{32} Злодейство герцога Корнуэлского, Эдмонда, Реганы вызвано не патологией их
характеров, а обстоятельствами политической деятельности. Необходимо быстрее
добиться результата. Так нужно для дела. Не до тонкостей.
Задача в том, чтобы связать Шекспира не с искусством, пусть самым современным, а с
жизнью.
Кинематографическая форма образуется сама собой, когда начинаешь понимать
жизненный, а не театральный ход событий. Тогда действие прорывает театральную
оболочку, реальные положения сгущаются до отчетливо видимых: проступают дальние
планы, за десятком людей видны тысячи.
Ничего не надо придумывать, все заключено в самой поэзии. Трудность в преодолении
шаблона чтения; нужно научиться читать "Лира" не как пьесу, а как роман, где во
множестве мест автор, не скрываясь за своими героями, исследует историческую
реальность вширь и вглубь, во множестве направлений. Здесь нравы, пейзажи, обиход
дворцов и деревень, проезжие дороги.
Мы привыкли к тому, что эту необъятность действительности можно почувствовать лишь
в тексте героев, существующих в условном пространстве.
"Иной раз кажется,-записал Кафка в дневнике,-что пьеса покоится вверху на софитах,
актеры отодрали от нее полосы, концы которых они ради игры держат в руках или
обернули вокруг тела, и лишь там и сям трудно отторгаемая полоса на страх публике
утаскивает актера вверх".
"На софитах" покоится история "бездомных, нагих горемык". Они должны выйти на
первый план, пуститься в странствие, не только оттого, что облик одного из них, бедного
Тома, принимает Эдгар, спасаясь от погони, но и потому, что исследование жизни короля
невозможно без исследования жизни его подданных.
Затихает риторика, и слышится хриплый рог нищих, собирающих подаяние. Лир в
лохмотьях становится неотличим от других бродяг. Бесконечная, истоптаннная дорога.
Это уже не подмостки, а земля, "собачья жизнь".
Шекспировские монологи часто не только текст, произносимый героем, а зашифрованная
сцена: в ней свои действующие лица, пейзаж, предметы, особое освещение, множество
жизненных подробностей. Нужно только открыть код, которым все это записано, подобно
тому, как его находят в детективных романах: сопоставить прошлое с настоящим, {33}
определить людей, которые могли быть замешаны в событиях, восстановить в действии
пропуски.
Приходится пробовать множество гипотез, пока не нападешь на след главного: хода
вглубь, к существу действия, к развитию мыслей всей трагедии.
Контрасты "Лира" скорее не в добре и зле, а в человеческом и бесчеловечном. Причем
человеческое вовсе не значит человечное. Лир, даже в начале действия, несмотря на
выходки и самодурство,-личность; буйство его необдуманных поступков принадлежит
тому, что мы называем человеческим и что вовсе не является синонимом гуманности, а
часто обозначает совсем иные, обратные гуманности свойства человеческой природы. Но
под маской власти есть живое лицо; придет время, оно себя обнаружит.