Брониславский Е., Вачнадзе Г.Н. Польский диалог

Подождите немного. Документ загружается.

самонаправляющиеся ракеты и т. д. Только такие «за и против» позволяют пол*

нее ориентироваться в польско*заподногсрманских взаимоотношениях, в том

числе и в том, что касается «Солидарности» в 1980—1981 гг., военного положения

и всего прочего.

Автор. С вашим мнением я всегда соглашаюсь, тем более когда речь идет о

ФРГ, где вы провели много лет в служебных командировках и о которой написа*

ли столько художественных книг и научных работ. Впрочем, основная часть ва*

шей жизни прошла в Польше, вы являетесь польским писателем.

Так что, сидя рядом с вами, я вполне довольствуюсь ролью не знатока, а ди*

летанта, ролью «человека со стороны». Я рассказываю своим соотечественникам

о Польше — но с вашей помощью.

Рецензент. Вы безусловно лучше меня знаете, что конкретно волнует совет*

ских людей и какова степень их осведомленности о польских проблемах.

Автор. Развивая тему польско*западногерманских отношений, есть смысл

сослаться на первоисточник. На книгу Д. Бингена «Бонн — Варшава, 1949—1988

гг. От противоречий по пограничному вопросу к общеевропейской перспекти*

ве?» (Кельн, 1988). Бинген — доктор философии, сотрудник Федерального ин*

ститута восточноевропейских исследований и международных проблем (Кельн),

в рамках которого и была подготовлена данная работа.

Западногерманскому ученому удалось показать, как он считает, «насколько на*

следие прошлого осложняло до последнего времени отношения между двумя страна*

ми». По мнению Бингена, «лишь два*три года назад, отчасти благодаря смене поко*

лений, стали появляться изменения в основополагающих концепциях» двух стран.

С точки зрения Бингена, до второй половины 80*х годов, когда в двусторон*

них отношениях наметилась перемена, роль тормоза в их развитии играл «погра*

ничный вопрос», то есть вопрос о западной границе ПНР по Одеру — Нейсе. С

самого начала зафиксированная в протоколе Потсдамской конференции грани*

ца по Одеру — Нейсе была признана Польшей как окончательная и закрепленная

в международно*правовом отношении, а решения Потсдамской конференции —

как основа политико*территориального устройства Центральной Европы. В

свою очередь, подход ведущих политических партий в трех западных оккупаци*

онных зонах Германии был единым в том, что «до заключения мирного договора

с Германией ни о каком признании немецко*польской границы» не может быть

и речи. Этому положению сразу же был придан официальный характер в первом

правительственном заявлении федерального канцлера ФРГ К. Аденауэра, сде*

ланном после образования ФРГ в 1949 г.

В 50*е и в первой половине 60*х годов как в ПНР, так и в ФРГ указанные по*

зиции по «пограничному вопросу» еще более утвердились, получив поддержку у

соответствующих союзников обеих стран. Постулату ФРГ о «праве на гражданство

изгнанных с немецкой родины» противопоставлялись с польской стороны ссылки

на право гражданства поляков, родившихся на новых польских западных землях.

Впервые за «признание и соответственно уважение границы по Одеру — Ней*

се до урегулирования в мирном договоре» высказался 18 марта 1968 г. на съезде

СДПГ в Нюрнберге председатель СДПГ и федеральный министр иностранных дел

ФРГ В. Брандт. Пришедшая к власти в ФРГ в 1969 г. коалиция СДПГ/СвДП при*

няла предложение ПНР о начале переговоров с целью нормализации двусторонних

260

отношений. Договор об основах нормализации двусторонних отношений между

ФРГ и ПНР был подписан в Варшаве 7 декабря 1970 г. Являясь, как считает Бин*

ген, результатом «дипломатического компромисса», текст данного договора допу*

скал различную интерпретацию с точки зрения международного права.

Различия в основополагающих внешнеполитических концепциях двух стран не

потеряли своей остроты: ФРГ по*прежнему стояла на позициях «открытости гер*

манского вопроса», в то время как ПНР отстаивала в Европе политику статус*кво.

Обе страны рассматривали процесс нормализации не как самоцель, а как средство

для достижения собственных целей. Кроме того, двусторонние отношения отяго*

щались проблемами переселения из ПНР граждан немецкой национальности, вос*

соединения семей, репараций жертвам нацистской тирании в Польше. Поэтому по*

сле ратификации договора в мае 1972 г. нормализация приостанавливается.

