Митрохин Л.Н., Мысливченко А.Г. и др. Современный экзистенциализм
Подождите немного. Документ загружается.
Раздел
третий
Распространение
экзистенциализма
в других странах
C. A. Эфиров
Итальянский „позитивный
экзистенциализм“
Вопрос о создании позитивной программы для
человека не раз возникал перед философией
экзистенциализма. Однако в силу ряда об
стоятельств в предвоенные годы, а также во
время войны этот вопрос мог в какой-то мере
игнорироваться без существенного ущерба для
влияния этой философии. Более того, созвуч
ность пессимистическо-нигилистической на
строенности экзистенциализма общим настрое
ниям буржуазной и мелкобуржуазной интел
лигенции способствовала росту его популяр
ности.
Однако впоследствии в значительной мере
в силу роста влияния социалистических идей,
давших позитивную программу развития чело
вечества, проблема положительных идеалов
становилась все более насущной в буржуаз
ной мысли. Нужно было что-то противопоста
вить идеям социализма и коммунизма. Бур
жуазные идеологи и политики, нечуждые,
конечно, подобных поисков и раньше, стали
особенно лихорадочно изобретать различные
варианты позитивных программ, которые мо
гли бы привлечь представителей разных соци
альных слоев. В этих поисках в известной мере
принял участие и экзистенциализм, хотя эта
философия в основном осталась упаднической
и ущербной.
Традиционный путь «позитивизации» экзи-
355
стенциализма заключается в обращении к религии.
Хорошо известно, что экзистенциализм, даж е в его «ате
истическом» варианте, в большой мере служит психо
логической подготовкой религиозного мировоззрения К
Однако религия не в состоянии указать реальный выход
из безысходности его философии, тем более что анти
научная направленность и иррационализм исключают
фактически для христианского экзистенциализма воз
можность даж е тех псевдореалистических, псевдорацио-
налистических и псевдооптимистических конструкций, к
которым широко прибегает современный томизм.
Если все ж е философия Г. Марселя окрашена пре
имущественно в светлые тона, то философия Ясперса
с ее мотивами вечно ускользающей от мысли иррацио
нальной трансцендентности уже совершенно лишена их.
Здесь сама идея существования бога не дает в сущности
никакой надежды человеку. Предельным выражением
бесперспективности религиозного экзистенциализма мо
жно считать раннюю экзистенциалистскую концепцию
Л. Ш естова, в гипертрофированных и прямо-таки жутких
формах возрождающую тертуллиановское credo quia
absurdum. Ш естов откровенно призывает не только отка
заться от знания чего бы то ни было, но и от желания
знать. Абсурдность не только мира, но и бога, бесполез
ность и греховность не только науки, но и философии,
возвращение к невежеству и слепой вере — в этих идеях
Ш естова естественное завершение тенденций, заложен
ных в христианском экзистенциализме.
Таким образом, религиозный экзистенциализм, не
смотря на прямое обращение к потустороннему, не спо
собен дать даж е той хрупкой иллюзии «устойчивости»,
«позитивности», «оптимизма», которую дает томизм.
Но кроме религиозного пути предпринимались и дру
гие попытки «позитивизации» экзистенциализма. Наи
более фундаментальная из них связана с современным
1 Интересно сравнить в этом плане две системы экзистенциа
листской аргументации. Г. Марсель: сущ ествование в сфере обла
дания, т. е. в вещном мире, ведет к отчаянию и самоубийству;
единственное спасение ог угрозы отчаяния — надежда на бога.
А. Камю: мир абсурден, все бессмысленно, единственная реальная
проблема — проблема самоубийства. Но все это только потому,
что нет бога. Если бы он был, все приобрело бы смысл и coui-
ветственно иными стали бы человеческие проблемы.
356
итальянским экзистенциализмом, точнее, с основным его
направлением, так называемым позитивным экзистен
циализмом (Н. Аббаньяно, Э. Пачи, А. Ведальди и др.) 1.
Итальянский «позитивный экзистенциализм» — очень
симптоматичное и потому интересное явление. Это сво
его рода попытка «самокритики» экзистенциалистской
философии, попытка избежать безнадежности и песси
мизма, необходимо вытекающих из нее и являющихся
одной из причин ее современного тупика.
«Реформа» экзистенциализма с целью превращения
его из «негативного» в «позитивный» была задумана
весьма основательно. Чувствуя наиболее уязвимые ме
ста «классической» экзистенциалистской философии — ее
субъективистский и антиобщественный характер, враж
дебность науке, бесперспективность и пессимизм, италь
янские экзистенциалисты попытались «исправить» эту
философию именно в этих трех моментах, с тем чтобы
создать основу для каких-то положительных идеалов, к
которым мог бы стремиться человек, основу для «упоря
доченного и здорового» существования.
