Захарова Е.И. (ред.) Психологические проблемы современной семьи
Подождите немного. Документ загружается.
3. Исаев Д.Н. Психосоматические расстройства у детей / Д.Н. Исаев. – Спб.: Питер, 2000. –
507 с.
4. Энгстрем И., Ларссон Б. Психиатрия детского и подросткового возраста / Под ред. К.
Ггилберга и Л. Хеллгрена. – Москва: ГЭОТАР-МЕД. – 2004. – 543 с.
5. Франкл В. Человек в поисках смысла / В. Франкл. Москва :Прогресс, – 1990. – 367с.
6. Менделевич В.Д. Клиническая и медицинская психология / В.Д. Менделевич. – Москва:
Медпресс. 1999. – 587 с.
7. Ткачева В.В. Психологические особенности родителей, имеющих детей с детским
церебральным параличом / В.В. Ткачева. Специальная психология – 2009 – № 1 – С.53–
62.
511
Современная семья как не-само-собой-разумеющееся окружение ребенка
Пегов В.А., г. Смоленск,
Смоленская государственная академия
физической культуры, спорта и туризма
Еще 30–40 лет назад, когда речь заходила о воспитании детей в семье, то многое, что
упоминалось в качестве необходимых условий здорового развития ребенка, подразумевалось
при этом как именно само-собой-разумеющееся условие. Логика повседневной жизни была
достаточно проста: в первые семь лет ребенка нужно было накормить, правильно и
незатейливо одеть, дать ему возможность побольше погулять, поиграть на улице и дома,
уложить рано спать. После семи лет – «школа научит», после школы – «жизнь научит».
Итак, учителями были семья, школа, жизнь.
Благодаря всем исследованиям детства в XX веке было доказано определяющее
влияние на жизнь человека как раз первых семи лет, которые ребенок проводил дома
(правда, ближе к нашим временам, все чаще в детском саду). Простые вос-питывающие
действия родителей, бабушек и дедушек, исходящие из традиций народной педагогики и
здравого смысла, создавали ту основу, благодаря которой развитие происходило в целом
здоровым образом (утверждение, не предполагающее какую-либо идеализацию того периода
истории). Но именно в начале XX века наметились две тенденции в воспитании детей,
определяемые всем ходом развития современной технологической цивилизации. Одна – это
радикальное изменение условий жизни в семье, другая – все более программируемое
воспитание детей с все более раннего возраста.
XX–XXI вв. манифестируют нарастающее разрушение традиционного общества и
связанных с ним традиций. Данное разрушение может вызывать сожаление, ностальгию по
«старым, добрым временам». Но это объективно необходимый этап развития человечества,
импульсируемый с XV века мощным пробуждением индивидуального начала в каждом
человеке, а не только в отдельных представителях. Пробуждающаяся индивидуальность
первоначально и закономерно ломает старые традиции человеческого общества, дабы в
будущем создать общность самосознающих-себя-индивидуальностей. Проблема такого
мощного пробуждения индивидуального начала в человеке состоит в том, что в целом
позитивное развитие человечества в этом направлении сопровождается (особенно на
начальном этапе) ярко выраженными негативными моментами. Необходимое разрушение
старого, когда оно начинает носить самодовлеющий характер, порождает многочисленные
издержки роста. В семейном воспитании это привело к следующему:
1. Разрушение старого авторитета взрослого, зиждущегося на очевидном
превосходстве старших: в объеме жизненного опыта, количестве и качестве жизненных и
профессиональных навыков (навык = наука, что и этимологически тоже так).
Сейчас это естественное превосходство не очевидно. Родители способствуют этому
превратным пониманием т.н. «свободного поведения» ребенка. Способствует этому также
то, что, если раньше одежда даже маленького ребенка кроилась и шилась на манер взрослой,
то сейчас, наоборот, подростковая и юношеская мода является ориентиром для всех. Более
того, во все большем количестве современных навыков обращения с техникой дети
превосходят своих родителей. «Кнопочная культура» привела к исчезновению для глаз
ребенка способностей взрослых (они втянуты в стиральную и посудомоечную машины, в
микроволновую печь, которая разогревает где-то приготовленный полуфабрикат, и проч.).
Поэтому авторитет взрослого человека для нынешних детей не очевиден и не
подразумеваем.
2. Депривация органов и соответствующих чувств (видение, слышание и проч.) вместо
обережения и защиты.
