Розеншток-Хюсси О. Язык рода человеческого

Подождите немного. Документ загружается.

лишь «приблизительными» созвездиями, т.е. группами звезд, появляв-

шимися на небе каждые десять дней, при том, что их название не соот-

ветствовало требованиям, предъявляемым к точности наблюдений со-

временной астрономией (67). В этом несовершенстве деканов проявля-

ется ограниченность веры в Гора. Если смотреть из точки начала «терри-

ториального царства», то единство представлялось огромным и неслы-

ханным: тысяча километров. Величие полета сокола над препятствую-

щими передвижению неровностями почвы превосходило все результаты

«обозревания» и «наблюдения», какие только можно было доныне полу-

чить с помощью пяти органов чувств. Это можно проиллюстрировать не-

большим примером: кочевники использовали полугодичный календарь,

основанный на движении созвездия Плеяд и выделявший в качестве пе-

реломных дат 1 мая и 1 ноября. По сравнению с ним достижения кален-

даря

Гора-Сопдет

казались столь огромными, что еще у римлян был ка-

лендарь, состоявший из десяти раз по 36 дней и пяти дней ежегодного

междуцарствия, которые помещались между 24 февраля и 1 марта. По-

этому получается, что и сегодня наш добавочный день високосного года

один раз каждые четыре года вставляется как раз после 24 февраля. Дра-

ма «24 февраля» воспользовалась этим обычаем; она ведет свое проис-

хождение от календаря Гора-Сопдет.

Страстное стремление современных исследователей выводить все и

вся из чего-то другого заставляет их набрасываться на тот факт, что за-

коны, которым подчиняются Солнце, Луна, все мироздание и земной

шар или земной диск, были признаны египтянами лишь с большим тру-

дом. Однако выявление связи с неегипетскими феноменами стало целе-

сообразным лишь постольку, поскольку возможность высказаться и дать

ответ должна была

быть

предоставлена неегиптянам. Следовало пони-

мать, что год римлян, состоявший из десяти месяцев и пяти добавочных

дней перед 1 марта, о чем написано во всех школьных учебниках, сви-

детельствует о близости Мемфиса к

Альба

Лонга и Риму. Ибо каким же

близким станет тогда для нас Эней! Но школьные учебники не говорят

об этом ни слова. Египтологи также нигде ничего об этом не сообщают.

Тебе следует знать, что в окрестностях Мемфиса ты соприкасаешься с

предысторией Эллады и Рима. Поэтому я и пишу все это тебе в Каир.

Твой Ойген

223

Четвертое письмо в Каир

Тель-Амарна:

побег из вечности

Дорогая Синтия!

Исидой

и Осирисом тесно связан древнейший римский календар-

ный культ. Изоляция египтологии от всех воздействий, какие оказывал

ее «объект» за пределами собственно Египта, послужила, возможно,

причиной некоторых наиболее странных проявлений ее замкнутости. Я

считаю, например, что свойственное египтологам пренебрежение дея-

нием Гора происходит именно от этого. С этим же связано и недоста-

точное понимание сути вечных юбилеев на Ниле, без которого не мо-

гут быть поняты и юбилеи Библии (67). То, что бог «территориального

царства» нес Солнце на своих крыльях к северу, было тайной бога-фа-

раона; поэтому ему воздавали почести, обозначая его повторенным

дважды знаком восхода небесного светила, стоящего выше Солнца и

Луны. Но еще и сегодня большинство египтологов сочиняют сказки о

прогрессе или «реформе», каковыми представляется культ Солнца по

отношению к культу Гора. Они замалчивают тот простой, но непоколе-

бимый факт, в соответствии с которым письменность, возвещающая

вечное возвращение, уже заранее объявила Солнце неспособным обо-

значить тайну Египта. Иероглиф, обозначавший бога Солнца Ра, был и

оставался именно знаком, применяемым для передачи на письме от-

дельного дня.

