Митрохин Л.Н., Мысливченко А.Г. и др. Современный экзистенциализм
Подождите немного. Документ загружается.
«для-себя-бытием» и не распространяется на «бытие-
в-себе»), но и представляет собой субъективистскую
псевдодиалектику.
То, что Сартр выдает за диалектику, — это видимость
субъективистской диалектики сознания. По-сартровски
понимаемая диалектика имманентна сознанию, и только
ему. Сартр ставит своей целью понять отрицательность
как внутреннюю структуру духовного бытия К Отрицание,
составляющее душу «для-себя-бытия», совпадает с со
знанием отрицания. Категориальный анализ отрицания
строится у Сартра на так называемых отрицательностях,
к числу которых принадлежат отсутствие, неприязнь, от
вращение, сожаление, рассеянность и т. д., т. е. на эмо
ционально-антропологических аспектах субъективности.
Злой гений Хайдеггера не только совлек Сартра на
путь софистики, но и от гносеологического понимания
интенциональности увел к ее эмоционально-волюнтарист
скому истолкованию. В результате, как правильно под
метил Клаус Гартман, гуссерлианский ноэзис, активное
начало интенциональности, да и всякая интенция вообще,
превращаются Сартром в ту или иную форму отрица
ния 2.
Таким образом, всякая действенность, активность,
всякое творческое, созидательное начало вообще (совпа
дающее у приверженцев феноменологии с интенцией)
понимаются Сартром односторонне, недиалектически,
как отрицание, негативность. Классическая диалектиче
ская формула «Omnis determinatio est negatio», раскрыв
шая позитивную роль негативности, берется односторон
не, без учета того, что в равной мере и всякое отрицание
есть утверждение.
В конце концов вся сартровская диалектика субъекта
и объекта сводится к отношению отрицающего и отри
цаемого, отношения, которое принимает форму regressus
ad infinitum вопреки тщетному стремлению автора избе
жать этого. Субъект и объект не находятся при этом
в диалектическом отношении единства противоположно
стей. Сартровский объект — это то, что не действует: не
го фихтовское не-Я, не то богдановское «сопротивление
1 J.-P. Sartre. L ’Être et le Néant, p. 54.
2 K. Hartmann. Grundzüge der Ontologie Sartre’s in ihrem V er
hältnis zu Hegels Logik. Berlin, 1963, S. 12G.
253
активности», если в понятие «сопротивление» не вклады
вать иного содержания, кроме инерции, препятствия, вы
ражающихся одним только бытием, «фактичностью».
Если всякое познание, согласно феноменологии, есть по
знание чего-то, то всякое объективное бытие для экзи
стенциализма есть бытие для уже заранее предполагае
мого субъекта этого «для» как носителя многообразных
форм его отрицания. Сказанное в полной мере относится
к самому субъекту, когда он рассматривается как объект,
как род бытия (как «в-себе-бытие — для-себя-бытия»).
В этом случае он не более как преграда, снова и снова
(до бесконечности) преодолеваемая.
Неотъемлемая от диалектического миропонимания
идея развития не нашла себе места в концепции негатив
ной диалектики. Тем самым из нее выпадает понятие
истории. В то время как подлинно диалектическое позна
ние знает «только одну единственную науку, науку исто
рии», которую «можно разделить на историю природы и
историю людей» \ неразрывно связанные между собой,
для Сартра не существует не только истории природы,
но и истории людей в том смысле, как ее понимает диа
лектическое мышление. Это еще более усугубляется ре
шительной субъективизацией времени — категории, осно
воположной для понимания истории. Время у Сартра
совершенно лишено объективности и полагается Я как
«для-себя-бытием». Следуя Хайдеггеру, он постулирует
три временные координаты как «экстазы» субъективной
направленности. Поскольку время приобретает эгоцен
тричный характер, становится соотносительным самосо
знанию, соответственно смещается и вся историческая
перспектива. Она превращается в функцию «существова
ния» в специфическом, экзистенциалистском его понима
нии. «Мое время» приобретает содержание, прямо проти
воположное историческому. История превращается в
миф 2.
При всем богатстве и многогранности гегелевской
диалектики пронизывающая ее идея развития неполно
ценна. Одним из ярких проявлений этой неполноценно
сти является вневременность всех логических метамор
1 К. Маркс и Ф. Энгельс. Соч., т. 3, стр. 16.