512
В большинстве современных семей общества потребления можно наблюдать весь
диапазон депривирующих действий взрослых людей: от неразборчивости до прямой
агрессивной атаки на чувства детей. Здесь можно привести лишь некоторые примеры.
Так, на вкусовую неразборчивость в семьях наслаивается наше традиционное школьное
образование – совершенно пресное, без-вкусное. Массовый ликбез (при всех возможных
благих намерениях ликвидации безграмотности) привел к однообразию и приелости
массового образования. В этом смысле вполне обоснованно можно сравнить его с практикой
«быстрого питания», где важно пере-кусить, а не в-кусить. Приставка «пере-» точно укаž
зывает на жест пере-прыгивания, пере-скакивания, а не погружения во(в)внутрь.
Совершенно неудивительно поэтому, что 10–12-летний опыт безвкусицы и «перекусывания»
учебниками fast-food’ами естественным образом воспитывает безвкусицу и привычку пере-
прыгивания через сущностно-вкусное в последующей взрослой жизни.
Дети современных городов, особенно дети «спальных районов», живут под
«съеденным» небом. Но если в горной местности формы являются природными, если здесь
мы встречаемся с однобокостью, но однобокостью естественной, то дома-коробки
искусственно вставлены (вдавлены) в пространство. Если минеральные и ныне мертвые
горные массивы еще несут в себе отпечатки законов (своего рода мыслительного элемента) и
жизненных процессов природы (как, например, настоящая кость (изумительная конструкция)
в отличие от пластиковой (застывшей по внешнему принуждению бесформенной массы), то
дома-коробки – есть воплощение полностью абстрактной, лишенной жизни мысли.
Строительство таких районов и целых городов – пример применения механической логики
при решении социальных вопросов. Чем жестче расчерчен город на квадратики, тем грубее
отсекаются возможности проявления жизненности и пластичности в теле ребенка. Чтобы
зримо представить себе последствия такого принудительного встраивания в ступенчато-
зубчатый мир, нужно вспомнить примеры иного рода. Можно обратиться к формам тела
водных существ, которые созданы пластикой воды, характером движения ей присущим.
Мало того, что ребенок своим телом вынужденно прогоняется через механически
нарезанное пространство городских улиц, он еще и протаскивает свое тело через
конструкции – металлические и пластиковые – игровых сооружений во дворах. Совершенно
не случайно такой стиль в искусстве называется конструктивизм – этим подчеркивается
рационально-рассудочное начало в придумывании домов, игровых площадок, игрушек. При
их массовом изготовлении ребенок попадает в заштампованное пространство, в котором
воплощены мыслительные штампы. Когда раньше это было сделано из дерева, то в
разноуровневости, разновысотности, асимметричности, природной «неправильности»,
ребенок телесно принимал участие в изменчивом движении. Возможность такой
изменчивости пресекает шаблонность в движении тела и, соответственно, в движении
мысли.
3. Скороспелость и недоношенность вместо вынашивания, вскармливания и
воспитывания.
Доверие к природным процессам, естественному ходу развития ребенка, терпеливое
ожидание созревания человеческих способностей – вот определяющий настрой людей еще
недавнего прошлого. Конец XIX века задал ускорение не только научно-техническому
прогрессу, но и породил нетерпеливость взрослых людей в их ожиданиях по отношению к
растущему ребенку. С одной стороны, все больше женщин лежит «на сохранении», с другой
стороны – не донашиваются базовые человеческие способности у детей. Все усилия, которые
были приложены для понимания возраста как закона, сведены на «нет». Увеличивается
число взрослых, которые считают, что с ребенком можно делать все, что угодно в любом
возрасте (вспомним: «читать раньше, чем ходить», «после трех уже поздно» и другие
новомодные педагогические афоризмы). Фобия «а вдруг не успеем», не имеющая под собой
никаких реальных оснований, как и многие другие нездоровые вещи в наше время, тут же
нашла массу «научных» обоснований и подтверждений. И теперь гонки куда-то и зачем-то
513
(за олимпийской медалью, за нобелевской премией, за высокими баллами ЕГЭ) начинаются
еще до рождения ребенка.
4. Функциональный паралич (безволие) вместо жизненных навыков.