Таким

образом, Ра мог быть объектом поклонения лишь

в рамках ежедневного культа. Положения Солнца на широте 30 граду-

сов не слишком разнообразны для того, чтобы ими можно было руко-

водствоваться в течение года или даже столетия. Конечно, Солнце и

Луна — это светила, вызывающие уважение, но природная религия ка-

жется приемлемой только для рационалистов. Природные религии —

это деревянное железо. Мы объединяемся только перед лицом чего-то

уникального. Разлив Нила — это выдающийся феномен, и поэтому он

способен творить историю.

Ежедневному

движению Солнца на широ-

те 30 градусов недостает необычайности. Когда юлианский календарь

лишил движение небесных светил последних остатков чуда, настало

время для человеческого чуда Иисуса из Назарета. И библейская кри-

тика также попыталась по-своему двигаться по ложному пути, якобы

ведущему от Гора к Солнцу. А именно, в изучении жизни Иисуса в те-

зисе, что Иисус не был сыном Иосифа и Марии, а некоей идеей, про-

явилось стремление заменить необычное чем-то повседневным. Всякий

раз, как Иисус удостаивается чести быть извлеченным из Палестины и

Галилеи и эпохи

Гиберия,

он отнюдь не возвеличивается до мирового

значения, а верующие теряют к нему всякий интерес. В Египте величе-

ственное и безумное заблуждение попыталось отменить Гора в угоду

Солнцу, несмотря на его лишенное историчности равнодушие, прояв-

ляющееся изо дня в день, не знающее ни чуда Нила, ни исполненного

жертвенности ежегодного созидания «территориального царства». Это

заблуждение закончилось без последствий — точно так же, как «идея

Иисуса» г-на Древса (69).

224

Египтологи регистрируют эту попытку. Однако — и я сегодня этого

еще не понимаю — ни один из них не исследовал сути этой попытки от-

менить культ Гора. Между тем, эта попытка была предпринята непосред-

ственно перед исходом египетского ученого жреца Моисея и непосред-

ственно перед окончанием первого Великого годового круга продолжи-

тельностью в 1460 лет. Точно так же, как критики Библии отрицают

чудо, в 1358 г. до Рождества Христова были явным образом отменены

культ Гора и драматизм взаимооотношений Гора и Сета.

Перед окончанием первого периода

Сопдет,

который должен был за-

вершиться между 1322 г. и 1318 г. до Рождества Христова, некий фара-

он попытался заменить путешествие вниз по Нилу оседлостью, культ

Гора — чистым поклонением Солнцу, а город Мемфис, построенный

между Дельтой и долиной Нила, — абстрактно определенным с помо-

щью методов геометрии центром. Он устранил имя Гора из своего титу-

ла. Он основал город, равноудаленный от южной и северной границ, а

именно — находящийся от них на расстоянии около 515 километров, ос-

новал на «бессмысленном» месте, положение которого в самом центре

царства было определено только на основании подсчета километров. Он

совершил политическое самоубийство, дав торжественную клятву в тече-

ние всей своей жизни физически никогда не покидать этого столь искус-

ственно вычисленного центра царства. Лучи Солнца должны были отны-

не озарять его лишь в центре универсума его «территориального цар-

ства». Геркулесовы усилия, с какими было сопряжено путешествие Гора,

как он полагал, могли прекратиться. Чудо, благодаря которому Гор воз-

вышался над небесными светилами, свободное движение вверх на север,

к неутомимым звездам северного полюса, было отменено. Как считалось

до этого, вблизи северного полюса копье Гора на небе поражало бедро

быка (созвездие, подобное нашей Большой Медведице), и, таким обра-

зом, и на небе, и на земле продолжалось пресуществление Сета и превра-

щение его в Гора. Теперь же этот ежегодный литургический акт возведе-

ния в сан был отменен в угоду простому созерцанию неба. Несмотря на

мою «Полноту времен», ни один египтолог не осветил смысл или зна-

чение этого исхода Эхнатона.

Между тем, переселением Эхнатона в его город Ахетатон отвергался

не только полет бога Гора, но и богиня Сопдет. Ибо боги заставляют нас

действовать, или они — не боги. Сопдет в день Нового года, — день раз-

лива Нила 19 июля, — которая не побуждала бы правителей земли совер-

шать progressus, adventus (70) mnijoyeuse entree (71), перестала бы быть

Сопдет. Боги существуют лишь до тех пор, пока они действуют и оказы-

вают воздействие. Боги не знают платоновского бытия без воздействий,

т.е. без создания магистралей или путей времени, на которых могущество

бога проявляет себя в соответствии с календарем, приводя в движение

армии, служащих, крестьян, жрецов либо вынуждая их остановиться,

даже вернуться назад!

