Титаренко М.Л., Кобзев А.И., Лукьянов А.Е. Духовная культура Китая: энциклопедия в 5 томах. Том 5: Наука, техническая и военная мысль, здравоохранение и образование

Подождите немного. Документ загружается.

исследований и публикаций. Уже в эпоху Тан было осуществлено несколько

испр. изданий, от к-рых, к сожалению, ничего не сохранилось, но до наст,

времени дошло довольно много экземпляров, выпущенных позже, в Юж. Сун

(1127-1279). Эталонным изданием считается соответствующая часть «Фу ши

инь Чжоу ли чжу шу» («„Чжоу ли" с комментариями и толкованиями, до-

полнительными объяснениями чтения [знаков]», коммент. Чжэн Сюаня, тол-

кования Цзя Гун-яня) в составе многократно переиздававшегося «Ши сань

цзин чжу шу» («Тринадцатиканоние с коммент. и толкованиями»; см. «Ши

сань цзин» вт. 1), основанного на одном из южносунских ксилографов и из-

данного под рук-вом крупнейшего цинского ученого Жуань Юаня (1764—

1849), к-рый также составил входящие в это издание «Цзяо кань цзи» («За-

писки о сверке текстов», 1805). В 1928 в Шанхае «Чжунхуа шуцзюй» («Ки-

тайское книгоиздательство») в серии важнейших текстов «Сы бу бэй яо» («Глав-

ное в полноте [всех произведений] по четырем разделам») выпустило текст

«Као гун цзи», основанный на экземпляре, выпущенном в эпоху Мин изд-вом

«Юн хуай тан» («Зал вечного лелеяния»). В 1929 «Шанхай шан-у инь-шу гуань»

(«Шанхайское коммерческое изд-во» / Commercial Press) в сер. «Сы бу цун

кань чу бянь» («Первые тома „Собрания публикаций по четырем разделам"»),

составленной ученым и полит, деятелем, одним из участников «ста дней

реформ» (1898) Чжан Юань-цзи (1867-1959), осуществило факсимильное

изд. «Као гун цзи» эпохи Сун с пояснениями ученого и писателя Юэ Кэ

(1183-1242?). Крупнейший цинский ученый Дай Чжэнь (1724-1777; см. т. 1)

составил «Као гун цзи ту» («Изображения к „Запискам об исследовании ре-

месел"», 1746/1755), где иллюстрации к трактату снабдил собств. и взятыми из

комментариев пояснениями. Иллюстрирована была и более спец. книга Жуань

Юаня «Као гун цзи чэ чжи ту цзе» («Разъяснения и изображения колесничной

системы „Записок об исследовании ремесел"»). В КНР «Чжоу ли» как мини-

мум дважды переводился на совр. яз. (Линь Инь, 1985; Цянь Сюань, 2001).

На Западе имеется лишь старый, но не потерявший своего значения франц.

пер. «Као гун цзи» в составе переведенного Э.К. Био (Biot, 1803—1850), снаб-

женного аутентичными иллюстрациями и посмертно опубликованного в 1851

в Париже полного текста «Чжоу ли». Франц. синолог Э.К. Био, признавая ав-

тором «Чжоу ли» Чжоу-туна, датировал создание «Као гун цзи» рубежом н.э.,

т.е. присоединялся к версии об особой роли Лю Синя. Этот подход рационали-

зировал патриарх франц. синологии А. Масперо (Н. Maspero, 1883—1945),

к-рый в классич. работе «Древний Китай» (La Chine antique. P., 1927) охаракте-

ризовал «Чжоу ли» как памятник, отражающий реалии IV в. до н.э., но под-

вергшийся переделкам и интерполяциям в эпоху Хань. Другой крупнейший

зап. синолог Б. Карлгрен (В. Karlgren, 1889—1978) с помощью лингвистич.

анализа и сравнения «Чжоу ли» с достоверно древними текстами, в частности

«Ши цзином» и «Эр я» (см. т. 1, 3), показал, что это определенно поздне-

чжоуское и доханьское произведение. Он выявил 42 совпадения «Ши цзина»

и «Эр я» с «Чжоу ли», четыре из к-рых касаются «Као гун цзи». Ранее цинский

филолог Чэнь Хуань (1786-1863) в «Мао Ши шо» («Изъяснение „Стихов /

Песен" [в предании] Мао») продемонстрировал более десятка цитат из «Чжоу

ли», включая «Као гун цзи», в коммент. к «Ши цзину» («Гу сюнь чжуань» —

«Предание древних наставлений») Мао Хэна (Да Мао-гун — Великий князь

Мао, III—II вв. до н.э.) из царства Лу. Позднее С. Бромэн (S. Broman, 1961)

подсчитал, что из 300—350 наименований служб в «Чжоу ли» 38% присутствует

и в доханьских текстах, а для высших чинов это число еще в два раза выше.

В России первые науч. характеристики «Чжоу ли», в основном воспроизво-

дившие «средневзвешенную» оценку времени его создания, дали М. Кокин и

Г. Папаян (1930), В.М. Алексеев (1940), В.А. Рубин (1959), В.М. Штейн (1959).

С. Кучера (1961) впервые на рус. яз. детально осветил данную проблематику.

Собственно «Као гун цзи» сравнительно недавно стал предметом спец.

рассмотрения отечеств, китаеведов

(С. В.

Дмитриев, 2004; Л.С. Васильев, 2006;

М.Е. Кузнецова-Фетисова, 2008). Л.С. Васильев датировал его эпохой Хань

и кратко пересказал содержание.

Выступая в качестве глав-цзюаней 39—42 «Чжоу ли», «Као гун цзи» имеет

собств. деление на две части-цзюани, к-рые, в свою очередь, подразделяются

на разновеликие подразделы/параграфы, посвященные в целом 30 ремеслен-

ным специальностям. От утерянных подразделов о шести ремеслах остались

только заглавия, и занятия этих ремесленников могут быть лишь гипотети-

чески реконструированы исходя из контекста и значения названий мастеров.