Эта задача формулируется весьма определенно. В те
чение веков, говорит лидер направления Н. Аббаньяно,
в центре внимания философии находилась упорядочен
ность бытия, устойчивость, ценности. Современная фило
софия «потеряла веру в устойчивость существования и
отказывается отыскивать в нем какую бы то ни было
твердую гарантию истины, добра или прогресса. Она
видит в существовании незавершенность, отсутствие рав
новесия, неустойчивость, ненадежность, риск и признает
в этих обескураживающих аспектах не временные и слу
чайные, но основные элементы, из которых состоит само
существование. Все более насущной становится про
блема: возможно ли, не закрывая глаза на неустойчи
вость существования, а, напротив, принимая и реализуя
ее до конца, вновь найти руководящую нить и ориента
цию для упорядоченного, здорового человеческого суще
ствования» 2.
Таким образом, проблема формулируется следую
1 Кроме этого направления в итальянской философии, как в
немецкой и французской, существует христианский экзистенциа
лизм (Э. Кастелли), более традиционный и не представляющий
в своем итальянском варианте особенного интереса.
2 N. Abbagnano. Filosofía, religione, scienza, p. 5.
357
щим образом: как обрести утраченное равновесие, пусть
не абсолютное, а относительное, как вывести современ
ную западную философскую мысль, в частности экзи
стенциализм, на «позитивный» путь. Такого рода попыт
ку и предприняли итальянские экзистенциалисты. По
смотрим, в чем она заключалась и к чему привела.
* * *
Итальянские экзистенциалисты поняли, что о «спа
сении» экзистенциализма можно говорить, только
попытавшись вывести его из тупика идеализма и субъек
тивизма. «Экзистенциализм, — пишет Аббаньяно, — дол
жен будет разорвать связи со спиритуализмом, идеализ
мом и со всеми формами интимизма, в отношении кото
рых он до сих пор занимал компромиссную позицию»1.
Хотя «классический» экзистенциализм нередко отри
цает свой субъективистский характер, это отрицание
в общем чисто словесное. Основную борьбу, как отме
чает Н. Аббаньяно, экзистенциализм ведет не против
«субъективистских», а против «объективистских» тенден
ций. Он игнорирует в сущности «два источника, из кото
рых человек извлекает инструменты и технику своих
положительных устремлений: природу и общество» 2.
Это, безусловно, справедливо. Однако с самого на
чала с «позитивным экзистенциализмом» происходит то,
что потом будет неизменно повторяться: обоснованно
критикуя те или иные экзистенциалистские идеи, он
вслед за тем кружным путем возвращается к ним же.
В самом деле, утверждая, что мир есть целостность,
состоящая из «телесных» частей, а вещи мира обладают
объективностью относительно человека, «позитивный
экзистенциализм» сопровождает эти бесспорные утвер
1 N. Abbagnano. Morte е Irasfigurazione dell’esistenzialismo.
«Nuovi argom enti», 1955, N 12, p. 172.
Кстати сказать, декларации, направленные против идеализма
не только в узком смысле, т. е. преимущественно в смысле раз
личных объективно-идеалистических систем, но и в широком
смысле, не чужды экзистенциализму вообще. Так, Сартр в «Кри
тике диалектического разума» категорически заявляет: идеализм —
это «мертвая философия». Но эти декларации ничего не могут
изменить в общем идеалистическом характере экзистенциалистской
философии.
2 N. Abbagnano. Possibilité е libbertà, p. 33.
358
ждения такими «но», которые фактически сводят их на
нет. «Вещи мира несомненно реальны, — говорит Абба
ньяно, — однако эмпирическим анализом давно доказа
но, что их реальность сводится к чистой возможности
восприятия и что вне этой возможности ничего нет» К
Перед нами, таким образом, традиционная субъек
тивно-идеалистическая точка зрения, которая, если она
не сводится к чистому солипсизму, всегда находит свое
выражение в следующей формуле: «вещи реальны, но
они не что иное, к а к ...» , и далее следует их истолкова
ние в терминах сознания, т. е. отождествление их с ка
ким-нибудь из его элементов.
Нередко, воспроизводя берклианский тезис «быть —
значит быть воспринимаемым», «позитивный экзистенциа
лизм» вместе с тем делает основной акцент не на том,
что
существование мира зависит от Я, а на том, что Я
обусловливает его единство, упорядоченность, смысл и
значение.
Оказывается, до и независимо от акта аутентичного
формирования Я мир представляет собой непоследова
тельную кажимость, беспорядочное скопище лишенных
смысла событий, неупорядоченное следование фактов.
Только с формированием Я как единства формируется
мир в своей упорядоченности.
