Кислов Б.А., Туев В.А., Ткачева М.П. Философия

Подождите немного. Документ загружается.

– 41 –

случае философия обретает статус «науки наук», конкретные науки

нужны лишь постольку, поскольку они дают эмпирический материал

для философских обобщений по поводу сущности мироздания. Тогда

смысл существования отдельных наук — обслуживать философию,

единственную науку, способную на теоретические обобщения. Такая

«картина наук», мягко говоря, неадекватна реальной ситуации, ибо,

например, физика существует совсем не потому, что существует фи-

лософия; у них разные задачи, цели и, соответственно, предмет.

Марксистская философия (как, впрочем, и Г. Гегель) преодолела

подобные натурфилософские концепции, обратив внимание на сле-

дующее обстоятельство: если задача конкретной науки заключается

в нахождении того особенного, единичного, специфического, что об-

наруживается в исследуемом объекте, то философия идет другим пу-

тем. Она пытается разглядеть, увидеть в объекте те черты, свойства,

отношения, которые родственны объектам других наук. Более того,

философия пытается обнаружить эти черты, свойства даже не столь-

ко в качестве общих, но всеобщих, присущих всякому предмету, вещи

(экстенсивное, количественное понимание всеобщего). Для физика

вопрос о том, что общего, например, между камнем, человеческим

мозгом, производственными отношениями, государственным устрой-

ством может звучать абсурдно. Напротив, для философа такой вопрос

вполне правомерен: и то, и другое, и третье есть объективная реаль-

ность, т. е. материя. Впрочем, если и физик ответит точно так же, то он

уже не физик, а философ.

Следовательно, философский ракурс изучения действительно-

сти заключается в том, чтобы обнаружить в этой действительности

не специфические свойства вещей и предметов, но свойства всеоб-

щие, являющиеся объектом философского осознания, а также его

предметом, когда они даны в качестве определенным образом артику-

лированных, понятых философским субъектом. Беря всеобщее даже

в чисто экстенсивном плане, можно с уверенностью утверждать, что

всем вещам и предметам присущи содержание и форма, количество,

качество, мера и т. д. Достаточно единственного примера, когда мы не

обнаружим в предмете этих всеобщих качеств, как вся философия рас-

сыпается в прах.

Поскольку, как уже отмечалось, задача всякой науки (и филосо-

фии) заключается в том, чтобы формулировать, открывать законы (в

том числе всеобщие), то Ф. Энгельс в работе «Анти-Дюринг» опре-

– 42 –

деляет философию и ее предмет следующим образом: философия

есть «наука о всеобщих законах движения и развития природы, че-

ловеческого общества и мышления». Логика и система аргументов,

как видим, совершенно безупречны. Но есть и аргументы против.

Последователи К. Маркса амбициозно заявляли, что такое определе-

ние философии — единственно верное. Однако после перестройки

(середина 80-х годов XX века) произошли и изменения в понимании

философии; стало очевидно, что существует иное понимание науки

философии, а современные крупные западные философы совершенно

не считаются с «единственно верным» ее определением. У маркси-

стов, естественно, были свои соображения на этот счет: их теоретиче-

ские инвективы носили ярко выраженный идеологический характер и,

в сущности, сводились к тому, что буржуазная философия стремится

своими идеалистическими схемами затуманить чистое, революцион-

ное, непорочное сознание рабочего класса, отвлечь его от дел по ре-

волюционному переустройству жизни.

Но если говорить серьезно, то аргументация противников марк-

систского понимания философии была достаточно весомой. Голос ан-

дерсеновского ребенка: «А король-то голый!» — раздался со страниц

работ В. Виндельбанда, Г. Риккерта, О. Шпенглера, нашего великого

современника К. Поппера. То, что в природе существуют законы, —

это научный факт, но применительно к обществу он теряет свою силу:

никогда не было, нет и, очевидно, не будет никаких социальных за-

конов потому, что все социальные явления по своей сути, по опреде-

лению индивидуальны, а индивидуальное никак не подводимо под

общее (законы). Еще более категоричен О. Шпенглер, полагавший,

что законы, причинность, необходимость характеризуют мир приро-

ды; в обществе же есть судьба, рок, жизнь, но никаких законов нет.

Столь же категоричен и человек неуемного темперамента К. Поппер,

который называет марксистский взгляд на социальную реальность

историцистским, т. е. не имеющим шансов на истину. Формулируя за-

коны общественного развития, в соответствии с которыми оно идет, К.

Маркс оказался в положении сочинителя очередной утопии, которые

он сам же страстно обличал. Реальное общество движется методом

проб и ошибок. В своей знаменитой статье «Что такое диалектика?»