Подразделы 1-й части (цз. 1) посвящены: 1) мастерам, делавшим детали эки-

пажей: колеса (лунь жэнь), кузова повозок и колесниц (юй жэнь [/]), дышла

(чжоу жэнь); 2) металлургам: делавшим стилеты (чжу ши), лезвия клевцов

и алебард (е ши), мечи (тао ши), колокола (фу ши[1\), гири (ли ши), дуань ши

(текст утерян, возможно, этот мастер делал инструменты для измерения

длины); 3) кожевникам: изготовителям доспехов (хань жэнь), дубильщикам

(бао жэнь), производителям барабанов и особенно выделывавшим кожу для

них (юнь жэнь), вэй ши (в совр. тексте данные отсутствуют, вероятно, одна из

разновидностей кожевников), цю ши (текст утерян, скорее всего, эти ремеслен-

ники шили шубы); 4) работавшим с тканями и плетенками: расписывавшим

одежды (хуа хуй), окрашивавшим холст и шелк (чжун ши), куан жэнь (текст

раздела утрачен, можно предположить, что эти мастера плели корзины или

циновки), вываривавшим и отбеливавшим шелк (хуан ши). Подраздел 2-й ча-

сти (цз. 2) повествует о: 5) ремесленниках-камнерезах: делавших из нефрита

ритуальные скипетры гуй [6] (юй жэнь

12]),

цзе жэнь (описания нет, возможно,

изготовители гребней), дяо жэнь (текст раздела утерян, скорее всего, резчики

по камню), мастерах, делавших каменные гонги (цин жэнь), стрелы (ши жэнь)

(видимо, имеются в виду каменные стрелы или только наконечники); 6) гон-

чарах: лепивших глиняные двухъярусные треножники янь

11 /]

(тао жэнь), ке-

рамич. сосуды гуй [11\ (фан жэнь); 7) столярах: резчиках по дереву, делавших

стойки для колоколов и гонгов, а также сосуды для приема пищи и мишени

для стрельбы из лука (цзы жэнь), мастерах, делавших древки для оружия (лу

жэнь); 8) строителях, возводивших города, дворцы и храмы, прокладывавших

каналы (цзянжэнь; рус. пер.: C.B. Дмитриев, 2004); 9) мастерах, изготавливав-

ших плуги и топоры (цзюй жэнь [7]); Ю) мастерах, делавших луки (гун жэнь).

Сам перечень описанных в трактате ремесленных специальностей дает общее

представление о развитии ремесла в древнем Китае. Поскольку в этой сфере

принято скрупулезно следовать традиции (к-рая и зафиксирована в «Као гун

цзи» в виде детальных предписаний), можно быть уверенным, что мн. его реа-

лии относятся ко временам даже гораздо более древним, нежели Чжань-го.

Предположительно в трактате перечислены не все существовавшие ремесла,

а лишь наиболее важные, практиковавшиеся в придворных мастерских, но

и так велико разнообразие специализаций и производимой продукции.

Вместе с тем здесь явно присутствует и искусственная, нумерологическая (см.

Нумерология и т.

Сяншучжи-сюэ) структурированность, без осознания к-рой

строго упорядоченный текст может показаться «полным сумбуром» (Л.С. Ва-

сильев) или «возведением случайных цифр и данных в ранг абсолюта, образца

мироздания» (М.Е. Кузнецова-Фетисова). Весь «Чжоу ли» состоит из шести

разд., соотнесенных самими своими заглавиями с Небом (тянь [1]; см. т. 1, 2),

Землей и четырьмя сезонами года (сы ши [/]), т.е. в соответствии с нари-

цательными значениями определения «чжоу [.?]»

—

«всеохватный» и «годовой

цикл» — составляет пару «Чжоу и» (см. т. 1) и предстает текстологич. вопло-

щением пространственно-временного универсума как космич. куба или

октаэдра (верх/зенит, низ/надир и четыре страны света) в годовом измерении.

В этой общей конструкции «Као гун цзи» является разделом, номер к-рого

—

6 закономерно коррелирует с маркирующим сезоном — зимой, нумерологи-

чески связанной с числом 6. Столь же закономерно первая фраза его теоретич.

введения гласит о том, что «в государстве имеется шесть назначений (лю

чжй)», представляющих 6 слоев об-ва и соответствующих сфер занятости:

1) цари и князья (ван гун), 2) служилые и сановники (ши да фу), 3) ремеслен-

ники (бай гун), 4) купцы и торговцы (шан люй), 5) крестьяне (нун фу), 6) жены

(фу гун). Стоящие на социальной вершине правители выступают в роли все-

ленских медиаторов, поскольку их назначение (чжи [10\) — «сидеть и судить

о Пути-дао» (цзо эр лунь дао\ см. т. 1), но к мировым процессам причастны

и ремесленники, одна из задач к-рых

—

«упорядочивать пять материалов» (чи

у цай), т.е. пять элементов/стихий (у син; см. т. 1). Более,того, ремесло фило-

софски онтологизировано, встроено в само бытие по четырехчленной нуме-

рологич. модели: «Небо имеет времена (ши

[

/]), Земля — пневму (ци [1]; см.

т. 1), материалы (цай

[

/]) имеют красоту/добротность (мэй), ремесла — ис-

кусность (цяо

[

/])•>. «Времена Неба» (тянь ши [7]) разъясняются с помощью

нумерологич. концепции пяти элементов/стихий, представленных в троич-

ном (по принципу «троиц и пятериц»

—

сань у) наборе: 1) дерево, 2) камень =

почва/металл, 3) вода

—

с двумя осн. видами взаимосвязи (порождения/живо-

творения и преодоления/погубления) и в четверичной текстологич. конструк-

ции: «[1] Небо имеет время, чтобы рождать/животворить, имеет время, чтобы

убивать; [2] травы и деревья имеют время, чтобы рождать/животворить, име-

ют время, чтобы умертвлять; [3] камни имеют время, чтобы раскалываться;

[4) вода имеет время, чтобы леденеть, имеет время, чтобы растекаться».

Знаменательна позиционно выделенная концовкой особая роль воды, символ

к-рой также

—

6. В следующем далее историософском и также 4-членном пас-

саже с помощью ремесел классифицированы эпохи и с намеком на прогресс

показано отличие чжоуской современности от древности: 1) при Шуне (см.

