Паламарчук Е.А. Социальная политика Третьего рейха

Подождите немного. Документ загружается.

418

ве примеров несколько документов, позволяющих более четко представить

себе круг обязанностей членов ГЮ в указанных обстоятельствах.

В обращенном к фюрерам и фюрериннен берлинского отделения моло-

дежной организации приказе руководства ГЮ по области Берлин, датиро-

ванном

августом 1943 г., говорилось об участии ее членов в соответствую-

щих мероприятиях гражданской обороны, В нем отмечалась необходимость

слаженности действий, соблюдения строгой дисциплины и разъяснялось, что

связисты и те, кому даны особые поручения, должны приступать к выполне-

нию

своих обязанностей немедленно, с началом бомбардировки, а остальные

подразделения - после отбоя, В случаях особо крупных разрушений, когда

возможностей местного отделения ГЮ было недостаточно для того, чтобы

справиться с ситуацией, разрешалось затребовать помощь коллег из соседних

местностей. Между прочим, обращалось внимание на то, что, вне зависимо-

сти от их пола, члены Гитлерюгенд, участвовавшие в указанных мероприяти-

ях, должны были носить униформу или же специальные повязки на рукавах,

а также иметь при себе

газовую

маску, стальной шлем, платки и покрывала

(их смачивали водой и использовали в качестве средства от жара, дыма и

искр),

перевязочный материал. Приказ заканчивался напоминанием о том,

что подобное

«участие

считается обязательной службой в смысле указа фю-

рера молодежи немецкого рейха об обязательной

службе

в Гитлерюгенд»^^'*,

В документе, озаглавленном «Записка о воздушной обороне для Гитлерю-

генд»,

юноши и девушки - члены последнего призывались проявлять вежли-

вость и готовность помочь каждому соотечественнику, особенно «старикам,

многодетным матерям

дряхлым домочадцам». Им вменялось в обязанность

собирать сброшенные с вражеских самолетов «листовки, отпускные карты,

карточки на продукты и

одежду»

и сдавать в ближайшее отделение полиции.

При

этом приказом имперского министра авиации и главкома ВВС строго

настрого запрещалось подбирать и присваивать себе неразорвавшиеся снаря-

419

ды, части вражеских авиабомб, самолетов, предметы, принадлежавшие их

экипажам,

и напоминалось, что подобные действия (сбор «памяти») являлись

уголовным преступлением^ ^.

Война вносила коррективы и в учебный процесс. В начале 1941 г.

школьный

учебный год был сокращен более чем на три месяца. 28 сентября

1940 г. фюрер дал поручение Шираху организовать «расширенные детские

земельные

лагеря»

(КЛВ)^^^,

куда

школьники из районов и городов, наиболее

сильно пострадавших от авианалетов, эвакуировались целыми классами^^^. В

одном лагере (большинство их располагалось в сельских районах Восточной

Южной Германии) должно было находиться не более 50 детей. Совместное

руководство каждым таким лагерем осуществляли фюрер Гитлерюгенд и

учитель, подчинявшиеся начальнику главного лагеря. Что же касается

учеб-

ного процесса в них, то он контролировался специальным уполномоченным

НСЛБ

вплоть до роспуска последнего в марте

1943г.

^^^).

Местные школьные

ведомства к такому контролю не допускались^^^. Общий же патронаж над

ними

осуществляло руководство ГЮ. Подобные лагеря были созданы также

Вартегау,

Верхней Силезии и Словакии,

куда

в годы войны было направле-

но

около полумиллиона юношей^'". Всего же в период с 1941 по 1944 год

КЛВ приняли 800 тыс. учеников^^'.

Эти меры преследовали несколько целей. С одной стороны, нацистское

руководство стремилось сохранить безупречных в расовом отношении детей:

мальчиков, которых в силу их слишком юного возраста нельзя было поста-

вить

«под

ружье»,

но многим из которых, продержись режим дольше, в пер-

спективе все-таки пришлось бы надеть форму, не избежав роли пушечного

мяса,

и девочек, представлявших собой в

глазах

нацистов залог сохранения

нации

и расы. С другой, - по мнению властей, подобная забота должна была

быть по достоинству оценена соотечественниками, продемонстрировав им.