К. Поппер заявляет, что так называемые законы диалектики не име-

ют статуса всеобщности уже хотя бы потому, что они не применимы

к обществу, не обнаруживаются в его функционировании и развитии.

– 43 –

Впрочем, к взглядам К. Поппера мы еще не раз вернемся на страни-

цах этого учебного пособия.

Другой аспект самоопределения философии как науки заключа-

ется в следующем. Тот образ философии, что обозначен марксизмом,

есть, в сущности, веберовский идеальный тип, т. е. такой тип, кото-

рый либо чрезвычайно редко встречается в действительности, либо

вообще отсутствует в ней. Если говорить еще более определенно,

мы не найдем, очевидно, и двух философов, которые бы не расходи-

лись в вопросе о том, что такое объект и предмет философской науки.

И в современной философии поражает обилие позиций по данному

вопросу. Во-первых, современная философия практически отказалась

от поисков каких-либо закономерностей в области природы, не без

оснований полагая, что это — прерогатива естественных наук; она

сосредоточилась на изучении общества, человека, его мышления.

Во-вторых, даже в исследовании названных областей присутствует

весьма впечатляющий разброс мнений. Например, в неопозитивизме

и постпозитивизме объектом и предметом философского знания на-

зывается научное познание. В экзистенциализме — существование

(экзистенция) человека, в аналитической философии — языковая ре-

альность, в философской антропологии — природа и сущность чело-

века, в феноменологии — проблема сознания и знания, в философ-

ской герменевтике — проблемы понимания. И это, конечно, далеко

не полный перечень. Возникает впечатление, что философии как еди-

ной науке пришел конец: более корректно говорить о разных фило-

софиях, например, философии К. Маркса, М. Хайдеггера, К. Ясперса,

А. Ф. Лосева, М. К. Мамардашвили и т. д.

Более того, если каждая из названных философских школ (на-

правлений) отказалась от исследования мира как целого, сосредото-

чившись на изучении частной области (человека, общества или мыш-

ления), не произойдет ли превращения философии в положительную

науку (вечная мечта позитивистов)? А это значит (продолжим нашу

мысль), что философская антропология есть на деле наука о человеке

(но не философия), аналитическая философия — не более чем раздел

языкознания. Ведь, как говорилось выше, философия должна изучать

всеобщие закономерности реальности, ее всеобщие свойства.

Что же нас заставляет считать, например, аналитическую фи-

лософию именно философией, а не позитивной наукой, сходной

с языкознанием? Сам характер проблематики, подход к изучению

– 44 –

реальности. Если языкознание исследует грамматические формы,

лексический состав, орфоэпию языка, то задачи аналитической фи-

лософии иная: для нее язык есть средство, с помощью которого ве-

дется бесконечный диалог человека и мира. Язык, таким образом,

есть фундаментальнейшее основание (и в этом плане всеобщее усло-

вие) реальности, взятой не абстрактно, но конкретно, в человеческом

измерении этой реальности, в ее репрезентативности субъекту. В эк-

зистенциализме же, например, такое всеобщее основание обнаружи-

вается в бытии, экзистенции человека. Получается, таким образом,

что философы в принципе ищут одно и то же — всеобщее основание,

всеобщую сущность реальности, однако находят ее в разном: языке,

научном познании, экзистенции и т. д. Вот почему философию мож-

но определить как учение о сущности бытия, человека, его познания,

практического освоения мира.

Однако такое положение носит чересчур общий характер и спо-

собно вызвать возражение следующего плана: как же так, ведь ин-

тенция на сущность (о чем говорилось выше) — это родовой признак

всякой науки, а не только философии? Но проблема состоит в опреде-

лении того, какой именно уровень сущности постигается философи-

ей. Конкретная наука, например, ботаника изучает сущность расти-

тельной жизни, более общая наука — генетика — исследует сущность

более глубокого характера: наследственность, мутации и т. д. в обла-

сти всего живого. Философия же, будучи наукой о всеобщем основа-

нии реальности, постигает предельную ее сущность. Иначе говоря,

это тот уровень сущности, далее которого ничего нет (материалисти-

ческая версия проблемы: материя есть предельная сущность мира,

за пределами которой исследовать нечего). Такая постановка вопро-

са может вызвать недоумение: так что же, существует объективный

предел познанию? Но ведь познание бесконечно, любой объект в про-

цессе познания невозможно исчерпать «до донышка»? Ответ доста-

точно прост и диалектичен: и да, и нет. Да, — потому что материя есть

исходная (предельная) сущность мира и далее, за ней, нет никакой ре-

альности. Нет — потому что, познавая материю, можно углубляться

в ее структуру бесконечно, здесь предела нет.

