Тарле Е. Собрание сочинений в 12 томах. Том 3

Подождите немного. Документ загружается.

В Северном департаменте к 1 мая 1808 г. в бумагопрядиль-

ном производстве числилось 133 032 веретена mull-jennys и

5232 en continue, a 1 ноября — 101 328 веретен mull-jennys и

3788 en continue. Рабочих же, занятых прядильным делом,

1 мая было 3384, а 1 ноября — 2134 человека

Там же в бумаготпацком производстве 1 мая 1808 г. работа-

ло 8679 ткацких станков, а при них 11 556 ткачей, а 1 ноября

1808 г.— 4418 станков и при них 5125 человек. А это один из

самых промышленных департаментов, где находятся города

Лилль, Камбре, Туркуен, Рубе

Уменьшение производства в департаменте Roer объясняет-

ся тоже «недостатком сырья, трудностью его достать и задерж-

ками в его получении», высокими пошлинами, требованием от

продавцов хлопка «удостоверений в происхожу .

-ши его», не-

достатком красящих веществ. Все это влечет за собой невоз-

можность конкурировать с иностранными мануфактурами, ко-

торые более дешево покупают сырье

Согласно исчислению (правда, весьма «приблизительному»,

по собственному признанию считавших), сделанному мини-

стерством мануфактур и торговли только в 1813 г., в департа-

менте Сены (т. е. г. Париже с окрестностями), в первой поло-

вине 1808 г. в хлопчатобумажных прядильнях работало

6779 рабочих, во второй половине того же года — 3976 чело-

век, в 1810 г.— 7500 человек, в 1811 г.— 5700 человек,

в 1812 г.— 7 тысяч человек

Вот общие данные о числе рабочих (как прядильщиков, так

и ткачей), занятых в хлопчатобумажном производстве в мае

1808 г. и в ноябре 1808 г. Эти цифры я беру из документа, ко-

торый говорит не о всей Империи, а о тех 11 департаментах,

где хлопчатобумажная промышленность развита больше всего.

Привожу некоторые характерные данные

(см. табл. на

стр.

383 —

Ред.).

Почти всеобщий (за вычетом немногих исключений) и кру-

той упадок производства сказывается в конце 1808 г. сравни-

тельно с его началом и в промышленных, и в малопромышлен-

ных округах. Где была возможность прислать в Париж цифро-

вые данные, там об этом упадке свидетельствуют цифры; где

нельзя было, там свидетельствуют категорические уверения

префектов: производство уменьшается (а кое-где и вовсе оста-

навливается), безработица охватывает обширные районы (на

севере и в центре особенно), машины, где они есть, стоят без

дела, и все это потому, что нет хлопка.

Известия о бедствиях от хлопкового голода приходили ото-

всюду. В августе 1808 г. Наполеон побывал в Нанте и был

поражен тем упадком, в котором находились бумагопрядильни

из-за недостатка и дороговизны сырья

. Чтобы вообще спасти

382

ËlSoi

"и

Ossoo

Я х tu

й О

и &

3 л «s

£358

S- —

р.

О S со

•°~"

вг|8

»я

с S

g s

S <-i

f>4

Деп

vi СО ОЭ

СО sf ^

stf О

т-t

-tf D*- Г-

(M CD СО

ч?-(

Ю СМ О

СО Ю ГО

^ч t— f-

Q СО «н

00 CN] С-Э

v. LO -TS

•ç-i -^

ю cû vf

(-.

та

О с "^

û О <

-M U

u tu

см

-S"

-3"

га

•*-*

û,

-5-t

-r-<

со

-Я"

•^^

СО

°>

00 О О О

^ СО О «Ji

ю -я"

^ 8

о LO о о

Ю 00 О -^н

-я О-в"

•* эо

с^

о о о см

00 ОТ О п

СО CM NT" -в"

со

о о о со

Ю Ю СО N

[- С О тн

см

т" •* П О

со

СД

з гг- га с

Е 1

> U ш О

W < ffl Cef

-V '

;-.

ci)

сЛ

-H

СО

со

Г--

CN1

СО

см

о о

СМ Ю

со ю

«гн 00

CM -о"