420

ЧТО,

несмотря на военное время, политическое руководство рейха по-

прежнему относит социальную сферу к числу приоритетных.

Для вузов начало войны по понятным причинам ознаменовалось тем,

что количественное соотношение

между

мужской и женской студенческой

молодежью изменилось в пользу последней. К 1944 г. девушки и женщины

составляли почти половину

всех

обучавшихся в университетах рейха .

Был

поставлен вопрос и о сокращении части теологических факульте-

тов. 6 марта 1940 г. Геббельс поручил

Гуттереру

сделать соответствующий

запрос в Министерство народного образования, обосновав его тем, что «ко-

личество студентов - богословов во многих университетах не соответствует

числу преподавателей»^^^ Это явилось отражением продолжавшихся усилий

партийных и государственных инстанций рейха по ослаблению влияния

церкви

на молодежь, ставших в военное время еще более актуальными: на

инструктаже в министерстве Геббельса 31 июля 1940 г.

Гуттерер

получил

указание министра проверить информацию о том, что некий потсдамский

священник

сказал в своей проповеди: «Господи! Смилуйся над нашей моло-

дежью, которая бесцельно проводит жизнь». «В том случае, если это правда,

- подчеркнул Геббельс, -

Гуттерер

должен в недопускающей сомнения фор-

ме объяснить священнику, что при повторении подобного его ожидает

конц-

лагерь»^''''.

Предписанием

Руста от 20 апреля 1941 г., с изменениями и дополне-

ниями

от 30 апреля и 21 сентября 1942 г., «участникам нынешней войны, ко-

торые

хотят

учиться или намереваются продолжить уже начатую

учебу»,

предоставлялись налоговые льготы и денежные дотации, суммы которых бы-

ли

тем больше, чем продолжительнее был срок их военной службы. Особое

внимание

должно было уделяться инвалидам войны. «В

случае

необходимо-

сти,

- говорилось в документе, - участники войны

могут

быть поошрены во

время их

учебы

дополнительно получаемыми льготами». Освобождение от

421

налогов распространялось на

«супруг

и детей павших в нынешней войне или

участников войны, умерших вследствие ранения на военной

службе»^'^.

При

этом инвалиды войны, а также ее участники, чей срок выслуги составлял бо-

лее

трех

с половиной лет действительной военной службы, из которых, по

меньшей мере, два

года

приходилось на военные годы, полностью освобож-

дались от оплаты за обучение. Для остальных категорий военнослужащих ус-

танавливалась следующая градация: свыше

двух,

двух

с половиной,

трех

лет

действительной военной службы (из них в каждом из перечисленных

случа-

ев,

соответственно, не менее полугода,

года,

полутора лет во время войны)

давали право (в той же последовательности) не платить за четверть, полови-

ну, три четверти всего или оставшегося периода обучения. Тем же фронтови-

кам,

которые уже являлись выпускниками вузов, но стремились продолжить

свое образование, подобные льготы предоставлялись лишь в том случае, если

для этого имелись серьезные основания: необходимость получения соответ-

ствующей профессии или смены последней вследствие ранения, приведшего

276 т,

инвалидности . Ректор

вуза,

в который поступал такой льготник, мог по

согласованию с местным студенческим фюрером аннулировать освобожде-

ние

от оплаты в

случае

низкой успеваемости или плохого поведения послед-

него.

Женам и детям павших в войне или умерших вследствие полученного в

ней

ранения предоставлялось право бесплатного получения образования на

весь период обучения^'^.

В то же время в годы войны, особенно на ее заключительном этапе,

контроль за студенчеством был вынужденно временно ослаблен. Студенты,

прибывавшие в краткосрочный отпуск для продолжения учебы, оставались

под военной юрисдикцией и не были обязаны следовать приказам студенче-

ских лидеров. В связи с этим они не выказывали особого пиетета по отноше-

нию

НСГСС.