Выяснив, таким образом, каковы объект, предмет, специфика

философского знания, совершенно логично перейти к рассмотрению

его структуры (строения). И здесь мы вынуждены повторить, что

по этому вопросу нет единой точки зрения. Но таковы реалии: разно-

– 45 –

образие есть условие жизни, свидетельство того, что философия жи-

вет своей напряженной жизнью. Традиционно принято разграничи-

вать философское знание на следующие области: онтология (учение

о бытии), гносеология (учение о познании бытия), социальная фило-

софия (философское учение об обществе). В свою очередь, учение

о бытии включает в себя проблемы (или подструктуры онтологии):

учение о сущности бытия (метафизика), формах бытия (движение,

пространство, время), способах бытия (природное, социальное, ма-

териальное, духовное, бытие человека, общества). Гносеологические

проблемы столь же многообразны: это учение о начале познания, его

ступенях, уровнях, детерминантах, объекте и субъекте познания;

центральная проблема гносеологии — проблема истины. Социаль-

ная философия включает в себя следующие подструктуры (или сфе-

ры изучения): философию экономики, политики, культуры, истории,

философскую антропологию. Конечно, это далеко не полный пере-

чень ее областей, ибо некоторые философы включают в социальную

философию явно экзотические разделы: философию секса, филосо-

фию смеха (Н. Карасев).

Совершенно ясно, что подобная теоретическая схема — тоже

«идеальный тип», некий усредненный инвариант. В реальном же су-

ществовании множества философских школ и направлений этот инва-

риант постоянно деформируется: например, философия М. Хайдеггера

— это по преимуществу онтология, гносеологические проблемы здесь

носят явно подчиненный характер. Феноменология Э. Гуссерля сво-

дится к вопросам гносеологии, а проблемы самого бытия «выносятся

за скобки» познавательного процесса. Современные постпозитивисты

(И. Лакатос, П. Фейерабенд, Т. Кун) сводят всю философию даже не к

гносеологии, а к эпистемологии — учению о научном познании. Бо-

лее того, в эпистемологии постпозитивистов практически отсутствует

главная, центральная гносеологическая проблема — проблема исти-

ны. Нужно ли говорить, что, например, основной вопрос онтологии

— что есть бытие — понимается различными философами радикаль-

но противоположным образом: в марксистской философии (которая,

кстати, старательно изгоняет из употребления понятие «онтология»)

бытие интерпретируется в качестве движущейся в пространстве и вре-

мени материи, в фундаментальной онтологии М. Хайдеггера бытие

рассматривается как «Dasein» — бытие субъекта здесь и теперь.

– 46 –

Но место истины указать даже в этом многообразии можно: она,

как отмечал известный отечественный философ А. Ф. Лосев, всегда

где-то между высказываемыми позициями. Правда, каждый философ

субъективно убежден (и это тоже нормально), что истина — в его соб-

ственной концепции, поскольку без такой убежденности заниматься

философией бессмысленно. И. Фихте, немецкий философ XVIII – на-

чала XIX века, был абсолютно уверен, что его наукоучение — ясное

как Солнце, а потому совершенно правильное. В случае с марксист-

ской философией нарекания могут вызывать не идеи сами по себе,

но методы их утверждения.

В структуру философского знания входит и специализированное

знание: философские проблемы естествознания, гуманитарных и со-

циальных наук, социального познания. К числу философских дисци-

плин можно отнести этику (философское учение о морали), эстетику

(учение о прекрасном, об эстетических свойствах реальности), фило-

софию религии и атеизм.

Необходимо отметить, что предмет и объект изучения филосо-

фии постоянно изменяется: они одновременно и сужаются, и расши-

ряются. Сужаются потому, что философия все время освобождается

от проблем, не входящих в ее компетенцию. Если, скажем, в эпоху

античности философия — это синкретичное знание фактически обо

всех проблемах мироздания (от космоса до медицины), то уже в Новое

время мы обнаруживаем достаточно четкую дифференцированность

наук. (Хотя ностальгия по прошлому дает о себе знать: И. Ньютон, как

известно, называл свою физику философией; появились многочислен-

ные трактаты с интересными названиями — «Философия ботаники»,

«Философия минералов» и т. д.). Именно эту тенденцию отметил и аб-

солютизировал не самый известный современный немецкий философ

М. Гайгер в статье с программным названием «Конец философии».