Следовательно, реформа Эхнатона сняла различие между «идеей»

мирового господства и принудительным культом повинующегося Сопдет

фараона — точно

также,

какдокеты

(72) пятого столетия охотно бы «воз-

высили» Иисуса из Назарета до уровня Сына Отца Небесного, отринув

высокую подлинность его исторических страданий. Обе тенденции дол-

8 Зак. 3524 225

жны

были потерпеть неудачу, — и они действительно потерпели неуда-

чу, поскольку именно вступление на определенный путь жизни, а не

«идея» в небесах понятий властно повелевает нам найти себе воплоще-

ние в наших служебных функциях, в наших профессиональных обязан-

ностях. Неудавшаяся попытка Эхнатона остановить историю вызвала в

самом Египте возобновление поклонения Гору, а за его пределами —

выход Моисея из оков вечного возвращения. Эхнатон отрицал Гора и,

тем самым, его достоинство фараона утратило свою законность. Моисей,

этот бывший египтянин, предпочел Божий покой в субботу календарю

Гора и «территориальному царству» на

Ниле.

Тогда Египет перестал быть важным для будущего всего человечества.

И тем важнее оказалось восстановление поклонения

Гору

для самого

Египта. Позже считалось, что генерал Хоремхеб, восстановивший этот

культ, правил вместо Эхнатона,

Тутанхамона

и Эйе в течение 59 лет. Ис-

числяемое таким образом время его правления покрывает собой оба со-

бытия — кризис

Тель-Амарны

и наступление Великого года в 1322 г.

Несмотря на эту очевидную важность Хоремхеба, специалисты отка-

зывают его имени — Хоремхеб — в какой-либо связи с Гором. Ведь его

созвучное Гору имя происходит якобы от названия не слишком значи-

тельного города Гора Хрис. Ведь в этом городке было всего лишь мало-

важное святилище Гора. Бог Гор, которому поклонялись в этом месте, не

имел, будто бы, никакого отношения к могущественному богу «террито-

риального царства». Я предоставляю тебе право воздать должное нечут-

кости такого рода науки. Для каждого имеющего уши, чтобы слышать,

Мадонна из Ченстоховы была и остается той же самой Мадонной, кото-

рая почитается немецкими бенедиктинцами в Иерусалиме в монастыре

«Ob

Dormitionem Mariae» (73).

Недооценка действительной сути попытки Эхнатона удивительным

образом идет рука об руку с переоценкой его «религиозной» реформы.

Поскольку ни магический квадрат, служивший ориентиром при выборе

местоположения его города, ни его отречение от веры в путешествие

Гора никогда не освещались, столь трогательно прозвучали фантастичес-

кие суждения о монотеизме Эхнатона. Но из этого ничего не получает-

ся. Однако при приближении конца периода Сопдет продолжительнос-

тью 1460 лет египтянами овладело возбуждение, подобное тому, которое

охватило израильтян при вступлении на престол в качестве преемника

царя Давида некоего неизраильтянина, первого едомитянина Ирода.

Конец Великого года был основательной причиной для того, чтобы при-

вести души в состояние крайнего возбуждения. «Кто не теряет рассудка

от определенных вещей, тому нечего терять, поскольку он не имеет рас-

судка». Следовательно, и Эхнатон, и Моисей воплощают то человеческое

возбуждение, отсутствие которого породило бы у нас заблуждения отно-

сительно человечности наших тогдашних братьев.

