— берутся ткани, растираются в специальном устройстве наподобие мясорубки, затем
смешиваются со специальным раствором, и все — клеточный препарат готов. Его вводят через
шприц прямо в живот, после чего пациент немедленно чувствует прилив сил»4.
Ельцину приписали прямо-таки библейский грех — убиение младенцев. Чем не царь Ирод
(правда, в момент публикации Ельцин был уже в отставке)? К тому же звучит довольно
правдоподобно: эта версия объясняет периодические всплески активности Ельцина, которые
чередовались у него с резкими спадами и госпитализациями.
Для усиления эффекта материала Хинштейн использует цитаты из «Собачьего сердца»
М.Булгакова. Например: «Это неописуемо, — конфузливо заговорил посетитель. — Пароль
д'оннер — двадцать пять лет ничего подобного, — субъект взялся за пуговицу брюк, — верите ли,
профессор, каждую ночь обнаженные девушки стаями... — Вы, однако, смотрите, —
предостерегающе и хмуро сказал Филипп Филиппович, грозя пальцем, — все-таки, смотрите, не
злоупотребляйте!»5. Статья сопровождалась фотографиями Ельцина и Шарикова (кадр из
известного фильма «Собачье сердце»), чтобы закрепить созданную ассоциацию.
Вообще, фотографии играют большую роль в газетных и журнальных публикациях. Телевизионная
картинка появляется и тут же исчезает, а вот понравившуюся фотографию можно хорошо
рассмотреть и даже вырезать, если есть желание. Кроме того, как отмечает французский философ
Жан Бодийяр, «фотография (разумеется, отнюдь не всякая) пытается остановить что-то. Она
делает попытку остановить это ускорение, это бесконечное размножение образов. В фотографии,
в ее способности фрагментировать мир, останавливать его есть мощная магия... В основе
фотографии — попытка задержать ускорение»6.
В попытке остановить реальность, зафиксировать образ заключен огромный мифологический
потенциал фотографии. Ведь миф предпочитает застывшие формы. Поэтому фотографии играют
важную роль в формировании политических мифов.
Насколько важно политику уметь держаться перед фотообъективами, можно судить по рассказу
генерала Коржакова, одно время служившего в охране Горбачева. Дело было во время визита
генсека в Женеву. «На следующий день после встречи Горбачева с Рейганом я стал просматривать
швейцарские газеты и обомлел — на всех фотографиях Михаил Сергеевич либо утирает нос
рукавом, либо сморкается. Погода тогда выдалась скверная, сырая. Дул пронизывающий ветер, с