СО СО

СМ

ио о

00 -3"

со sfi

ю г-

со ю

СО СО

•^

00 00

см

га ч->

(-. г—

з •*

и ö

со

см

со

•е^

со

СС

H-,

га

-CL)

о_

га

1-4

'о

о»

и. С

МО)™

>> о «

-4 Cef S

-cl"

-e-t

см

СО

СМ

-3"

Ч?Ч

со

'га

О)

си

сЬ

_с

(Л

ОЗ

со

-3"

СО

-а"

-г*

см

СЛ

СО

41"

СМ

сю

.о

га

СЛ

от

га

о см

-н Ю

-* Ю

-0"

-л СО

ОЗ Ю

-Н тЧ

СМ 00

Ci LO

00 00

-гЧ

•* о

см о

csi о

СО

СО s*

со

га "

U J

-а

383

как-нибудь нантскую промышленность, он (декретом от 11 ав-

густа 1808 г.) пообещал (и дал) казенные заказы и авансы тем

фабрикантам, которые от бумагопрядильного производства

перейдут к шерстяному; аванс должен был выдаваться по рас-

чету 60 франков за каждого рабочего, который работает на

данную мануфактуру. Эта мера привела к массовой замене

бумагопрядилен шерстяными мануфактурами в г. Нанте (за

одно только время с октября 1809 г. до конца апреля 1810 г.

тридцать

девять бумагопрядильщиков-предпринимателей этого

города превратилось в суконщиков)

. Министр Монталиве

льстиво поздравляет его величество со «счастливым успехом»

его меры, но это поздравление могло бы быть сочтено за иро-

нию,

если вспомнить, что Наполеон с большим жаром относится

именно к насаждению и укреплению бумагопрядильного дела

во Франции.

Таким образом, сложные экономические последствия соз-

давшегося положения вещей сказывались в весьма существен-

ных вопросах иногда самым неожиданным образом. В эпоху

расцвета наполеоновского владычества ощущается серьезный

недостаток хлопка, и его не хватает на французские мануфак-

туры; притом правительство устанавливает тот любопытный

факт, что не столько даже не хватает сырья для бумажной пря-

жи,

сколько не хватает бумажной пряжи для тканья материй.

При той организации производства, которая во Франции суще-

ствовала, эти две операции: 1) пряжа и 2) ткацкий промысел,

были в подавляющем большинстве случаев, как мы уже знаем,

вовсе не сосредоточены в одном здании или даже в одном пред-

приятии, а разбросаны в разных местах, даже так, что в одних

местностях преобладала пряжа, а в других — ткацкий промы-

сел,

и читатель уже знает, что между представителями обеих

категорий текстильного производства случились антагонисти-

ческие отношения. Так было и теперь. Германские страны и

Швейцария, находившиеся прямо или косвенно под наполео-

новским игом, нуждались в 1808 г. и в хлопке, и в пряже, и

притом еще больше, нежели Франция, так как или не имели

вовсе береговой линии (Швейцария, Саксония, Бавария, Рейн-

ский союз и т. д.), или имели береговую линию малую, и по-

скольку в первые времена блокады еще не наладился у них

контрабандный английский ввоз, еще менее, чем Франция, мог-

ли снабжать себя хлопком. Но так как покупка сырья у фран-

цузов была для остальной Европы немыслима, то эти страны

стали в громадных количествах скупать французскую бумаж-

ную пряжу. Прядильщики ликовали, но ткачи во Франции

оставались без работы. Французское правительство отлично по-

нимало, что этот колоссальный сбыт пряжи за границу объяс-

няется причинами искусственными, континентальной блока-

384

пой, тем, что по воле Наполеона Европа до поры, до времени

лишена хлопка

, a вовсе не чем-либо иным; оно понимало

также, что, несмотря ни на что, во Францию же будут потом

контрабандным путем ввезены бумажные материи, выделанные

в Германии или Швейцарии, если вследствие вывоза пряжи

остановятся французские ткацкие станки

. Поэтому решено

было временно воспретить вывоз пряжи. Правда, могуществен-

но развившаяся (особенно с 1809—1810 гг.) английская контра-

бандная торговля очень скоро пришла на помощь нуждавшим-

ся в хлопке и в пряже саксонским и швейцарским ткачам.

