

трех

месяцев произвести расчет рабочих сил, на которые оно сможет рассчи-

тывать в очередном

году.

Со своей стороны компетентным органам на местах

- ландратам, окружным службам

питания,

трудовым службам, районным ко-

мандам по вопросам обороны надлежало проверить каждое хозяйство на

предмет его потребности в рабочих. При этом начинать они должны были с

хозяйств, представлявших «наибольшую значимость для производства и по-

ставки». Эта проверка требовалась для определения того, какое количество

призванных

в вермахт из сельской местности работников следовало освобо-

дить от военной службы и вернуть в аграрный сектор и сколько лиц, еще не

призванных

в армию, требовалось избавить от

мобилизации^^^.

Далее в доку-

менте содержалась просьба к штабу верховного главнокомандования (ОКВ) о

предоставлении в распоряжение сельскохозяйственных предприятий на пе-

риод войны военнопленных, которые по мере возвращения с фронта крестьян

должны были переводиться в

другие

хозяйства. От рейхсминистра

труда

Ге-

ринг

ожидал максимально возможного привлечения к сельскохозяйственным

работам польских гражданских рабочих, особенно девушек. Кроме того, ре-

шению

проблемы нехватки рабочих рук на селе призвано было способство-

270

вать привлечение лиц, отбывавших

трудовую

повинность, членов Гитлерю-

генд, воинских контингентов - на основании расчетов потребности, которые

должны были произвести ландраты и окружные продовольственные

служ-

Однако по мере мобилизации значительной части сельского населения

вермахт

проблема продолжала обостряться.

«Разве

городе

знают, как

идут

дела

в деревне? - говорилось в статье, напечатанной «Фелькишер

Беобахтер»

в мае 1941 г. - Годные к военной

службе

мужчины призваны в армию. Лишь

подростки, женш;ины и старики, а нередко только крестьянки вынуждены те-

перь нести свой тяжкий

труд

с помощью иностранных подсобных рабочих...

Часть лошадей сейчас предоставлена в распоряжение армии. Замена авто-

транспортом, как известно, ограничена, т.к. приходится очень экономно рас-

ходовать

горючее»^^'*.

Уже в начале 1941 г. была издана специальная дирек-

тива Гесса, позволявшая привлекать к сельскохозяйственным работам школь-

ников

старше 10 лет. До исполнения им 14, а для городских

детей

- 16 лет их

не разрешалось обременять тяжелой работой, но после того, как они

пересту-

пали указанный возрастной порог, к ним надлежало относиться, как к полно-

ценным

работникам. С этой целью должны были также использоваться уи-

кенды и школьные каникулы^^^. По некоторым данным, обш;ее число занятых

в сельском и лесном хозяйстве совершеннолетних мужчин уменьшилось в

период с 31 мая 1939 г. по 31 мая 1943 г. приблизительно с 5 млн. до 3,25

млн.

^^.

В 1943 г. партийный аграрный руководитель гау Баден сетовал на то,

что доля проживавших в сельской местности составляла лишь 18% населения

страны в целом,

тогда

как

«здоровым

нациям» требовалось иметь по мень-

шей мере 40% сельского населения^^^.

В значительной степени проблема нехватки рабочих рук на селе была

решена за

счет

притока гражданской рабочей силы, угнанной с оккупирован-

ных территорий Польши и

СССР,

а также военнопленных. Правда, как пока-

271

зал анализ, проделанный германским Институтом исследования конъюнкту-

ры,

привлечение польских сельскохозяйственных рабочих, осуществленное в

начальный период войны (по данным Г, Керля в это время в сельское хозяй-

ство Германии было также направлено около миллиона польских военно-

пленных^^*), позволило выправить положение лишь в крупных хозяйствах,

тогда

как мелкие и средние земельные владения площадью от 5 до 50 га по-

'300

прежнему страдали от дефицита работников . При этом

особую

проблему,

по

мнению нацистских специалистов представляла нехватка дояров, которая

самым негативным образом сказывалась на обеспечении населения молоком

маслом'*^". На 31 мая 1943 г. в германском сельском хозяйстве было занято

700 тыс. военнопленных и 1,5 млн. иностранных работников, что позволило

скомпенсировать потери в 1750 тыс. немцев, мобилизованных на военную

службу,

и таким образом обеспечить аграрному сектору

экономики

Германии

относительную стабильность''°\

По

мере

того

как война шла к концу, все большее число иностранцев

направлялось в сельское хозяйство Германии. Так, в одном из районов Фран-

конии

в 1944 г. они составляли 42%

всех

занятых на

сельхозработах'**'^.