Краткосрочное улучшение наступило в связи с договоренностью, достигну*

той между руководителями двух стран в Хельсинки в августе 1975 г., но оно кос*

нулось в основном культуры, науки и туризма. Бинген считает, что дебаты по по*

воду ратификации договора в 1972 г. и «марафон переговоров», который преодо*

лели ФРГ и ПНР в 1976 г., «расчистили путь» к полной нормализации, но, харак*

теризуя отношения двух стран в конце 70*х годов, он пишет о «стагнации».

Стремление к норма*лиз.ации отношений со стороны ФРГ наталкивается на

«обвинение в ревизионизме» со стороны ПНР.

В начале 80*х годов, когда, по словам Бингена, Польша оказалась в состоянии

«острого кризиса системы, обе страны стремились сохранить достигнутый уровень

отношений». В связи с «поворотом», который намеревалась осуществить пришед*

шая к власти в ФРГ в октябре 1982 г. коалиция ХДС/ХСС — СвДП, федеральный

канцлер ФРГ Г. Коль заявил о продолжении прежней восточной политики, одна*

ко обещал привнести в нее «новые акценты». Последовавшие затем заявления об

«открытости германского вопроса», с которыми стали выступать члены западно*

германского правительства, землячеств и союзов изгнанных, были «болезненно»

восприняты в ПНР и привели к серьезному ухудшению двусторонних отношений.

В Польше развертывается полемическая кампания против ФРГ, которая, достиг*

нув своего пика весною и летом 1984 г., «доходит до обвинений в пангерманизме».

Бинген считает, что в конце 80*х годов перед двумя странами возникает «об*

щеевропейская перспектива». По его мнению, «определенной разрядке», которая

началась в двусторонних отношениях с 1985 г., благоприятствовали многочис*

ленные факторы: внутриполитическая стабилизация в Польше при В. Ярузель*

ском; необходимость «реинтенсифи*цировать» отношения с Западом, обуслов*

ленная задолженностью ПНР и ее потребностью в новых кредитах, что требова*

ло улучшения отношений с ФРГ; решение вопроса о преемственности в совет*

ском руководстве в связи с приходом к власти М. С. Горбачева; «ощутимые ре*

зультаты наведения дисциплины среди членов федерального правительства в от*

ношении неавторизованных комментариев по открытому германскому вопросу»;

разъяснение политической значимости Варшавского Договора и необходимости

соблюдения обязательств, из него вытекающих, с которым выступил заместитель

фракции ХДС/ХСС в бундестаге Фолькер Рюэ.

Постепенно в польских официальных кругах пришли к пониманию того, что

нельзя будет полностью устранить разногласия в подходе к «германскому вопро*

261

су», а потому следует обращать большее внимание на «общность интересов и раз*

витие двусторонних отношений в европейском контексте». Бинген пишет далее,

что «вечное повторение польской стороной одних и тех же аргументов и упреков,

длящееся в течение пятнадцати лет, вызвало определенное чувство усталости».

Стала очевидной невозможность склонить ФРГ к пересмотру своих позиций. В

Варшаве же, по*видимому, взяло верх новое направление в пользу активного стро*

ительства общеевропейской инфраструктуры, «общего европейского дома», кото*

рое появилось в результате динамического развития восточно*западногерманских

отношений и рассмотрения «германского вопроса» в более широких рамках.

С уверенностью можно сказать, что «новое мышление» в подходе к прошлому и

будущему отношений между немцами и поляками в Европе появилось в Польше под

воздействием новых общественно*политических реалий, в результате деятельности

«независимой польской общественности со своею собственной журналистикой».

Исследование, проведенное в ФРГ, показало, что почти все деятели «незави*

симой польской прессы» считают, что со стороны ФРГ не исходит никакой поли*

тической или военной угрозы для западной границы Польши; нерушимость за*

падной границы Польши по Одеру — Нейсе не может быть поколеблена юриди*

ческой оговоркой, содержащейся в требовании заключения мирного договора с

Германией; приобретенные Польшей новые земли на западе должны рассматри*

ваться не как «исконно» польские, а как компенсация за военные потери, за тер*

ритории на востоке, отошедшие к Советскому Союзу; для поляков позитивные

аспекты воссоединения Германии преобладают над негативными, поскольку со*

действуют сближению с Западом.

Конечно, «столь далеко» не заходит официальная польская политика, сдер*

живаемая союзническими обязательствами и идеологическими соображениями.

Бинген не считает, что польское правительство готово пересмотреть позицию

ПНР по «пограничному вопросу», и в то же время он видит необходимость в но*

вом уровне взаимопонимания между двумя странами.

Ведущие политики ФРГ и ПНР сходятся в том, что, несмотря на многочислен*

ные столкновения интересов и противоречия, проводимый почти три года курс на

улучшение отношений двух стран отвечает потребностям подлинного преодоления

исторического прошлого и соответствует новым тенденциям в общеевропейской

политике — строительству «общего европейского дома». По мнению Бингена, «по*

сте*пенно, почти незаметно для немцев, в Польше начинает проявляться новое

мышление в освещении истории Германии». Осознание общего исторического на*

следия уже началось, но для его дальнейшего развития необходима осторожность.

