Паламарчук Е.А. Социальная политика Третьего рейха

Подождите немного. Документ загружается.

278

329,7

тыс. т. ячменя, 194,8 тыс. т. овса. Общая стоимость продуктов питания,

ввезенных из Советского Союза, составляла: в 1940 г. - 197,9 млн. рейхсма-

рок,

в 1941 г. - 139,5 млн., в 1942 г. - 281,2 млн., в 1943 г. - 132,4 млн. им-

перских

марок'*^^.

августа

1942 г. Геринг напомнил всем руководителям ок-

купационных властей о необходимости вывоза в Германию с контролируе-

мых ими территорий максимально возможного количества продовольствия,

не

обременяя себя угрызениями совести по поводу голодной смерти местного

населения'*^^.

(Г.-И.

Рике,

стремившийся после окончания войны преумень-

шить масштабы вывоза продовольствия в Германию с оккупированных тер-

риторий,

оправдывал такой грабеж тем, что только на питание иностранных

рабочих и военнопленных было израсходовано в общей сложности 2,3 млн. т.

зерна, 265 тыс. т. жиров и 400 тыс. т. мяса. В связи с этим, по его мнению,

«представлялось вполне законным заставить эти страны поставлять продо-

вольствие своим рабочим»'*^'*. Однако он предпочитал не акцентировать вни-

мание

на том факте, что подавляющее большинство иностранцев, работав-

ших в Германии в

годы

войны,

оказалось там не по своей воле).

Несмотря

на это, а также на ежегодно провозглашавшуюся

«битву

за

производство», которой теперь был придан

статус

«военной», потребление

сельскохозяйственных продуктов в

годы

войны продолжало снижаться. В

Мюнхене, например, средний ежедневный рацион обычного потребителя на-

кануне Второй мировой войны составлял

2900

калорий, в конце

1939-1940

гг.

2600,

зимой

1944-1945

гг. - 1800 и, наконец, в конце войны - 1500 кало-

рий

^^. В целом же по стране обычный потребитель

получал

ежедневно, по

одним данным, в 1941 г.

2400,

в 1943 г. -

2200,

в начале 1945 г. - лишь

2000

калорий,

по

другим,

этот уровень на январь каждого

года

был следующим: в

1941 г. - 1990, 1942 г. - 1750, 1943 г. - 1980, 1944 г. - 1930 калорий (в первых

двух

случаях

- с

учетом

400 калорий

картофеля)"*^^.

За

этими цифрами скрыто повышенное потребление зерна и картофеля.

279

ОДНОЙ

стороны, меньшее потребление мяса (по оценкам американских экс-

пертов, в

1942-1943

гг. оно в основном составляло 60% от среднего уровня

1932-1937

гг."*^^)

и жиров - с

другой.

Первоначальный мясной рацион, со-

ставлявший 2 кг в месяц, продержался до 1941 г., затем к 1942 г. он был со-

кращен до 1,6 кг, а в последние два

года

войны стал еще меньше. Ежемесяч-

ный

рацион жиров до апреля 1942 г. составлял 1 кг, а позднее снизился и

вплоть до конца войны не превышал 900 г. В то же время рационы молока,

хлеба

и картофеля до последних 12 месяцев режима поддерживались на бо-

лее или менее стабильном ypoвнe'*^^

«Когда

... война приобрела затяжной ха-

рактер, - отмечал

Рике,

- снабжение гражданского населения продуктами

животноводства было снижено до предела. Несмотря на это, принцип перво-

очередности обеспечения пищевыми продуктами населения постоянно оста-

вался в силе», поскольку власти осознавали, что

«если

нормы потребления не

обеспечивают населению минимальный прожиточный минимум, всякая хо-

зяйственная дисциплина исчезает и начинается борьба

всех

против

всех»

По

расчетам, произведенным в 1944 г. американскими экспертами,

сельскохозяйственное производство в

1942-1943

гг. сократилось приблизи-

тельно на 7-8% по сравнению с уровнем, отмечавшимся накануне войны'''^°. В

целом же положение в сферах сельскохозяйственного производства и по-

требления важнейших продуктов питания в довоенный период и на пике

войны,

по их

данным,

выглядело следующим образом (табл. 19).