т. 2) возвышалось (шан [2]) гончарное дело (тао [7]), 2) при Ся — строитель-

ное (цзян 3) при Инь — столярное (цзы [6]), 4) при Чжоу же возвышено

изготовление экипажей (юй [221), к-рое совмещает в себе не одну, а много

специальностей и требует развития «ста ремесел» (бай гун). Для отмеченной

4-й позицией эпохи Чжоу определяющее — «всеохватное» (то же чжоу [3]) —

создание колесниц (чэ) зиждется на «числах шести равенств/категорий» (лю

дэн чжи шу), т.е числовых характеристиках по 6 параметрам колесницы с ко-

лесничим и вооружением (см. Техника. Наземный транспорт. Колесницы), сре-

ди к-рых выделен общий («уравнивающий» — дэн [7]) размерный модуль

4 чи[1] (см. Метрология), имеющий антропное воплощение в росте колес-

ничего: «длина человека

—

восемь чи

[

/]». Целиком (по форме и содержанию)

шестерична и, по-видимому древнейшая в мире, формула «шести пропорций»

(лю ци [/]) — соотношения меди и олова в сплавах, предназначенных для

6 видов бронзовых изделий: 1) колоколов и триподов (чжун дин), 2) секир

и топоров (фу цзинь), 3) клевцов и трезубцев (гэ цзи), 4) больших клинков (да

жэнь), 5) отточенных охотничьих/смертоносных стрел (сяо ша ши), 6) зеркал

и рефлекторов (цзянь суй). Она употреблена в описании, начинающемся со

слов «металл имеет шесть пропорций», где первый иероглиф цзинь

[2]

(«ме-

талл» и, согласно нумерологич. генерализации, «золото», т.к. золото

—

самый

репрезентативный металл) выступает в еще одном более конкретном значе-

нии — «бронза/медь». В зависимости от его равновероятной трактовки как

«бронзы» или «меди» указанные далее числовые соотношения: 1) 6 частей к 1,

2) 5 к 1, 3) 4 к 1,4) 3 к 1, 5) 5 к 2,6) пополам

—

могут быть истолкованы двояко.

Если цзинь [2\ — «бронза», то шесть пропорций меди и олова в сплаве суть

5 : 1, 4 : 1, 3 : 1, 2 : 1, 3 : 2, 1 : 1; если «медь», то - 6 : 1, 5 : 1, 4 : 1, 3 : 1, 5 : 2, 2 : 1

(1 : 1). Кит. ученые пытались экспериментально выяснить, какая из интер-

претаций — истинная, с помощью хим. анализа чжоуской бронзы, но ответ

пока не получен, т.к. в реальных изделиях встречаются и те и др. пропорции.

Проблему усложняет очевидный нумерологич. аспект; добавим, что шесть

пропорций описаны шестью цифрами: 6, 5, 4, 3, 2, 1. Наконец, шестерична

вся 30-членная система ремесел, распределенных по шести категориям:

1) семь — «обрабатывающих дерево» (гун му), 2) шесть — «обрабатывающих

металл» (гун цзинь), 3) пять — «обрабатывающих кожу» (гун пи), 4) пять —

«наводящих цвет / красящих» (шэ сэ), 5) пять — «режущих и полирующих

[камни]» (гуа мо), 6) два — «месящих глину [для керамики]» (туань чжи).

В этой классификации формально использованы названия двух элементов/

стихий (дерева, металла) и четыре числа (7, 6, 5, 2), к-рые коррелируют

с остальными тремя элементами/ стихиями (7, 2

—

с огнем, 6

—

с водой, 5 —

с почвой), косвенно сообщая и о них. С содержательной т. зр. почва бес-

спорно представлена двумя последними категориями, тем более что мето-

дологема у син имеет и 6-членный вариант («шесть складов» — лю фу),

а иероглиф чжи [27] («глина») означает также «глинистая почва» и включает

в себя ключевой знак (бушоу; см. т. 3) ту

[

/] («почва»). Поэтому определенно

данная классификация соответствует подлежащим ремесленному управле-

нию «пяти материалам», т.е. пяти элементам/стихиям, взятым, видимо, в стан-

дартном (третьем основном с прямой последовательностью, по А.И. Кобзеву)

порядке (взаимо)преодоления, зафиксированном в достоверных ханьских

и доханьских произведениях, напр., «Хуайнань-цзы» и «Люй-ши чунь цю» (обе

ст. см. т. 1, 3), и передающем смысл производств, переработки сырья. Кроме

указанных, в «Као гун цзи» (цз. 41—42) описаны такие основополагающие

нумерологич. структуры, как 9-ричные цзин-вэй («основа и уток / канон

и апокриф / продольно-вертикальное и поперечно-горизонтальное [измере-

ние]»), мин тан («пресветлый престол»), цзин тянь («колодезные поля»; обе ст.

см. т. 1) и троично-пятеричная сань у. Причем входящий в последнюю термин

сань [5] (цань/шэнь — «троица») употреблен и в стандартном астрономия,

смысле как обозначение установки двух гномонов (бяо

[

/]) в один ряд с на-

блюдаемым небесным объектом, в данном случае — изучаемым строителями

при возведении города полдневным солнцем. В текстологич. аспекте мето-

дологическая значимость чисел 6 (главное), 5 и 4 рождает подозрение в неслу-

чайности утраты 6 подразделов и запланированном соотношении номиналь-

ных и реальных их кол-в в «Као гун цзи»: 30 = 6 * 5, 24 = 6 х 4 (ср. Сань у,

табл. 5,6, 10,

11 ).

К сожалению, в столь изощренно структурированном тексте

немало лакун и интерполяций, а также трудных для понимания мест. На

протяжении тысячелетий он изучался, комментировался и редактировался

теми, кто обычно имел довольно смутное представление о тонкостях ремес-

ленного труда. Интерполяции в осн. вызваны желанием редакторов (возмож-

но, одними из первых здесь были отец и сын Лю) привести трактат к боль-

шему сходству с «Чжоу ли» и прочими конф. канонами, придать его приклад-

ному содержанию более идеологизированное и филос. звучание или переко-

дировать в иные методологич. структуры. Язык «Као гун цзи», как, в част-

ности, подтвердил Б. Карлгрен (1931), очень архаичен, насыщен экзотич. зна-

ками и спец. терминологией, фразы весьма лаконичны, мн. иероглифы имеют

особые значения, отличные от присущих им в других др.-кит. памятниках

(возможно, это объясняется ошибками перевода древних, доциньских, иерог-

лифов в новые, ханьские, при составлении версии в «совр. знаках» — цзинь

вэнь), поэтому текст зачастую непонятен без комментариев, хотя нет уверен-

ности и в том, что их авторы все полностью понимали сами. Возможно даже,

что само его название, исходя из архаич. значения као, следует трактовать как

«Записи о работах покойных отцов».