Уже упомянутая «кнопочная культура» парализует двигательное развитие ребенка. При
этом, в отличие от действительно парализованных детей, телесная обездвиженность, как
правило, сопровождается, как минимум, душевной вялостью, а как максимумом – душевным
параличом. Уже более ста лет назад В.В. Розанов писал о том, что все замечают «странную
безжизненность возрастающих поколений». Неслучайно в новом государственном проекте
«Наша новая школа» вдруг вспомнили о том, что в школе детям нужно не только «давать»
знания, но и развивать умения. В своей многолетней практике работы с родителями я всегда
слышал их вопрос «Будет ли мой ребенок знать?», но никогда не слышал «Будет ли он что-то
уметь?». Опасная иллюзия, которая уже привела к тому, что многие молодые люди просто
не хотят работать.
Итак, первая тенденция – радикальное изменение условий жизни в семье, – когда
исчезла прошлая, традиционная продуманность окружения ребенка, а современная должна
выстраиваться каждой семьей самостоятельно, требует от нынешних родителей новой
степени пробужденности и новых способностей.
Вторая тенденция – все более программируемое воспитание детей с все более
раннего возраста – являет другую крайность нашего времени. Если в первом случае жизнь
детей хаотизируется, то здесь задается жесткая предопределенность. Совершенно
однозначная парадигма воспитания ребенка на основе деятельностного подхода привела к
тому, что само-собой-разумеющиеся условия детей были постепенно заменены практикой
«развивающего обучения». Теперь ребенок уже не может развиваться сам, исходя из
внутренних сил подражания. Мы, взрослые, должны его постоянно развивать.
Такая установка в воспитании детей в полной мере соотносится с тем, что происходило
и происходит последние 100 лет в идеологической и экономической областях. Соотносится
именно с господствующей идеологической установкой (что в коммунизме, что в
капитализме, без всякой ожидаемой разницы) – базис определяет надстройку. Производство
формирует духовную жизнь человека. В этом контексте слова «развитие», «развивающий»
перестают нести оправдательно-индульгирующий характер, так как в реальности
образование уже давно стало придатком производства. Поэтому «развивающее обучение» –
это лишь камуфляж для реализации совсем не-образовательных целей. Достаточно
посмотреть на термины, которые активно внедряются в сознание педагогов и родителей:
«стандарты», «технологии», «рынок образовательных услуг» и проч. И мало кого
интересуют, например, вопросы: как можно развивать нестандартное мышление, выполняя
обязательные стандарты? Что это за технологии воспитания человечности? Что
покупают ученики на уроке физики, и какой товар продает учитель?
Проблема усугубляется еще тем, что и педагоги, и родители (то есть люди, которые
должны быть на страже детства) активно способствуют включению детей в эту
производственную логику существования. Слова «школа», «учитель», «воспитание» уже
недостаточно научны, теперь нужно говорить примерно так: «Менеджеры и продавцы
образовательных услуг, применяя самые передовые технологии в своих бизнес-организациях
и предприятиях, добиваются выполнения госзаказа – государственных стандартов (ГОСТ-
2020) – ради обеспечения конкурентоспособности страны на мировом рынке и решения
новых амбициозных задач». За всей этой не-человеческой терминологией стоят вполне
человеческие слабости взрослых людей: амбиции, страх и глупость. Как результат, в
подавляющем большинстве случаев вместо развития происходит принудительная
«адаптация», которая формирует только одно качество – «приспособленчество».
Можно здесь задать и еще один вопрос: нет ли связи между опытом зависимости от
школьных программ и стандартов, который получают ученики на протяжении 10-11 лет в
массовой школе, и массовым характером зависимостей всех видов?
514
Таким образом, рассмотренные две тенденции в воспитании детей, способствуют тому,
что дети оказываются неготовыми к современным вызовам. И не готовы они, в том числе, и
потому, что к вызовам не готовы их родители.
Качества, которыми должны обладать современные родители, необходимо развивать
через действительно современное образование. Точным показателем того, что это не
происходит, является всем известный факт – множащиеся практики психологический и
психотерапевтической помощи людям, у которых возникают не просто трудности, а
проблемы в семейной жизни, в общении с различными людьми, в воспитании собственных
детей, в эмоциональной сфере и проч. Психологи и психотерапевты пытаются латать
нарастающее количество дыр, которые пробивает индивидуальность ребенка в душевной
оболочке старых традиций. Той оболочке, которая раньше и защищала детей, и позволяла
вызревать способностям, необходимым традиционному обществу. А так как нынешнее
образование – это по сути средневековая школа, бальзамируемая с все совершенствующимся
искусством древних египтян, то пробуждающаяся индивидуальность не находит никаких для
себя возможностей для здорового формирования необходимых инструментов для
самореализации. Другими словами, за время школьного образования не выстраиваются
душевные (и, добавим также, телесные) способности (компетенции), соответствующие
современному сознанию.