Круто разошлись интересы ткачей и прядильщиков и в

1809 г., во время продолжавшегося хлопкового голода: ткачи

молили правительство о разрешении ввоза иностранной пряжи,

а прядильщики — о распространении этого запрещения на все

сорта пряжи, откуда бы они ни ввозились

Нужно сказать, что в самых промышленных департаментах

ткачи очень жаловались, что французские бумагопрядильни не

могут еще доставить им такую тонкую пряжу, которая нужна

для фабрикации высших сортов материи; они не переставали

жаловаться и просить избавить их от зависимости, от необхо-

димости довольствоваться только теми сортами пряжи, какие

умеют выделывать французские прядильщики

. Таким обра-

зом, мы видим, что спор, начавшийся перед лицом императора

в феврале 1806 г., накануне издания запретительного декрета,

и решенный в пользу прядильщиков, продолжался...

Иногда в 1808—1809 гг. подчеркивается даже, что в затруд-

нениях, испытываемых бумагопрядильнями, виновато не столь-

ко вздорожание хлопка, сколько законодательство вообще, ме-

шающее покупать его хотя бы за дорогую цену

И все-таки зима 1808/1809 г. прошла для промышленности

хлопчатобумажной легче, нежели того опасалось правительст-

во;

с весны 1809 г. жалобы на отсутствие хлопка становятся

реже.

Можно сказать, что из-за одного только хлопкового голода

кризисов более не было: в 1809 г. американцы, в 1810—1811 гг.

лиценциаты несколько пополнили запасы хлопка, хотя все-таки

страшное его вздорожание после трианонского тарифа с осени

1810 г. очень болезненно давало себя чувствовать. Но зато хлоп-

чатобумажная промышленность испытала (как и другие отрас-

ли производства) жестокий кризис сбыта, и именно зимой

1810/1811 г. Но об этом речь в особой главе, посвященной на-

званному кризису.

Здесь пока скажу еще несколько слов о внешнем сбыте бу-

мажных материй. Если внутренний рынок был упрочен еще

декретом от 22 февраля 1806 г., то на рынке внешнем францу-

зам, как мы уже знаем, пришлось сталкиваться и с английской

25 Е. В. Та^ле, т. III ' 385

контрабандой, и с победоносной саксонской, швейцарской, от-

части богемской конкуренцией.

Французское правительство не обманывало себя

. Един-

ственная надежда на то, что «можно попытаться что-либо сде-

лать», возлагается министром внутренних дел на то, что все-

таки благодаря блокаде английские материи проникают в

сильно уменьшенном количестве и что саксонские мануфакту-

ры не всему немецкому спросу могут удовлетворить. Но чтобы

иметь хотя тень надежды на успех, необходимы вывозные пре-

мии в усиленном размере. Уже в апреле 1806 г. была установ-

лена как пошлина за ввоз хлопка в 60 франков за квинтал, так

и вывозная премия

—

в 50 франков за квинтал вывозимых ма-

терий. Но помимо того, что, во-первых, значит, есть все же

разница в 10 франков, нужно принять еще во внимание, что из

квинтала хлопка не получается квинтала материи

—

при обра-

ботке нужно считать потерю в весе приблизительно в 10%;

наконец, квинтал материи обложен еще военным налогом (le

décime des subventions de guerre) в 6 франков. Следовательно,

вывозная премия возвращала экспортеру материи лишь око-

ло

/з тех пошлин, какие он уплатил при покупке сырья. Но

затем в 1810 г. были введены трианонским тарифом усиленные

пошлины на хлопок. За квинтал бразильского, кайенского, су-

ринамского хлопка, как уже отмечено выше, уплачивается

800 франков пошлины (ас военной décime

—

880 франков), за

каролипский, виргинский, низший сорт хлопка Георгии и «всех

других стран, кроме Неаполя и Леванта»,— 600 франков

(с décime

—

660 франков), за квинтал неаполитанского хлоп-

ка — 198 франков (с décime), за левантийский

—

220 франков,

если он доставлен по суше, и 440, если

—

по морю

, прежних

вывозных премий теперь уже было мало.