Это, как .видим, обычный экзистенциалистский тезис,
согласно которому мир без сознания — хаос, лишенный
смысла, в который каждое индивидуальное сознание
вносит свой смысл. Только становясь миром «для меня»,
мир приобретает порядок и значение2.
Несомненно, конечно, что человечество живет сейчас
в среде, в очень большой мере созданной им самим,
в сфере «материализованной практики», согласно выра
жению Сартра. Несомненно такж е, что человек не толь
1 N. Abbagnano. Filosofía, religione, scienza, p. 21.
2 В экзистенциалистской философии происходит в сущности
постоянное колебание между двумя точками зрения: прежде всего
существует определенное тяготение к точке зрения, рассматриваю
щей внешний мир как творение моего Я ; вместе с тем другая
точка зрения признает объективность «грубых» элементов мира,
но оставляет всецело за сознанием внесение порядка, смысла, зна
чений и т. д. в первозданный хаос этих элементов, либо постули
рует принципиальную «несоизмеримость» сознания и материального
мира.
359
ко преобразует мир, «очеловечивает» его, но и смотрит
на него сквозь призму своего мировоззрения, интересов,
социально обусловленной системы ценностей и т. д.
Человек действительно вкладывает в вещи и явления
мира множество своих специфически «человеческих»
значений. Но разве все это исключает возможность и
необходимость постановки вопроса о мире как значи
мом структурном единстве без человека и до человека?
К каким аргументам прибегает «позитивный экзистен
циализм» для обоснования зависимости мира от чело
века, видно из следующих рассуждений Аббаньяно:
«Мир есть целостность бытия, потому что я сам в акте
его рассмотрения или даже только в постановке такой
проблемы составляю его ч асть»1. Таким образом, мир
есть целостность, но целостность не может быть таковой
без одной из своих частей (человека), вернее, даж е без
соответствующего «акта моего рассмотрения», следова
тельно, мир без человека не есть мир, значит, образо
вание и существование мира определяются человеком,
его существованием и его мыслью.
Такого рода логические конструкции сами по себе
вряд ли заслуживают серьезной критики. Однако суще
ственное значение имеет неоднократно повторяемый вы
вод: человек — «условие какой бы то ни было объектив
ности»2, и поэтому нельзя предположить существование
мира, во всяком случае мира как значимого целого, до
и без существования человека.
Очевидно, что с полным правом можно сделать сле
дующий вывод: несмотря на благие намерения, «пози
тивный экзистенциализм» остается на позициях «класси
ческого» экзистенциалистского субъективизма.
* * *
Итак, «позитивный экзистенциализм» потерпел не
удачу или, вернее сказать, даж е не попытался всерьез
взяться за выполнение первой из поставленных им за
дач — преодолеть субъективизм экзистенциалистской
философии. С гораздо большим энтузиазмом берется он
1 N. Abbagnano. Introduzione all’esistenzialism o, p. 165— 166.
2 Там же, стр. 184.
360
за другую задачу: преодоление свойственной экзистен
циализму враждебности к науке К
В отличие от подавляющего большинства экзистен
циалистов Аббаньяно неплохо разбирается в естественно
научной проблематике; в ряде сборников, посвященных
научно-методологическим вопросам, имеются его статьи.
Цели, которые он перед собой ставит, весьма внуши
тельны: восстановить внутреннюю ценность и познава
тельное значение естественных наук, отвергаемые целым
рядом представителей новейшей философии; устано
вить сотрудничество между наукой и философией, в
частности добиться прекращения полемики экзистенциа
лизма против науки. Именно его система, полагает Аб
баньяно, позволяет сделать это. Она «позволяет фило
софии,— утверждает он, — установить самые плодотвор
ные связи с науками и специально с методологией
наук»2.
Аббаньяно начинает с критического обзора отноше
ния современной философии к науке. «У направлений
современной философии, — пишет он, — отсутствует по-
прежнему адекватное понимание ценности науки... Со
временная философия склонна видеть в науке искус
ственное и конвенциональное познание, признавать за
ней чисто утилитарную и прагматическую ценность и от
казывать .ей в теоретической значимости и духовном
достоинстве»3.
1 В экзистенциалистских концепциях имеется ряд оттенков в
отношении к науке: от прохладно-безразличного до крайне вра
ждебного. Н аука с точки зрения экзистенциалистской философии —
это сфера, имеющая отношение к предметному, вещному, внеш
нему миру, это сфера количественного, инструментального, слу
чайного, эмпирического, сфера «аналитического, позитивистского
разума» (Сартр). Она не в состоянии объяснить сущность бытия
и ответить на основные вопросы, волнующие человека. Объектив
ное познание не открывает, а закрывает путь к подлинному бытию.