Таким образом, Бинген выступает за расширение и углубление западногер*

манско*польских отношений, с известной долей оптимизма оценивая их пер*

спективы. Не подвергая сомнению необходимость дальнейшей нормализации

отношений и налаживания связей между Восточной и Западной Европой вообще

и ФРГ и ПНР в частности, следует заметить, что «преодолению прошлого» Бин*

гену, вероятно, хотелось бы придать некоторый антисоветский оттенок, сместив

остроту «пограничного вопроса» с западной границы ПНР на ее восточную гра*

ницу, на земли, «отторгнутые» у Польши Советским Союзом.

Рецензент. Заключения Д. Бингена — размышления философа, историка и

политолога — вполне могут быть проверены нами на практике. Достаточно поли*

262

стать досье прессы на тему официальных взаимосвязей ПНР — ФРГ. Эти отно*

шения действительно не так уж плохи сегодня, если влиятельная американская

газета «Крисчен сайснс монитор» (30. 10. 1988) считает необходимым вбивать

клинышки в небольшие трещинки фасада польско*западногерманского согла*

сия. Статья Уильяма Эчиксона дана под заголовком «Почему поляки встревоже*

ны советско*германским сближением».

«Щецин, Польша. В то время как западногерманский канцлер Гельмут Коль на*

ходился на этой неделе с визитом в Москве, реакция на него в Польше, вероятно, оп*

ределялась недовольством и страхом. Попросите любого поляка объяснить причины

этого, и ответ всегда будет неясным. Эта проблема представляется скорее эмоциональ*

ной, чем логической.

«Мы помним, как немцы и русские навалились на нас в 1939 г, — сказал один

польский дипломат в интервью перед этим визитом. — Коль, наверное, пытается сде*

лать сейчас то же самое с Горбачевым».

При всем преувеличении этого страха — а западные дипломаты утверждают, что этот

страх преувеличен, — он подчеркивает неспокойный, эмоциональный характер польско*

западногерманских отношений. Бонн развивал теплые отношения с другими восточноев*

ропейскими странами, включая Чехословакию, которую Германия оккупировала во вре*

мя войны, но ему еще предстоит установить позитивные отношения с Польшей.

«Судьба Польши была во время войны хуже судьбы Чехословакии, — сказал вы*

шеупомянутый дипломат. — Поляки подлежали уничтожению, здесь были концлаге*

ря, и страна была опустошена».

Болезненный территориальный спор усиливает эти воспоминания. Послевоен*

ные соглашения отодвинули довоенную польскую границу на запад. Немецкие города

Бреслау и Штеттин вдруг стали Вроцлавом и Щецином. Поляки называют их «возвра*

щенными территориями», и их принадлежность Польше — один из редких вопросов,

объединяющих всю страну.

Когда бывший западногерманский канцлер Вилли Брандт посетил Варшаву в

1970 г., он признал послевоенные границы Польши. Для польского правительства этот

жест был недостаточен, поскольку западногерманская конституция по*прежнему

призывает к воссоединению Германии в границах рейха 1936 г.

«Когда мы говорим с немцами об открытии консульства во Вроцлаве, они заявляют:

«Хорошо, но он должен называться Бреслау», — жалуется секретарь Форума ПНР — ФРГ

Мечислав Томала. — Западные немцы должны понять, что мы чувствительны к этому».

Однако, несмотря на эту враждебность, многие поляки уезжают жить в Западную

Германию. Тысячи эмигрантов, многие из них почти не знают немецкого языка, сей*

час называют себя «этническими немцами», утверждая, что они имеют право уехать из

обнищавшей Польши в процветающую Западную Германию. Тысячи других поляков

каждое лето уезжают на Запад, чтобы поработать на «черном рынке» за марки.

Другие поляки пытаются преодолеть эту враждебность в отношении Германии по

более идеалистическим причинам. Молодые люди, никогда не знавшие войны, осо*

бенно разделяют эти настроения, и молодые сторонники диссидентской организации

«Свобода и мир» развивают контакты с западногерманскими «зелеными» и установи*

ли памятник немецкому солдату, казненному во время второй мировой войны за то,

что он дружил с поляками.

«Мы должны устранить существующие здесь стереотипные настроения против

немцев, — сказал лидер организации «Свобода и мир» Яцек Чапутович. — Нашему

правительству нельзя позволять поощрять глупые настроения».