Отделение друг от друга «территориального царства» Гора и веры Мо-

исея в будущее, совершившееся в четырнадцатом веке до Рождества Хри-

стова, позволило императору Константину 1700 лет спустя сообщить про-

роческий опыт Израиля — это наследие Гора — своему «территориально-

му царству». На примере Константина мы видим самую суть принципа,

которому подчинены и дела веры, и языковые потоки нашего рода. Этот

226

принцип гласит: «Порознь идем маршем, вместе наносим удар». То, что

тогда, в 1318 г., еще раз подтвердило свою устойчивость и способность

повторяться, т.е. зон, и то, что тогда здесь появилось и вышло за пределы

долины Нила, т.е. разделение потока нашего духа на строителей храмов и

Израиль, создало наши современные языки в качестве плода брачного со-

юза между «территориальным царством» и Израилем. От Хоремхеба до

Константина прошло 1620 лет. Мир и сердце мира приблизились друг к

другу в 325 г. В 1945 г. наша земля стала неделимой планетой.

Таким образом, закат последнего «территориального царства» про-

должался от 325 г. до 1945 г.

В 1957 г. мне удалось доказать, что в наименованиях «Германия» и

«Франция» до конца изжили себя остатки христианской Римской импе-

рии. Эпоха, продолжавшаяся от 1804до 1945 г., имела своим содержани-

ем окончательное упразднение самого названия «империя»; поэтому

имеет смысл сблизить 2778 г. до Рождества Христова, 1318 г. до Рожде-

ства Христова, 325 г. от Рождества Христова (Никея) и 1806 г. (падение

Священной Римской империи) с 1945 г.

Язык «территориального царства»

В «территориальном царстве» язык всегда исходит сверху вниз. В «тер-

риториальном царстве» все люди сверху назначаются на должность,

призываются к служению, возводятся в дворянское достоинство, полу-

чают приказы и поручения. В «территориальном царстве» не боятся

предков; напротив, предки боятся ныне живущих, — факт, на который

красноречиво указал Алан Гардинер. Дом «территориального царства»,

фараон, т.е. Великие врата, вступает в противоречие с кланами и рода-

ми седой древности. То, относительно чего мы сегодня остаемся в не-

ведении, большая семья и малая семья, тогда, за 3000 до Рождества

Христова и вплоть до 1800 г. от Рождества Христова, были частями все-

объемлющей противоположности, а именно, родом и домом. Род осно-

вывает все на кровном родстве и происхождении, а дом — на повсед-

невной общности жизни. На Ниле дом оттеснил на задний план племе-

на. Он перешел в наступление на все древнейшие святыни, которые

еще и сегодня имеют силу среди бедуинов. Пожалуй, нет ничего более

прекрасного для нашего приближения к подлинному пониманию чело-

веческой истории, чем тот факт, что и сегодня десятки тысяч бедуинов

живут вокруг Египта, не имея никакого представления о домашних

обычаях фараона. Эти бедуины не были охвачены тремя периодами

Сотис. Так же, как некий священник, отвечая на вопрос атеистически

настроенного Старого Фрица (74), назвал евреев самым сильным дока-

зательством в пользу христианства, бедуины могут раскрыть тебе и мне,

хотя мы и не египтологи, суть главного достижения фараона, а имен-

но — создания письменной речи; правда, египтологам это покажется

неубедительным. Ибо там, где филологи признают всего лишь изобре-

тение письменности, я могу показать тебе первую человеческую общ-

ность, события жизни которой происходили, находя выражение не в

словах, передаваемых из уст в уста, а в запечатленных на камне знаках,

227

переносимых с одного каменного монумента на другой. Тем самым

оказывается возможным перехитрить слабость плоти и крови.

Прежде чем я отделю египетское

«Ка»

(75) и его письменную речь от

их бедуинского фона, я хочу еще раз оградить тебя от специалистов. По

моему ощущению, эта пропасть непонимания специалистами действий

Аменхотепа

IV-Эхнатона

все еще нуждается в объяснении, потому что в

противном случае никто не поверит нашим словам о единстве Великого

года (2778-1318 гг. до Рождества Христова). Аменхотеп IV, как и Иоанн

Креститель за сорок лет до разрушения Иерусалимского храма, прибли-

зительно за сорок лет до начала нового цикла вечного возвращения по-

пытался вывести свою страну из круговорота повторения. Он не был ра-

дикальным монотеистом, и он не обожествил самого себя. И он не по-

клонялся Солнцу иначе, чем все фараоны. Правда, учебники произносят

одну за другой тирады о его монотеизме. Но в этом письме всего лишь

предпринимается попытка прояснить для тебя эоническую практику фа-

раонов с помощью противопоставления ее практике

Тель-Амарны.