Решено было ради успешной борьбы за немецкий рынок

против саксонской текстильной промышленности и английской

контрабанды соответственно усилить вывозные премии и дове-

сти так называемый drawback — «возвращение» части упла-

ченной ввозной пошлины (на хлопок)

—

до

/з этих новых по-

шлин 1810 г.

Летом 1811 г. Наполеон в принципе решил установить вы-

возную премию для бумажных материй французских мануфак-

тур,

которые вывозятся в Германию. Решено было при вывозе

возвращать фабриканту сумму, равную той части пошлины,

которая была уплачена за ввоз во Францию количества хлопка,

необходимого для выделки данного количества вывозимых ма-

терий. Но министр внутренних дел предупреждает императора,

что независимо от контрабандного проникновения английских

тканей в Германию очень серьезная конкуренция грозит имен-

но со стороны Саксонии

386

Что там, где континентальная блокада не действует, фран-

цузская хлопчатобумажная промышленность не может и меч-

тать о борьбе с английской, что «нелепо» и думать, например,

о завоевании левантийских рынков,— это Наполеон высказал

однажды (в 1811 г.) вполне определенно

. Но с тем большим

упорством он стремился монополизировать те рынки, где его

политическая мощь могла помочь ему это сделать.

Вот таблица

, характеризующая представления наполео-

новского правительства о сбыте французских бумажных мате-

рий на трех главных рынках: 1) в королевстве Италии,

2) в Германии, 3) в королевстве Неаполитанском (во фран-

ках) :

180 г. 1809 г. 1810 г.

Италия .

Германия

Неаполь

1459000

600

280000

7 932

000

180

400

122

700

6 283

600

180 800

402

500

7 012

400

3 050

200

906 200

К сожалению, о других рынках нет сведений. Нет возмож-

ности также дать себе ясный отчет, насколько вышеуказанные

вывозные премии усилили сбыт французских бумажных мате-

рий на иностранных рынках после 1811 г. Впрочем, о хлопча-

тобумажной промышленности в 1811 и следующих годах речь

будет в других главах.

25*

Глава XXI

ШЕРСТЯНОЕ ПРОИЗВОДСТВО В ЭПОХ5

НАПОЛЕОНА

Положение шерстяного производства в начале правления Наполеона.

Крупные и мелкие предприниматели. Вопрос о сбыте. Сбыт внутренний

и внешний. Вопрос о сырье. Получение иностранною сырья. Положение

производства к кощу Империи

аполеон в начале своего правления застал шерстяную

промышленность в таком же почти тяжелом положе-

нии, как и бумагопрядильную. Говорю «почти», так

- - как суконщики имели сравнительно с владельцами

: бумагопрядильных мануфактур два больших преиму-

щества. Во-первых, их поддерживали обширные и постоянные

заказы военного ведомства; во-вторых, они не так нуждались

в сырье. Но все-таки дела шли и тут очень тихо.

В 1800 г. лица, на обязанности которых лежала закупка

сукон для обмундирования армии, констатировали общее весь-

ма безотрадное положение этой отрасли промышленности в

республике '.

Правда, личные впечатления первого консула при посеще-

нии одного из главных районов суконного производства были

гораздо лучше. Посетив в октябре 1802 г. Нормандию, Напо-

леон остался «очень доволен состоянием мануфактур Лувье и

Ромильи»

. Однако этот радужный взгляд не разделялся про-

мышленниками.

И хотя с водворением внутреннего порядка дела стали не-

сколько поправляться, но все еще не настолько, чтобы заинте-

ресованные, прежде всего фабриканты, могли чувствовать себя

вполне хорошо. Чему приписывалось печальное положение

вещей?