Не получится ли так, писал М. Гайгер, что философия, подобно не-

разумным и легковерным дочерям короля Лира, промотавшим отцов-

ское наследство, щедро раздаривает свои предметные области другим

наукам и потому останется у разбитого корыта: ей попросту будет не-

чего изучать. Забавно отметить, что далее М. Гайгер предлагает меры

уже чисто практические: пора прекратить выплату зарплаты профес-

сиональным философам.

Отмеченная тенденция к сужению предмета философии реально

существует. Именно поэтому, например, из структуры философского

– 47 –

знания выделились и обрели самостоятельность в качестве нефило-

софских дисциплин формальная логика, психология. Но одновре-

менно предмет философии расширяется: обнаруживаются все новые

грани, стороны реальности, требующие философского осмысления.

Так появились отрасли философского знания, имеющие свою четкую

предметную область: аксиология (философское учение о ценностях

и оценках), семиотика (учение о знаниях и значениях), философская

герменевтика (учение о понимании и интерпретациях). Так что с за-

явлениями о конце философии нужно быть поосторожнее. Далее

мы приведем еще один аргумент в защиту философии — как пред-

ставляется, он абсолютно неопровергаем.\

2. Основные функции философии

Из специфики философии, ее предмета и структуры, логично

следуют ее функции. Как известно, философия — это искусственная,

преднамеренно сконструированная (отнюдь не в негативном смысле

этого слова) система, и как таковая, создается для выполнения опре-

деленных функций. Функция же в данном контексте — есть способ

действия системы, ее объективация вовне, в метасистему (общество).

Таким образом, представляется, что система первична по отношению

к функциям (одна из возможных, но я полагаю, наиболее обоснован-

ных версий). Однако, будучи производными от системы, функции со-

всем не безразличны к ней, оказывая активное влияние на ее сущ-

ность, поведение и даже определяя сам статус системы. Иначе говоря,

система будет таковой, если — и только если — она функционирует

необходимым образом. Рука, писал Аристотель, отделенная от чело-

века, не есть человеческая рука. Мозг, который не мыслит, не есть

человеческий мозг, но фрагмент материи.

Какие же именно функции выполняет философия? Вопрос ин-

тересный и, как следствие, дискуссионный: в этом легко убедиться,

сравнив несколько учебников по философии, где их авторы могут на-

зывать и десять, и двадцать функций. Вот только почему их столько

— это, как правило, не объясняется.

Для определения своей позиции мы применим уже известный

методологический прием, используя для отбора функций принцип

минимизации (известная «бритва Оккама»), принцип необходимости

и достаточности, принцип инвариантности.

– 48 –

Итак, первая функция философии — познавательная. Иногда

ее называют гносеологической, но это неверно: познание и наука о нем

— гносеология — вещи совершенно разные. Хотя, конечно же, фило-

софия выполняет и гносеологическую функцию, но совсем в другом

смысле. В студенческой, а равно и в аспирантской среде прочно уко-

ренился предрассудок, который невозможно развеять никакими спо-

собами (говорю это на основе собственного опыта): философия поль-

зуется данными других наук, обобщает, систематизирует эти данные,

т. е. паразитирует на познании, сама им не являясь. Но ведь из опреде-

ления предмета и объекта философии следует совсем другое: филосо-

фия есть именно познание всеобщих определений реальности, и ни-

какая другая наука не может это делать. Основная функция любой

науки, показывающая ее необходимость, — познание собственной

предметной области. Философия — наука, следовательно...

Конечно, философия пользуется данными других наук для соз-

дания собственной картины мира. Из этого следует только, что и все

другие науки делают то же самое: например, социология активно ис-

пользует информацию социальной психологии, история — данные

археологии и т. д. Поэтому, повторяем, философия — это не наука

о науках, а наука о реальности. У науки о науках совсем другое на-

звание: науковедение.

Вторая функция философии — мировоззренческая. Обычно ми-

ровоззрение определяется чрезвычайно многословно, и в этом случае

нередко теряется главное в нем. Я исхожу из того принципа, что де-

финиция (научное определение) должна выявлять главный, специфи-

ческий признак определяемого. Конечно, мировоззрение — это и зна-

ние о мире, и отношение к нему, и способы подхода к миру, и идеалы,

ценности, нормы. Однако если попытаться определить мировоззре-

ние через основной, конституирующий признак, то оно таково: миро-

воззрение — это ценностное видение субъектом реальности. Иначе

говоря, мировоззрение дает дифференциацию положительно и отри-

цательно значимого для субъекта, его деятельности, его ориентаций

и предпочтений. Мировоззренческая функция настолько органична

для философии, что в принципе любая мировоззренческая проблема

(что такое человек, каковы его предназначение и смысл существова-

ния, сущность добра и зла) есть по своей сути проблема философская.