Таблица 19

Сельскохозяйственное прошводство и нотребленне продуктов

питання

в нредвоенный и военный перноды'*'"

Прошводство н характер

(размещенне, тенденцня)

Довоенный нернод

(около 1937 г.)

Военный период

(1942-1943

гг.)

трнллионах калорнй

Подлинное

(оригинальное)

производство энергии из почвы

220

210

280

Продолжение таблицы 19

Семена, потери,

отходы

~^ -„

промышленные нужды

Корма

для тягловых животных

20 20

...

Овощные продукты питания

41 53

Корма

отечественного производства,

превращенные

пищу

...

Импортные

корма, используемые

пищу

12 6''

Потребление продуктов питания:

продукты овощного происхождения

41 53

отечественного производства

7 6

импортируемые для культурного

потребления (окультуривания

^^ ^^

.. .Продукты питания животного

происхождения:

2) 1^з)

отечественное производство из

отечественных ресурсов

отечественное производство

из

импортируемых кормов

1) Возможно, чистый импорт превышал указанный уровень на

триллиона калорий.

Если

так, то излишек должен был пойти на запасы зерна и

сахара.

2) Включает менее одного триллиона калорий рыбы и рыбьего жира.

3) Немногим более 16 триллиона калорий, включая менее 0,5 триллиона калорий,

полученных не из корма, но от убоя крупного рогатого (домашнего) скота. Включает

также полтриллиона калорий

от ''^^

При

этом ежедневное потребление продуктов питания гражданским на-

селением в

1942-1943

гг. составляло (в скобках указана доля от показателей

довоенного периода):

60-70

г протеина на человека (84-98%), из них

20-30

г -

животного протеина (50-75%);

53-55

г жира

(52-54%)

373-418

углеводов

(98-109%). В рабочих семьях потребление протеина в

1942-1943

гг. составля-

ло

90-100%

от довоенного уровня, жира -

60-70%,

углеводов

110-120%'*'*''.

Потребление продуктов питания обычным потребителем, т.е. не имевшим

привилегий взрослым городским жителем, не занятым ручным трудом, было

значительно ниже, чем среднее потребление гражданского населения. Его

281

общее энергетическое снабжение в

1942-1943

гг. составляло от

2000

до

2250

калорий

в день, протеином - от 50 до 60 г, жиром -

40-43

г и углеводами от

340 до 390 г. В ноябре 1943 г. обычный потребитель мог получать в день от

1900 до

2200

калорий,

47-59

г протеина,

40-42

г жира,

330-380

г углеводов.

Тем не менее, согласно выводам специалистов Генерального штаба США,

немецкое

население в годы Второй мировой войны питалось лучше, чем в

период Первой мировой войны, когда рацион обычного потребителя был на-

много меньше, составляя 1600 калорий. Дополнительные пайки для рабочих,

занятых тяжелым трудом,

тогда

также были меньше, а дополнительные ра-

ционы

за

сверхтяжелую

и ночную работу вообще не были предусмотрены'*'*'^.

По

утверждению Рике лишь на самом последнем этапе войны средние нормы

выдачи продуктов были понижены до 1800 калорий - минимального уровня,

необходимого для cyщecтвoвaния'*'*^

В целом, однако, до 1944 г., когда произошло самое крупное сокраще-

ние

производства сельскохозяйственных культур, урожаи были более или

менее постоянными и зависели главным образом от погодных условий'*'*^. В

этот период нацистам удалось не только стабилизировать, но

даже

несколько

„ 447

увеличить производство ряда сельскохозяйственных продуктов , хотя дос-

тигнуто это было путем дальнейшего ужесточения контроля за сельскохозяй-

ственным производством. В то же время отечественное производство мяса

упало с 3,4 млн. метрических тонн в

1938-1939

гг. до 1,8 млн. тонн в 1942-

1943 гг. Этот спад не мог быть скомпенсирован за счет импорта'*'*^. Причем

произошло

снижение качества многих продуктов, в первую очередь мясных.

В датированном 12 марта 1940 г. докладе «О политическом положении цен

на

январь и февраль 1940 г.», сделанном правительственным советником фон

Розики,

отмечались жалобы на плохое качество телят, подлежавших убою, и

на

то, что «свиньи плохо откормлены и имеют в общем мало жира». (По-

следнее было в значительной степени связано с ценовой политикой властей.