2 / . Vuillemin. La dialectique négative dans la connaissance et
l’existence. «Dialeclica», 1950, vol. 4, N 1, p. 42.
254
фоз, совершаемых в пределах логики. Логическая гиб
кость категориальной иерархии, осуществляемая в эфире
чистой мысли, безвременна, поскольку «понятие .. .не
есть во времени, не есть нечто временное» К Связь поня
тий есть отношение основания и следствия, а не отноше
ние причины и действия. Но за пределами науки логики
историзм в его идеалистически мистифицированном виде
воссоединяется с логизмом. Время обретает свое объек
тивное значение, идея развития насыщается времен
ностью. Не то у Сартра. Как бы велико ни было у него
значение времени для понимания «для-себя-бытия», оно
не перерастает и не может перерасти в его онтологии в
историзм. Такая возможность исключается субъективист
ской, эгоцентристской концепцией времени.
Неисторичность неминуемо превращает диалектику
Сартра в псевдодиалектику. Это с предельной очевид
ностью обнаруживается в полном разрыве между его от
рицательностью и закономерностью, в абсолютно индетер
министическом характере его негативной диалектики.
При всех недостатках гегелевской диалектики она
заключает в себе в высшей степени плодотворную идею
закономерности развития бытияги мышления. Диалекти
ческое развитие для Гегеля не только не является отри
цанием или нарушением объективной закономерности, но
и есть сама эта закономерность, понятая во всей ее глу
бине. Развитие закономерно, закономерность диалек
тична. Диалектика есть не что иное, как проникновение
в динамическую и противоречивую внутреннюю струк
туру этой закономерности всего существующего, как дей
ствительного, так и возможного. Великая заслуга Гегеля
в том, что он поднял понимание закономерности с меха
нического уровня на уровень диалектический. Он понял,
поскольку это достижимо в рамках абсолютного идеа
лизма, что изменчивость, историчность, противоречи
вость— ключи к познанию реальной закономерности.
Диалектика, вбирая в себя эти элементы, не перестает
быть рациональным, логическим постижением бытия, не
вступает на скользкий путь иррационализма. Логически
осмысливая единство противоположностей как корень
жизненности всего развивающегося, диалектика изгоняет
иррационализм из его убежища. Совершенствуя логику,
1 Гегель. Соч., т. II. М .— Л., 1934, стр. 50.
255
ома снабжает ее сокрушительным, непобедимым ору
жием против алогизма.
Сартр превращает диалектику в метод обоснования
индетерминизма и иррационализма. Поскольку «возмож
но сознание закона, но не закон сознания»1, поскольку
детерминизм категорически исключается из «бытия-для-
себя», по отношению к которому только и можно говорить
о диалектике, закономерность безапелляционно изго
няется Сартром из его философии. Его негативность без
оговорочно индетерминистична. Она сопряжена не с
принципом закономерности, а с принципом свободы, по
нимаемой последовательно индетерминистически. «Воз
можное, которое в действительности есть мое возмож
ное»2, отрывается от почвы объективной закономерно
сти.
Для сартровской негативности, претендующей на
внедрение диалектики в онтологию, наряду с ее субъек
тивизмом и вследствие его самое существенное — это не-
обусловленность негативности, ее независимость от всего
прошлого, от определения предшествующим. В этом суть
понятия свободы Сартра как движущей силы негативно
сти. Отказ от понимания* настоящего как результата про
шлого и будущего как функции настоящего лишает сарт-
ровскую отрицательность последней связи с историзмом
и диалектической идеей развития. Вместе с тем Сартр
порывает с рационализмом, пытаясь превратить диалек
тику из высшей формы рационального познания в оплот
иррационализма. Он выдвигает против Гегеля обвинение
в «гносеологическом оптимизме»3, тогда как этот опти
мизм, эта «вера Гегеля в человеческий разум и его
права»4 составляют неоценимый вклад в развитие фило
софской мысли. Историческое, теряя свое логическое
содержание, перестает быть историческим. Разрыв истори
ческого и логического осуществляется у Сартра совер
шенно иначе, чем в гегелевской логике, и с гораздо боль
шим ущербом для диалектики, превращая последнюю в
ее собственную противоположность.
Таков итог злоключений, претерпеваемых диалекти
1 J.-P. Sartre. L ’Être et le Néant, p. 22.
2 Там же, стр. 148.