В этом смысле всякий человек философ (другое дело — на каком

уровне: житейском или профессиональном). Вот почему абсолютно

– 49 –

неправ М. Гайгер, когда говорит о современной аннигиляции фило-

софии: мировоззренческая (а значит, и философская) проблематика

исчезнет только тогда, когда не будет самого человека.

Третья функция философии — методологическая. Обычно мето-

дологию определяют в качестве учения о методах и правилах их при-

менения. Получается, что методологическую функцию выполняют

лишь специально выработанные наукой методы. Это, как мы полага-

ем, слишком узкое и специализированное понимание методологии.

Как представляется, методологическую функцию может выполнять

любой фрагмент знания, зафиксированный в понятии или категории.

Методология основывается на познании, она есть особое продолже-

ние познавательного процесса. Если в познании выражается движе-

ние от объекта к субъекту, субъект воспроизводит свойства и качества

объекта в категориально-понятийной форме, то методология — экс-

траполяция полученного знания на объекты познания; она ориенти-

рует познавательный процесс в строго определенном направлении.

Методология — это знание о том, как нужно познавать объект; позна-

ние же есть информация о том, что собою представляет этот объект.

Философия задает способы подхода к познанию всеобщих определе-

ний мира, и в этом смысле она — всеобщая методология. Например,

концепция детерминизма предполагает выяснения всеобщей обуслов-

ленности предметов, их свойств и отношений; объясняя мир как при-

чинно обусловленный, мы узнаем, что же он есть.

Наконец, четвертая функция философии — функция духовного

освоения реальности. Ключ к пониманию этой функции дает эти-

мология данного слова: освоение — это о-свое-ние, превращение

чего-то чуждого, внешнего, противостоящего в свое собственное че-

ловеческое достояние, трансформация непонятного в понятное. Ду-

ховное освоение действительности реализуется духовной культурой

в целом, элементом которой является и философия, которая разраба-

тывает генеральную линию такого освоения. Когда, например, М. Ю.

Лермонтов произносит поэтически-философскую (а поэзия насквозь

философична) фразу «и звезда с звездою говорит», то звездный мир

предстает человеку как согретый человеческими чувствованиями, как

мир, понимающий человека, со-чувствующий ему, это — второе Я че-

ловека, неотличимое от первого.

Своеобразным, художественным способом освоения, а значит,

и понимания, мира является юмор. Чуждая, грозная стихия перестает

– 50 –

выглядеть страшной, загадочной силой, если она предстает в ирони-

ческом свете. Впрочем, каждый человек переживал аналогичные си-

туации. Когда, например, поздней ночью подходишь к собственному

подъезду и видишь около него силуэты группы людей, тобой овладе-

вает понятное чувство. И вдруг оказывается, что это знакомые (ска-

жем, соседи по подъезду). Смех (возможно и нервный), как правило,

сопровождает идентификацию ситуации. Юмор, говорил литературо-

вед и критик В. В. Ермилов, есть показатель духовной освоенности,

раскрытости предмета, овладения им.

Все сказанное можно распространить и на философское знание.

Являясь отраслью гуманитарного, понимающего знания, филосо-

фия не только познает мироздание в его объективных определени-

ях, но именно понимает его, устанавливает родство с ним, помогает

вписаться в этот бесконечно разнообразный, одновременно простой

и сложный мир.

Подведем итоги. При рассмотрении философии мы руководство-

вались принципом минимизации, выделив всего четыре функции

(хотя можно было назвать и больше, например, описательную, объяс-

нительную, систематизирующую, прогностическую и т. д.). Сделано

это на основе принципа необходимости и достаточности: вне и поми-

мо названных функций не будет понятна роль философии в обществе;

вместе с тем, они вполне достаточны, чтобы эту роль уяснить. На-

бор предложенных функций, как нам представляется, есть инвариант,

в котором выражена сущность философии как науки.

Возможно, читатель этой главы ожидал от нее значительно более

обстоятельного и подробного изложения проблем. Не скрою, что моя

задача была другой: инициировать самостоятельное изучение постав-

ленных здесь вопросов. И если это удалось хоть в какой-то мере — за-

дача выполнена.

Литература

Арсеньев А. С. Философские основания понимания лично-1.

сти. М., 2001.

Коплстон Ф. История философии. ХХ век. М., 2002.2.

Поппер К. Открытое общество и его враги. М., 1992.3.

Энгельс Ф. Анти-Дюринг // Маркс К., Энгельс Ф. Соч. – 2-е 4.

изд. Т. 20.