Согласно донесениям СД, подобные студенты предпочитали

предаваться радостям свободной частной жизни, игнорируя участие в собра-

422

ниях,

нартийной работе и тому нодобных меронриятиях. «После их длитель-

ного нребывания в суровых условиях военной жизни они

хотят

вновь само-

стоятельно нланировать свои собственные дела, носвящать себя... занятиям

самостоятельно расноряжаться своим временем», - констатировалось в од-

ном

из таких сообщений^'^. Однако, несмотря на сказанное, если не считать

деятельности ноднольной организации «Белая Роза», сколько-нибудь замет-

ной

оннозиции

режиму в студенческой среде не наблюдалось. Основная мас-

са студенчества дисциплинированно вынолняла диктуемые военным време-

нем

обязанности. В начале зимнего семестра

1944-1945

гг. 54%

всех

студен-

тов были одновременно нризваны на действительную военную

службу.

Те

же, кого чаша сия миновала, и профессура должны были принимать участие

фoлькcштypмe^'^.

Еще одной приметой социальной политики военного времени стало

создание общежитий для различных категорий молодежи: от пимпфов и де-

вочек, которых помещали

туда

с целью облегчить их родителям заботу о них,

до подмастерьев и молодых рабочих. В январско-февральском номере специ-

ального издания

информационной

и обучающей службы (последнее так и на-

зывалось «Молодежное общежитие») за 1944 год сообщалось, например, о

том, что в 1943 г. во Франкфурте-на-Майне совместными усилиями Гитле-

рюгенд и молодежного отделения гау ДАФ было открыто общежитие для

учеников учебных мастерских и предприятий

гау^^*^.

Подобные общежития получили высокую оценку членов нацистского

руководства и командования вооруженных сил. Так, в своем письме от 27

мая

1943 г. Гиммлер отметил их значимость как

«мест

национал-

социалистического молодежного воспитания» и обещал оказывать им все-

мерную поддержку . Директивы имперского министра экономики от 31

марта 1943 г., касаясь производственных молодежных общежитий и предпи-

сания

верховного командования ВМФ от 15 июля 1943 г. о создании и руко-

423

водстве молодежными общежитиями внутри ВМФ, положительно оценивали

этот

опыт,

Геббельс писал в письме от 26 мая 1943 г.: «Я с интересом принял

сведению и охотно готов предоставить вам в распоряжение, как и до сих

пор,

всю мою поддержку для этой работы». О своей заинтересованности в

создании молодежных общежитий было заявлено командованием вермахта

27 мая 1943

г.^^^.

В 1944 г. А. Шпеер призывал создавать как можно больше

общежитий для молодежи, особенно занятой в производстве вооружений, т.

к.

это, по его мнению, должно было способствовать ее дисциплинированию.

По

официальным

данным,

уже в конце 1942 г. было создано 535 молодежных

общежитий, в которых проживало

34077

юношей и девушек. Для конца 1943

г. те же показатели составляли 806 и

52248^^^

Однако,

в конечном итоге, для членов «Гитлеровской молодежи» опыт

военного времени не ограничился вспомогательной ролью. Многим из них

пришлось

в буквальном смысле слова «понюхать

пороху»,

принять самое не-

посредственное участие в боевых действиях. С 1942 г. все гитлерюнген, ко-

торым исполнилось 14 лет, должны были в обязательном порядке проходить

специальных лагерях семидневные курсы военной подготовки^^"*. А 24 ию-

ня

1943 г. Гитлер после согласований с Аксманом подписал приказ о созда-

нии

в рамках ваффен-СС 12-й танковой дивизии ГЮ, несмотря на критиче-

ское замечание Геббельса по поводу ее названия (по мнению министра, по-

следнее давало противникам рейха основание считать, что школьники явля-

лись последним из имевшихся у Германии резервов). Действительно, новое

формирование,

рядовой состав которого представляли 17-18-летние юноши,

враги именовали «бэби-дивизией». Их подготовка осуществлялась по уско-

ренной

программе и проходила следующие стадии: предварительное обуче-

ние

в оздоровительных лагерях (первые 10 тыс. гитлерюнген были собраны в

лагере Беверлоо в Бельгии уже в июле-августе 1943 г.), откуда наиболее от-

личивщиеся командировались на трехмесячные курсы в школу унтерфюре-

424

ров СС в Лауенбурге, где перед отправкой в дивизию им присваивались ун-

тер-офицерские звания. Кроме того, штат дивизии был укомплектован 50

офицерами

вермахта - экс-фюрерами «Гитлеровской молодежи». Возглавил

ее 34-летний генерал-майор

Ф.