Помимо бесценных сведений о ремесле в «Као гун цзи» отражены представ-

ления о животном мире и физико-математич. знания доциньского периода.

* Линь Инь. Чжоу и цзинь чжу цзинь и («Чжоуская/Всеохватная благо-

пристойность» с совр. пер. и совр. коммент.). Пекин, 1985; Вэй Шэн

и др. Суй шу (Кн. [об эпохе] Суй) // Эр ши у ши (Двадцать пять [дин.]

историй). Т. 5. Шанхай, 1986; Сунь И-жан. Чжоу ли чжэн и (Пра-

вильный смысл «Чжоуской / Всеохватной благопристойности») / Ред.

Ван Вэнь-цзинь, Чэнь Юй-ся. Кн. 1—14. Пекин, 1987; Чжоу ли. И ли.

Ли цзи (Чжоуская/Всеохватная благопристойность. Церемониальность

и благопристойность. Записки о благопристойности) / Ред. Чэнь Шу-

го. Чанша, 1989; Чжоу ли чжу шу («Чжоуская/Всеохватная благо-

пристойность» с коммент. и толкованиями) / Коммент. Чжэн Сюань,

толков. Цзя Гун-янь. Шанхай, 1990; Чжоу ли (Чжоуская/Всеохватная

благопристойность) // Ши сань цзин чжу шу («Тринадцатиканоние»

с коммент. и толкованиями). Шанхай, 1997. Т. 1; Чжоу ли (Чжоуская/

Всеохватная благопристойность) / Пер. на совр. кит. яз. и коммент.

Цянь Сюань и др. Чанша, 2001 (2-е изд. — 2002); Biot £ Les Tcheou-li

ou des Rites des Tcheou. Traduit pour la premiere fois du chinois par Feu

Edouard Biot. Я, 1851. Vol. 1-3. ** Васильев Л.

С.

Древний Китай. Т. 3.

М., 2006, с. 546—550, указ.; Дмитриев C.B. Древнекитайская градо-

строительная теория по данным «Као гун цзи» // XXXIV НК ОГК. М.,

2004; Кузнецова-Фетисова М.Е. Колесница как символ: описание

экипажа в трактате «Чжоу-ли» // XIII—XIV Всероссийские конферен-

ции «Философии Восточно-Азиатского региона и современная циви-

лизация». М., 2008. Ч. 2, с. 114-116; Кучера С. К вопросу о датировке

и достоверности «Чжоу ли» // ВДИ. 1961, № 3; он же. Проблемы

питания и культа в чжоуском Китае (по материалам «Чжоу ли») //

XXXIV НК ОГК. М., 2004, с. 45-73; он же. Женщины при чжоуском

дворе // XXXVIII НК ОГК. М., 2008, с. 21-37; Рубин В.А. Личность

и власть в древнем Китае. М., 1999, с. 195—196; Ван Ши-жэнь. Као гун

цзи. Цзян жэнь (Записки об изучении ремесел. Строители) // Чжунго

да байкэ цюаньшу. Цзяньчжу; юаньлинь; чэнши гуйхуань (Большая

кит. энциклопедия. Строительство, парки, планирование городов).

Пекин, Шанхай, 1988;

Го

Мо-жо. Чжоу гуань чжи и (Разрешение сомне-

ний относительно «Чжоуских / Всеохватных служб») // Цзинь вэнь цун

као (Собр. исслед. текстов в совр. знаках). Пекин,

1954;

Дай

Чжэнь.

Као

гун цзи ту (Изображения к «Запискам об изучении ремесел»), Шанхай,

1955; Фан Чжун-сюн. Чжоу ли // Чжунго да шу дянь (Большая кит.

энциклопедия книг) / Гл. ред. Хуан Чжан-юэ. Пекин, 1998; Хун

Чэн.

Ду

Чжоу ли чжэн и (Читая «Правильный смысл „Чжоуской/Всеохватной

благопристойности"») // Сунь И-жан яньцзю (Изучение [наследия]

Сунь И-жана). Ханчжоу, 1963; Цзян Бо-цянь. Ши сань цзин гай лунь

(Общ. суждения о «Тринадцати канонах»), Шанхай, 1983 (2-е изд. —

1986), с. 316—321; Цюйфу Лу го гу чэн (Цюйфу — древний город

государства Лу). Цзинань, 1982; Цянь Сюань. Сань Ли тун лунь (Общ.

суждения о трех «Благопристойностях» [«Чжоу ли», «Или», «Ли цзи»]).

Нанкин, 1996; Цянь My. «Чжоу гуань» чжуцзо шидай као (Исслед.

времени создания «Чжоуской / Всеохватной [системы] чинов») // Янь-

цзин сюэ бао (Науч. вестн. Яньцзинского [ун-та]). Пекин, 1932, № 11;

Чжоу Цзя-хуа, Чжао Куан-хуа. Чжунго хуасюэ ши гудай цзюань (Ис-

тория кит. химии. Том о древности). Наньнин, 2003, с. 88-92; Чжоу

Чан-шань. Хань-дай чэнши яньцзю (Изучение городов эпохи Хань).

Пекин, 2004;

Чжоу

Ши-минь. «Као гун цзи» лю ци чэнфэнь ды яньцзю

(Изучение состава шести пропорций «Записок об исслед. ремесел») //

Хуасюэ тунбао (Химический вестн.). 1978, № 3;

Шэнь

Хун-минь. Као гун

цзи (Записки об исслед. ремесел) // Чжунго да шу дянь (Большая кит.

энциклопедия книг) / Гл. ред. Хуан Чжан-юэ. Пекин, 1998; Ян Сян-куй.

Чжоу ли нэйжун ды фэньси цзи ци чжицзо шидай (Анализ содерж.

«Чжоуской / Всеохватной благопристойности» и время ее создания) //

Шаньдун дасюэ сюэ бао (Науч. вестн. Шаньдунского ун-та). 1954, № 4;

Broman S. Studies on the Chou-Li // BMFEA. 1961, № 35;

Karlgren

B. The

Early History of the Chou Li and Tso Chuan Texts // BMFEA, 1931, № 3;

Wright

A. The Cosmology of the Chinese City // The City in Late Imperial

China / Ed. by G.W. Skinner. Stanford, 1977.