Образование, которое оформилось в средние века, выстроено в соответствии со
следующей логикой:
традиции – предопределенность (качество отрочества) – программы
Современные подростки и молодые люди не хотят быть от-роками (буквально, теми,
кому запрещено иметь свой голос, кому запрещено определять свою судьбу). Следовательно,
образование, которое хочет быть действительно современным, должно задаваться
совершенно другой логикой:
индивидуальность – неопределяемость и неопределенность – творчество
Вместо этого, наукообразное обрамление средневековой школы:
о-предел-енная (ограниченная) личность – стандартная заданность
Отношения, которые раньше выстраивались на основе традиций, сейчас требуют
ежедневного творчества. Когда сейчас говорят о творчестве и искусстве, то подразумевают
все, что угодно, но только не социальное искусство. Но социальное искусство это не только
и не столько вопрос психологических техник, которые достигаются через психологические
тренинги. Естественно, в любом искусстве важна техника. Когда Ренуара спросили: «Мэтр,
что важнее в искусстве, «как?» или «что?», то он ответил: «В искусстве важно: «Кто!».
Для искусства воспитания, для социального искусства важно то, о чем еще писал В.В.
Розанов в своих «Афоризмах и наблюдениях»: «Недостаток художественного воззрения на
предмет есть коренной источник ошибок, допущенных в организации воспитания и
образования всюду – в Европе и у нас. От практического, от научного и всякого другого
художественное воззрение отличается тем, что оно не дробит свой предмет и для него всякая
часть имеет значение лишь в отношении к целому, насколько помогает его красоте и
гармонии. Физиолог может интересоваться в организме лишь расположением и действием
нервов, физик в природе – звуком или светом, и всякий практический человек – своим
особым ремеслом. Но нет, и мы не можем себе представить себе художника, который делал
бы одни руки, следил бы за выгибом только спины; цельная статуя – вот что его влечет;
цельный человек – вот что влечет воспитателя-художника в отличие от воспитателя-
515
ремесленника и воспитателя-ученого, которые вечно трудятся над выработкой «ног» или
«рук» без мысли о том, к чему они будут прикреплены».
516
«Телесная запущенность» детей в современной семье и душевные (психологические)
последствия
Пегова А.В., Пегов В.А., г. Смоленск,
Смоленская государственная академия
физической культуры, спорта и туризма
Внимательным педагогам, врачам и психологам очевидна «телесная запущенность»
детей в современных семьях. В самом широком смысле это обозначается понятием
«гиподинамии». Но гиподинамия сейчас интерпретируется, главным образом, лишь только с
точки зрения количества движений. При этом более существенные последствия для
развития ребенка имеют потери в качестве движений. Именно опрощение, обеднение
телесного и двигательного опыта ребенка, потеря многих его качеств приводит к серьезным
психологическим последствиям.
Еще несколько десятилетий назад особая роль в обогащении двигательного опыта
ребенка в первые семь лет жизни и в возрасте до полового созревания принадлежала
подвижным играм. Как раз разнообразие подвижных игр в прошлом давало детям
возможность осваивать самые разнообразные навыки. Например:
− игра в лапту – навыки ловли и бросания мяча, отбивания лаптой, бега и
увертывания;
− игра в чижика – высоко координированные удары битой по чижику, набивание
лаптой ассиметричного чижика;
− игра в третьего лишнего – бег по дуге (кругу), скручивающие движения вокруг
позвоночника.
Таким образом, благодаря подвижным играм тело ребенка к семи годам становилось
ум-елым, ум-ным. И, наоборот, если такого опыта не было, то тело оставалось (становилось)
глупым, тупым. Но только из умелого (умного) тела вырастает умелый (умный) ученик во
втором семилетии. Во всех подвижных играх есть цель, правила, разнообразие движений,
упорядоченность в пространстве и во времени, ритмичное чередование активности и отдыха,
– все это способствует как телесному здоровью ребенка, так и душевному, ребенок готов к
преодолению трудностей сначала в игре, а затем и в жизни.