В сентябре 1802 г. в министерство внутренних дел был по-

дан небольшой мемуар

(он не подписан и по архивной папке

значится «анонимным»; судя по ответной бумаге министерства,

на него там обратили внимание). Автор мемуара озаглавил его

так: «Causes du dépérissement de la fabrique de Reims», и гово-

рит именно о падении суконного производства в районе Шам-

пани, но его соображения встречаются много раз и в совре-

менных ему заявлениях промышленников других районов

.388

Причинами упадка этой отрасли промышленности он считает:

во-первых, спекуляции с шерстью, которую скупают тотчас же

после стрижки и перепродают значительно дороже; во-вторых,

злостные и многочисленные банкротства, страшно подрываю-

щие цену на фабрикаты; в-третьих, воровство (les vols énor-

mes) со стороны рабочих, которые теперь (1800 г.) без надзора

и против которых хозяин бессилен; в-четвертых, возможность

совместительства, легкость для каждого сделаться «фабрикан-

том»,

даже для кабатчика, который скупает у рабочих украден-

ное ими у своих хозяев сукно; в-пятых, высокий процент на

капитал: в-шестых, дороговизна рабочих рук, вызываемая до-

роговизной хлеба. Хлеб и съестные припасы так дороги, что

рабочему, несмотря на высокую плату, еле хватает на пропи-

тание, а совсем уже не хватает на одежду, так что «и это вре-

дит потреблению», именно тому, которое нужно шерстяным

фабрикантам. Мемуар кончается снова жалобой на безгранич-

ную свободу промышленности, на то, что «в Реймсе должно-

было бы быть 200 фабрикантов, а их там больше 1000», что и

вредит сбыту.

Министерство ответило по пунктам на эти жалобы. Относи-

тельно первого пункта оно ответило, что указываемое зло

«исчезнет само собой от пробуждения торговой деятельности».

Относительно второго, третьего и четвертого пунктов было от-

вечено, что «новый торговый кодекс и новый закон об охране

порядка в мануфактурах» помогут делу. Относительно высоты

процента на капитал и дороговизны рабочих рук министерство

объявило, что «оно не имеет прямых средств» бороться с этим

явлением. Наконец, чтобы не было сомнений, что в пункте чет-

вертом министерство усмотрело только жалобу на легкость сбы-

та краденых материй посторонним лицам, прикрывающимся

патентом, министерская бумага кончается указанием, что ка-

кие бы то ни было искусственные стеснения и ограничения

числа фабрикантов, даже путем повышения цены патента,

«противны интересам промышленности»

Нужно к слову сказать, что местные власти в эпоху Кон-

сульства тоже нередко подтверждали, что суконная промыш-

ленность страдает от кустарей.

Префект департамента Лозеры от имени владельцев шер-

стяных мануфактур своего департамента просит (в августе

1800 г.) об установлении строгого надзора за «маленькими

фабрикантами», которые «в погоне за наживой» недобросо-

вестно относятся к делу, плутуют при выделке ткани и т. д.

Заинтересованы в этом надзоре не только потребители, но так-

же и скупщики материи, выделываемой этими «маленькими

фабрикантами»

. Но читатель знает уже из предшествующего

изложения, что именно в области шерстяного производства

389

(как и полотняного) «маленькие фабриканты», мелкие, еди-

ничные производители, разбросанные по городам и особенно

по деревням, играли огромную роль. Конечно, были и крупные

фабриканты, но они были и здесь редким исключением; был и

в этой области промышленности свой промышленный магнат,

но у него рабочие в большинстве только получали заказ, а ра-

ботали у себя на дому. Это был Терно.

В области шерстяной промышленности ту роль, которую в

упомянутых других отраслях текстильного производства игра-

ли Оберкампф и Ришар, играл суконщик Терно, владелец не-

скольких громадных предприятий. Еще до революции он осно-

вал суконную мануфактуру в Седане, которая накануне рево-

люции давала работу более нежели 3 тысячам человек, а за

революционный период сильно пала, так что к концу революции

на ней работало лишь 15 станков. В 1800 г. Терно успел на-

столько поправить дела, что у него работало уже более

150 станков (он ставит себе это в большую заслугу на том ос-

новании, что «все шерстяные мануфактуры были, так сказать,

уничтожены»). С этого времени его заведение заняло первое

место во Франции в этой области производства. В 1807 г. оно

давало работу «как в своих стенах, так и извне» 2400 рабочим.

Второе заведение Терно было расположено в Сопоне (учрежде-

но в 1802 г.), в Арденнских горах; оно давало работу 500 чело-

векам. Третья его мануфактура (существующая с 1802 г.) в

Энсивале, недалеко от Вервье, давала работу 1400 рабочим.