C.B. Дмитриев, А.И. Кобзев

Комментарии (чжуань чжу \ /| — букв, «передача [знания] и излияние [смысла] / КОММЕНТАРИИ

предание и прояснение»). В Китае комментаторская традиция родилась, как и

на Западе, в VI в. до н.э. вместе с философией и наукой в созданной Кон-

фуцием (см. т. 1,4) школе ученых-интеллектуалов (жу-цзя — конфуцианство;

см. т. 1), ориентированной на хранение и воспроизводство отождествленного

с культурой (вэнь; см. т. 1,2) письменного наследия идеализированной древ-

ности (гу [2\). Сопоставимая с ней по значимости и древности происхождения

фипос. школа дао-цзя (даосизм; см. т. 1,2) была генетически связана с дея-

тельностью скрибов-хронографов (ши [9[), ответственных за летописание

и астрономо-астрологич. изыскания (см. Астрология). Эти два противополож-

ных и взаимодополняющих течения определили важнейшие особенности кит.

духовной культуры — энциклопедизм и историзм (см. Го-сюэ, ч. 2), к-рые

вместе предполагали строгую иерархизацию текстов с выделением трех основ-

ных уровней: канонического (цзин

[

/]; см. Цзин—вэй, Цзин-сюэ, «Ши сань

цзин» в т. 1), комментаторского (чжуань [2], чжу [2\; см. т. 4), включая авто-

комментарии (цзы чжу), реальные и лингвистические, в т.ч. фонетические

(чжу инь, ср. т. 3 Чжуинь изыму), примечания, и субкомментаторского (шу \6\).

Конфуций считается родоначальником фундаментальной текстологич. оппо-

зиции «канон — предание» (цзин [/] — чжуань [2]), написавшим филос. ком-

ментарии (чжуань [2\)

—

«И чжуань» к канонич. разделу (цзин [/])

—

«И цзин»

наиболее авторитетного произведения кит. лит-ры «Чжоу и» (см. т. 1), к-рые

затем стали его неотъемлемой составной частью и сами приобрели статус

канона. Аналогичным образом присоединились к канонич. летописи «Чунь

цю» (см. т. 1) три комментария — «предания» Цзо, Гунъяна и Гуляна («Цзо

чжуань», «Гунъян чжуань», «Гулян чжуань»; обе ст. см. т. 1), вошедшие в «Три-

надцатиканоние» («Ши сань цзин»). Как субкомментарии фигурировали

в большей степени экзегетические «толкования» (шу [6]), «изъяснения» (шо),

«объяснения» (ши [/71), «разъяснения» (цзе \2\) и т.д. вплоть до иллюстратив-

ных «изображений/диаграмм/планов» (ту [2]) и выделительных подчеркива-

ний черными и красными точками (хэй чжу чжун дянь). Комментаторство и

экзегеза древней классики в качестве высших форм дух. деятельности были

адм-но закреплены введенной в конце II в. до н.э. и просуществовавшей до

нач. XX в. экзаменационной системой получения ученых степеней и соответ-

ствующих чиновничьих должностей (кэ цзюй). Основоположники этой систе-

мы квалифицировались как «широкие эрудиты в Пяти канонах» (Уцзин

бо

ши).

Архаические каноны, созданные в 1-й пол. I тыс. до н.э., в период формиро-

вания научно-филос. традиции во 2-й пол. I тыс. до н.э. уже стали малопо-

нятны, нуждаясь в комментариях и толкованиях. Проблему обострили рефор-

ма письменности и уничтожение конф. канонов при Цинь Ши-хуане (см. т. 4)

в 213 до н.э. Впоследствии в их реконструктивном комментировании наи-

больших результатов достиг Чжэн Сюань (127—200), а ратовавшие за их вос-

становление разными способами две экзегетич. школы — «канонов в совр.

знаках» (цзинь вэнь цзин) и «канонов в древних знаках» (гу вэнь цзин), боролись

друге другом вплоть до крушения империи в 1911. В III—II вв. до н.э. для разъ-

яснения лексики древних текстов был создан первый толковый словарь-тезау-

рус «Эр я» («Приближение к классике»; см. т. 3), также вошедший в «Тринад-

цатиканоние» и, в свою очередь, прокомментированный толкователем труд-

нейших текстов Го Пу (276—324; см. т. 3). Из названий выделенных в нем двух

лексич. категорий

«еюнь»

[/] («заповедь/глосса/описание») и «гу» [//] («древ-

нее слово») образовалось обозначение старейшей отрасли традиц. фило-

логии — толкующей архаизмы схолиастики (еюнь-гу). В составленном в нач.

III в. и не сохранившемся комментарии Сунь Яня к «Эр я» — «Эр я инь и»

(«Звучания и смыслы [слов] „Эр я"») впервые был введен фонетич. метод

передачи чтения иероглифа — фаньце («перевертывание и разрезание»; см.

т. 3). «Широкий эрудит Гос. академии»

(Го

цзы

бо

ши) Лу Дэ-мин (ок. 550

—

630)

в начатом в 583 комментарии к конф. и даос, канонам (см. «Дао цзан» в т. 1)

«Цзин дянь ши вэнь» («Объяснение текстов канонических скрижалей») акку-

мулировал фонетические и семантич. достижения более 200 ученых. Для

переводной буд. лит-ры (см. т. 1, 2 Буддизм, т. 2 «Да цзан цзин») аналогичную

роль сыграли два одноименных свода комментариев «И-це цзин инь и» («Зву-

чания и смыслы [слов] всех сутр/канонов»), составленные монахами Сюань-

ином в 630—640 и Хуй-линем в 807 или 810. Подобные лингвистич. коммен-

тарии категории инь и («звучания и смыслы / произношения и значения»)

доминировали от эпохи Хань (206 до н.э. — 220 н.э.) до Тан (618—907), затем,

особенно при дин. Сун (960—1279) и в тв-ве Чжу Си (см. т. 1), были оттеснены

концептуально-филос. толкованиями и вновь распространились в эпоху Цин

(1644—1911) под влиянием новаторского развития традиц. языкознания (см.

Языкознание). Крупнейший в традиц. науке «Свод схолий к канонической

литературе» («Цзин цзи цзуань гу») составил в XVIII в. Дай Чжэнь (см. т. 1)

и отредактировал выдающийся текстолог и гос. деятель Жуань Юань (1764—

1849), опубликовавший в 1816 наиболее авторитетную сводку комментариев

к «Тринадцатиканонию». В 4 раза по объему превысил труд Дай Чжэня совр.