Это трудная задача. Польско*германская напряженность распространяется и на

коммунистическую Восточную Германию. Восточные немцы, обеспокоенные дея*

тельностью запрещенного сейчас профобъединения «Солидарность», ввели жесткие

ограничения на вьезд поляков в 1980 г. и затруднили поездки восточных немцев в

Польшу. Возникший ранее в этом году пограничный спор перерос в полномасштаб*

ный дипломатический конфликт.

263

«Возможно, понятно, что у Западной Германии и Польши есть проблемы, — ска*

зал вышеупомянутый дипломат. — Но когда не ладят две «братские» коммунистичес*

кие страны, становится ясно, что что*то на самом деле не так».

Автор. В том же досье находится еще одна американская газетная вырезка.

Своего рода результат социального заказа тех, кому очень хотелось бы поссорить

ПНР не только с ФРГ и СССР, но и с остальными ее соседями. Газета «Вашинг*

тон пост» (17. 02. 1989) поместила следующую статью своих обозревателей Эванса

и Новака:

«В нынешней польской драме закулисными действующими лицами являются

партийные сторонники жесткого курса из Восточной Германии и Чехословакии, а

также Польши, которые не только хотят, чтобы реформы потерпели неудачу, но и при*

нимают скрытые меры, чтобы именно так и произошло.

В полученной здесь разведывательной информации говорится о том, что восточ*

ногерманские агенты разжигают недовольство рабочих для того, чтобы сорвать воз*

можность заключения соглашения между коммунистическим правительством Поль*

ши и возглавляемым Л. Валенсой профобъединением «Солидарность». Хуже того,

причины убийства двух польских священников можно соотнести с интересами сто*

ронников жесткого курса среди польских коммунистов. Эти действия должны спрово*

цировать анитиправительственные выступления «Солидарности», которые положат

печальный конец предпринимаемым В. Яру*зельским драматическим попыткам осу*

ществить реформу. Ставки сейчас высоки для СССР, который хочет добиться про*

гресса, достаточного для того, чтобы укрепить гласность и перестройку, но недоста*

точного для того, чтобы разжечь пожар борьбы за независимость Восточной Европы,

пламя которого захотел бы раздуть Джордж Буш.

Американской разведке стало известно, что, очевидно, законная забастовка на

одной из польских угольных шахт близ восточногерманской границы, начавшаяся не*

сколько недель назад, в действительности вовсе не была забастовкой. Она была орга*

низована восточногерманскими агентами, которые решили применить физическое

насилие против польских шахтеров в попытке вызвать взрыв недовольства, направ*

ленный против администрации угольной шахты. Однако эти действия вопреки тому,

что было задумано, вызвали забастовку.

Это соответствует интересам сторонников жесткого курса в Польше, которые не*

навидят «Солидарность». Они проиграли первое сражение, когда им не удалось поме*

шать Ярузельскому начать переговоры с Валенсой.

Если Ярузельскому и Валенсе не удастся вдохнуть жизнь в умирающую польскую

экономику, сторонники жесткого курса в Восточной Германии и Чехословакии под*

твердят свою надежду на то, что политика реформ в СССР умирает.

Москве польская реформа нужна всего лишь в таком объеме, чтобы показать, что

перестройка может укрепить возглавляемую ею империю, однако Бушу нужно боль*

ше: чтобы масштабы этих реформ были достаточны для того, чтобы началось распро*

странение независимости во всей Восточной Европе. Если переговоры в Варшаве бу*

дут успешными, то американцы польского происхождения и католическая церковь

будут требовать от Буша начала оказания широкомасштабной экономической помо*

щи с целью вывести Польшу из орбиты советского влияния.

Тот факт, что Соединенные Штаты могут сейчас подумать о европейской импе*

рии Москвы в таком плане, демонстрирует примечательная перемена с начала 70*х го*

дов. Тогда государственный секретарь Генри Киссинджер тихо проповедовал доктри*

ну «органического единства» между Советским Союзом и его сателлитами.

Киссинджер хотел большей стабильности в коммунистической империи, для то*

го чтобы свести к минимуму опасность войны. Сейчас у Буша появилась возможность

использовать ту самую нестабильность, которая так встревожила Киссинджера.

Кто больше выгадает от переговоров между Ярузельским и Валенсой — Москва

или Вашингтон, не будет известно еще в течение многих месяцев. Однако системати*

264

ческий саботаж, организуемый восточногерманской и чехословацкой коммунистиче*

скими партиями, демонстрирует, что рискует именно Москва, а не Буш.

В случае провала переговоров сторонники жесткого курса в партии, группирую*

щейся в Варшаве и Силезии, возможно, станут достаточно сильными, чтобы сместить

Ярузельского и лишить СССР самого важного союзника в Восточной Европе».