У детей, не получивших должного двигательного опыта, можно наблюдать две
крайности:
− вялость и расслабленность (своего рода «функциональный паралич»);
− гиперактивность (погруженность ребенка в хаос неуправляемых движений).
Вялость и расслабленность, в свою очередь, ведут к телесной и двигательной
неоформленности, аморфности. Например, в настоящее время все чаще у детей наблюдается
такая проблема, как дислексия, – нарушение способности к овладению навыкам чтения и
письма при сохранении общей способности к обучению, а на двигательном уровне – это не
способность ребенка ориентироваться в пространстве. Решение данной проблемы в
современных семьях является порой примитивным – больше читать, больше писать, что в
принципе не решает проблемы. Помочь ребенку, с выраженной дислексией, можно, наряду с
прочими терапевтическими приемами, через обогащение двигательного опыта, а именно
развивая у ребенка способность ориентироваться в пространстве и в собственном теле.
Взаимосвязь телесного развития ребенка и его душевного созревания особенно ярко
видна в случаях крайнего проявления того или иного типа конституции (макроцефалия и
микроцефалия, истероидная и эпилептоидная конституции, и др.).
Помимо недостаточного двигательного опыта, у современных детей происходят
изменения телесной организации, которые только на первый взгляд вполне объяснимы.
Количественное понимание гиподинамии уже явно недостаточно даже для того, чтобы
понять такое явление, как стремительное увеличение количества детей в начальной школе,
имеющих несформированный подошвенный свод (по разным данным у 20% девочек и у 50%
517
(!) мальчиков). Во-первых, нужно помнить, что человечность конституции впервые
проявляется у наших предков – австралопитеков – именно в сформированности
подошвенного свода в отличие от обезьян. И еще долгое время уже-человеческие ноги и
уже-человеческое туловище носили на себе голову обезьяны. Во-вторых, требует понимания
двукратное превышение количества мальчиков с плоскими стопами над девочками (притом,
что мальчики больше двигаются, то есть опять-таки дело не только в гиподинамии). В-
третьих, согласно исследованиям, ассиметричное плоскостопие (именно такой вариант
получает наибольшее распространение) создает серьезные предпосылки возникновения
целого комплекса функциональных нарушений всего опорно-двигательного аппарата. Еще
труднее распознать причины более тонких «аномалий» конституции. Например, в настоящее
время клинодактилия встречается как так называемый «монголоидный стигмат» также и у
многих немонголоидных людей.
Современные дети, с точки зрения получаемого образа (гештальта) тела, находятся на
распутье двух нездоровых возможностей развития тела. Первая возможность – все более
тучнеющие телеса. Вторая возможность – модели. Моделирование тела в модельном
бизнесе, игрушки для девочек (кукла Барби как «полая женщина»), бодибилдинг,
пластические операции и проч.
Все перечисленное – это не просто какая-то отвлеченная картина нынешних тел, но
материализованное отношение к телесному развитию. При этом нарастающая параллельно
психологизация образования приводит к тому, что о теле ребенка в детском саду, дома и в
школе вспоминают все меньше и меньше. Игнорируется очевидная истина: какого бы мы
мировоззрения не придерживались (духовного или материалистического), тело было и есть
инструмент, с помощью которого человек может учиться. Потому совершенно не
безразлично, с каким телом ребенок приходит в школу и каким образом в школе удастся как
можно дольше сохранять пластичность, координированность, отзывчивость телесной
организации.
Действительно современный подход к формированию телесной организации нынешних
детей обозначил в начале XX века австрийский философ и исследователь Р. Штайнер. Он
считал, что для того, чтобы ребенка сделать телесно сильным, крепким и раскованным,
нужно в детском возрасте искать путь к телу через душу и дух.
Что мы наблюдаем симптоматичного в телесном воспитании современных детей? На
фоне тотальной психологизации традиционного образования происходит полное забвение
того, что еще недавно называлось «правильным телесным уходом». Совершенно
игнорируется тот факт, что в первое семилетие жизни ребенка все воспитание, по сути,
должно быть телесным в силу того, что, в первую очередь, должна быть сформирована
здоровая телесная организация. Именно она (а не интеллект) является главным
инструментом, с помощью которого у ребенка в школе выстраиваются учебные способности
и навыки. Но, к сожалению, мы наблюдаем совершенно иную картину. Показательны полки
книжных магазинов в своих разделах, адресованных родителям маленьких детей. Какие
слова являются ключевыми в названиях и аннотациях книг, в которых описывается самое
передовое дошкольное воспитание? Их можно систематизировать по нескольким группам:
1. Увлекательно, занимательно, развлекаясь, весело и с пользой (вместо
действительного интереса).