«Совокупный свод схолий и глосс» («Гу сюнь хуй цзуань») под ред. Цзун Фу-

бана, Чэнь Ши-нао, Сяо Хай-бо (Шанхай, 2003).

** Ма Цзун-хо. Чжунго цзин сюэ ши (История каноноведения в Китае).

Тайбэй, 1968; Пи Си-жуй. Цзин сюэ ли ши (История каноноведения).

Пекин, 1959; Хонда Нариюки. Чжунго цзин сюэ ши (История каноно-

ведения в Китае) / Пер. с япон. Сунь Лян-гун. Шанхай, 2001;

Elman В.А. From Philosophy to Philology. Cambr. (Mass.), L., 1984; Hen-

derson J.B. Scripture, Canon and Commentary: A Comparison of Confucian

and Western Exegesis. Princ., 1991.

A.M. Кобзев

Кэ цзюй

—

«рекомендация по квалификации», «испытания на степень». Вос-

ходящий к древности и начавший официально формироваться в эпоху Хань

ин-т гос. экзаменов для присвоения ученых степеней и отбора претендентов

на чиновничьи должности. В 134 до н.э. по инициативе Дун Чжун-шу (см. т. 1)

и по приказу императора по всем провинциям из сановников высших рангов

начали отбирать, по рекомендации, нескольких выдающихся молодых людей

для обучения у ученых-чиновников, специально занимавшихся штудирова-

нием конф. канонов (цзин [1J; см. «Ши сань цзин» в

т.

1): через год учебы после

сдачи экзаменов претендентов назначали на должности в соответствии с уров-

нем знаний. Эта практика «выдвижения талантов» (в эпоху Хань им присваи-

вали звания сяо лянь

—

«почтительный и бескорыстный», сяньлян

—

«мудрый

и добродетельный» и сю цай — «выдающийся талант»/«совершенствующий

дарования») имела целью ограничить власть наследств, аристократии и сосу-

ществовала с господств, традицией выдвижения по службе в соответствии

с заслугами предков вплоть до III в. н.э. Как система возникла на стыке VI—

VII вв. при дин. Суй (хотя отбор отд. сановников по рекомендации и через

экзамены существовал со II в. до н.э.) и сформировалась в сер. VII в., когда

с усилением единой централизованной империи обрела силу администр,-

бюрократич. машина. Кол-во и наименование ученых степеней отличались

в разные эпохи. При дин. Тан (618—907) было шесть основных: сю цай

(«выдающийся талант»), мин цзин («знаток канонов», см. Цзин—вэй, Цзин-сюэ,

«Ши сань цзин» в т. 1), цзинь ши («рекомендованный в чиновники»/«продви-

нутый муж»), мин фа («знаток законов»), мин шу («знаток письма/каллигра-

фии») и мин суань («знаток математики»). Кроме этого существовали более

мелкие степени знатоков ист. канонов. При дин. Сун (960—1279) степени мин

цзин и цзинь ши были наиболее распространены, а остальные потеряли свою

ценность. При дин. Мин и Цин высшей была ученая степень цзинь ши.

В мировой синологии систему кэ цзюй не называют науч. аттестацией, хотя

в переводах кит. ученые степени приравниваются к ср.-век. европейским

—

ба-

калавр, магистр и лиценциат. Конечной целью прохождения экзаменов в Ки-

тае было вступление в гос. должность (в отличие от науч. аттестации в Ев-

ропе), но формально их результатом было лишь присуждение ученой степени.

Для поступления на службу необходимо было пройти еще испытания в ведом-

стве чинов, а с сер. VIII в.

—

в Ведомстве церемоний, отвечавшем за всю про-

цедуру экзаменов (однако назначение на должности оставалось за ведомством

чинов), а с эпохи Сун экзамены высшей ступени курировал лично император.

При дин. Тан (VII-X вв.) должность императорского советника (цзай сян)

занимали только лица, сдавшие экзамены, а с X в. доступ ко всем высшим

чиновничьим должностям шел исключительно через экзаменац. систему.

В эпоху Тан экзамены проводились ежегодно, а с Сун — раз в три года.

В VII—X вв. экзамены проходили на двух уровнях: области или уезда, а затем

провинции. В X—XIII вв., вслед за появлением новых соц. слоев, заинтересо-

ванных в чиновничьих должностях, и расцветом книгопечатания, расширил-

ся круг экзаменующихся, ужесточились требования к ним и выросли приви-

легии победителей, в связи с чем в последней четверти X в. был введен тре-

тий — столичный уровень экзаменов. На уездном уровне они проводились

ежегодно, а на более высоких уровнях — раз в 3 года. Первую степень — сю

цай — с VII по XIII в. получали все, принимавшие участие в экзаменах, вне

зависимости от показанных результатов; они также удостаивались права

принадлежать к сословию ученых (шэнь

ши;

см. т. 4) и сдавать экзамен на след.

степень. При династиях Мин—Цин (XIV

—

нач. XX в.) степень сю цай давалась

лишь выдержавшим экзамен и система стала 4-ступенчатой: уездные (выдер-

жавшие

—

сю цай), провинциальные (выдержавшие

—

цзюй жэнь), столичные,

проводившиеся Ведомством обрядов (выдержавшие — гун ши), и, наконец,

дворцовые экзамены

—

для получения степени цзинь ши.

Кол-во участвовавших в экзаменах с эпохи Сун ограничивалось квотами по

округам. При последующих династиях были введены региональные и нац.

квоты при сдаче экзаменов на высшую ступень, а с XVII в. сбалансированное

участие в экзаменах представителей разл. частей страны тщательно регули-

ровалось.

Содержание и форма экзаменов менялись на протяжении веков. Так, для

получения степени цзинь ши со 2-й пол. VII в. в экзамен были включены

помимо ранее существовавших сочинений на темы канонов и политики (цэ

вэнь) еще и поэтич. сочинения (цза вэнь), а на степень мин цзин

—

испытание

в форме те цзин (восстановление страницы текста каноНич. книги по отд.

строке с помощью подсказки — иероглифов, наклеенных вразнобой на отд.