Пусть тебе поможет рассмотрение культуры майя в Юкатане. Майя мча-

лись наперегонки со временем так, что у них прямо-таки останавлива-

лось

дыхание.

Правда,

них не было Великого года, но был цикл Вене-

ры продолжительностью 52 года и внутри этого цикла — более короткие

промежутки времени по

пять

лет каждый. Они сооружали каменные мо-

нументы, чтобы доказать небу: мы идем в ногу с твоим временем. Точ-

но

также,

как в

наши

дни запыхавшиеся читатели газет, радиослушате-

ли, ревностные телезрители любой ценой стремятся быть в курсе собы-

тий, майя платили любую цену за то, чтобы успевать за временем. Если

ты ничуть не сопереживаешь этому состязанию с эоном, ты не сможешь

по-настоящему ощутить свою сопричастность пространству Тель-Амар-

ны. Именно здесь правитель вышел из барки времени, когда зон закан-

чивался, и поклялся неподвижно сидеть в магическом мировом квадра-

те под ежедневно падающими на него лучами Солнца. Поразмысли еще

раз о его безумной по своей сути клятве никогда не покидать Тель-Амар-

ну!

И все же, если ты внимательно рассмотришь иероглиф для обозначе-

ния бога Солнца, которому поклонялся Эхнатон, трудность будет пре-

одолена. Ра был «Солнцем его земного дня». Только отдельный день со-

хранял за собой своего бога, и только этому богу поклонялись в

Тель-

Амарне. Тем самым был разрушен даже год и, тем более, юбилеи и Ве-

ликий год. На дошедших до нас изображениях лучи Солнца дотрагива-

ются до тела правителя и входят в его руки и пальцы: дневное Солнце

преображает его. Менее начал верить в великое время и встроил свое

господство в такой Великий год, что огромный промежуток времени стал

соизмеримым с огромной территорией Египта. Однако Эхнатон ударил-

ся в другую крайность: он покинул целостность времени и положился на

бога отдельного дня продолжительностью 24 часа. Соответственно, он

оставил без внимания территорию царства или предоставил ее самой

себе, а сам, словно добровольно поддавшись колдовству, заключил себя

и своих придворных в установленном с помощью абстрактных измере-

ний центре государства. Поэтому характеристика его как монотеиста не

является ни ложным, ни истинным суждением. Это был побег из време-

228

ни, приведший его к Солнцу как самому краткосрочному божеству. Так

в Тель-Амарне был оставлен на произвол судьбы первый зон. Несмотря

на реставрацию, во втором зоне больше не строили пирамид. В извест-

ном смысле это может служить утешением. Даже если люди хотят толь-

ко повторения, бог заставляет их изменяться. И поэтому даже безумие

Эхнатона является не бессмысленным, а безысходным и одновременно

хорошо обоснованным.

Твой

Ойген

229

Пятое письмо в Каир

Не только после смерти, нет, также и до возникновения любви

Дорогая Синтия!

Итак, племенной вождь заменяется двойной звездой в космосе. Та-

ким образом, смерть фараона отменяется. Это известно настолько хоро-

шо, что любой школьник знает о мумиях, пирамидах и гороскопах. Все

это пользовалось бы еще большей

популярностью,

если бы мы не узна-

ли лишь недавно, что «Вавилоном» называлась астрономическая обсер-

ватория под Каиром и что ты в Каире ближе к астрологии, чем в месо-

потамском Вавилоне. Вплоть до

Гунделя

(Gundel) никто не предполагал,

что упомянутый в источниках «Вавилон» находится под Каиром.

Таким образом, для тебя нет ничего нового в убеждении египтян, буд-

то достаточно обратиться к звездам и окружить себя золотом, камнями,

алмазами, чтобы упразднить смерть. Ты также знаешь, что статуям даже

открывали

рот

для того, чтобы они могли говорить. Придание голоса по-

казывает, насколько хорошо египтяне знали, что мы жизнеспособны

только в качестве говорящих существ. Они знали об этом намного луч-

ше многих сегодняшних «мыслителей».