Рецензент. В январе 1988 г. состоялся официальный визит в Варшаву министра

иностранных дел ФРГ Г.*Д. Геншера. Как передавали информационные агентства,

Геншер отказался от предъявления каких бы то ни было претензий к Польше на тер*

ритории, утраченные Германией после второй мировой войны, и одновременно при*

звал польские власти уважать права этнических немцев, проживающих в Польше.

«Мы знаем и уважаем желание польского народа жить в долговременных и

безопасных границах. Федеративная Республика Германии не предъявляет ника*

ких территориальных претензий к кому бы то ни было и не будет делать этого и в

будущем», — подчеркнул Геншер.

Он призвал также к примирению между поляками и немцами, заявив, что две

нации «не могут извлечь лучший урок из истории, чем работать вместе и строить

новую и лучшую Европу». Геншер, отмечает АП, призвал польские власти ре*

шить проблемы, связанные с эмиграцией этнических немцев в ФРГ.

Геншер также выразил готовность помочь Польше в решении ее социально*

экономических проблем, заявив о поддержке реформ, направленных на децентра*

лизацию контроля над экономикой и ликвидацию правительственных субсидий.

Автор. Складывается впечатление, что Великобритания, США и ФРГ в поль*

ском вопросе конкурируют между собой и придерживаются при этом схожей так*

тики щедрых обещаний и экономического шантажа. До лета 1989 г. ни одно из

трех названных государств не пошло навстречу ПНР в сфере кредитной политики.

Рецензент. Польша стремится базировать свои отношения с ФРГ на филосо*

фии «общего европейского дома». Без Польши и ФРГ, без нормальных отноше*

ний и взаимодействия между ними такой дом будет не только шаткой построй*

кой, но и, попросту говоря, фикцией, заявил министр иностранных дел ПНР М.

Ожеховский в интервью газете «Речь Посполита» (26. 05. 1988).

«Нормализация отношений между Польшей и ФРГ, фундаментом которых может

быть исключительно декабрьский договор 1970 г., требует возвести прочные и крепкие

опоры. Их не в состоянии заменить даже красиво звучащие слова и декларации. Вар*

шава, как обычно, с вниманием и доброй верой вслушивается в декларации и завере*

ния. Однако их подлинную ценность всегда видит в делах. Так и на этот раз. Необхо*

димы действия, наполняющие новым, позитивным содержанием взаимные отноше*

ния. Необходимы однозначная политическая воля, прежде всего документирующие ее

политические решения.

ФРГ по*прежнему является главным экономическим партнером Польши на За*

паде. Нынешние состояние и уровень экономических отношений, к сожалению, дале*

ки от того, чтобы удовлетворить нас.

В нашей концепции нормализации и соглашения с ФРГ особая роль отводится

как раз развитию экономического сотрудничества и нормализации финансово*кре*

дитных отношений. Прогресс в этой сфере является для нас обязательным залогом ус*

пеха в других областях.

Польша внимательно прислушивается к высказываниям западногерманских по*

литиков и представителей деловых кругов, свидетельствующим об и\ заитересованно*

сти в том, чтобы интенсифицировать сотрудничество в решении трудных экономиче*

ских проблем Польши.

265

Эти высказывания воспринимаются нами как готовность ФРГ внести свой вклад

— с обоюдной пользой — в процесс модернизации и ускорения экономического раз*

вития Польши, как проявление реалистического и перспективного мышления об эко*

номических отношениях с ПНР.

Сегодня речь идет о конкретных фактах. Имеются в виду два основных вопроса.

Во*первых, конструктивное участие ФРГ (как крупнейшего кредитора Польши) в дол*

госрочном реальном урегулировании уплаты польской гарантированной задолженнос*

ти. Нельзя декларировать помощь, необходимую для того, чтобы Польша стала ста*

бильной и могла развиваться (и погасить задолженность), одновременно затягивая пет*

лю «на ее шее». Во*вторых, действительное и долгосрочное, выгодное для обеих сторон

участие ФРГ в содействии процессу перестройки и модернизации польской экономи*

ки. Если таким образом понимать экономическое сотрудничество, то проблемы, свя*

занные с огромным кредитом 1975 г. или предоставлением ограниченных гарантиро*

ванных кредитов, приобретают совершенно другое значение. Становятся временными

вопросами, рассчитанными только на сегодняшний и ближайший завтрашний день.

Мы видим большие возможности конкретного сотрудничества между ПНР и ФРГ

в пакете предложений, содержащихся в плане В Ярузсльского, в выполнении заклю*

чительного акта СБСЕ и общих предложении Варшавского Договора по разоружению.

Мы нужны не только друг другу, мы нужны Европе».

