что, в свою очередь, оказывает существенное влияние на проживающих там представителей
русского населения, при этом этнопсихологические особенности, имея некоторую
тенденцию к сглаживанию, все же весьма различаются.
Нами было проведено исследование добрачных сексуальных установок, уровня
психосексуальной информированности и некоторых личностных особенностей девушек г.
Владикавказа. Выборку составили учащиеся 9 – 11 классов общеобразовательных школ в
возрасте 15 – 17 лет (N=408 чел.) и незамужние студентки университета в возрасте 18 – 20
лет (N=181). Выборка была поделена на две группы. В первую группу вошли девушки
осетинской национальности (N=410), а во вторую – респондентки русской национальности
(N=123 чел.).
В процессе исследования был проведен анонимный анкетный опрос. Диагностика
свойств личности осуществлялась с помощью опросника «Уровень личностной тревожности
Ж. Тейлора» и методики «Уровень невротизации и психопатизации», созданной на базе
НИПНИ им. В.М.Бехтерева.
Для выявления достоверных различий использовался u-критерий Манна Уитни, а для
выявления корреляционных зависимостей – коэффициент корреляции r-Спирмена (здесь и
ниже в нашей статье первая цифра обозначает представителей осетинской
национальности, а вторая – русской; условные обозначения: * – уровень значимости при
p<0,05, ** – при p<0,01, *** – при p<0,001).
В ходе нашего исследования было, в частности выявлено, какой возраст девушки,
проживающие во Владикавказе, считают подходящим для начала половой жизни и каковы
основные мотивы вступления в интимную связь. Большинство респонденток (58,4% и 49,6%)
считают, что идеальный возраст для вступления в интимные отношения 20 лет и позже.
Благоприятным для начала половой жизни возраст 18 – 19 лет отметили 38,4% и 45,5%
респонденток, 16 – 17 лет – 2,9% и 4,1%.
*
Девушки независимо от национальной
принадлежности считают для себя невозможным вступление в интимные отношения до 15
лет. Из причин, побуждающих девушек вступить в сексуальные отношения, самая частая –
любовь (96,7%, и 94,9%), несколько реже – физическая потребность (36,6% и 37,7%), и
любопытство (25,2% и 22,1%). Интересным оказалось и то, что осетинки чаще называли
мотив «настояния партнёра» как возможный для вступления в интимную связь по сравнению
с русскими респондентками (11,4% и 7,3%). Девушки осетинской национальности также
чаще считают возможным вступление в интимные отношения из-за экономических
соображений по сравнению с русскими девушками (6,6% и 2,4%). Подобная тенденция
может быть связана с этнопсихологическими особенностями культуры. Как показывает, в
частности исследование А.М. Олисаевой «Этнопсихологические особенности социальных
ролей в семье» (СПб., 1999. – 204 с.), северокавказские культуры можно обозначить как
андроцентрические, так как они в значительной степени ориентированы на мужчин. На
Кавказе им всегда принадлежали все активные роли. Женщина должна была бессловесно
подчиняться воле и желанию мужа. И хотя ситуация в той или иной степени изменилась,
устойчивое соотношение в общественной жизни подавляющего большинства «активных»
мужчин и «пассивных» женщин сохранилось и на сегодня. Поэтому неудивительно, что
осетинки чаще называли мотив «настояния партёра», признавая активность мужчин и
готовность подчиниться их воле.
Анализируя полученные результаты, мы пришли к выводу, что девушки осетинской
национальности достоверно чаще отмечали, что добрачные половые отношения
недопустимы по сравнению с русскими (u = -3,96***), в то время как последние
придерживались противоположного мнения – (u = -2,96**). Важно также отметить, что, по
мнению большинства осетинок, вступление в сексуальные отношения до брака может
оказать отрицательное влияние на будущую семейно-брачную жизнь – (u=-3,35**).
Русские девушки достоверно чаще указывали на позитивное значение подобного опыта (u =
-3,51***). Однако, необходимо отметить, что существует прямая корреляционная
взаимосвязь между личностной тревожностью и установками, связанными с добрачным