Витт^^^

Справедливости ради,

следует

отметить, что бойцы этого соединения

сражались храбро, зачастую в порыве юношеской бравады отдавая дань мо-

лодечеству.

Сказались и многолетние усилия имперского молодежного руко-

водства и пропаганды по насаждению в среде молодежи национал-

социалистической идеологии, образа врага, культа принесения себя в

жертву

во имя фюрера и «народного сообщества». Все это, наряду с недостатком

боевого опыта и военным превосходством противника, привело к

тому,

что

лишь

в течение месяца дивизия понесла следующие потери: 20% павших,

40% пропавших без вести и раненых, 50% уничтоженных танков и бронема-

шин^^^.

3 сентября того же

года,

выступая с речью по поводу ввода немецкой

молодежи в войну, Аксман особо выделил высокий боевой дух

дивизии,

под-

черкнув, что это стало результатом усилий молодежной организации и Им-

перской

трудовой повинности, которые «поставляют нам солдат национал-

социалистического мировоззрения, подчиняющихся не только внешнему, но

внутреннему приказу, убеждению

голосу совести»^^^.

Однако,

поскольку

даже

упомянутого Аксманом «фанатического пре-

зрения

к смерти» уже призванной в вермахт молодежи оказывалось недоста-

точно для того, чтобы предотвратить поражение Германии, нацисты начина-

ют все более широко привлекать к участию в военных действиях детей

школьного возраста. Уже с 26 января 1943 г. многие зенитные батареи нача-

ли

укомплектовываться гитлерюнген 16 лет и младше. Они носили униформу

Люфтваффе с повязкой Гитлерюгенд на рукаве и ежедневно получали по 50

пфеннигов.

Сохранились данные о распорядке в одной восточногерманской

зенитной

батарее,

обслугу

которой составляли ученики средних классов -

425

ПОМОЩНИКИ

Люфтваффе (каждое орудие обслуживали по 8-10 юношей). С 7

до 18 часов их день состоял из побудки и завтрака, школьных

занятий,

обеда,

службы в пехоте, орудийной подготовки, чистки оружия и ужина^^^. Правда,

после того как в октябре 1943 г. одно такое подразделение было полностью

уничтожено, последовал приказ об исключении представителей соответст-

вующих молодежных групп из службы помощников Люфтваффе, хотя обя-

занность

выступать в роли посыльных во время бомбардировок за ними со-

созданием фольксштурма в октябре 1944 г. была введена обязатель-

ная

военная

служба

в его подразделениях для

всех

немцев мужского пола в

возрасте от 16 до 60 лет. Однако на практике эти возрастные ограничения не

соблюдались. В горнило войны были брошены

даже

-летние

мальчишки.

Их

вооружали фаустпатронами и посылами в бой^^''. В это время обыденным

явлением стали школы, во дворах которых в специальных бараках размеща-

лись зенитки. При звуках воздушной тревоги школьники покидали классы и

становились к орудиям^^'. Часть детей силой ставили под ружье. Когда один

из

офицеров вермахта спросил повстречавшегося ему 13-летнего мальчика

почему он сражается, тот ответил, что штандортфюрер хауптбаннфюрер

Фришевски,

прибегнув к помощи полиции, забрал его и его товарищей из

домов

разместил в казармах

CC^^^.

На

заключительном этапе войны, с военными поражениями вермахта,

неотвратимо приближавшими крах нацистского правления, для многих чле-

нов

Гитлерюгенд наступил «момент прозрения». Их письма, относящиеся к

этому времени, проникнуты чувством разочарования и пессимизмом. «Было

ли

когда-либо еще молодое поколение с таким неопределенным и черным,

таким безнадежным будущим, как наше!» - с горечью вопрошал в письме к

родным, написанном незадолго до гибели, последовавшей в 1944 г., К. Ле-

шер,

1921 г. рождения^^^ Многие воспитанники «Гитлеровской молодежи».