Автор. В декабре 1988 г. (15.12.1988) корреспондент западногерманского

агентства ДПА передал из Варшавы материал, стиль которого напоминал настав*

ления учителя нерадивому ученику:

«Заместитель председателя фракции ХДС/ХСС в бундестаге Фолькер Рюе во

вторник завершил свой трехдневный визит в Польшу и возвратился в Бонн. Перед от*

летом он с удовлетворением высказался о своих переговорах, в ходе которых было уде*

лено большое внимание также и внутриполитическому развитию в Польше. Чем даль*

ше продвигается вперед процесс реформ, тем благоприятнее становятся предпосылки

для экономического, финансового и технологического сотрудничества, сказал он.

Реформы требуют больших жертв от людей. С тем чтобы все несли эту ношу, необ*

ходимо прийти к политическому плюрализму с участием профобье*динения «Солидар*

ность». Рюе, который в Польше провел переговоры с представителями правительства,

парламента, оппозиции и католической церкви, сказал, что улучшились предпосылки

для визита в Польшу федерального канцлера Гельмута Коля. Наступающий год будет

иметь решающее значение для польско*западногерманских отношений. Своим визи*

том, нанесенным по согласованию с Колем, он намеревался внести вклад в углубление

отношений, сказал он; в области культурного сотрудничества был достигнут прогресс В

сфере технологического и технического сотрудничества появляются все новые и новые

точки для приложения сил по мере развития процесса реформ в Польше. Гражданам не*

мецкого происхождения, живущим в Польше, необходимо дать возможность сохранять

свою культурную самобытность, сказал он. Возможными практическими шагами мож*

но считать проведение богослужений на немецком языке, организацию преподавания

немецкого языка в школах и обеспечение возможности создания объединении».

В январе 1989 г. состоялся первый за всю историю визит премьер*министра ПНР в

ФРГ. Неофициальная четырехдневная поездка была предпринята Мечиславом Раков*

ским по приглашению президента ФРГ Рихарда фон Вайцзеккера на торжества по слу*

чаю 75*летия бывшего западногерманского канцлера и лауреата Нобелевской премии

мира Вилли Брандта. Присутствие на этих торжествах Раковского в год 50*летия напа*

дения нацистов на Польшу 1 сентября 1939 г. расценивалось наблюдателями в Бонне

как возможность обсудить вопросы финансов, культуры и залечить раны истории.

В ходе беседы М. Раковского с канцлером ФРГ Г. Колем основное внимание

было уделено вопросам развития отношений между двумя странами. По сообще*

266

нию официального представителя правительства ФРГ Ф. Оста, участники беседы

подчеркнули стремление обеих сторон улучшать двусторонние связи, с тем чтобы

уже в 1989 г. добиться «далеко идущего прорыва» в западногермано*польских от*

ношениях, создать предпосылки для официального визита в ПНР канцлера Коля.

На пути к выходу

из международной изоляции

Рецензент. Продолжая хронику поездок за границу Председателя

Совета Министров Польши М. Раковского, мы сможем, таким образом, коснуть*

ся и состояния польско*французских связей. В ходе трехдневного рабочего визи*

та во Францию М. Раковский провел пресс*конференцию в посольстве ПНР в

Париже, отчет о которой агентства ПАП (17.02.1989) представляет несомненный

интерес.

«Открывая конференцию, М. Раковский сделал заявление относительно своего

визита во Францию.

Выступая в парижской промышленно*торговой палате, я с чувством горечи гово*

рил о польско*французских отношениях, поскольку был ими недоволен. Сегодня, по*

сле проведенных переговоров с президентом Франции Франсуа Миттераном, пре*

мьер*министром Мишелем Рокаром и министром иностранных дел Роланом Дюма, я

могу заявить, что упомянутую формулировку в моем выступлении, которое готовил в

Варшаве, можно считать в прошедшем времени.

На основе состоявшихся в Париже переговоров я считаю, что польско*француз*

ские отношения вступают в новую, многообещающую фазу. Она означает не только

возврат к атмосфере 70*х годов, когда отношения эти были весьма оживленные. При*

нимая во внимание перемены, происходящие в Европе — и на Востоке, и на Западе, —

я утверждаю, что наши отношения могут быть еще богаче Стремление к такому их раз*

витию выразил президент Ф Миттеран. Хочу сказать, что переговорам с главой фран*

цузского государства я придавал особое значение и не ошибся.

Заявление президента Ф. Миттерана о стремлении к улучшению отношений с

Польшей я воспринял как весьма существенный факт. Президента Франции я считаю

исключительно интересным собеседником и политиком большого ранга. Я уезжаю из

Парижа с убеждением, что в ближайшие месяцы в наших отношениях произойдет за*

метное и ощутимое оживление. Несомненно, ему будет также способствовать наме*

ченный на июнь этого года визит президента Ф. Миттерана в Польшу.