Но «sky-world», огромный небесный дом, преображал не только гово-

рящих, не только мертвых. И на другом конце жизни, о котором мы по-

чти никогда не думаем, было необходимо преображение, а именно, пре-

ображение еще-не-говорящих, детей. Почему?

На тропе войны имеют значение только воины, и первоначально

язык, по-видимому, был так интимно связан с посвящением в воины,

что дети не имели права говорить. Весьма торжественные слова «fas»,

«fari»,

«fatum»,

входящие в состав слова «infant» (ребенок), означают

«строго формальный, обязывающий язык», овладеть которым не имели

права ни дети, ни женщины.

Если же на Ниле посвящение в воины отменяется точно так

же,

как

и смерть, то время от колыбели до потустороннего мира должно воспри-

ниматься в своей целостности, и тогда впервые возникает связный жиз-

ненный путь вместо жизни мужчины, прошедшей от

опоясания

мечом

до погребения.

Таким образом, начиная со времени Гора в расчет принимаются не

только воины. К марширующим с оружием родам, корпорациям присо-

единяется новое, прежде не доходившее до артикуляции корпоративное

объединение: малая семья, до этого не имевшая истории и языка. В шат-

ре ли, в хижине или пещере — где бы это сообщество, включавшее в себя

отца, мать и детей, ни проживало свой краткий отрезок каменного века,

оно не испытывало никакой потребности в культовых формах. Место,

где собирались воины,

площадкадля

танцев мужчин и женщин — вот что

только и было священными местами.

В Эль-Кабе на Ниле доисторические круглые формы хижин, предше-

ствующие установлению власти Гора, сохранились настолько хорошо,

что они отчетливо выделяются на фоне городских сооружений времен

230

«территориального царства». Что именно их отличает? Они являются

круглыми. Эпоха «территориального царства» из принципиальных сооб-

ражений строит дома четырехугольной формы. Ибо сооружения этой

эпохи должны быть дорогой в космос. Этот путь идет во все четыре не-

бесных направления, он должен быть ориентирован точно на юг, север,

восток и запад. Только живя в ориентированном доме, мы находимся в

части «территориального царства». Зато каждый, кого укрывает

этот

дом,

в том числе грудной младенец и слуга, является гражданином «террито-

риального царства». В книге «Полнота времен» я перевел для тебя обна-

руженный в Готе календарь придворной жизни Большого дома на Ниле,

где упоминались придворные пекари и повара, кондитеры и молочники

в качестве служащих «территориального царства». К сожалению, иссле-

дователи не стали помещать этот «Готский календарь» в центр их истол-

кования фараона. Но достаточно одного только упоминания о молочни-

ке, чтобы разъяснить тебе тему сегодняшнего письма — тему важности

младенцев, принцев, престолонаследников.

Начиная со времен Гора, новорожденный ребенок приобретает зна-

чение в царском доме. Так что необходимо было написать следующую

главу государственных уложений, которая могла бы четко и ясно охарак-

теризовать положение детей в обратной хронологической последователь-

ности — от возмужания до рождения ребенка.

Дом, детская жизнь, родственная пара — брат и сестра, которые в

царском доме как родственники сочетаются браком, — все это неразрыв-

но связано между собой. Уже на палетке Нармера ориентация, письмо и

строительство дома представлены в качестве чего-то единого. На фартуке

Нармера нанесено четыре раза повторенное изображение богини Хатор.

Она, Хатор, — его Большой дом, и иероглиф для обозначения этого дома

позже ориентировался по четырем сторонам света для того, чтобы поме-

стить его в правильный угол космоса. Но, поскольку Нармер еще изоб-

ражал Хатор в виде коровы, то у него ориентация на четыре основных

направления «розы ветров» достигается с помощью четырех Хатор. Впро-

чем, это выражение — «роза ветров» — может показать тебе, какие труд-

ности и сегодня испытывает язык в выражении четырех направлений.