3 Там же, стр. 296.
4 В. И. Ленин. Поли. собр. соч., т. 2, стр. 7.
256
кой в «феноменологической онтологии» Сартра. Попытка
переработать гегелевскую диалектику с помощью фено
менологии, в свою очередь обработанной Хайдеггером,
не могла способствовать прогрессу философской мысли.
Приходится согласиться с выводом Ж. Вийемена, что он
тология Сартра — одна из «феноменологий упадка, сво
его рода антигегельянство, ниспровержение всех опти
мистических устремлений, вдохновлявших девятнадцатый
век» К
* * *
’В своей интересной статье «Сущность диалектики у
Гегеля и Сартра» известный гуссерлианец В. Бимель при
ходит к заключению, что в философии Сартра сходятся
два момента современного мышления: диалектический и
феноменологический. «Не будучи, однако, в состоянии
вступить в законный брак», их связь, по словам Бимеля,
подобна «скорее искусственному корсету, который лишь
издали может создать обманчивое впечатление прямой,
уверенной походки» 2. Суждение Бимеля в свою очередь
покоится на двух обманчивых посылках: 1) будто воз-
можно органическое слияние диалектики (хотя бы ге
гельянской) с гуссерлианской феноменологией, по самому
существу своему антидиалектической; 2) будто негатив
ная диалектика Сартра является действительной преем
ницей и продолжательницей
диалектической линии в
развитии философии. Ближе к истине К- Гартман, опреде
ляющий учение Сартра как обработку феноменологиче
ского отношения интенциональности и как переработку
гегелевской логики3.
На деле феноменологическая тенденция Сартра яв
ляется продолжением не линии Гуссерля, а ее искажен
ной Хайдеггером экзистенциалистски-антропологической
версии, против которой выступал сам Гуссерль. Вместе
с тем объективно-идеалистическая и рационалистическая
диалектика Гегеля приняла у Сартра форму субъектив
ной волюнтаристической и иррационалистической «диа
1 / . Vuillemin. La dialéctique négative dans la connaissance et
l’existence. «D ialéctica», 1950, vol. 4, N 1, p. 39.
2 W. Biemel. D as W esen der Dialektik bei H egel und Sartre.
«Tijdschrift voor Filosofie», 1958, N 2, S. 300.
3 K. Hartmann. G rundzüge der Ontologie S a rtre ’s in ihrem
Verhältnis zu H egels Logik, S. 114.
1 7 - 3 6 2 257
лектики», сохранив диалектичеокую видимость, но уте
ряв ее сущность.
И тем не менее в этой философии есть нечто привле
кательное. Это не только оазисы тонкой психологической
наблюдательности и вдумчивого анализа переживания
(«отсутствие», «бытие-для-другого», «нечистая совесть»),
нередко освежающие унылый пейзаж софистики «в-себе»
и «для-себя-бытия». При всей несостоятельности онтоло
гических конструкций Сартра нам импонирует пульси
рующая в философии Сартра устремленность вперед,
порыв, постоянная неудовлетворенность достигнутым, бес
покойство, «вечная жажда». Они не получают философ
ски адекватного выражения, не имеют под собой твердой
почвы, но они неотлучно присутствуют в его философских
исканиях и блужданиях. Эта струя живой мысли, все
время пробивающейся в философских конструкциях
Сартра, вселяет надежду, что в своем дальнейшем дви
жении она размоет воздвигнутые на ее пути безжизнен
ные абстракции и препятствия, пробьется на простор на
учного миропонимания.
* * *
Свою работу об онтологии Сартра, изложенной в кни
ге «Бытие и ничто», К. Гартман1 начинает с сомнения,
не следует ли выждать и посмотреть, как дальше развер
нется сартровская мысль, постоянно находящаяся в дви
жении. Гартмана тревожит тяготение Сартра к мар
ксизму, попытка сближения экзистенциалистской антро
пологии с историческим материализмом, характерная для
нового этапа в философской эволюции Сартра — для его
«Критики диалектического разума». В нашей статье мы
ограничимся рассмотрением постановки и решения Сар
тром в этом произведении проблемы диалектической тео
рии и метода.
Если в «феноменологической онтологии» Сартр от
талкивается от гегелевской диалектики (в обоих значе
ниях слова «отталкиваться» — исходить и уходить), то в
«теории практических ансамблей» он размежевывается с
марксистской диалектикой. Вместе с тем в «Критике диа
1 К. Hartmann. Grundzüge der Ontologie S artre’s in ihrem
Verh ältn is zu H egels Logik.