426

мучительно размышлявшие над подобными вопросами, погибли, так и не по-

лучив на них ответа. Тем не менее значительная часть гитлерюнген и в этих

условиях сохраняла верность режиму, искалечившему их судьбы. Сообщая о

последних днях обороны столицы рейха, М. Машман рассказывала: «В пред-

местье Берлина я видела ряд мертвых помощников зенитчиков, лежавших

друг

подле

друга.

Только что закончился воздушный налет. Зенитное подраз-

деление, в котором эти школьники несли

службу,

получило несколько пря-

мых попаданий. Я пришла в помещение барака, в котором собрались вы-

жившие.

Они сидели вдоль стен на полу и повернули ко мне свои бледные,

искаженные

ужасом лица. Многие плакали. В

другом

помещении лежали ра-

неные.

Один из них, мальчик с круглым мягким детским лицом, вскочил по

стойке смирно, когда сопровождавший меня офицер спросил, испытывает ли

он

боль. «Да, - ответил он, - но это неважно, Германия должна победить!

Отчаяние и воспитанная героическая поза боролись в этом несчастном юно-

294

ше

друг

другом»

Здесь мы сталкиваемся с удивительным феноменом, характерным для

тоталитаризма, вне зависимости от типа последнего. Юноши и девушки, уже

с ранних школьных лет становившиеся объектом идеологизации и политиза-

ции,

поставленные под жесткий контроль молодежной организации, партий-

ных и государственных органов, в условиях тотальной пропагандистской об-

работки приучались к мысли о необходимости отдавать приоритет общест-

венным

интересам перед личными и жертвовать всем во имя фюрера и «на-

родного сообщества». Сумев привить молодежи

чувство

долга по отнощению

последним,

режим превратил его в важный инструмент своей политики.

Строжайшая дисциплина, ежедневная «промывка мозгов», насаждение

образа врага позволили нацистскому руководству с высокой степенью эф-

фективности

манипулировать молодым поколением, умело направляя его

энергию в нужное русло. Принимая активное участие в преследовании евре-

427

ев,

цыган, иных «неарийцев», немецкая молодежь была убеждена в общего-

сударственной значимости выполняемой ею «миссии». Любые попытки от-

клонения

от единой линии приводили, в полном соответствии с логикой дик-

таторского

правления,

либо к маргинализации, либо к

изоляции,

либо

даже

физическому уничтожению «оппортунистов». В то же время для части юных

немцев,

в том числе из малоимущих семей, отвечавших национал-

социалистическим расово-биологическим и мировоззренческим критериям,

была открыта дорога в элитные средние учебные заведения и вузы, а, как

следствие этого, у них появилась возможность подъема в политически и эко-

номически

руководящий слой. Для тех молодых людей, которые сумели про-

биться в стремительно разраставшийся корпус фюреров Гитлерюгенд, стали

кадровыми офицерами вермахта и СС, функционерами НСДАП или много-

численных организаций, курируемых ею, перспектива социальной мобильно-

сти в Третьем рейхе оказалась реальностью, в связи с чем падение последне-

го они воспринимали как крах вполне обоснованных надежд на их дальней-

ший

карьерный и социальный рост.

уходом

гитлеровского режима с исторической сцены многие пред-

ставители немецкой молодежи того времени ощутили себя потерянным по-

колением

(на Нюрнбергском процессе Ширах признал свою вину в том, что

он

«воспитал эту молодежь для человека, который был убийцей, который по-

г- " 295

губил

миллионы

людей»

, а еще

раньше,

оказавшись в американском плену,

лагере Рум близ Инсбрука, он заявил жене, что должен освободить моло-

дежь от веры в Гитлера, которую насаждал в ее рядах^^^, хотя вряд ли есть

основания

верить в искренность подобных «откровений»);

другие

так и не

смогли либо не сочли нужным избавиться от привитых им ложных идеалов

(речь не идет о подлинных ценностях, таких, например, как воспитание чув-

ства патриотизма, хотя в условиях тоталитарной системы последнее

даже