При

этом

следует

учитывать, что около 70% иностранных рабочих и военноплен-

ных было сосредоточено в крупнокапиталистических владениях и хозяйствах

403

зажиточных крестьян .

В то же время полностью решить проблему дефицита рабочей силы в

немецком сельском хозяйстве нацистам не

удалось.

Доля занятых здесь ино-

странцев сократилась с 51% от общего числа работников в 1940 г, до 34% в

1944 г., а военнопленных - соответственно с 76% до 36%'**^'*. В значительной

степени это было связано с потерей Германией оккупированных земель и по-

следовавшим за этим резким сокращением притока иностранцев, а также с

необходимостью компенсировать

нехватку

рабочих рук в

других

отраслях

военной экономики и с пропагандистским культом «крови и почвы», который

272

ограничивал допуск представителей «низших

рас»

к обработке земли, поли-

той «арийскими» потом и кровью. К неудовольствию властей некоторые кре-

стьяне в своем отношении к иностранным работникам руководствовались не

столько расовым критерием о «неполноценности» славянства, сколько праг-

матическими соображениями. В датированном 1942 г. донесении отделения

службы

безопасности в Байройте отмечалось, что отношение крестьян к но-

вому притоку подневольной рабочей силы из

СССР

выражалось в их взгляде

на

русского прежде всего как на работника. При этом они не обращали осо-

бого внимания на его иностранное происхождение'*^^. Сообщалось также о

случаях

сочувствия к военнопленным со стороны баденских крестьян'*^^.

В качестве одной из пожарных мер по смягчению проблемы рассмат-

ривалось привлечение к сельскохозяйственному

труду

женщин, ранее не

имевших никакого отношения к аграрной сфере. В циркуляре имперского

комиссара обороны Нижней Силезии

К.

Ханке от 19 июня 1944 г. говорилось

о дальнейшем обострении ситуации в сельском хозяйстве. В нем указыва-

лось, что из-за потери ранее оккупированных

вермахтом

плодородных вос-

точных территорий единственным источником продовольственного обеспе-

чения

населения Германии оставалась немецкая земля. В связи с этим стави-

лась задача повышения производительности в аграрном секторе, в частности

роста урожайности овощей, картофеля, репы, масличных

культур

по сравне-

нию с предшествующими годами. Поскольку для решения этой проблемы

требовалось более широкое применение ручного

труда,

а в сельских районах

Пижней

Силезии

счет

недостающих рабочих рук шел на тысячи, то

«для

про-

ведения битвы за производство пятого военного

года»

ставилась задача в

больших масштабах использовать в работе на полях женщин, ранее не заня-

тых сельскохозяйственным

трудом

(основанием для этого

служил

указ Ге-

ринга о женской

трудовой

повинности от 7 марта 1942 г.)"*^^. «Каждая жен-

щина,

- подчеркивалось

в документе, - должна рассматривать свое

273

включение в производство на пятый год войны как

национальный

долг»"*^*.

распоряжении

руководства округа Шпроттау, подписанном в тот же день,

подчеркивалось, что «женщины..., которых нельзя использовать на сельско-

хозяйственных работах, должны заниматься домашним хозяйством», чтобы

высвободить рабочую силу, занятую в домашнем хозяйстве, для уборки уро-

жая.

При этом для привлекаемых таким образом работниц при повседневной

шестичасовой работе предусматривались следующие продовольственные до-

бавки:

150 г

хлеба,

50 г мяса, 20 г жира в день'*^^. Кроме того, в качестве до-

полнительного стимула «окружное крестьянство заявило о готовности из

имеющихся в его распоряжении средств выплатить всем батракам и свободно

работающим женщинам, принадлежащим к самообеспечивающей себя груп-

пе А, значительную денежную

сумму,

если они в период с 1 июля до 31 ок-

тября сего

года

будут

работать 5 дней в неделю». Далее в распоряжении ука-

зывалось: «Акция осуществляется под девизом: «Наша благодарность фюре-

ру, мы спасем урожай 1944

г.!»'*'^.

Анализ ситуации, проведенный Э. Шпренгель, показал, что именно в

мелких крестьянских хозяйствах доля женского

труда

была особенно велика:

здесь женщины выполняли три четверти всей работы. Причем, по данным

отчетов имперских попечителей

труда,

средняя продолжительность женской

рабочей недели в сельском хозяйстве, составлявшая в мирные годы 75 час, в

период войны возросла до 82 час, а в страдную пору доходила до 100 час'*".