258
лектического разума» происходит социологическая кон
кретизация сартровского понимания диалектики, разви
того на страницах его книги «Бытие и ничто».
В основе размежевания Сартра с марксистской, мате
риалистической диалектикой лежит противопоставление
исторического материализма диалектическому материа
лизму, отторжение исторического материализма от его
философской (онтологической и гносеологической) осно
вы. Нетрудно предугадать, что «исторический материа
лизм», противостоящий диалектическому материализму,
совсем не похож на подлинный исторический материа
лизм. То, что Сартр выдает за усовершенствованную
версию исторического материализма, ничего общего не
имеет с материалистическим пониманием истории. По
этому речь идет в сущности о признании им
диалектики
в исторической сфере, в общественной жизни и исключе
нии ее из других сфер бытия и мышления. Сартр согла
сен на признание диалектики истории, но отвергает уни
версальную диалектику, включающую диалектику при
роды. «Если, — пишет Сартр, — существует нечто такое,
как диалектический материализм, это должен быть исто
рический материализм», обладающий истинностью «лишь
в пределах нашего социального мира» К «Есть, — продол
жает Сартр, — исторический материализм, и законом это
го материализма является диалектика. Н о... нет (или
еще нет) диалектического материализма»2. Разрывая ма
териальное единство мира («ложное материальное един
ство»), он разрывает вместе с тем и его диалектическое
единство. «Только в историческом и социальном мире...
действительно находит место диалектический разум»3.
А поскольку материализм изымается из социальной сфе
ры, дело сводится к изъятию диалектики из внесоци-
ального бытия. Какой характер принимает при этом
диалектика истории и сохраняется ли она вообще, мы
увидим в дальнейшем.
Диалектика природы бесповоротно отвергается Сарт
ром именно потому, что она может быть только мате
риалистической диалектикой, законом бытия, а не зако
1 /.-P . Sartre. Critique de la raison dialéctique, p. 129.
2 Там же, стр. 130.
3 Там же, стр. 128.
259
ном сознания, объективной, а не субъективной. Отри
цание им диалектики природы основано на понимании
диалектики лишь как формы существования, имманент
ной сознанию и лишенной всякого смысла вне субъек
тивности, там, где движение и развитие не предпола
гают сознательной деятельности. Таким образом, исклю
чение диалектики из природы — это оборотная сторона
убеждения Сартра в том, что диалектика вступает во
вселенную только вместе с человеческим сознанием, с его
(идеалистически понимаемой) «практикой».
По мнению Сартра, не кто иной, как Энгельс, «навя
зал» материи, природе законы диалектики, «заставляя»
науку подтверждать эти законы1. Никакой диалектики
в самой природе нет и быть не может. В ней философ
может найти только ту диалектику, которую сам в нее
предварительно вложил2. Больше того, говорит Сартр,
распространяя диалектику на природу, Энгельс «убил
диалектику». Но Сартр игнорирует тот факт, что диалек
тика природы живет и процветает, что публикация «Диа
лектики природы» Энгельса немало способствовала ожив
лению и развитию диалектической мысли нашего вре
мени. Сартр ничего не говорит и о том, что на заре
революции в новейшей физике Ленин, развивая идеи
Энгельса, вдохнул новую жизнь в учение о диалектике
природы. Нужно преднамеренно закрывать глаза на раз
витие современной естественнонаучной мысли, чтобы
утверждать, будто диалектика природы не более как
«догматическая метафизика»3, чтобы не заметить, что
законы диалектики природы стихийно и непреодолимо
стали законами жизни и развития всей нашей науки о
природе. Открытые Энгельсом в XIX в. законы диалек
тики природы, которые Сартр называет иррациональ
ными, формальными и непроницаемыми4,обросли плотью
в бурном потоке великих научных открытий XX в. Не
Энгельс заставлял науку подтверждать его законы, а
наука принуждает, обязывает философа признать эти
законы, рожденные в процессе ее развития. Энгельс, пи
шет Сартр, упрекал Гегеля в том, что последний навязы
1 J.-P. Sartre. Critique de la raison dialéctique, p. 128.
2 См. там же, стр. 127.
3 Там же, стр. 110.