листах). С 30-х IX в. в связи с расцветом танской поэзии поэтич. сочинения

сравнялись по значимости с эссе на полит, темы и впоследствии на экзаменах

на степень цзинь ши занимали важное место (в свою очередь, включение

поэтич. сочинений в экзамены способствовало расцвету поэзии). Цэ вэнь

в отличие от др. форм требовали не только механич. зазубривания текстов, но

и собств. рассуждений на совр. политич., историч., экономич. темы. Со вре-

менем цэ вэнь переродились в эссе на тему событий древности, тем не менее

они оставались единств, формой испытаний, демонстрирующей реальные

способности кандидата к участию в управленч. деятельности. С VIII в. в число

испытаний помимо вышеперечисленных вошли устный экзамен и письмен-

ный мо и, включавший от 30—50 до сотни вопросов по канонам, требовавших

лаконичных заученных ответов (те цзин и мо и были отменены в XI в. по

инициативе реформаторов). С сер. XV в. круг знаний, требуемых для сдачи

гос. экзаменов, постепенно сужался, а в последней четверти века были вве-

дены ставшие осн. испытанием и просуществовавшие пять столетий схола-

стические «восьмичленные сочинения» (ба гу вэнь), построенные на парал-

лельных изречениях.

Кэ цзюй

—

уникальный феномен мировой цивилизации, повышавший качеств,

уровень чиновничьего аппарата и на протяжении веков оказывавший непо-

средственное влияние на казенные образовательные учреждения. К нач. но-

вого времени эта система стала способствовать излишней формализации

обучения и препятствовать модернизации образования. Под давлением ре-

форматорского движения отменена в 1905.

** Бинурин Н.Я. Китай в гражданском и нравственном состоянии. М.,

2002; БоровковаЛ.С. Экзаменационная система, обряды и первый импе-

ратор дин. Мин // Конфуцианство в Китае: проблемы теории и прак-

тики. M., 1982; Кэ цзюй чжи ды чжунцзе юй кэ цзюй сюэ ды синци

(Конец императорской экзаменационной системы и расцвет в ее

изучении) / Ред. Лю Хай-фэн. Ухань, 2006; Чжунго цзяоюй ши цзянь-

пянь (Краткий курс истории образования в Китае). Пекин, 1984;

Чжунго вэньхуа ши цыдянь (Словарь по истории кит. культуры). Хан-

чжоу, 1987; Chaffee J. The Thorny Gates of Learning in Song China. Cambr.,

1985; Franke W. The Reform and Abolition of the Traditional Chinese

Examination System. Cambr., 1960; Lee T.H.C. Government Education and

Examinations in Sung China. Hong Kong, 1985; Miyazaki I. China's

Examination Hell: The Civil Service Examination of Imperial China. N. Y.;

Tokio, 1977; Teng Ssu-yu. Chinese Influence on the Western Examination

System // HJAS. Vol. 7, 1943.

H.E. Боревская

716

Ли Бин. Ill в. до н.э. Великий гидроинженер и строитель, упомянутый Сыма

Цянем в «Ши цзи» («Исторические записки»; обе ст. см. в

т. 1 )

в гл. 29 «Хэ цюй

шу» («Трактат/Книга о реках и каналах»), циньским Чжао-сян-ваном был

назначен управителем обл. Шу со столицей в

г.

Чэнду. Он и его сын Ли Эр-лан

пробили скалу Лидуй и построили в 256 до н.э. крупную оросительную

систему Ду-цзян-янь, находящуюся в Чэндуской низменности (пров. Сы-

чуань). Ли Бин занимался также строительством мостов. Считается, что

именно он построил наиболее известный кит. подвесной мост, являющийся

частью этой системы и названный позже Ань-лань-цяо (Мост, оберегающий

от волн).

* Сыма Цянь. Исторические записки (Ши цзи). T. IV. М., 1986, указ.

** Мао Цзо-бэнь. Это изобретено в Китае. М., 1959; Нестерук Ф.Я.

Водное хозяйство Китая // Из истории науки и техники Китая. М.,

1955, с. 3—109; Чжунго гудай кэсюэцзя (Ученые древнего Китая).

Пекин 1963; Чжунго гудай цаолян (Древние мосты в Китае). Пекин,

1957; Encyclopaedia of the History of Science, Technology, and Medicine in

Non-western Cultures. Dordrecht; Boston; London, 1997; Londermilk W.C.,

Wickes D.R. Ancient Irrigation in China Brought up to Date // Scientific

Monthly. 1942. № 3, p. 209—225; Needham J. Science and Civilisation in

China. Vol. IV, pt. 3. Cambr., 1971; Temple R. The Genius of China: 3000

Years of Science, Discovery and Invention. N. Y., 1986.

B.E. Еремеев

ЛИ БИН

«Ли Вэй-гун вэнь дуй» — «Вопросы и ответы / Диалоги Ли Вэй-гуна». Трактат

о стратегии, вошедший в главный свод кит. военной классики — «У цзин ци

шу» («Семикнижие военного канона») / «У цзин» [1] (см. т. 1, также Бин-цзя).

Др. назв. «Тан Тай-цзун Ли Вэй-гун вэнь дуй» («Вопросы Танского Тай-цзуна

и ответы Ли Вэй-гуна»), в стяжении — «Тан Ли вэнь дуй». Текст из трех глав

(цз.) построен как беседа второго императора дин. Тан (618—907) Тан Тай-

цзуна (Ли Ши-минь, прав. 627—649; см. т. 4) с советником и полководцем Ли

Цзином (571—649). Нек-рые исследователи считают его подделкой конца Тан

или Сев. Сун (960-1127). Самые ранние сохранившиеся экземпляры — кси-

лографы эпохи Юж. Сун (1127—1279) из «Семикнижия военного канона».

В трактате обозреваются предшествующие сочинения со ссылками на ист.

и личный опыт Ли Ши-миня и Ли Цзина. Цз. 1 начинается с описания при-

меров применения стандартных — «правильных/прямых» (чжэн [/]) войск

и нестандартных — «необычных/чудесных» (ци [5)). Ли Цзин опровергает

нек-рых полководцев прошлого (напр., Цао Цао; см. также т. 3), связывавших

«правильные» и «необычные» с конкретными видами маневра или удара

и даже заранее так деливших войска, и утверждает, что в зависимости от кон-

кретной ситуации «правильные» становятся «необычными» и наоборот

—

пол-

ководец «изменяет их силой духа». «Вершина использования правильного

и необычного» — завет Сунь-цзы (см. «Сунь-цзы» в т. 1) «придавать форму

другому, но быть бесформенным самому». Пример «необычных» действий —

разведка боем, к-рую рекомендовал У Ци (см. «У-цзы» в т. 1): воины обозна-

чают атаку и изображают бегство, а по поведению противника определяется

квалификация его полководцев. Значительное место уделено «совершенным»

построениям войск и их символич. обозначениям, напр., знаменитому по-

строению Чжугэ Ляна и др., почерпнутым из военной классики прошлого,

в т.ч. из не дошедшего до нашего времени «Хуан-ди бин фа» («Искус-

ство/Законы войны Желтого императора»; см. Хуан-ди в

т.