Предпринимались

попытки использовать в сельском хозяйстве детей и жен-

щин,

эвакуированных из подвергавшихся бомбежкам городов. Однако по-

следние не спешили включаться в изнурительную сельскохозяйственную ра-

боту,

чем вызывали раздражение местного населения и едкие замечания по

" 412

поводу «декадентской праздности этих леди из

города»

Помимо

вышеуказанных

причин,

в годы войны проблема дефицита ра-

бочей силы в деревне

усугублялась

провалом нацистских планов совершен-

274

ствования агротехники сельскохозяйственного производства (это направле-

ние

развития последнего было обозначено в качестве одного из приори-

тетных в «Распоряжении о сохранении сельского хозяйства» от 20 января

1943

г.'*'^)

и механизации сельского хозяйства (дополнительную остроту

этому вопросу придавала нехватка рабочих лошадей в крестьянских хозяйст-

вах: дефицит фуража вынуждал крестьян пускать их под

нож'*''*).

Сталь и то-

пливо шли главным образом на военные нужды. Начиная с лета 1940 г., но-

вый

трактор зачастую приобретался лишь при невозможности починить ста-

рый.

К тому же экономия бензина не позволяла использовать его более 10

дней в

месяц.

Один из возможных путей преодоления сложившейся ситуации

власти видели в увеличении производства сельскохозяйственной техники,

работавшей на древесном топливе: было объявлено, что, начиная с 1 июля

1942 г., в сельских областях

будут

продаваться исключительно машины по-

добного рода. Производство же тракторов, потреблявших жидкое топливо,

было сокращено на 50%'*'^ Однако возможностью использовать подобную

технику обладали лишь хозяйства, имевшие собственный лес. Таковых было

меньшинство'*'^.

Одновременно обострились финансовые проблемы кресть-

янских

хозяйств. В годы войны их владельцы могли рассчитывать лишь на

получение краткосрочных кредитов кооперативных товариществ и сберега-

тельных касс, да еще на собственные сбережения'*'^. В связи с этим сбыт

сельскохозяйственных машин упал в период с 1938 по 1944 г. на 34,8%, а

численность лиц, занятых в сельскохозяйственном машиностроении снизи-

лась с июля 1939 г. по январь 1944 г. на

43,4%,

что привело к сокращению

технической вооруженности сельского хозяйства'*'^.

Стремясь найти

выход

из сложившегося положения, власти начали с

января

1943 г. создавать «сельскохозяйственные машинные общества», кото-

рым в принудительном порядке предусматривалось передать всю имевшуюся

наличии технику с целью ее «общественного использования». Однако

275

сколько-нибудь заметной отдачи от этого нововведения не последовало. В то

же время лишавшиеся машин крестьянские хозяйства вынуждены были об-

419

ходиться использованием тягловых животных .

Результатом нехватки сельскохозяйственной техники и горючего для

деревни в период войны стал переход на экстенсивные формы производства,

420 тт j_

повлекший

падение урожайности и сокращение посевов зерновых . Дефи-

цит последних, включая корм для скота, был вызван снижением плодородия

почвы вследствие нехватки минеральных удобрений. Проблема

усугублялась

резким

сокраш;ением импорта кормов и важнейших удобрений, таких, на-

пример,

как поташ'*^\ Использованию удобрений нацисты придавали особое

значение,

поскольку возможность их применения не зависела от величины

хозяйств. При этом если потребность в калии и извести в значительной сте-

пени

покрывалась за счет отечественных ресурсов, то обеспечение фосфор-

ной

кислотой зависело от импорта. В 1939 г. Германия закупала за границей

один

миллион тонн фосфата - сырца. Четыре

года

спустя она ввозила лишь

около

шестой, а в

1944-1945

гг. - пятой части этого количества, стремясь

скомпенсировать нехватку последнего повышенным потреблением калия.

В марте 1944 г. властям пришлось официально признать, что недостаток

минеральных удобрений затруднял сохранение качества почвы'*^^. В усло-

виях войны особое значение придавалось использованию азота ввиду его

быстрого воздействия и высокой степени эффективности, способствовав-

ших повышению урожая. Однако в связи с увеличением потребности в

нем

вермахта использование азота в сельском хозяйстве к

1944-1945

гг.

снизилось

по сравнению с

1938-1939

гг. на 87%, а по сравнению с 1939-

1940 гг. - на 62,5%. В

1943-1944

гг. внесение азота в почву в сельском хо-

зяйстве составляло менее 60% от уровня

1939-1940

гг. В первые 4 месяца

1945 г. прибавились еще и проблемы с транспортировкой удобрений'*^''.