4 См. там же, стр. 175.
2G0
вает материи законы мышления. Но сам он поступает
точно так же, навязывая материи законы, обнаруженные
им в социальной действительности1. Это утверждение
Сартра неточно. Энгельс упрекал Гегеля вовсе не в том,
что он приписывал диалектику природе, а в том, что ее
собственную, внутреннюю диалектику он рассматривал
как инобытие, проявление диалектики абсолютной идеи,
как диалектику, привносимую в нее мышлением, а не об
наруженную в ней самой.
Следует также напомнить, что, признавая всеобщ
ность законов диалектики, Энгельс отнюдь не отожде
ствлял диалектику природы с диалектикой истории, не
сводил последнюю к первой, а подчеркивал специфику
действия этих законов в этих качественно разнородных
областях бытия. Но если даже допустить, что открытие
диалектики высшей формы движения — истории толкнуло
Энгельса на поиски форм диалектического развития в
природе, этот подход методологически безупречен, по
скольку речь идет о поисках, обращенных к объектив
ным явлениям природы, освоенным в законах науки.
Разве познание классовой борьбы как движущей силы
общественного развития на более высокой, капиталисти
ческой фазе истории не послужило ключом к научному
пониманию роли классовой борьбы на низших стадиях
развития общества? И что предосудительного в том, что
диалектически отточенная на познании социальных яв
лений мысль Энгельса уловила философское значение
таких естественнонаучных открытий, как закон превра
щения энергии, учение о клеточном строении организмов
и теория эволюции видов — предвестников полного раз
рыва естествознания с метафизикой и вступления его на
путь диалектики? Познание диалектики истории челове
чества осветило широкие горизонты исторического пони
мания мира в целом.
Вопрос может стоять только так: опровергло ли по
следующее развитие естествознания диалектику природы
или подтвердило ее? Не будет преувеличением сказать,
что все развитие наук о природе после смерти Энгельса
доказало диалектику природы, углубило познание ее ди
намичности и противоречивости и всесторонне раскрыло
многообразие ее единства.
1 J.-P. Sartre. Critique de la raison dialéctique, p. 128.
261
На чем же основывается убеждение Сартра о непри-
ложимости идеи развития к природе? На том, что «ма
териальное изменение не есть ни утверждение, ни отри
цание, им ничто не уничтожается, поскольку ничто им не
созидается...» ]. Вот, оказывается, в чем дело. Речь идет
о таком понимании диалектики, которое сводит ее к ло
гическому или во всяком случае сознательному психи
ческому акту, которого, естественно, нет и быть не мо
жет в сфере природы. Но это, очевидно, petitio principii:
поскольку развитие мыслится исключительно как созна
тельное, оно исключается из сферы бессознательного. Но
если заранее не предрешать, что изменение — функция
сознания, если в понятие «утверждение» вкладывать не
логический, а физический смысл как утверждение в бы
тии, возникновение, появление, становление, а под «отри
цанием» разуметь не логическое отрицание, а уничтоже
ние как прекращение бытия, исчезновение, отмирание,
то умозаключение Сартра теряет свой смысл. Таким
образом, если априорно исходить из субъективно-идеали
стического постулата (поскольку объективно-идеалисти
ческое толкование развития как самообнаружения абсо
лютной идеи марксисты и Сартр в равной мере отвер
гают), то диалектика вполне последовательно изгоняется
из природы. Следовательно, понимание сферы действия
диалектики упирается в тот основной вопрос философии,
который Сартр считает ныне изжившим себя и потеряв
шим всякий смысл. Спор о диалектике природы коре
нится, таким образом, в размежевании материализма и
субъективного идеализма в понимании развития.
После этого понятна с первого взгляда странная по
зиция Сартра, когда он, как бы делая «уступку» диалек
тическому материализму, заявляет: «Следует ли, таким
образом, отрицать наличие диалектических связей в нед
рах неживой природы? Отнюдь нет... каждый волен ве
рить в то, что физико-химические законы обнаруживают
диалектический смысл, или не верить в это»2. Возвра
щаясь к этой теме в связи с вопросом о происхождении
живой материи из неживой, Сартр уверяет, будто «эта
гипотеза в каждом из нас находится в стадии веры»3.
1 J.-P. Sartre. Critique de la raison dialéctique, p. 169.
2 Там же, стр. 129.
3 Там же, стр. 175.
262