282

Как

отмечал

Г.-И.

Рике,

«снижение или повышение цен на свиней оставалось

до последнего времени самым надежным средством регулирования степени

их откормки и приведения производства мяса в соответствие с имеющимися

запасами фуража»'*'*'). Низкое содержание жира, отмечал Розики далее, было

характерно также для колбасы, особенно печеночной

(мясники

объясняли это

тем, что им приходилось 16% жира

сдавать

на

смалец),

и сыра'*^^.

Война принесла крестьянам и рост стоимости промышленных товаров.

Уже в 1941 г. она была на 20% больше, чем в довоенный период'*^'. Тем не

менее в

годы

войны крестьяне обладали и рядом преимуществ перед горожа-

нами:

им не приходилось испытывать

страх

перед ежедневными бомбарди-

ровками

(сельские

районы,

как правило, не представляли интереса для авиа-

ции

противника), они питались значительно

лучше

(последний фактор учи-

тывался властями: крестьянам не выдавались карточки на те виды продуктов,

которые производились ими

самими'*^^).

Черный

рынок, процветавший в Германии

того

периода, несмотря на

суровые

наказания, вплоть до смертной казни, применявшиеся к нарушите-

лям

соответствующих

запретов, позволял им с выгодой для себя реализовы-

вать припрятанные с этой целью дефицитные продукты

питания'*".

Так, в ав-

густе

1942 г. возросло число экскурсантов, посещавших сельские районы

страны. По мнению властей, цель подобных поездок заключалась в нелегаль-

ном

приобретении продовольствия. Последнее, как

правило,

обменивалось на

другие

товары. Например, в январе 1944 г. в

двух

южных гау (каких, кон-

кретно,

в источнике не уточняется) существовал тариф, согласно которому

пакет трубочного табака по стоимости был эквивалентен 500 г масла, а одно

^^ 454

т т

куриное яйцо - сигарете . На этом фоне явно преувеличенно оптимистиче-

ским

выглядит заявление Рике о том, что черный рынок функционировал в

основном

в оккупированных районах и «не приобрел больших размеров

вплоть до самого конца войны» ^^. В то же время основная масса мелких кре-

283

стьян не имела

излишков,

которые можно было бы продать на черном рынке.

По

некоторым данным, война принесла разорение каждому

четвертому

мел-

кому крестьянскому

хозяйству'*^^.

Происходило неуклонное сокраш;ение

площадей, отводившихся

под

посевы важнейших сельскохозяйственных

культур,

за исключением кормовых и сахарной свеклы (табл. 20).

Таблица

Площади,

засеянные

различнымн

сельскохозяйственными культурами

(в

тысячах га)^'^

Год

1933

1939

1944

Рожь

4524

4223

3851

Пшеница

2431

2105

1781

Озимый

ячмень

271

425

301

Летний

ячмень

1315

1243

878

Овес

2905

2820

2438

Карто-

фель

2718

2834

2704

Сахарная

свекла

304

503

543

Кормовые

513,0

1001,7

1498,6

Увеличения посевных площадей сахарной свеклы властям

удалось

до-

биться

путем

осуществления

уже в

начале войны определенных стимули-

рующих

мер

(дотации, более высокие цены, натуральные премии). Такое

внимание

этой сельскохозяйственной

культуре

объяснялось как

ее

ценны-

ми

питательными свойствами, так

и ее

высокой урожайностью при одновре-

менной

неприхотливости. Однако, несмотря

на то, что в

период

с 1939 по

1944

год

отведенные под нее посевные площади были расширены более

чем

на

тыс. га, урожай сахарной свеклы снизился почти на

3100

тыс.

т."*^^.

Со-

гласно данным

Г.-И.

Рике,

годы

войны в процентном отношении к среднему

урожаю

довоенного времени

(1935-1938

гг. = 100) он

составлял:

в 1939 г. -

126%, в 1940

122, в 1941

119, в 1942

120, в 1943

117,

1944 г.

100%^^^.