Отмечая, что «решающим для поддержания уровня производства сель-

276

скохозяйственных продуктов наряду с относительно достаточным снабжени-

ем азотом было сохранение скота, как производителя естественных удобре-

ний»,

статс-секретарь Имперского министерства продовольствия и сельского

хозяйства

Г.-И.

Рике признавал, что

«ввиду

некоторых обстоятельств поголо-

вье свиней... сократилось с 27 млн. голов в

1938/39

году

до 18,6 млн. голов в

1943/44

году.

Поголовье крупного рогатого скота, наоборот, почти не

уменьшилось и составляло

23,25

млн. голов по сравнению с 23,8 млн. голов в

1938/39

хозяйственном году)/^"*.

Уже начало войны принесло немецкому гражданскому населению нор-

мирование продовольствия. Изданное 27

августа

1939 г. «Распоряжение о

425

временном нормировании сельскохозяйственных продуктов» вводило кар-

точную систему распределения 14 видов товаров, 10 из которых составляли

продукты

питания.

Взрослые потребители были разделены на четыре катего-

рии

- от «обычной» до включавшей лиц, «занятых на сверхтяжелой рабо-

те»'*^^.

Эта мера привела к сокращению потребления жиров на

душу

населе-

ния.

1939/40

г. его недельная норма была на 70 г меньше, чем в предыду-

щем

году,

хотя, главным образом, это касалось маргарина'*^^. В апреле 1941 г.,

когда поголовье свиней сократилось на

15-20%,

Рейхсминистерство продоволь-

ствия и сельского хозяйства подняло цены на домашний скот. Плохой урожай

1941/42

г, спровоцировавший рост цен на ячмень, сделал невыгодным ис-

пользование его в качестве кормовой культуры, увеличив его роль в челове-

ческом питании.

В феврале 1942 г. были созданы специальные комитеты, задача кото-

рых заключалась в том, чтобы выправить положение дел в животноводстве:

привести поголовье свиней и крупного рогатого скота в соответствие с кор-

мовой базой . Па этот аспект нацистской аграрной политики уже после

войны

обращал внимание

Рике.

«Главным конкурентом человека, - писал он,

- является свинья. При кормлении свиней зерном или картофелем непроиз-

277

водительная потеря калорий составляет 80%. Поэтому во время войны было

оставлено лишь такое поголовье свиней, которое можно было прокормить

тем зерном, картофелем и другими продуктами

питания,

которые оставались

после удовлетворения человеческих потребностей, В

случае

необходимости

или

нехватки продовольствия этот остаток мог использоваться и для

удовле-

творения потребностей человека, а поголовье свиней можно было соответст-

венно

уменьшать».

Рике подчеркнул, что вместо «беспорядочного

убоя

сви-

ней», имевшего место в Германии в Первую мировую войну, при нацистском

режиме

«поголовье

свиней и степень откармливания

скота»

ежегодно приво-

дились в соответствие «с имеющимися остатками фуражных фoндoв»'*^^. В то

же время поголовье крупного рогатого скота, зависевшее от расширения

производства кормовых

культур,

не включенных в рацион человеческого пи-

тания,

в течение войны поддерживалось на более или менее стабильном

уровне, составляя от 19 до 20 млн. голов. Во многом это было связано с тем,

что посевные площади, отведенные под такие кормовые

культуры,

как зерно,

люцерна, сладкий

люпин,

за

годы

войны выросли на

50%"*^^.

Учитывая опыт Первой мировой войны, на заключительном этапе ко-

торой проблема

голода

приобрела катастрофический характер, нацисты

стремились максимально использовать потенциал оккупированных террито-

рий,

первую

очередь советских. В 1941 г. по распоряжению статс-секретаря

Рейхсминистерства продовольствия и сельского хозяйства Бакке в этом ве-

домстве

была отпечатана для внутреннего

служебного

пользования его рабо-

та о российском зерновом хозяйстве, которую он безуспешно пытался защи-

тить в качестве диссертации еще в свою бытность ассистентом Высшей шко-

лы в Ганновере. Теперь часть ее положений была включена в Зеленую папку

Геринга и сыграла свою роль в грабительском использовании аграрных ре-

сурсов районов

СССР,

занятых немецкими

войсками"*^

\ В

1941-1942

гг. из

СССР

в Германию было вывезено

464,5

тыс. т. пшеницы, 232,1 тыс. т, ржи.