;

др. назв.

—

«Во ци

цзин»

—

«Канон овладения необычным»). Толкуя нумерологич. обозначения,

напр. пятерицы и восьмерицы, присутствующие в «Во ци цзине», Ли Цзин

соотносит их с 9-клеточным квадратом («каноном»

—

цзин [/]; см. Цзин—вэй в

т. 1) системы «колодезных полей» (цзин тянь; см. т. 1). «Канон» (цзин [/]) яв-

ляется главной нумерологич. (сяншучжи-сюэ; см. т. 1) моделью пространства,

объединяя 9-ричную (восемь квадратов с девятым в центре) и 5-ричную (че-

тыре квадрата по странам света с пятым в центре) структуры, что как образец

«ЛИ ВЭИ-ГУН

ВЭНЬ ДУЙ»

ffl

р-1

717

боевого порядка, в пустотном центре к-рого находится полководец, растолко-

вывает правителю Ли Цзин. Эти «правила» повторил легендарный Цзян тай-

гун (см. также т. 2) в нач. эпохи Чжоу при создании военной орг-ции и обуче-

нии войск, утверждает Ли Цзин; изложенные в «Сыма фа» (см. также т.

Бин-

цзя), они передавались в царстве Ци — в частности, на них опирался Гуань

Чжун (см. т. 1), советник циского Хуань-гуна, что позволило тому покорить

удельных князей (и стать «гегемоном»-бо [/]). Осн. принципы военной клас-

сики («Лю тао», «Сань люэ», «Сыма фа», «Сунь-цзы») сводятся к «трем вра-

там» (саньмэнь) и «четырем родам» (сы чжун). «Трое врат» означают «неисчер-

паемость в словах» (бу кэ и янь цюн), «военном деле» (бу кэ и бин цюн) и «сред-

ствах» (бу кэ и цай цюн) наследия Цзян тай-гуна. «Четыре рода» военных стра-

тегий суть сохраняемые знатоками «соотношение сил и расчетов» (цюань моу),

«расположение и стратегич. мощь» (син ши), инь-ян (см. т. 1) и «техника

и мастерство» (цзи цяо)

—

разд. военных знаний, в «Хань шу» («Книга [об эпо-

хе] Хань», I в.; см. т. 1,4) выделенные в качестве рубрик библиографич. главы

«И вэнь чжи» («Трактат об искусных и изящных текстах»). Нек-рые рекомен-

дации Ли Цзина, вероятно, отражают конкретные ситуации обучения войск в

эпоху Тан, в частности предложение раздельно и по-разному обучать ханьцев

и «варваров» (фань

[ 7]),

что позволит применять такие войска для «необыч-

ных» действий, поменяв их форму и эмблемы, и «использовать [варваров]

мань и ди[8\, чтобы нападать на мань и ди [5]».

В цз. 2 дан совет правителю предварять общетеоретич. поучения полководцам

(напр., о соотношении «пустого» — сюй [см. т. 1] и «полного») объяснением

практики взаимопревращения «правильного» и «необычного». Обучение

солдат должно идти от пятерок к отрядам и полкам (по десятичному прин-

ципу — от десятка к сотне и т.д.), затем к объединению полков под ко-

мандованием полководцев и контролем воеводы. Разъясняя правило «пяте-

ричной» орг-ции из «Сыма фа», Ли Цзин говорит о заблаговременном выде-

лении «правильных» и «необычных», что может свидетельствовать о компи-

лятивности текста. Описываемый «строй шести цветов» (лю хуа чжэнь) явля-

ется развитием «восьми [боевых] порядков» (ба чжэнь) Чжугэ Ляна, к-рые

предусматривают включение «малых позиций» (или лагерей) в большие, пе-

рекрывающее разрывы в построениях («все концы соединены, все изгибы

и разрывы соответственны»), что должно обеспечивать неуязвимость и бес-

препятственное взаимопревращение «правильного» и «необычного». Ли

Цзин усовершенствовал это построение, сделав его внеш. сторону квадрат-

ной (символ Земли), а внутр. — круглой (символ Неба). Т.о. «восемь поряд-

ков» (по странам и полустранам света) превращаются в «шесть цветов»

(шесть — символ стран света, верха и низа — Неба и Земли), предназна-

ченных для обучения войск и маневров на соответственно размеченной мест-

ности. Пять видов боевых порядков (маркируемых пятью цветами стран све-

та и центра) соответствуют «формам местности» — «квадратной» (фан [/]),

«круглой» (юань [4\), «прямой» (чжи [/5]), «изогнутой» (цюй [.?]) и «угловой/

острой» (жуй). Описание их в духе идей школы иньян-цзя (см. т. 1) и обозна-

чение боевых порядков названиями животных, элементов/стихий (у син; см.

т. 1) и звуками пентатоники (см. Акустико-музыкальная теория) Ли Цзин

объясняет «хитростью», к-рая есть «дао (см. т. 1) военного дела», предпола-

гающего «использование жадных и глупых», т.е. психологич. воздействие на

незрелые суеверные умы.

С той же целью в цз. 3 он рекомендует не отказываться от гаданий («практики

инь-ян»), ссылаясь на опыт полководцев прошлого. В трудных ситуациях те

сами подстраивали необходимые знамения и результаты гаданий (см. т. 2 разд.

Мантика и астрология, ст. Жуй), чтобы поднять дух войск, зная, однако, что

«сгнившая трава и иссохшие кости не стоят того, чтобы их спрашивать»,

и принимали решение, не ожидая результата вопрошаний. Но если кто-то из

полководцев не предпримет нужных действий из-за отрицательного исхода

гадания или дурных «знамений», его надо приструнить и наставить. Ли Цзин

отверг затею восстановить древние церемонии назначения и отправки полко-