По мнению Хайдеггера, наука — основное препятствие для дости
жения истины. Согласно Ясперсу, философия абсолютно противо
положна науке; последняя превращает человека в вещь среди ве
щей. Для того чтобы оказаться перед лицом трансцендентного,
нужно вообще перестать думать. Особенно абсурдные формы эта
тенденция отказа от научного познания (и познания вообще) и его
осуждения нашла у Ш естова, проповедовавшего возвращение к
дезнанию.
2 N. Abbagnano. M orte е trasfigu razione dell’esistenzialism o.
<Nuovi argom enti», 1955, N 12. p. 171.
3 N. Abbagnano. Filosofía, religione, scienza, p. 125.
361
Нельзя отрицать, что это очень хорошо сказано.
В этих словах весьма сжато резюмировано отношение к
естественным наукам не только со стороны спекулятив
ных систем буржуазной философии XX в. (в частности,
самого экзистенциализма), но и со стороны ряда на
правлений так называемой философии науки.
Особое значение такая постановка Допроса могла
бы иметь в итальянской философской мысли, которая в
течение почти полувека находилась (и в известной мере
находится еще и сейчас) под господствующим влиянием
неогегельянского идеализма, откровенно третировавше
го естественные науки как утилитарно-практические, не
имеющие никакого отношения к истинному познанию.
Четко сформулировав проблему, Аббаньяно вы ска
зывает ряд справедливых критических замечаний в адрес
подобных философских концепций. «.. .Бесполезно оста
навливаться,— пишет он, — на очевидном соображении,
что наука не могла бы иметь практической эффективно
сти, если бы она была совершенно лишена истинности,
и что ее пресловутый конвенциальный характер, отни
мая у нее всякую обоснованную связь с действительно
стью, сделал бы ее неспособной не только к познанию
действительности, но также к использованию ее и гос
подству над ней». «Неизвестно, — продолжает Аббань
яно,— как наука, направленная на исследование ирре
альной внешней действительности, могла бы стать полез
ной человеку... поэтому с точки зрения, господствующей
в современной философии, наука должна была -0ы быть
объявленной уже не просто конвенциальной и полез
ной, но попросту ирреальной, а ее проблема — иллюзор
ной» 1.
Казалось бы, что после такой решительной и, безус
ловно, справедливой критики Аббаньяно должен прийти
к весьма радикальным выводам относительно познава
тельной ценности науки. Ничуть не бывало! Его выводы
опять-таки оказываются по существу аналогичными вы
водам критикуемых им концепций.
Научные исследования, говорит Аббаньяно, исходят
из признания и принятия объективного мира, последний
является гарантией их значимости. Задача науки в от
1 N. Abbagnano. Filosofía, religione, scienza, p. 126,
362
личие от философии1 — «определение того, чем является
мир в себе, в своей чистой объективности»2.
Но что такое, с точки зрения Аббаньяно, объектив
ность? Проследим за его рассуждениями.
Основная черта объекта науки, утверждает он, воз
можность его упорядочения. Основное средство этого
упорядочения — измерение, преимущественно количе
ственное измерение. Именно через посредство измерения
реальность и приобретает свою объективность.
Если наука X IX в. исходила из реального существо
вания физических фактов, то для современной науки
факт — это не реальность в себе, «факт — это простая
возможность измерения и подсчета»3. В силу этого
можно определенно утверждать, что факты не находятся
вне разума, что нельзя говорить о двух различных сфе
р ах — фактов и разума. Напротив, «факты суть внутрен
нее по отношению ко всякой интеллектуальной или ра
циональной деятельности»4. Правда, теперь уже не в
смысле берклианского esse est percipi, т. е. не в том
смысле, который нередко можно видеть в рассуждениях
Аббаньяно, касающихся собственно философских про
блем, а как возможность измерения и контроля того
или иного объекта 5.
Но объективность — это не только функция измере
ния, это вместе с тем и полезность вещей, возможность
их использования. «Чистая объективность», говорит Аб
баньяно, к которой наука сводит мир, есть не что иное,
как «чистая инструментальность»6. «Природа, — пишет
он, — есть объективный порядок вещей как реальностей,
которые можно измерить, она выражает организацию их
инструментальности. В природе реальность и инструмен
тальность тождественны. Реальность естественной вещи,
1 Для Аббаньяно свойственно весьма характерное для экзи
стенциализма понимание предмета и задач философии. К ее ком
петенции он относит чисто человеческую сферу — условия и спо
соб существования личности.
2 N. Abbagnano. Filosofía, religione, scienza, p. 138.
3 N. Abbagnano. Problemi di sociología, p. 94.
4 Там же, стр. 98.
5 Отсюда делается, как обычно, вывод о «преодолении» про
тивоположности материи и духа, материализма и идеализма. Как
видим, это одна из традиционных попыток такого рода, не блещу
щая, кстати сказать, оригинальностью аргументации.
6 N. Abbagnano. Filosofía, religione, scienza, p. 140.
363