www.koob.ru
невозможно утверждать, что Буддизм был производным от шиваизма. С другой стороны,
из этого следует, что индуистские тантры были производными от Ваджраяны и что они
являются только подражанием буддийских тантр" (с. 163).
Поэтому мы полностью согласны с Бхаттачарьей, когда он пишет:
"Буддийские тантры по внешности сходны до некоторой степени, но в действительности
подобия между ними очень мало, и в их тематике, в философских доктринах,
представленных в них, и в религиозных принципах. Это неудивительно, поскольку у
буддистов и индуистов цели и мотивы весьма отличны" (там же, с. 47).
Главное отличие в том, что буддийский тантризм – это не шактизм. Представление о
Шакти – божественной силе, творческом женском аспекте высочайшего Бога (Шивы) или
его эманации не играет никакой роли в Буддизме, в то время как в индуистских тантрах
это представление о силе (Шакти) занимает главное место. Центральной же идеей
тантрического Буддизма является ПРАДЖНЯ – предзнание, интуиция, мудрость.
Для буддистов Шакти – это майя – сила, творящая иллюзию, от которой нас может
освободить только праджня. Поэтому цель буддиста – не знакомство с силой или
соединение себя с силой вселенной, он не стремится стать ее инструментом или овладеть
ею, а наоборот, пытается освободить себя от тех сил, которые заставляют его пребывать в
круговороте жизни и смерти, которые веками держат его, как заключенного, в сансаре. Он
борется с влиянием этих сил, однако не пытается их отрицать или разрушить, а
преобразует в огонь Знания, в пламень Мудрости так, что они становятся силами
Просветления, которые, вместо того чтобы и далее творить дифференциацию, обращают
свое движение в противоположное направление, стремясь к единству, целостности и
полноте.
Совершенно отличная, если не противоположная, позиция у индуистских тантр.
"Соединенный с Шакти преисполнится силы", – говорит "Кулачудамани Тантра". "Из
единства Шивы и Шакти сотворен мир". Буддист же стремится не к творению и
развертыванию мира, а к возвращению в "несотворенное, неоформленное" состояние
шуньяты, из которой все проявилось и которая находится по ту сторону всего
сотворенного (если вот так можно выразить невыразимое на человеческом языке).
Осознание этой шуньяты (тиб. стонг-па-нйид) есть праджня (тиб. шес-раб) – запредельное
высшее знание. Реализация этого высшего Знания в жизни есть Просветление (бодхи; тиб.
– бйанг-чхуб), т.е. если праджня (или шуньята) – всеохватывающий женский принцип, из
которого проявляется каждая вещь и к которому она сводится, объединяется с активным
мужским принципом вселенской любви и сострадания, который является средством
(упайя; тиб. – тхабс) для достижения праджни и шуньяты, то достигается совершенное
Состояние Будды. Потому что интеллект без чувств, знание без любви, разум без
сострадания ведут к простому отрицанию, догматизму, к духовной смерти, к полной
пустоте, в то время как чувство без разума, любовь без знания (слепая любовь),
сострадание без понимания ведут к хаосу и распаду. Но там, где обе стороны едины, где
есть великий союз сердца и ума, чувства и интеллекта, высшей любви и глубочайшего
знания, там восстанавливается завершенность, достигается совершенное Просветление.
Процесс Просветления представлен наиболее очевидным, наиболее человечным и в то же
время наиболее универсальным символом, который только можно вообразить: единение
мужского и женского в экстазе любви, в котором динамичный элемент (упайя) выражен в
мужской, а "пассивный" (праджня) – в женской фигурах по контрасту с индуистскими
тантрами (в них женский аспект представлен как Шакти, т.е. активный принцип, а