Четвертая мануфактура, в Реймсе, учрежденная в 1799 г., да-

вала в 1807 г. работу более нежели 3 тысячам человек. Пятая

(тоже в Реймсе) давала работу 1800—2000 человек, шестая

(там же) —350—360 человекам. Седьмая (в Лувье), учреж-

денная в 1800 г., давала работу 700 человекам. Наконец, особое

заведение для промывания шерсти, устроенное Терно в Отейле,

давало работу 70 человекам. Кроме того, у Терно была (в Па-

риже) особая мастерская специально для изготовления станков

и механических приспособлений, которые потом отправлялись

отчасти на его же мануфактуры, отчасти шли в продажу. Он

хвалился, что эта мастерская выделывала инструменты «по об-

разцу англичан».

Помимо этих чисто промышленных заведений, Терно обла-

дал в Париже, Ливорно, Неаполе, Петербурге, Байонне, Байе

(Bayeux) торговыми домами и складами, связанными со сбы-

том производимых сукон, шерстяных, фланелевых, кашемиро-

вых тканей и т. п.

Но, повторяю, Терно был исключением.

С точки зрения сбыта, владельцы шерстяных мануфактур

при Наполеоне были поставлены в выгодные условия; да они

на плохой сбыт обыкновенно и не особенно часто жаловались

в эпоху 1800—1812 гг.

390

Например, Лионская торговая палата в ноябре 1808 г. жа-

луется вовсе не на дурной сбыт шерстяных товаров; напротив,

на армию нужны такие огромные количества сукон, что шер-

сти не хватает, и можно опасаться, что ее вскоре уже не ста-

нет

. Если кто мог себя хорошо чувствовать вследствие уста-

новления континентальной блокады, так именно французские '

суконщики: внутренний рынок Империи, в значительной мере

рынок Италии были за ними обеспечены; конечно, им вредила

чувствительно контрабанда, но все же меньше, чем она вреди-

ла, например, французским бумагопрядильням и бумаготкац-

им мануфактурам. Сукна английские были и дороже, и про-

везти их контрабандой было труднее; разница в цене между

английским товаром и французским не могла быть такой боль-

шой, потому в этой области и машинное производство не игра-

ло такой роли, и сырье у французов было в значительной сте-

пени свое, а привозное не обходилось им дороже, чем англича-

нам. Правда, они не могли завоевать среднеевропейский рынок,

где им пришлось, как мы видели в своем месте, встретиться с

конкуренцией более дешевого саксонского, бергского, швей-

царского, богемского производства.

Но именно в этой области текстильной промышленности

были такие отрасли фабрикации, которые в целых районах

были рассчитаны только на заграничный сбыт. Шерстовязаль-

ное производство, судя по некоторым отзывам, оказывалось

при Наполеоне чуть не единственным

, которое работало почти

исключительно на чужие земли — именно на страны Леванта,

и промышленники просили правительство покровительствовать

им во владениях турецкого султана: границы наполеоновских

завоеваний вплотную придвинулись к Турции, и сбыт мог идти

сухим путем. В начале 1812 г. шерстовязальные заведения в

Марселе, выделывавшие главным образом шапки для сбыта в

страны Леванта, давали работу от шести до семи тысяч рабо-

чих. Шерсть доставлялась из завоеванных частей Испании, из

Италии (Римской области и Апулии), отчасти потреблялась

туземная — из Лангедока и Прованса; окрашивающие вещества

доставлялись тоже отчасти из Прованса, отчасти из Голландии.

Промышленники эти хвалились тем, что они получают все нуж-

ное из непосредственно подчиненных Наполеону или вассаль-

ных земель, а работают на чужие земли

Другое показание, особенно характерное потому, что оно

касается даже отсталых в промышленном отношении местно-

стей: шерстяное производство в департаментах Обоих Севров,

Eure,

Hérault, Верхнего Рейна в 1807 г. стойко держится: оно

Удержало за собой внутренний рынок и отчасти завоевало но-

вый.

Департамент Верхнего Рейна стал с 1807 г. работать

на Италию и Швейцарию; департамент Обоих Севров стал

391