Хотя

опыт Первой мировой войны показал,

что

именно средние

мел-

кие

крестьянские хозяйства демонстрировали

особую

гибкость, позволявшую

им

максимально возможной степени сохранять свою производительность

460

чрезвычайных условиях военного времени

, от

национал-социалистической

аграрной политики выгадало,

первую

очередь, крупнокапиталистическое

производство.

Об

этом,

частности,

свидетельствует

внушительный рост ин-

284

декса

акций

пищевой промышленности - с

120,2%

в 1939 г. до

167,7%

в 1943 г.

(1924-1926

гг.

100/^'.

В то же время в 1943 г. нацисты вынуждены были сдать один из бас-

тионов

своего земельного законодательства. Поскольку в

результате

массо-

вого призыва в вермахт мужского населения из сельской местности, в том

числе и гроссбауэров, а также гибели многих из них на фронтах часть «на-

следственных

дворов»

лишилась владельцев, власти стали назначать в эти

хозяйства опекунов. Однако такая практика вызвала сильное недовольство

крестьянства, настаивавшего на отмене ограничений, касавшихся передачи

«наследственных

дворов»

. Опасаясь последствий нарастания подобных на-

строений,

политическое руководство рейха пошло на уступки. 30 сентября

1943 г. было издано «Предписание о дальнейшем развитии Закона о наслед-

ственных

дворах».

Оно предоставляло дочери гроссбауэра преимуществен-

ное

право наследования перед братьями и племянниками покойного. Более

того, теперь на наследование двора могла претендовать и вдова крестьянина.

Мать получала право опеки до

исполнения

законному наследнику 25 лет. Па-

следственное хозяйство объявлялось совместным имуществом супругов. Та-

ким

образом, были принесены в

жертву

наиболее идеологически мотивиро-

ванные

положения «Закона о наследственных

дворах»'*^^.

Пеобходимость выживать в условиях войны пробудила во многих нем-

цах первобытные инстинкты, подвергнув серьезному испытанию на проч-

ность миф о «народном сообществе». Во многих сельских районах местное

население,

в том числе члены ПСДАП, относилось к беженцам из города,

главным образом к женщинам и детям, как к «цыганам», нередко отказывая

им

в предоставлении крова и пищи. Даже вмешательство Гитлера, потребо-

вавшего от гауляйтеров разъяснить соотечественникам преступность подоб-

ного поведения, которое, по его мнению, должно было караться тюремным

заключением, не привело к принципиальному изменению ситуации"*^'*. Прав-

285

да, и сами эвакуированные провоцировали негативное отношение к себе де-

ревенских жителей жалобами на необходимость слишком рано вставать и

питаться «подобно свиньям»; их брезгливость вызывали вишневые клецки в

альпийских районах и запеченный картофель с творогом в Померании) (по

иронии

судьбы

последнее

«яство»

относилось

числу любимых

блюд

Гитлера)

По

мере того как победоносная для Германии фаза войны сменялась

поражениями,

в среде крестьянства стали нарастать пессимистические и по-

раженческие настроения. Об этом прямо говорилось в

отчетах

партийных

чиновников

из Бадена в 1943 rf^^. В донесениях СД из Баварии, датирован-

ных 1944 г., сообп];алось о том, что местные жители, в том числе и семьи, по-

лучавшие извеш;ение о гибели своих близких на фронте, зачастую отказыва-

лись вывешивать на своих домах полотниш;а со свастикой"^^^. Многие члены

сельских сообществ были охвачены апатией. В рапорте гессенского гауляй-

тера отмечалось, что крестьяне не только «очень мало знают о целях этой

войны», но и,

судя

по всему, не

хотят

знать о ней, поскольку, «несмотря на

усилия

партии...,

значительная их часть не выходит из состояния безразличия

великим событиям наших дней»'^^^. Лишь на самом последнем этапе войны,

когда боевые действия были перенесены непосредственно на территорию

Германии,

многие крестьяне перестали ограничивать свой кругозор интере-

сами собственного хозяйства'*^^. Исследование обш;ественного мнения, про-

веденное

Кершо,

свидетельствует о том, что неприятие нацистского режима в

сельских областях было в это время почти всеобш;им, хотя в основе его лежа-

ли

отнюдь не идеологические, но чисто прагматические соображения"*^'.