Затем М. Раковский ответил на вопросы иностранных корреспондентов.

Был задан вопрос, ставила ли французская сторона как условие оказания финан*

совой помощи ПНР вопрос о демократизации жизни в Польше. М Раковский ответил,

что не услышал такого пожелания. Оно достаточно странно, чтобы кто*либо с ним вы*

ступал.

Отвечая на вопрос о цензуре в Польше, глава польского правительства заявил, что

не думает, чтобы цензура представляла собой сегодня серьезную проблему. Придет

время, когда и она будет упразднена. В том, что сейчас происходит в Польше, я не ви*

жу никаких разрушительных последствий влияния цензуры. А что касается периоди*

ки, выходящей в так называемом самиздате, то, по моему убеждению, большая ее

часть будет в ближайшее время издаваться в обычных условиях.

Следующий вопрос касался проблемы примирения между Францией и Западной

Германией.

Отвечая на него, М. Раковский подчеркнул:

— Я думаю, что присутствующие здесь журналисты знают, что меньше месяца на*

зад я был в Бонне. И там я тоже встречался с президентом Ф. Миттераном. Но конеч*

но, главной темой, интересовавшей меня, были отношения между Польшей и ФРГ, и

267

я хочу сказать, что особенно на переговорах с канцлером Гельмутом Колем стоял во*

прос о переломе в отношениях между нашими Странами. Канцлер напомнил, что его

предшественник Конрад Аденауэр считал обязанностью Германии совершить пере*

лом в отношениях с тремя народами, тремя государствами: Израилем, Францией и

Польшей. С двумя первыми государствами и народами примирение уже произошло.

Осталась Польша.

Что можно сказать о французско*западногерманских отношениях, с точки зрения

поляка, вершавянина? Я считаю продолжил М. Раковский, что это событие историче*

ского значения и является результатом процессов, происходящих в Европе. При этом

хочу сказать, что сближение Франции и ФРГ не является для нас причиной беспокой*

ства. Европа вошла в период, когда она расстается с большим числом предубеждений,

мифов, накапливавшихся долгие годы. И если относиться серьезно к идее «общего ев*

ропейского дома», с которой выступил М. С. Горбачев, то факт французско*западно*

германского сближения следует оценить как положительное явление в строительстве

этого дома. Добавлю, что ни во время поездки в Бонн, ни теперь, в Париж, у меня не

было жалоб на то, что отношения между правительством в Бонне и правительством в

Париже складываются весьма успешно.

Журналист «Радио Франс» задал вопрос, касающийся возможного устранения

при изменении конституции статьи, касающейся руководящей роли партии.

Мне трудно сказать, что изменится, заявил М. Раковский, но следует обратить

внимание на то, что Польша, как все социалистическое содружество в Восточной и

Центральной Европе, вступила на путь чрезвычайно глубоких перемен. С огромным

удовлетворением я приветствую эти грандиозные перемены. Что же касается моей

партии, то она должна быть на высоте. Она не может быть партией чиновничьего об*

раза мышления, но она не может быть также партией, ставящей превыше всего адми*

нистративные методы. Это веление времени. Впрочем, я могу повторить здесь слова,

сказанные мною на 10*м пленуме ЦК ПОРП, что ни в одной исторической книге не

записано, что моя партия должна победить. Это будет зависеть от того, в каком состо*

янии она будет находиться.

Последний вопрос касался проблем, связанных с польской задолженностью и

подходом Франции к этому.

В ходе переговоров, сказал М. Раковский, я остановился на вопросах, связанных

с Парижским клубом. Этот клуб возглавляет француз. До сих пор, несмотря на прило*

женные усилия, нам не удалось достичь соглашения с Парижским клубом по вопросу

отсрочки уплаты наших долгов, с тем чтобы дать нам передышку на несколько лет.

Наши представители уже продолжительное время ведут переговоры в столицах го*

сударств — членов этого клуба. Всякий раз мы слышим, например, в Бонне, что, «конеч*

но, охотно, но мы не одни». Это же говорят в Париже и Риме. Это превращается в свое*

го рода краковяк, который танцуют по кругу. А нам бы хотелось, чтобы наши партнеры

танцевали полонез, то есть танец, в котором танцоры двигаются вперед, причем быстро.

Я хотел получить заверения, добавил глава польского правительства, что мои

французские собеседники выберут полонез, а не краковяк. Хотя бы также по той при*

чине, что во время пребывания в Польше Наполеона полонез был более популярным

танцем, чем краковяк.