2. Быстро, ускоренно, интенсивно (вместо тщательно и основательно).
3. Логика, интеллект, интеллектуальные способности (вместо воли).
4. Технология, тесты (вполне закономерно, что задействованы «самые
инновационные» способы «веселого и быстрого стимулирования интеллекта»).
И все это вместе есть «подготовка к школе», которая, по сути, есть адаптация,
приспособление, прилаживание ребенка к существующей традиционной и одновременно
бесконечно модернизируемой педагогике. Но такое агрессивное забвение и игнорирование
тела не может не проявиться со всей интенсивностью в подростковом возрасте. Современные
подростки и молодые люди жаждут не зауживающего их образования (в первую очередь, в
518
области телесного развития), а педагогики, которая бы расширяла их человеческие
способности.
519
Семья в социокультурном пространстве региона: аксиологический аспект
Перекрест С.С., Шитикова З.С., г. Смоленск,
Смоленский филиал ОРАГС
Глубокие преобразования, происходящие в обществе в начале ХХI века, наряду с
позитивными изменениями в жизни людей, обострили ряд проблем, которые негативно
сказываются и на российской семье. С каждым годом сокращается количество семей,
увеличивается число неблагополучных и неполных семей, что приводит к снижению ее
социального статуса. Сложившиеся обстоятельства требуют переосмысления ценностных
оснований семейного воспитания, которые раскрывают содержательную сторону
направленности личности и выступают важным фактором, определяющим мотивацию
действий человека.
Природа ценностей всегда интересовала ученых, в результате сложилось множество
подходов к их пониманию. Ценности отражают в сознании человека жизненные цели и его
общие мировоззренческие ориентиры. Они включают организованную систему,
регулирующую поведение людей и социальных групп в обществе.
Исходя их этого, семейное воспитание и его ценностные ориентации воплощают в себе
общественные идеалы, содержат представления об атрибутах должного в различных сферах
общественной жизни и означают их направленность на формирование родителями и другими
членами семьи личности, готовой к жизни в современных условиях. Именно ценностные
ориентации проверяют и отбирают идеалы, выстраивают цели, содержат способы
достижения этих целей, они являются частью мировоззрения, как отдельного человека, так и
общественного сознания в целом.
Произошедшие с семьей изменения направлены в сторону кризиса традиционных
семейных ценностей. Брак больше не представлен в общественном сознании как
единственно возможный способ существования.
В настоящее время можно говорить об увеличении доли индивидуальной свободы и
индивидуальных предпочтений в процессе выбора брачного партнера и при заключении
брака.
Изменилось сексуальное поведение, возросла ценность и значимость для человека
интимных отношений как источника удовольствия, а сексуальная привлекательность – как
ценная характеристика. Женщины и мужчины рассматривают сексуальные отношения не как
обязанность и не как намерение иметь детей.
Многими создание семьи отодвигается на более поздний срок, когда будет достигнут
определенный уровень материального благосостояния и состоится самореализация в
профессиональной области.
Изменяется система ценностей в области полоролевого поведения. Наблюдается
ослабление установок на создание семьи, ее сохранение, рождение детей, ограничение
интимных отношений рамками брака и разделение семейных ролей на сугубо мужские и
сугубо женские.
Изменяется и число членов внутри нуклиарной семьи. Число детей в семье
уменьшается – в большинстве российских семей их не больше двух. Некоторые семьи
вообще не хотят иметь детей и считают идеальной бездетную семью. Явно выраженными
становятся тенденции к снижению рождаемости, малодетности и сознательной бездетности.
В качестве важной тенденции, связанной с изменением в семье, можно назвать
исчезновение патриархального уклада. Экономическая самостоятельность женщины
поколебала ее исключительную зависимость от главы семьи, что способствовало кризису
патриархальной моногамии.
Основная особенность современной семьи заключается в том, что основополагающие
семейные ценности формируются во взаимоотношениях мужа и жены и лишь позже
становятся естественной базой для отношений «родители – дети».
520