Тем не менее, несмотря на то, что в Третьем рейхе крестьянство лиши-

лось какой бы то ни было самостоятельности и было поставлено под жесткий

контроль властей, сопровождавшийся строгим регламентированием

всех

ста-

дий производства и сбыта сельскохозяйственной продукции; несмотря на то,

что от национал-социалистической аграрной политики в большей степени

286

выиграли крупнокапиталистические сельскохозяйственные производители,

несмотря на недовольство части крестьянства теми или иными мероприятия-

ми,

осуществлявшимися нацистами

этом секторе экономики

(в

частности,

внесенными

наследственное право изменениями, лишавшими многих

их

детей возможности наследовать землю), крестьяне

не

подвергали сомнению

легитимность режима. В целом, крестьянство до самого конца оставалось од-

ной

из

основных групп, составлявших социальную опору последнего. При-

чины

этого,

на

наш взгляд, коренились как

традиционном консерватизме

сельского населения, которое лишь

условиях крайней нужды

угрозы ос-

новам своего существования проявляло готовность

принятию радикальных

социальных перемен,

так и в

распространенной среди мелких

средних

аг-

рарных производителей надежде

на

то,

что

проводившиеся правительством

ограничительные меры в отношении них носили временный, чрезвычайный

ха-

рактер,

порожденный условиями подготовки

ведения войны.

2.3.

Чиновничество в социальной

структуре

рейха

В период расцвета Веймарской республики

- в

годы, предшествовав-

шие мировому экономическому кризису, когда основную социальную

базу

НСДАП составляли представители провинциальных средних слоев

из

про-

тестантских областей

Германии,

особенности из сельских районов Баварии,

партии, помимо мелких бизнесменов, ремесленников

торговцев, были

достаточно широко представлены беловоротничковые рабочие низшего

среднего звена

(в

объятия нацистов

их

толкали низкое жалованье, рост без-

работицы

отсутствие перспектив карьерного роста). Что касается чиновни-

чества, обладавшего более высоким образовательным уровнем,

чем

послед-

ние,

то в

указанный период идеи национал-социализма также находили

от-

клик

в их

среде,

первую очередь,

молодых государственных служащих

низших

рангов (почтальонов, железнодорожников, местных чиновников).

287

Проживавших в небольших

городах

и в сельской местности"*'^.

наступлением кризиса приток чиновничества в НСДАП усилился.

Этому не смогли помешать

даже

официальные запреты ряда местных властей

(в

Бадене,

например,

министр внутренних дел лишь в конце 1932 г. разрешил

473ч

чиновникам

становиться нацистами ).

Представляя собой одну из наиболее консервативных социальных

групп, чиновники, воспитанные на традициях сильного авторитарного

госу-

дарства

и крайне недовольные чрезвычайным законодательством правитель-

ства Брюнинга, составившим правовую основу проводившейся им дефляци-

онной

политики сокращения жалованья, все больше прислушивались к обе-

щаниям

Гитлера стабилизировать политическое и экономическое положение

стране, гарантировав им их социальный

статус

и устранив

угрозу

их проле-

таризации.

Перспективы последней особенно болезненно воспринимались

канцелярскими

служащими, дорожившими своим мелкобуржуазным

стату-

сом.

«Пи на одну

другую

группу,

- отмечал Г. Винклер, - не оказала больше-

го впечатления нацистская комбинация сглаживания различий и иерархии,

чем на беловоротничковых рабочих, которые одновременно испытывали

чувство

возмущения и

чувство

превосходства по отношению к пролета-

474

риату»

В то же время среди членов ПСДАП и в электорате нацистской партии

наблюдалось постепенное увеличение численности элитных групп чиновни-

чества

служащих,

хотя

по-настоящему ощутимой поддержка нацистов

верхними средними слоями стала лишь в 1932

г.'*^^,

когда произошло резкое

ухудшение

материальных условий их существования. Так, среди юристов (их

численность возросла с 11 тыс. в 1918 до 20 тыс. в 1932 г.) было, как мини-

мум, 6 тыс. человек, чей

доход

упал

ниже отметки в 5 тыс. рейхсмарок, в свя-

зи

с чем в оборот было пущено выражение «юридический пролетариат». У

учителей, испытывавших постоянный стресс, порожденный опасением поте-