Французская сторона заверила меня, что займется этим вопросом и доброжела*

тельно смотрит на наши предложения. В этой связи свой визит я считаю удачным. До*

бавлю, в последнее время, беседуя с западными политиками на тему нашей задолжен*

ности и на тему Парижского клуба, пришлось услышать, что прогресс в этой области

— это вопрос политики. И с таким убеждением я покидаю Париж».

Автор. Нам осталось поговорить с вами о НАТО и об Италии, об «Общем

рынке» и о происках западных разведок, об иностранных бюро «Солидарности».

Но в таком случае наши комментарии будут слишком объемны. Будем лаконич*

ны и скажем так: зарубежные бюро польского профобьединения вполне отрабо*

тали затраченные на них ассигнования США («Солидарность» легализована

268

вновь в 1989 г.); число западных шпионов в Польше растет (что видно по количе*

ству официальных заявлений МВД и МИД ПНР); австралийцы, американцы,

итальянцы французы и другие продолжают наперебой, вот уже десять лет,

пригл?*шать к себе Л. Валенсу (для участия в конференциях профсоюзов и по

правам человека, для вручения диплома почетного доктора Гарвардского универ*

ситета и т. д.); Европейское экономическое сообщество готово поддерживать

«Солидарность» несчетным числом заявлений о моральной поддержке (дальше

слов дело пока не движется). А о западной кредитной политике в отношении

ПНР мы скажем в конце следующей главы.

Чтобы завершить эту часть нашей беседы более или менее обзорным матери*

алом, предложим вниманию читателей интервью с Весла*вом Гурницким — со*

ветником Председателя Государственного совета ПНР В. Ярузельского — в вар*

шавской газете «Трибуна роботнича» (9.05.1988):

«Вопрос. Как вы оцениваете положение Польши на международной арене, выше

ли оно, чем ее акции на мировой хозяйственной бирже?

Ответ. В последние годы мы действовали необыкновенно интенсивно, можно

здесь вспомнить много польских инициатив. Три из них были выдвинуты в 1985 г. на

40*й сессии Генеральной Ассамблеи ООН. Здесь я думаю также о таких несомненных

событиях, какими были в том числе визиты генерала Ярузельского в Рим и Ватикан, а

также в Грецию. Италия и Греция — это ведь страны — участницы Североатлантичес*

кого пакта. Нельзя не учитывать замечательной конъюнктуры, которую нам дает столь

значительное сходство нашей политики с советской политикой. На моей памяти это

период наилучших отношений со Страной Советов.

Вопрос. Насыщенный дипломатический календарь свидетельствовал бы о расту*

щей в этой сфере роли нашей страны…

Ответ. Несомненно, даже если только сосчитать прошлогодние визиты. Между

прочим, они ассоциируются повсеместно только с провозглашением тостов. Тосты

важны, они определяются соответствующей стилистикой. Не скрою, что один из наи*

труднейших текстов, какие я готовил в жизни в сотрудничестве с министерством ино*

странных дел, насчитывал две машинописные страницы. Это был тост у императора

Японии. Визиты — это, однако, не только тосты, прежде всего это очень важные, в

максимальной степени насыщенные переговоры. Например, во время пребывания в

Токио, а еще больше в Риме Председатель Государственного совета с огромным тру*

дом находил 15 минут для отдыха в течение дня. Вспоминаю встречу во время того же

визита с представителями итальянской промышленности, когда наслышался компли*

ментов, которые действительно редко поляку приходят в голову, касающихся нашей

авиационной промышленности и польской нефтехимии, которая вовсе не такая от*

сталая, как мы думаем на бензозаправочной станции. Другое дело — рабочий визит.

Тогда чем меньше церемониального шума, тем лучше. Зато если это государственный

визит, то важна именно протокольная часть. Она заставляет задуматься. Мы не гово*

рим уже о просто сенсационной протокольной части во время визита в Ватикан (по*

следним, кого так принимали, был король Испании в 1912 г.).

Вопрос. Однако хуже выглядит репутация Польши в международном хозяйстве…

Ответ. В нынешних проблемах и трудностях, которых скопилось очень много,

есть, очевидно, немалая доля нашей собственной вины: плохая организация труда, по*

прежнему неудовлетворительная хозяйственная система и м’ного других причин. Од*

нако не все нас отягощает. Мы погасили практически всю задолженность, которую

имели, сейчас мы выплачиваем проценты и проценты от процентов по невыгодной

процентной норме. Мы по*прежнему наталкиваемся на дискриминационные барьеры

в торговле, по*прежнему не получаем нормальных кредитов, которые получает любой

лавочник на Западе. Есть такие страны, которые хладнокровно тормозят хозяйствен*

ную нормализацию, рассчитывая на то, что в Польше дела настолько ухудшатся, что

этого нельзя уже будет исправить.

269