Ибо «ориентация» по четырем направлениям может быть названа не пу-

тем соотнесения с Солнцем или Луной, а как «четыре направления стран

света» или «роза ветров»! Звезды не делают нам одолжения и не путеше-

ствуют повсюду. Этим объясняется важность Полярной звезды, которую

египтяне превозносили за то, что она никогда не заходит. Во всяком слу-

чае, ветры и их «роза» являются весьма скромным вспомогательным

средством для того, чтобы охватить все небо, и «ориентировать» означа-

ет всего лишь «направлять на восток». Однако это слово и сегодня явля-

ется нашим единственным вспомогательным средством для понимания

величественного пафоса строительства храмов, этого врезания в мир

(храм, «Tempel», и роща, «temenos», происходят от глагола

«резать»).

Но,

согласно «Готскому календарю», на Ниле даже отдельный храм облада-

ет меньшим пафосом, чем весь Египет, ибо в государство царского дво-

ра вместе с принцами царствующего дома вписаны, к примеру, все

номы: таким всеобъемлющим представляется мировой дом, и так он

описывается. В процессе обретения новой ориентации с этим домом со-

231

единяются

во временном отношении зон, а в пространственном — «тер-

риториальное царство». Дом — это царство, в противоположность тому,

что имело место в Риме, где «империя» позже находилась перед стенами

urbs-a (76) Рима; на Ниле urbs находился в orbis'e,

адом

был космосом!

Таким образом, фараон не был империалистом. Ибо указания относи-

тельно того, как устроить свой дом, давались ему, наоборот, исходя из

положения звезд.

При таком понимании устройства государства становится сразу же

ясно, почему 42 судьи, осуществлявших суд над умершими, должны про-

исходить из 42 номов «территориального царства». Это является отлич-

ным доказательством, направленным против концепции «локальных бо-

гов». То, что все номы единообразно понимают царство мертвых и вер-

шат над ним суд, показывает, что территория царства и зон царства опи-

сывают вечное настоящее, какое и стремится удостоверить каждый

иероглиф.

С тех пор для большинства добрых душ потусторонний мир выглядит

как царство мертвых, каким его представляли себе живые люди на Ниле.

Ибо они подчинили Осириса Гору, мертвых — живым. Это господство

вечного зона настоящего над мертвыми прекращается только после вы-

ступления Иисуса в роли судьи над мертвыми. Ибо Символ Веры явным

образом называет нашего Господа Господом и живых, и мертвых. По-

средством этого предложения преодолевается племя, в котором мертвые

судили живых, предки требовали мести, вендетты по отношению к жи-

вым. Точно так же утрачивает свою сущность и «территориальное цар-

ство», в котором живые мнят себя судьями мертвых. Разумеется, лишь

немногие принимают всерьез освобождение, исходящее от Христа. И все

же только в этом случае действительно вечная посюсторонняя жизнь ста-

новится независимой от положения, занимаемого человеком в земной

жизни,- будь

это

твое положение по отношению к родоначальникам пле-

мени, будь это статус, определяемый звездами на небе царства.

Таким образом, только христианский суд живого Творца обрекает на

проклятие государства античности, точно

также,

как и столбы предков,

взывавшие к вечной кровной мести. Уже Моисей разрушил эти чары

«территориального царства», а Христос в своей роли судьи мира добав-

ляет лишь то, что из закрытого сосуда Израиля, презираемого всеми на-

родами, вырастает вселенская церковь, которую должны узрить все и

которая постепенно уничтожит все «территориальные царства» и пле-

мена. Эта фраза о судье мертвых и живых была добавлена к израильс-

кому Символу Веры именно для того, чтобы больше никогда не было

ни древних племенных вождей или шаманов, ни египетских фараонов

или жрецов.

Христианский суд, осуществляемый живым Богом, делает несуще-

ственным различие между тем, кто еще жив, и теми, кто уже умер.

(Поэтому-то

Данте поместил одного из своих живых современников в

ад!) Символ Веры останется непонятым, если в него не вслушиваться,

исходя из противостояния и духам предков, и суду над мертвыми.

Христос, как и Израиль, возвышается и над племенами, и над цар-

ствами, поскольку и те, и другие считают творение Божие чересчур

кратким и малым.

232